— Ну как же? — воскликнула она. — Мы как-то говорили, что вы будете главным врачом, а я стану вашим заместителем. Хотите сказать, что вы это забыли?
— Как раз этот разговор я очень хорошо помню, — рассмеялся я.
Но тогда я полагал, что это всего лишь игра слов. Обычный флирт. Неужели она правда всерьёз восприняла эти слова? В прошлом мне доводилось руководить медицинскими организациями, и я не сомневаюсь, что мог бы справиться с этой задачей и в клинике «Ямамото-Фарм». Но Уёхара Ёсико уж больно резко выражает готовность продвинуть на главный пост терапевта, который не проработал даже полгода. Слишком легкомысленно с её стороны.
Или же она всё-таки что-то обо мне знает?
— Ёсико-сан, а чего это вы вдруг решили так яро рекомендовать меня на высокопоставленные должности? — решил прощупать почву я.
— Те-е-ендо-сан, ну я же прекрасно вижу, кто работает, а кто нет, — ответила она. — Или вы полагаете, что мне стоит продвигать Саваду Дэйчи?
Её ненависть к доктору Саваде никогда не перестанет меня забавлять.
— И что же вам ответили Акихибэ-сан и Эитиро-сан? — спросил я.
— Честно? — прищурила глаза она.
— Конечно, честно. Иначе какой в нашем разговоре смысл?
— Они согласились, что у вас большой потенциал, но оба сошлись во мнении, что большинство сотрудников поднимут бунт, если столь молодого терапевта выдвинут в роли кандидата на высокую должность.
— И я с ними абсолютно согласен. Всему своё время. Я ведь ещё сижу на четвёртом ранге. О чём речь? Пока меня устраивает практика и прямой контакт с пациентами. А уж когда мне захочется руководить, не сомневайтесь, Ёсико-сан, я смогу прорваться наверх.
— Я-то как раз в этом совсем не сомневаюсь, — улыбнулась она, легко прикусив нижнюю губу. — Но всё-таки, Тендо-сан, вы позволите дать мне вам один совет?
— Конечно, — кивнул я.
— Если рано или поздно вам захочется добраться до самого верха, учтите, что до должности главного врача нужно пройти несколько ступеней. Наиболее простой путь будет выглядеть так: терапевт десятого ранга, потом заведующий терапевтами, заведующий поликлиникой. А дальше два варианта. Либо моя должность заместителя главного врача, либо сразу же его пост.
— Другими словами, путь ещё долгий, — кивнул я. — Спасибо за информацию, Ёсико-сан.
Я остановился, поскольку мы уже дошли до здания со служебными квартирами. Уёхара Ёсико смотрела на меня так, будто хотела сказать что-то ещё, но так и не решилась.
— Доброй ночи, Тендо-сан, — легко поклонилась она.
— И вам, Ёсико-сан.
Судя по тому, как активизировались многие сотрудники нашей клиники, правило о запрете на отношения между коллегами ушло вместе с бывшим главным врачом Ягами Тэцуро.
Хотя, Уёхару это правило мало волновало даже при Ягами.
Я поднялся на свой этаж, около двери моей квартиры меня окликнул Кондо Кагари.
— Тендо-кун! Приходи к нам!
— К вам — это к кому? — спросил я.
— Я игровую приставку купил! — похвастался Кагари. — Мы тут с Никиширо Кусэем играем в «Симулятор хирурга». Не хочешь с нами?
— Вам на работе этого, что ли, не хватает? — рассмеялся я. — Нет, ребят. Сегодня я хочу провести вечер без медицины. Так что давайте без меня.
— Если передумаешь — заходи!
У меня уже были планы на остаток вечера. Я уже давно не восстанавливал силы, а магические каналы не железные. Развернув буддистский свиток, я сел в позу лотоса и приступил к медитации. По плану я должен был полностью восстановить силы к двум-трём часам ночи, но меня отвлёк телефонный звонок.
«Акихибэ Акико».
Видимо, первое дежурство у неё идёт не так уж и гладко.
— Да, Акихибэ-сан? — ответил я.
— Кацураги-сан, нужна помощь, — прошептала девушка. — Простите, если разбудила. У меня тут три пациента разом, и я не знаю, что с ними делать.
— Рассказывайте, что с ними, — сосредоточился я.
— У одного грыжа не вправляется! — заявила она. — Я уже как только не пробовала её обратно засунуть. Так и торчит из живота!
— Что-что? — от удивления я вскочил с пола и чуть не порвал пяткой драгоценный священный свиток. — Акихибэ-сан, вы с ума сошли? Терапевт не должен вправлять грыжу. Тем более, для этого могут быть противопоказания. Быстро вызывайте хирургов! Кто там сегодня дежурит?
— Рэйсэй Масаши, — ответила она.
— Рэйсэй-сан запросто разберётся с этой задачей, — уверил её я. — Больше к пациенту не притрагивайтесь. А что со вторым?
— Утверждает, что ударился головой. Госпитализировать его не придётся, он уже отказ написал. Но мне нужно понять, есть у него сотрясение мозга или нет. Получится как-то без КТ или МРТ определить степень повреждения?
— Акихибэ-сан, сотрясение мозга не сопровождается видимыми повреждениями. Там нарушения функции на уровне клеток и молекул происходят, — объяснил я. — Спросите его об основных симптомах. Если была тошнота или рвота, головная боль, шум в ушах, то сотрясение уже можно заподозрить. Но самое главное — ретроградная амнезия. Если пациент ничего не может вспомнить о моменте травмирования и коротком промежутке времени до него, тогда можете смело ставить этот диагноз. Но лучше позвольте неврологам его осмотреть. Может быть и лёгкая черепно-мозговая травма.
