— Пульмонология, Кацураги-сан, — сказал Фукусима. — Вопросов по лёгким вы можете придумать много, но я очень хорошо в них осведомлён. Более того, я бы сказал, что вам сильно не повезло…
— Почему же?
— Я — пульмонолог, — с трудом сдерживая смех, заявил Фукусима Ренджи. — Просто не захотел работать по своей второй специальности. Мне больше нравится терапия. Что ж, а теперь — ваш черёд.
Я не стал играть на нервах у своего оппонента и вытянул карту наугад, без лишних раздумий.
«Гастроэнтерология».
Ух, а мне повезло! С ходу не могу придумать ни одного заболевания, которое могло бы поставить меня в этой сфере в тупик. Желудочно-кишечный тракт всегда казался мне самым простым для освоения. Не могу даже представить, какой вопрос может задать мне Фукусима, чтобы застать меня врасплох.
Хотя его улыбка намекает на обратное. Похоже, он уже придумал, чем меня завалить.
— Помните, Кацураги-сан? — спросил Фукусима Ренджи. — Мы ведь с вами уже проходили через это.
— Вы это о чём? — нахмурился я.
— Ну как же? — обиделся он. — Уже забыли? Мы уже проводили медицинскую дуэль. На тему витаминов. Помните?
Точно… Кажется, что это было так давно! Ватанабэ Кайто предложил нам провести это состязание, чтобы заставить Фукусиму ходить на мои лекции. И в тот раз я победил.
— Вспомнили, да? — улыбнулся Фукусима. — А что, если я скажу, что в тот раз позволил вам победить, Кацураги-сан?
— К чему вы это сейчас говорите? — не понял я.
— Просто напоминаю, что в тот раз победа далась вам нечестно, — заявил он. — Мне просто хотелось посмотреть, как поведёт себя молодой сотрудник, если я дам ему выиграть.
Он ведь врёт… Я точно помню, что в тот раз я завалил его вопросами. И недоумевающий человек обычно не может скрыть своих эмоций. Фукусима Ренджи не знал ответа на вопрос.
Либо же очень хорошо скрывал свои настоящие эмоции.
— Но на этот раз я не буду вам поддаваться, — добавил он.
Всё ясно. Он хочет расшатать мне нервы. Думает, что после этого я сразу же потеряю бдительность и не смогу ответить на вопрос.
Но это не так. Я абсолютно спокоен. Этим он меня не победит.
— Давайте лучше не будем бросаться пустыми угрозами и приступим к испытанию, — предложил я, а затем повернулся к Герберту Леджеру. — Доктор Леджер, кто из нас задаст вопрос первым?
— Фукусима Ренджи, — не задумываясь, ответил он. — Первенство мы определяли по среднему баллу за все испытания. И у доктора Фукусимы этот балл больше, чем у вас. Девяносто три против восьмидесяти девяти.
А разрыв не такой уж и большой. Судя по всему, он его заработал на первом этапе, когда Хосино Мамору чуть не запорол нам самый старт олимпиады.
— Раз вы оба готовы… — прервал мои мысли судья. — Начинаем! Доктор Фукусима, ваш вопрос!
— Задам вопрос в рамках диетологии, — ухмыльнулся Фукусима Ренджи. — Это напрямую относится к гастроэнтерологии. Посмотрим, как вы ответите, Кацураги-сан. Итак, первый вопрос: насколько целесообразно исключать из своего рациона глютен и лактозу? Всем людям.
Ого! Действительно, интересный вопрос. Однако ответ на него я знаю.
— Всем людям исключать эти вещества не имеет смысла, — сказал я. — Это следует делать только тем, у кого наблюдается непереносимость глютена и лактозы.
— Я имею право на дополнительный вопрос? — спросил у судьи Фукусима Ренджи.
— Пока я не остановлю вас — да, — ответил Герберт Леджер.
Ага, а вот и новые правила. В рамках одной темы мы можем расспрашивать друг друга до тех пор, пока судья нас не прервёт. Интересно.
— Но разве не проще исключить эти вещества из рациона всех людей? Чем они так полезны? — произнёс Фукусима Ренджи.
Его тон звучал надменно. Казалось, он полагает, что я вообще не разбираюсь в теме, о которой с ним беседую.
Однако я воспринял это спокойно.
— Любой недостаток или переизбыток питательных веществ у здоровых людей всегда чреват нарушениями в дальнейшем, — ответил я. — К примеру, лактоза после переваривания распадается на глюкозу и галактозу. И оба этих вещества участвуют в образовании важнейших веществ. Кроме того, это вещество напрямую влияет на усвоение кальция, цинка и магния. А без них наш организм функционирует совсем не так, как должен. А тот же глютен переносит фосфор и кальций в легкоусвояемой форме, поэтому…
— Достаточно, — перебил меня судья. — Доктор Кацураги ответил правильно.
Я заметил, как Фукусима Ренджи стиснул зубы. Видимо, он думал, что сможет завалить меня уже на этом вопросе.
— Ваш вопрос, доктор Кацураги? — обратился ко мне судья.
А я должен задать вопрос из пульмонологии. И у меня уже готова для него трудная задача, с которой он может оплошать.
— Скажите, Фукусима-сан, зачем всем больным хронической обструктивной болезнью лёгких проводится ЭХО-КГ? — спросил я.
По клиническим стандартам именно так и должно делаться. Вместе с лёгкими проверять сердце. Но зачем?
