Стоп, несколько часов?
Не веря своим глазам, я несколько раз перепроверил часы на телефоне.
Двенадцать часов… Я провёл половину суток, спасая Арджуна. Что ж, медики не могут излечить лейкоз десятками лет. Можно сказать, что я ещё быстро управился.
Невероятно хотелось есть и пить, поэтому первым делом я потянулся к литровой бутылке с водой и опустошил её. Потом перекусил парой сэндвичей. И сразу стало легче.
— Ну что, доктор Кацураги? — собрался с мыслями Рупаль, громко закашлялся и, поморщившись, выбросил сигарету в окно. — Что теперь будет?
— С Арджуном? — переспросил я. — Будет жить. Но мы с ним ещё не закончили. Остальное я проведу дома. Мы возвращаемся в Нью-Дели.
— Боже… — вздохнул водитель. — Как же я рад это слышать. Неужели вам правда получилось его излечить?
— Пока не до конца. Одну болезнь уничтожили, — объяснил я. — Осталась ещё одна. Но и от неё я смогу избавиться.
Гены поправить не выйдет. То, с чем родился Арджун, будет сопровождать его до конца жизни. С этим остаётся только смириться. Однако у меня уже созрела новая идея, как одолеть и эту проблему. Пусть у него и останутся симптомы недуга, но он сможет жить, как относительно здоровый человек. Сможет выходить на улицу, сможет завести семью. Последняя фаза лечения будет совершена на его Родине — в Нью-Дели.
— Значит, едем в столицу Индии, — улыбнулся Рупаль. — Я уже соскучился по дому. Правда, придётся снова пересекать границу, но на обратном пути проблем возникнуть не должно.
Машина тронулась, а я задремал. Через час Рупаль Наиду разбудил меня около таможни. Мы в очередной раз прошли проверку документов, после чего вернулись в Индию.
— Засыпайте, доктор Кацураги, — посоветовал Рупаль. — Отдохните, вы заслужили. До Нью-Дели шестьсот километров. Доберёмся только завтра.
— Да нет, сон уже не идёт, — ответил я. — Лучше составлю вам компанию. Для уставшего водителя не может быть ничего хуже, чем спящие пассажиры. Мы ведь не хотим, чтобы вы заснули за рулём, правда?
— Спасибо за беспокойство, доктор Кацураги, — рассмеялся Рупаль. — Но стаж у меня большой, я уже привык колесить по Индии. Руль — продолжение моих рук.
— Рупаль, в любом случае, главное — не переусердствуй.
— Да вы бы себе это сказали, доктор Кацураги! — воскликнул водитель. — Чёрт… На самом деле мне даже немного жаль, что это путешествие подходит к концу. Я многое для себя открыл за это время.
— Например?
— Например, я понял, что такое — вера, — произнёс он. — И я сейчас не про религию. Я про веру в свои силы. Что вы, что господин Арджун — вы оба боролись до последнего, даже когда силы были на исходе, а трудности поджимали со всех сторон. Я никогда не был так силён. Но благодаря вам двоим понял, как сильна может быть вера в свои силы.
— Значит, все трое в этом путешествии получили хороший опыт, — улыбнулся я.
Я достиг нового уровня сил, Арджун получил шанс на спасение, а Рупаль сделал свои собственные выводы, которые теперь изменять и его жизнь. К лучшему.
В пути до Нью-Дели я почти не спал. Всю дорогу мы с Рупалем общались на разные темы. Он без устали делился своими впечатлениями от путешествия. Последний отрезок пути лежал посреди чайных плантаций. Я заворожённо наблюдал за дугообразными рядами чайных кустов. А затем увидел кое-что, что заставило меня отвлечь водителя от дороги.
— Рупаль! Притормози. Я кое-что должен сделать, — воскликнул я.
— Что такое? Арджуну опять плохо? — испугался Рупаль Наиду.
— Нет-нет, просто останови машину у тех палаток, — я указал пальцем на торговую зону, что располагалась неподалёку от трассы. — Я обязан взять подарок своему другу из Японии.
Рупаль остановил фургон, и я вышел наружу. Передо мной предстали ряды палаток, в которых индийцы продавали чай.
Не какой-то чай в картонном коробке, который можно найти в любом супермаркете. И даже не тот чай, который я когда-то пил в храме Дзодзёдзи. А самый что ни на есть настоящий чай!
Кикуока Горо просил меня привести ему индийской заварки, но даже не представлял, какое сокровище я найду посреди длинных дорог.
— Намасте, — кивнул я одному из продавцов. — Вы говорите на английском?
— Да, немного, — коротко ответил индиец. — Чего желаете?
— Мне нужен «улун». Хороший, качественный, — уточнил я. — Вопрос цены меня не волнует. Я хочу порадовать одного японского буддистского монаха. Сможете подобрать что-то достойное мудрого старца?
— Улун? — не понял индиец.
— Улун или оолонг, — объяснил я. — Белый чай!
— А-а-а! — наконец, понял меня торговец. — Есть такой! Сейчас я вам достану.
Мужчина опустился на корточки и достал из шкафчика под прилавком свёрток, в котором лежали смятые, скрученные вместе красно-бурые листы.
Этим белый чай и отличался от зелёного. Листья, из которого заваривался зелёный чай, всегда были прямыми и не имели каких-либо повреждений. Основа для белого чая всегда представляла из себя свёртки или комки листьев. Я не знал, в чём особенность такого приготовления, но это было их принципиальным отличием. Всегда пользовался этим фактом, чтобы раскусить продавцов, которые пытаются обмануть и продать под видом улуна какую-нибудь дешёвую гадость.
