— Я согласен с доктором Кацураги, — услышал я чей-то грозный голос за своей спиной. — Сейчас же прекратите этот балаган.
Кого я точно не ожидал увидеть, так это вошедшего в кабинет генерального директора «ВОЗ». Теодор Авраам Гебреус подошёл к компьютеру и выдернул из USB-разъёма веб-камеру.
— Вы отдаёте себе отчёт, чем занимаетесь? — гневно прошептал он. — Угрожаете одному из лучших участников. Финалисту олимпиады!
— Но, доктор Гебреус, честное слово, мы ведь это делаем не специально! — принялся оправдываться судья. — Комитет приказал разобраться с жалобой участника…
— Участника, который ветрянку от кори отличить не смог⁈ — воскликнул он.
А… Даже так? Ну Хосино даёт!
— Не думайте, что я здесь присутствую только для галочки, — произнёс генеральный директор. — Я лично наблюдаю за участниками, которые представляют для меня особый интерес. У меня есть доступ ко всем записям. Сейчас же отпустите Кацураги Тендо. Если уж он мухлевал, значит остальных…
Он с трудом сдержал гнев.
— Простите, доктор Кацураги, — обратился ко мне Гебреус. — Вышло небольшое недоразумение. Больше к вам никаких претензий не будет. А если и будут, то только на пятом этапе, когда я буду лично с вами разговаривать. Так что отдохните перед завтрашним днём.
— Благодарю, доктор Гебреус, — кивнул я.
— Подождите, а что делать с доктором Рокиямой? — вмешался судья. — На записи видно, как он разговаривает по телефону. Спрашивает у кого-то совет.
— Рокияма уже выбыл, если я не ошибаюсь. К нему вопросов нет, — сказал Гебреус. — А вообще, клиника Осаки сильно отличилась на олимпиаде. И это — не комплемент. Напишите письмо их главному врачу и принесите ко мне. Я проверю и подпишу. Так к делу относиться нельзя. Медицина — это не та сфера, где люди могут друг друга обманывать и подставлять.
Я был полностью согласен с генеральным директором, но решил больше не задерживаться в этой «комнате для допросов».
Снаружи меня ждал Рэйсэй. Хирург признался, что был напуган тем, что к нам влетел генеральный директор, однако я убедил его, что нам уже ничего не угрожает.
А вот Хосино и Рокияма, скорее всего, наконец-то получат нагоняй от главного врача своей клиники. Уж не знаю, как Рокияма, но Хосино Мамору на это очень давно напрашивался.
Около выхода из конференц-центра меня поймал Купер Уайт.
— Как всё прошло, Тендо? — спросил он. — До меня дошли тревожные слухи.
— Ерунда, — отмахнулся я. — Завтра оба попадём на пятый этап, вопрос уже решён. А вы чего до сих пор здесь стоите? Лекцию же отменили?
— Тендо, появилась одна проблема… В общем, причина, по которой я не хочу покидать Австралию. Я ведь так и не назвал её вам, — признался он.
— Погодите, но вы ведь говорили, что основная проблема — это японский язык и отношение к гайдзинам, разве нет? — уточнил я.
— Это тоже. Но есть и другая — более веская причина, — сказал Купер. — Я солгал вам, когда сказал, что у меня здесь совсем не осталось близких людей. Кое-кто всё же есть. Бывшая жена.
— Поймите меня правильно, Купер, но я не совсем понимаю, почему бывшая жена является для вас балластом, — высказал своё мнение я.
— Дело в том, что она больна. И развелись мы именно из-за этого, — объяснил он. — Точнее… Она настояла на разводе. То есть… Ух, даже не знаю, как вам это объяснить.
— Если это что-то личное — не стоит, — сказал я. — Я не настаиваю.
— У неё ВИЧ, — неожиданно сказал Купер Уайт.
— Что? — удивился я. — ВИЧ? Погодите, но если это так, тогда получается, что…
— Нет, — опередил мои мысли Купер. — У меня его нет. Я сто раз пересдавал анализ. Похоже, моя лекарская магия каким-то образом автоматически его ликвидировала. Но Ханна о моих силах не знала. Подумал, что мне просто повезло, и решила развестись, пока не поздно. Уехала на окраину Сиднея. Сказала, что однажды изменила мне и, видимо, тогда и подхватила вирус.
— Погоди, Купер, слишком много информации разом, — перебил его я. — Как заражаются ВИЧ, я прекрасно знаю. Меня больше удивляет тот факт, что ваша магия смогла полностью этот вирус ликвидировать. Причём автоматически. Вы это серьёзно? Анализы точно были надёжные?
— Абсолютно, — кивнул он. — Я — инфекционист. Поверьте на слово — узнав о том, что моя жена заражена ВИЧ, я сильно перетрухал и сдал всё, что только можно.
Эта информация сильно меня удивила, поскольку даже в моём мире не было лекарей, которые умели справляться с этим вирусом. На него почти не действовала антисептическая лекарская магия. А уж чтобы организм лекаря сам уничтожил инфекцию — это совсем нонсенс.
Я много раз заражался гриппом и другими ОРВИ. И всегда мне приходилось уничтожать их, так сказать, в ручном режиме. Давая своей магии прямые команды.
Купер Уайт — уникальный лекарь. Теперь у меня точно не осталось сомнений на этот счёт. Хоть он и владеет лишь одним из нескольких видов «анализа», магия у него крайне сильна.