Фукусима Ренджи с трудом сдержал смех.
— Кацураги-сан, вы серьёзно? Это же глупый вопрос! — улыбнулся он. — Вопрос для студента первого курса!
Может быть. Но так может показаться только на первый взгляд. Однако я собирался проучить Фукусиму.
Я принял решение завалить его одним-единственным вопросом!
Глава 21
Вопрос действительно казался простым с точки зрения медицины. Практически любой врач сможет на него ответить. Эхокардиография или УЗИ сердца проводится у всех больных хроническими лёгочными заболеваниями. А всё потому…
— Потому что одним из наиболее частых осложнений хронических неинфекционных болезней лёгких является так называемой лёгочное сердце, — без запинки ответил Фукусима Ренджи.
Я не сомневался, что он ответит на этот вопрос, но в этом и заключалась моя идея. Он думает, что ответ один. А, как я уже понял из прошлого раунда, у нас есть право задавать дополнительные вопросы в рамках основного.
— Раз, Фукусима-сан, — я загнул один палец. — Это первая причина. Перечислите все остальные.
Он удивлённо вскинул брови и посмотрел на Герберта Леджера — нашего судью. Видимо, тот догадался, о чём я собираюсь допросить Фукусиму, и не стал препятствовать моим вопросам.
Моим планом было — вывести Фукусиму Ренджи из области пульмонологии в кардиологию. Да, я могу задавать ему вопросы только по теме карточки. То есть — по лёгким. Но я специально затронул смежную область, а именно — лёгочное сердце, чтобы получить возможность «нанести ему атаку с фланга».
Фукусима Ренджи хитро улыбнулся.
— Я понял, что вы хотите услышать от меня, — произнёс он. — Крупные сосуды, да? Лёгочная артерия — нам нужно проверить давление в ней, поскольку из-за лёгочных заболеваний в ней может развиваться патологический процесс.
— Допустим, — кивнул я и загнул второй палец. — Два.
— Ну что вы ещё хотите от меня услышать? Про патологию клапанов? — нахмурился Фукусима Ренджи. — Это и так понятно. Эхокардиография поможет выявить наличие нарушений в клапанной структуре.
Мой соперник глянул на Герберта Леджера, но тот, как и я, всё ещё ожидал последнего ответа.
— Я уже перечислил все правильные ответы, — прищурился Фукусима Ренджи. — Мне больше нечего сказать.
Он принял поражение? Так просто?
— Какой ответ на ваш вопрос, доктор Кацураги? — спросил судья.
— Дифференциальная диагностика, — сказал я. — Одышка и кашель могут быть признаками болезни сердца. Не только лёгких.
Дифференциальная диагностика — это один из самых важных этапов перед постановкой окончательного диагноза. Если человеку тяжело дышать, и его мучает кашель, ещё далеко не факт, что проблема именно с лёгкими. Как раз наоборот, куда чаще встречаются люди с сердечной недостаточностью, которых мучают такие же симптомы.
— Это же… — выпучил глаза Фукусима Ренджи. — Но это же слишком очевидно!
— Именно поэтому я и рассчитывал, что вы быстро дадите ответ на столь очевидный вопрос, — сказал я.
— И как вы это рассудите, мистер Леджер? — нахмурился Фукусима Ренджи.
— В условиях не было оговорено, каким должен быть победный вопрос, — задумался судья. — Сложный или простой — это не важно. Главное, что один из участников на него не ответил.
— И вы расцените это так? — вскинул брови Фукусима Ренджи. — Кацураги-сан ведь залез в кардиологию!
— В смежную область между пульмонологией и кардиологией. За пределы темы он не вышел, — рассуждал судья. — Поэтому, вынужден признать, что доктор Кацураги Тендо побеждает. С помощью одного-единственного вопроса.
Итого, мне удалось управиться ровно за пять минут! И всё потому, что я сразу же ударил по Фукусиме относительно простым вопросом. Если бы мы продолжили задавать друг другу вопросы с заковырками, тогда это испытание продлилось бы сутки. В этом я уверен на сто процентов. Фукусима Ренджи просто не ожидал, что я ударю именно с этой стороны.
Вопрос только в том, как он воспримет своё поражение.
Фукусима медленно кивнул, а затем нервно усмехнулся и протёр пальцами уставшие глаза.
— Претензий нет, Кацураги-сан, — ответил он. — Я признаю вашу победу. Ловко вы меня обыграли.
— Благодарю, Фукусима-сан, — сдержанно кивнул я.
— Но всё же чертовски жалко… — вздохнул он. — Я очень хотел дойти до финала. Вряд ли ещё через десять лет я поеду на такую же олимпиаду. К тому моменту мне уже будет не до того. Что ж, а вам желаю удачи. Вы действительно хорошо себя показали.
Организаторы провели нас в комнату ожидания, где у нас была возможность наблюдать за соревнованием остальных игроков, которое транслировалось на телевизоры.
Как оказалось, закончить четвёртый этап удалось только мне и Фукусиме Ренджи. Остальные пока только входили во вкус.
Но самое яростное противостояние наблюдалось между Рэйсэем Масаши и Игорем Щербаковым. Хирурги забрасывали друг друга вопросами, как из пулемёта.
Однако победитель всё же должен остаться один. Игорь Щербаков задал Рэйсэю Масаши уже десятый по счёту вопрос.