— Слушаю вас, Кикуока-сан. Что такое? Новый товар появился?
Сейчас он был бы мне очень кстати. Сямисэн полностью разрядился, но при этом здорово поднял мой запас энергии. Было бы здорово получить ещё три-четыре таких артефакта, чтобы развить магический центр до максимума.
— Ну… Вам моё предложение может показаться странным, — начал издалека Кикуока Керо. — Есть у меня для вас одно дерево…
— Дерево? — удивился я.
— Да, дерево. Такие в западных странах ставят на Новый год, — уточнил он.
— Да ладно? Ёлка, что ли?
Точно, а ведь в Японии ёлку не наряжают. Тут совсем другие традиции. Откуда тогда у него вообще взялась эта ёлка⁈
— Да, Кацураги-сан. Очень советую выбрать время и приехать ко мне. Хоть сейчас! Я подожду, позже закрою магазин. Когда вы увидите это дерево… Сямисэн покажется вам детской игрушкой.
Глава 10
С отчётом покончено. На часах — пятнадцать минут шестого. Больше засиживаться на работе я не хочу. Нужно срочно гнать в Нихонбаси, пока Кикуока Керо ещё не закрыл свой магазин сувениров.
Под падающими комьями снега я добежал до метро. В туннелях дул тёплый ветер, и я чувствовал, как с моей куртки буквально течёт. Все пассажиры, которые только вошли в метро, больше походили на снеговиков. Вот уж действительно аномальная зима настигла Японию в этом году!
Интересно, может быть, это я своим перерождением случайно занёс сюда немного «русского духа»?
Всю дорогу до района Нихонбаси испытывал чувство дежавю. Мне казалось, что со мной уже всё это происходило. Скорее всего, я просто связал воспоминания из прошлого о том, как готовился к Новому году, и искал подходящую ёлку, когда ещё жил в России.
Мне вспомнилась любопытная статья нейрофизиологии, которую я прочёл пару недель назад. Там как раз разбирался феномен дежавю. Врачи до сих пор не смогли точно определить причину этого чувства, но несколько интересных теорий уже построили.
Один полагают, что дежавю возникает из-за того, что мы уже видели те или иные эпизоды во снах. Но этот вариант мне кажется маловероятным. Куда более интересной показалась другая теория.
Её называют расщеплением восприятия. Наш мозг — это биологический компьютер, и он тоже способен порой сбоить. Поэтому иногда он анализирует одну и ту же информацию дважды. Весь процесс происходит за долю секунды, но нам кажется, что первый раз эту информацию мы получили очень давно.
Кстати, вполне возможно, что эта «давность воспоминаний» берётся из-за того, что мозг как раз в этот момент записывает информацию из краткосрочной в долгосрочную. Но однозначный ответ на этот вопрос мы пока получить не можем.
Единственное, что можно сказать наверняка, дежавю — это безопасное явление, но не в ста процентах случаев. Иногда оно является симптомом эпилепсии, очаг которой располагается в височной доле.
Думая о дежавю, я чуть не проехал нужную мне станцию.
От метро до сувенирной лавки я добрался за считаные минуты.
— Пришли всё-таки! — обрадовался Кикуока Керо. — Я уж думал всё — не дождусь.
— Не обессудьте, Кикуока-сан, — поклонился я. — Путь до вас неблизкий.
Оказавшись в магазине, я сразу же почувствовал колебания жизненной энергии. Пока не такие сильные, как от игры на сямисэне, но что-то необычное в них определённо было.
— А вот и наша красавица! — пропел Кикуока Керо и представил мне стоящую в углу комнаты ёлку.
По размерам она была совсем небольшой. Полтора метра — не больше. Но при этом очень колкая, пушистая. А запах… Ну как тут не испытать дежавю?
— Пока что ничего вам говорить не буду, Кацураги-сан, — заявил Кикуока. — Осмотрите товар, прочувствуйте. Принюхайтесь, так сказать. Мне интересно, что вы мне насчёт неё скажете.
Кикуока не солгал, аура у дерева была невероятная. Вот только извлечь из неё жизненную энергию я не смогу. Функция у этого «артефакта» совсем другая. Но какая?
Я подошёл к ёлке и провёл пальцами по её ветвям. Никаких новых колебаний я не испытал, однако почувствовал, что в моём организме что-то изменилось.
Подключив «самоанализ», я заметил еле видимое отклонение в работе своих клеток. Обмен веществ сильно замедлился. Всё продолжало работать, как и работало — никаких нарушений. Но организм наблюдался будто через замедленную съёмку.
Я взглянул на Кикуоку Керо и заметил, что в его клетках происходило то же самое.
— Ну? Что скажете, Кацураги-сан? — ухмыльнулся он.
— Человек, который владел этим деревом до вас… Как он выглядел? — поинтересовался я.
— Да вроде ничего необычного в нём не было, — пожал плечами Кикуока. — Обычный торгаш. Энергичный такой молодой человек. Эту ёлку он, якобы, нашёл у себя в сарае. Сказал, что она пролежала там чуть ли не десять лет и при этом совсем не изменилась. Уж не знаю, насколько он прав, но думаю, что-то необычное в ней точно есть.
Ещё как есть! Рассказывать Кикуоке свои догадки я не стану. Всё-таки о моих способностях ему ничего не известно. Однако, судя по всему, это дерево каким-то образом замедляет обмен веществ, а вместе с ним и старение. И в себе, и в окружающих её людях.