— Допустим, — кивнул я. — Но это не объясняет, почему вы не хотите улететь.
— Объясняет, — вздохнул он. — Я пообещал, что буду следить за ней и за её здоровьем. А своё обещание мне нарушать совсем не хочется. И вчера мне пришло от неё сообщение. Ханна сказала, что ей стало хуже. Она впервые сама попросила, чтобы я приехал и помог ей разобраться с осложнениями.
— Не подумайте, что я пытаюсь отговорить вас от помощи бывшей жене, но… Вы ведь помните, что завтра — пятый этап?
— Да, но он будет после полудня, — сказал Купер Уайт. — А мы можем съездить к Ханне рано утром. Часов в шесть.
— Погодите, вы сказали «мы»? — уточнил я.
— Тендо, пожалуйста, помогите мне ещё один раз, — взмолился Купер. — Я вижу, что опыта во владении лекарской магией у вас куда больше, чем у меня. В сравнении с вами я всего лишь щенок.
— Не стоит отдаваться такой резкой самокритике.
— Но так и есть! — воскликнул он. — Возможно, вместе мы сможем чем-то ей помочь.
— А противовирусные препараты она принимает? — уточнил я. — Сейчас ведь существует много способов контроля ВИЧ-инфекции. Не могла же её болезнь успеть перейти на стадию СПИД?
— Не знаю, — помотал головой он. — Я не видел её шесть лет.
— Шесть лет? Но вы ведь только что сказали, что занимались её здоровьем!
— Косвенно, — ответил он. — Она не пускала меня к себе в дом. Только консультировалась по телефону и лечилась у врачей, которые… Ох… Которые, как и любые нормальные специалисты хранят врачебную тайну. Мне они о Ханне ничего не рассказывали.
Вся эта история звучала дико. От начала и до конца. Но я понимал, что человек, узнав о таком заболевании, мог начать вести себя неадекватно.
— Хорошо, Купер, я помогу, — согласился я.
— Тендо, я ведь не просто так прошу. Обещаю, если там удастся… излечить её, тогда я полечу с вами в Японию.
Купер Уайт достал последний козырь. Теперь я уже никак не мог отказаться. Правда, я всё ещё сомневаюсь, что мы сможем излечить женщину от ВИЧ.
— Ах да, — замялся Купер. — И ещё кое-что. Ханна просила меня… Осмотреть её кенгуру.
…
— Чего⁈
Глава 23
Такое со мной случалось всего два раза в жизни. На короткий период времени я терял способность мыслить и не мог вернуть себя в прежнее состояние. Впервые это случилось ещё в прошлой жизни, когда, работая полевым лекарем, я увидел, как магическая волна поразила большую часть моих коллег.
А второй раз…
— Так, погодите, Купер, — я помотал головой, пытаясь привести себя в порядок. — Наши пациенты — это ВИЧ-инфицированная и кенгуру. Мне послышалось или я уже начал сходить с ума?
— Не послышалось, — ответил Купер Уайт.
— Что ж, значит, я и вправду переработал, — сделал вывод я.
Как знал, что рано или поздно переработки пошатнут мою психику! Надо было раньше об этом думать. Брать отпуска, отдыхать за свой счёт, отдыхать где-нибудь на море вдали от медицины. Но теперь уже точно слишком поздно. Может, имеет смысл проверить себя «психоанализом»?
— Тендо, понимаю, что это звучит странно, но у моей бывшей жены есть лицензия на разведение кенгуру. Там долгая история. Часть она отправляет на волю, часть — в зоопарк. Хотя, как я понял, почти пятьдесят процентов животных она оставляет у себя, как своих питомцев. Так было до болезни. Потом она перестала с ними справляться и раздарила всех, кроме одного.
— В это даже поверить сложно. Я слышал, что в Австралии это запрещено, — сказал я.
— Запрещено, если нет лицензии. Если человек плохо относится к животным, это быстро выявляют. Но Ханна… Она всегда любила кенгуру. И после того как узнала о болезни, стала относиться к ним ещё трепетней.
Ладно, может быть, я и не сошёл с ума. Как-то у одного из моих коллег пациент узнал о том, что у него третья стадия рака поджелудочной железы. И параллельно с лечением он взял и завёл себе волчат.
Нашёл их где-то в лесу без матери и решил, что это хорошая идея — воспитать диких животных у себя дома. Не стану спорить, может, это и благородное решение. Тем более, насколько я помню, наши лекари удалили ему часть поджелудочной, и после этого он прожил ещё двадцать лет вместе с волками, которые заменяли ему собак.
Поражаюсь, сколько удивительных историй порой приходится узнать, занимаясь медициной.
— Хорошо, Купер, допустим, мы попробуем помочь вашей бывшей жене, — заключил я. — Как вы уже понимаете, мы с вами может пройтись антисептической магией по её телу. Но уничтожит ли она вирус… Не факт. Молекулярного уровня нет ни у меня, ни у вас. Однако, если ваш организм каким-то образом смог очистить себя от ВИЧ, значит, в теории, у вас может хватить сил и на Ханну.
— Я постараюсь, — кивнул Купер.
— Ах да, и ещё один вопрос: а с кенгуру-то что не так? Зачем его осматривать? — поинтересовался я.
— Как я понял, он тоже чем-то заболел, — пожал плечами Купер Уайт.
— Но вы ведь помните, что мы — не ветеринары. И наши способности на животных не всегда могут распространяться, — напомнил я.