— Спасибо вам большое! — улыбнулся я и протянул индийцу долларовые купюры. Хорошо, что заранее обменял иены на общепринятую валюту. — Мой друг будет очень рад.
Индиец улыбнулся во весь рот и коротко кивнул мне.
Я вернулся в машину. Арджун ещё спал, а Рупаль Наиду, высоко задрав брови, смотрел на меня.
— Серьёзно? — произнёс он. — Чай? Не знал, что вы увлекаетесь этим, доктор Кацураги.
— Как я и сказал, это не для меня, — ответил я. — Для хорошего друга.
Без которого этот путь не был бы возможным. Именно Кикуоко Горо рассказал, в каких местах я гарантированно смогу впитать большое количество энергии. В первую очередь Арджун обязан жизнью ему. Старому японскому монаху, который даже не подозревает, что своим знанием индийской культуры он спас жизнь одному тяжелобольному человеку.
Через несколько часов мы прибыли в Нью-Дели — к особняку Манипура Ягат Кириса. Брахман лично выбежал из дома, чтобы встретить нас.
— Доктор Кацураги! — прокричал он, когда я вылез из машины. — Получилось? Как мой сын? Как Арджун? Почему он молчит⁈
— Успокойтесь, господин Манипур Кирис, — попросил я. — Всё под контролем. Арджун отходит после первого этапа лечения. Я убрал миелодиспластический синдром.
— Ч-что? — не поверил своим ушам Манипур. — Но мне гематолог сказал, что это на всю жизнь. Якобы, Арджун будет принимать химиотерапию до конца своих…
— Нет, — отрезал я. — Риск острого лейкоза я убрал. И все остальные нарушения в костном мозге. Позже увидите подтверждение моих слов. В течение двух-трёх дней показатели крови нормализуются. Врачи в клиники «Дживан» тоже удивятся, но нам нужно будет объяснить им, что проблема была в анализаторах. Обычная ошибка. Будто он изначально был здоров.
— Стойте-стойте! — закричал Манипур Кирис. — Ни за что в жизни я так не поступлю! Это вы спасли его. Ни гематологи, ни кто-либо ещё. Вы что же, доктор Кацураги, хотите отказаться ото всех своих заслуг? Да вас будут…
— Мне правда безразлично, как меня будут чествовать, — уверил его я. — Забыли? Это одно из моих главных условий. О методах моего лечения никто не должен знать. Арджун сам выздоровел. Счастливая случайность — не более того. Это понятно?
Под моим натиском Манипур не устоял. Он лишь молча кивнул, после чего задал ещё один вопрос:
— Вы сказали, что прошёл только первый этап лечения?
— Верно.
— А когда будет следующий?
Я обратился к своим силам и почувствовал, что они очень быстро восполнились. Пока мы добирались до Нью-Дели, энергия вновь наполнила моё тело.
— Можем приступать прямо сейчас, господин Манипур, — сказал я. — Перенесём Арджуна в его спальню. Там-то я и закончу. Правда, должен вам предупредить об одном нюансе… Но лучше продолжим разговор в доме.
Нас подслушивали слуги Манипура. Видимо, им тоже было интересно, как же умудрился юный господин найти в лице меня такого врача-чудотворца.
— Чего встали⁈ — рявкнул на слуг Манипур. — Быстро разошлись! Работы — выше крыши! А вы разговоры господ подслушиваете.
Садовник, кухарка и дворецкий тут же разбежались в разные стороны. Мы с Рупалем достали кушетку с Арджуном и дотащили её до спальни молодого человека.
— Господин Манипур, — прошептал я. — Рупаль Наиду заслуживает хорошую награду. Он очень хорошо постарался. С любым другим водителем этот путь не был бы таким удачным.
— На этот счёт не беспокойтесь, — ответил Манипур Кирис. — Рупаль служит мне уже очень давно. Я озолочу его семью. Раз вы отказываетесь принимать деньги…
— Отказываюсь, — подтвердил я. — Лучше отдайте половину Рупалю, а другую сохраните для оплаты лечения Арджуна.
— Какого лечения? — удивился Манипур. — Я думал, что врачи ему больше не понадобятся!
— В этом и заключается последний нюанс, о котором я хотел переговорить в доме, — произнёс я. — Липодистрофия, вызванная синдромом Барракера-Симонса — это генетическое заболевание. Я смогу сгладить симптомы одним хитрым способом, но излечить это заболевание не смогу. Вашему сыну придётся два-три раза в год обращаться в клинику, чтобы проверять анализы крови. Просто для профилактики. Но поверьте, делать это он будет сам. На своих ногах.
— Сдавать анализы — недорого, — ответил Манипур. — Я не думаю, что для этого стоит откладывать деньги.
— Вашему сыну предстоит пройти через одну очень дорогостоящую процедуру. Но об этом позже, — сказал я. — Теперь оставьте меня с ним наедине. Пора завершить начатое.
Я запер двери в спальню Арджуна. Парень ещё не пришёл в себя. Мой наркоз подействовал очень хорошо, но я убедился, что не нанёс ему никакого вреда из-за вмешательства в нервную систему. Проснётся, но нескоро. Хотя это даже к лучшему, ведь хороший сон истощённому молодому человеку точно не повредит.