ель с фонариком и осмотрел её ротовую полость и глотку.
Вот теперь точно полный набор. Слизистая сухая, миндалины и задняя стенка глотки отёчны и сильно гиперемированы. Другими словами, краснота и дискомфорт в этой области взялись не просто так. Но тут и уточнять не стоит. Я прекрасно понимаю, как в ротовую полость попадают те же бактерии, которыми заражён весь урогенитальный тракт.
По-хорошему следовало бы позвать сюда Купера Уайта. Всё-таки инфекционистом является он, а не я. Но, думаю, с этой проблемой я и сам смогу справиться. Тем более Хасигава Айко вряд ли захочет, чтобы её осматривал другой врач.
— Вот, нашла! — с облегчением выдохнула она и протянула мне лист с результатами мазков.
В целом я и без него знал, с чем нам предстоит бороться.
— Тут какой-то положительный результат на… Нейсерию Гонореа, — почти по слогам прочитала Хасигава Айко. — Вы понимаете, о чём тут вообще идёт речь?
Ещё бы я не понимал! Я с самого начала знал, что проблема именно в этой инфекции.
Гонорея. Одно из самых распространённых заболеваний, передающихся половым путём. Вызывает гнойное воспаление всех тех областей, которые перечислила Хасигава Айко.
Причём о нём существует очень много распространённых мифов. Сколько бы медики не старались, а большинство людей всё равно никак не может усвоить несколько простых фактов.
Одни думают, что гонорея не передаётся при оральном сексе. Хотя яркий пример этой ситуации мы можем наблюдать у Хасигавы. Другие же, наоборот, думают, что переносчики инфекции могут заразить других людей через общественный туалет или другие бытовые предметы. Но это — сказки. За пределами человеческого организма микроб выжить не может.
Не могу представить, в какой туалет нужно буквально окунуться, чтобы подхватить нечто подобное без полового контакта.
Но в каком-то смысле Хасигаве Айко повезло и не повезло одновременно. С одной стороны, она могла подхватить гораздо более опасную инфекцию. Но с другой, я впервые вижу, чтобы человек заразился сразу всеми видами гонореи. Полный, так сказать, комплект!
— У вас гонорея, Хасигава-сан, — сказал я. — Не пугайтесь. Если уже сегодня же начнём лечение, никакого вреда вашему организму эта инфекция не причинит.
— Гонорея⁈ — вздрогнула девушка. — Так она… Что же мне теперь делать? Она со мной навсегда?
— Нет, эту инфекцию можно убить и забыть, в отличие от многих других, — объяснил я. — Я пропишу вам курс антибиотиков. Цефтриаксон и азитромицин. Уже через неделю вы будете полностью здоровы.
Я принялся выписывать рецепт, но делал я это исключительно в качестве формальности. Я назначил девушке минимальные дозировки, поскольку собрался уничтожить бактерии самостоятельно.
Сильно напрягаться не пришлось. Мне хватило опыта, чтобы воздействовать на пациентку антисептической магией, параллельно восстанавливая нормальную структуру всех повреждённых тканей. И при этом я даже не отвлёкся от заполнения документации.
Хасигава Айко, может быть, что-то почувствовала, но точно не поняла, что процесс лечения уже начался.
— А это точно поможет? — уточнила она.
— Улучшение будет уже через один-два дня. Полностью выздоровеете через неделю, — объяснил я. — Разумеется, в этот период никаких переохлаждений и полный половой покой. Можете ещё горло полоскать раствором антисептика, который я указал, но я уверен, что воспалительный процесс и так скоро сойдёт на «нет».
— Кацураги-сан, вы даже осознать не сможете, как я вам благодарна, — улыбнулась она. — Я обязательно посоветую вас коллегам, если вы сохраните нашу консультацию втайне.
— О распространении личной информации и речи быть не может. Но меня ваши условия устраивают, — усмехнулся я. — Буду рад, если ко мне заглянут и другие артисты.
Хасигава Айко покинула мой кабинет, я отписался Сайке, что всё прошло гладко, но уточнять ничего не стал. Что ж, кажется, я совершенно случайно обнаружил новый источник пациентов.
Сайка в этом плане молодец. Очень быстро сообразила, что может направлять ко мне своих коллег. Особенно тех, кто не желает оказаться раскрытым. Я-то ни за какие деньги не соглашусь сливать информацию из электронных медицинских карт. Более принципиального врача в Токио найти будет трудно.
После Хасигавы я принял ещё несколько пациентов, и незадолго до закрытия клиники ко мне зашёл Рэйсэй Масаши. Красный, как помидор. Мой «анализ» даже уловил нездоровый скачок давления в сосудистой системе хирурга.
— Рэйсэй-сан, что случилось? — напрягся я.
— Я… Я поговорил с женой. Отреагировала она совсем не так, как я думал. Если честно, я теперь даже немного боюсь, к чему всё это приведёт, — заявил он.
— В чём дело? Она снова начала подозревать, что мы продаём медицинские наркотики? Может, решила, что мы и сами их систематически употребляем? — предположил я.
— Я тоже думал, что она так решит. Но в том то и дело, что она поняла меня совсем иначе. Масами поверила моим словам. Буквально. Приняла их за истину, — заявил Рэйсэй.