— Поняла, Кацураги-сан! Спасибо огромное!
— Подождите, вы сказали, что у вас три пациента, — напомнил я.
— А, третий уже в отключке, — ответила она.
— В смысле⁈
— Да полицейские пьяницу привезли. Я устала слушать его «Сакура, сакура». Наконец-то заснул.
— А, так это постоянный клиент. Можете смело ставить состояние алкогольного опьянения. Я уже раз десять ему освидетельствование проводил.
Акихибэ Акико отключилась и больше этой ночью меня не беспокоила.
Наступил вторник — день выборов нового заведующего поликлиникой. Айтишники уже настроили компьютеры, чтобы в обед все врачи могли подключиться к голосованию.
Однако за час до начала выборов в мой кабинет вошла Огава Хана и сообщила:
— Кацураги-сан, пациентов в коридоре больше нет. Но с вами хочет поговорить… Один ваш коллега.
— Пусть заходит, — пожал плечами я. — В чём проблема?
— Хорошо, я передам ему, — ответила девушка. — Я тогда буду ждать в ординаторской. Если понадоблюсь, вызывайте.
Это что-то новенькое. Чтобы Огава Хана сама покинула кабинет без моего приказа? Да для неё любое событие — это повод сочинить очередные сплетни. Похоже, кто-то успел её обработать до меня.
Как только медсестра скрылась за дверью, ко мне вошёл терапевт десятого ранга Фукусима Ренджи.
— Добрый день, Кацураги-сан, — поклонился он. — Не сильно отвлекаю?
— Нет, Фукусима-сан, — ответил традиционным поклоном я. — Что случилось?
Хотя мне уже было и так ясно, что случилось. За эти несколько месяцев мы с ним ни разу не общались. И он решил впервые заговорить со мной за час до голосования.
Совпадение?
И Фукусима Ренджи заявил:
— Кацураги-сан. Я пришёл просить о том, чтобы вы ни при каких обстоятельствах за меня не голосовали.
Глава 21
Если бы терапевт десятого ранга Фукусима Ренджи начал просить меня проголосовать за него — я бы совсем не удивился. Но коллега обратился с полностью противоположной просьбой.
Ни при каких обстоятельствах не голосовать за него.
А вот это уже действительно странно. Либо он банально не хочет менять свою должность, либо за его решением кроется совсем другая мотивация. Скорее второе, поскольку Огава Хана в спешке убежала в ординаторскую, а значит — он убедил её не присутствовать во время этого разговора. Выходит, он не хочет, чтобы кто-то кроме нас двоих знал об этой беседе.
— Фукусима-сан, для начала присядьте, — указав на стул, предложил я.
Обычный жест вежливости, который я хотел обернуть в свою пользу. Когда человеку предоставляют комфортные условия, он становится склонен говорить куда более откровенно. Психология — это тоже медицина, и в ней я разбираюсь не хуже остальных направлений своей профессии.
Фукусима Ренджи сдержанно кивнул и присел напротив меня.
— А теперь объясните, пожалуйста, почему вдруг я должен голосовать так, как того желаете вы? — спросил я.
— Возможно, я неправильно выразился, Кацураги-сан, — натянул улыбку он. — Это не просьба и не желание. Это — совет.
— Раз вы советуете мне не голосовать за вас, значит, это каким-то образом должно сыграть мне на руку? — решил разговорить его я.
Я вообще не собирался голосовать за Фукусиму Ренджи. Меня устраивал текущий распорядок вещей, и я с радостью бы принял Эитиро Кагами на должности заведующего поликлиникой. Но, очевидно, что и кандидаты, и голосующие преследовали свои собственные цели.
— Кацураги-сан, хоть мы с вами ни разу и не общались, но я наслышан о вас, как о хорошем специалисте, — зачем-то перевёл тему он. — Уж поверьте, находясь на самой вершине иерархии терапевтов, я прекрасно вижу, кто мог бы подняться до моего уровня.
— Лесть? — усмехнулся я. — Фукусима-сан, скажите прямо, чего вы хотите. Скажу честно, я не могу поверить, что вы хотите избежать перехода на новую должность.
— У меня нет желания углубляться в руководство всей поликлиникой, — ответил он. — Именно поэтому я хотел бы, чтобы вы проголосовали за Эитиро Кагами. Пусть лучше он займёт эту должность.
Он явно уходит от ответа. Не может быть, что он пришёл сюда лично, чтобы убедить меня голосовать за Эитиро. Я и так собирался это сделать. А вариант, где заведующий попросил Фукусиму его поддержать и начать пропаганду среди терапевтов, попросту абсурден. Эитиро Кагами не тот человек, который станет опускаться до таких решений.
— Фукусима-сан, давайте начистоту, — сказал я. — Я ведь прекрасно понимаю, что вам по какой-то причине выгоднее, чтобы именно Эитиро Кагами победил в выборах. Так почему?
Фукусима Ренджи ничего не ответил. Мужчина лишь смотрел мне в глаза, не моргая. И мне стало без его уточнений всё ясно. Если Эитиро Кагами победит, то освободится его должность заведующего терапевтического отделения. И, скорее всего, на неё поставят именно терапевта десятого ранга.