— Беру, Кикуока-сан, — произнёс я. — Ваша цена?
— Раз уж сейчас праздники… — задумался он. — Сотня тысяч иен вас устроит?
— Более чем, — кивнул я.
Для такой находки сто тысяч иен — это вообще не деньги. Но убеждать торговца в обратном — большая глупость.
— Как планируете отмечать Новый год, Кацураги-сан? — поинтересовался Кикуока.
— Сам ещё не решил, пока что работа не позволяет думать о чём-то кроме пациентов. А вы?
— Думаю заглянуть к своему брату в храм Дзодзёдзи, — ответил он. — Выкурить, так сказать, трубку мира. Всё-таки Новый год лучше встречать с семьёй.
В этом он прав. Я уже давно не был у родителей. Может, хоть на эти праздники получится снова вырваться в префектуру Осака. На этот раз, не заглядывая на гору Фудзи!
Я расплатился и вызвал такси. Тащить ёлку на метро — это уж слишком. Тем более, ещё неизвестно, как она работает. Может замедлить старение толпе японцев и сразу же разрядится!
Затаскивая дерево на свой этаж, я столкнулся с урологом Никиширо Кусэем.
— Ого! — удивился он. — Вечер добрый, Кацураги-сан. Вот уж не думал, что вы — католик!
— А с чего вы решили, что я — католик? — не понял я.
— Ну как же? Ёлку на Рождество обычно именно они ставят, — ответил Никиширо. — А католическое Рождество у нас как раз сегодня в полночь. Ох и люблю же я этот праздник!
Бросив эту фразу, Никиширо убежал к выходу из дома. Я сразу же догадался, что имел в виду уролог. Дело в том, что Рождество в Японии никто не празднует. Оно воспринимается, как романтичный праздник с западным духом, который чаще всего проводится в духе Дня святого Валентина.
Другими словами, Рождество в Японии — это праздник для парочек. Никиширо Кусэй в своём репертуаре…
Когда я затащил ёлку в квартиру, встретившая меня Томимура Сайка даже рот открыла от удивления.
— Ничего себе, Тендо-кун! — рассмеялась она. — У нас что — свидание⁈
Ёлки-палки, и она туда же! Дайте же мне дотащить чёртову ёлку!
— Сегодня точно нет, — ответил я. — А вот завтра можем куда-нибудь сходить.
Интересно всё-таки глянуть, как японцы празднуют Рождество. Я слышал, что ёлки они всё же ставят и даже украшают, но только на улице. И ассоциируется дерево именно с этим праздником, но никак не с Новым годом. А само Рождество здесь называют «Курисумасу». Очевидно, словно произошло от английского «Christmas».
— Я тут тоже времени даром не теряла, — сказала Томимура Сайка, когда мы сели ужинать. — Сделала всё вразрез традициями праздника!
— Ты это о чём?
— Обычно на Рождество делают предложение, а я вот начала собирать документы на развод, — заявила она. — Только не знаю, стоит ли возвращать предыдущую фамилию. Всё-таки немногочисленные фанаты знают меня именно как Томимуру.
— Тут уж сама смотри. Я лично не считаю, что фамилию нужно срочно менять. Если, конечно, она не вызывает у тебя неприятных ассоциаций.
— Ещё как вызывает, — вздохнула Сайка.
— А какая у тебя была раньше фамилия?
— Хамабэ, — ответила девушка. — Но и с ней меня не связывает ничего хорошего. Родители со мной до сих пор общаться не хотят из-за того, что я несколько раз просила их помочь в расторжении брака. Прости, Тендо-кун, что-то я тебя загрузила. Подумаю ещё на досуге.
На следующий день нам удалось хорошо отоспаться. Наступили последние выходные перед грядущими праздниками. Мне осталось отработать всего три дня, если не считать внеплановых дежурств. А график дежурств в терапевтическом стационаре на первые числа января пока что так никто не составил. Совсем мои коллеги без Накадзимы Хидеки зашиваются.
В субботу вечером мы с Сайкой отправились в город — прогуляться и поужинать. Все улицы были опутаны множеством разноцветных гирлянд. На каждом шагу стояли наряженные ёлки, а по тротуарам гуляла молодёжь в костюмах западного Санта-Клауса.
Но до чего же я был удивлён, когда в процессе прогулки выяснилось, что традиционным блюдом у японцев на Рождество является… Фастфуд!
А точнее — жареная курочка из популярного западного ресторана «KFC». Как ни странно, именно там мы с Сайкой и поужинали. В качестве исключения я позволил своему организму насытиться вредной пищей. Хотя именно этот ресторан мне казался наилучшим вариантом из своих конкурентов.
Всё-таки чистая курица куда лучше, чем булка с каким-нибудь жирным свиным мясом.
Выходные пролетели незаметно, в компании Сайки я даже не скучал по работе. Наверное, это связано с тем, что девушка оказалась одной из немногих моих знакомых, которые никак не связаны с медициной. Двум медикам сложно чем-то друг друга удивить — только редкими случаями из практики. С Сайкой же мы могли обсуждать обе наши профессии и не только.
Однако под вечер воскресенья она начала собирать вещи.
— В общем, Тендо-кун, я решила не сидеть у тебя на шее, — сказала она. — Я уже нашла себе съёмную квартиру. Теперь Ичиро уж точно не сможет следить за тем, куда я переезжаю.