Вот это действительно неожиданный поворот. Не могу представить человека, который так просто смирится с существованием магии в нашем мире. Ребёнок — да, запросто. Но зрелая женщина? Что-то тут не так…
— А вы уверены, что это был не сарказм? — уточнил я.
— Я ей привёл доказательства, Кацураги-сан, — прошептал Рэйсэй Масаши. — Как только я ей намекнул, что у нас есть особые силы, она посмеялась надо мной и попросила вылечить ей шейный отдел позвоночника. У неё, знаете, часто голова болит из-за сидячей работы.
— И вы пошли у неё на поводу? — вздохнул я.
— А что мне ещё оставалось⁈ — развёл руками хирург. — Она потребовала доказательств. Мне пришлось их дать. В общем, я восстановил ей позвоночник. Она взбодрилась. Затем попросила подлечить ещё пару частей тела… Короче, я всю свою энергию растратил! До сих пор не восстановился.
— Что ж, ладно, после такого в существование магии действительно сложно не поверить, — заключил я. — Но почему вы тогда так встревожены? Раз поверила — это хорошо. Вопрос только в том, не станет ли она никому об этом рассказывать?
— Не станет, — помотал головой Рэйсэй. — Но она… В общем, она хочет себе такие же силы.
— А-а-а… — протянул я. — Понятно, теперь до меня дошло, чего вы так напряглись. Что ж, в таком случае позовите её в мой кабинет. Я доходчиво объясню ей, как обстоят дела.
— Так сегодня же суббота, Кацураги-сан, — напомнил Рэйсэй. — Она выйдет на работу только в понедельник.
Опять мой трудоголизм берёт верх. Мне иногда кажется, что, раз я работаю семь дней в неделю, значит, и все остальные должны делать так же.
— Резонно, — кивнул я. — Тогда я ей позвоню. Откладывать это дело нельзя.
Хирург чуть под стол не спрятался, когда осознал, что я набираю номер его супруги.
— Да, Кацураги-сан? — быстро ответила она.
— Добрый вечер, Масами-сан, — обратился к своему бухгалтеру я. — Мы переговорили с вашим мужем касаемо того, что он вам рассказал и… показал.
— Так, и что вы сами на эту тему думаете? — тут же перешла к делу она.
— У меня очень строгий отбор, Масами-сан. Такие «привилегии» я могу дать только врачам. Причём далеко не каждому. Нужно, чтобы специалист был, скажем так, высшего сорта. Бухгалтеру такие способности ни к чему.
— Ничего не поняла… — искренне удивилась она. — Тогда зачем же вы попросили моего мужа, чтобы он раскрыл мне все тайны?
— А вы бы предпочли работать в неведении? — уточнил я. — Видите ли, в чём дело — мне нужен крепкий коллектив, где никто ничего друг от друга не скрывает. Однако, если вас мои условия не устраивают, я могу стереть вам память и уволить вас. Вы даже не вспомните, что мы были знакомы.
В теории я мог такое провернуть, но в большей степени это был чистейший блеф. Рэйсэй Масами замолчала, пытаясь переварить мои слова. Ведь они прозвучали одновременно как угроза и как предложение.
— Кацураги-сан, я вас поняла, — чуть тише ответила она. — Я больше не буду просить вас о подобном. И всё это останется в тайне. Клянусь. Только, пожалуйста, не стирайте мне память. Я впервые хоть какой-то вкус жизни почувствовала. Да и мой муж оживился. Перестал увлекаться своими дурацкими играми. Прошу вас, не отбирайте у меня эту новую жизнь.
Она говорила искренне. Хоть я и не мог анализировать показатели её организма, но даже по интонации мне было понятно, что она не лжёт.
Ну и как, спрашивается, я теперь поступлю? Разумеется, я не стану вредить семье Рэйсэй. Они оба доказали мне свою верность. Но за Масами имеет смысл проследить. Дать ей испытательный срок. Если будет верно служить нашему ордену, я перестану её проверять.
— Всё в порядке, Масами-сан, — чуть мягче ответил я. — Буду ждать вас в понедельник.
Я положил трубку и перевёл взгляд на Рэйсэя, который, кажется, уже решил скрыться за гинекологическим креслом. Такое впечатление, что жена его дома розгами хлещет. Чего ж он так её боится⁈
— Всё, Рэйсэй-сан, можете выбираться из своего укрытия. Мы договорили, — рассмеялся я. — Собирайтесь домой. На сегодня рабочий день окончен.
— Кацураги-сан, у меня ещё один вопрос… А вообще, я имею право пользоваться лекарской магией за пределами клиники? — спросил хирург. — Меня тревожит тот факт, что я лечил жену без вашего разрешения.
— Очень хороший вопрос! — искренне подметил я. — Наверное, об этом и с другими лекарями стоит переговорить. Но, если вам не трудно, можете передать остальным мои слова. Пользоваться лекарской магией можно и даже нужно за пределами клиники. Но есть два важнейших условия, которые нужно соблюсти. Первое — не попадаться и не раскрывать своих сил другим людям. Ваша жена не в счёт, если что. И второе — не перегревать свой «сосуд» с жизненной энергией. Иначе он попросту лопнет. Всё должно быть в меру. Это принципиально важные моменты.
— То есть лечить шею жене я могу время от времени? — уточнил Рэйсэй.
— Разумеется, — усмехнулся я.
— Ладно, тогда передам это Уайту-сан и Дайго-сан.