Спасите меня, Кацураги-сан! Том 14
Глава 1
Пожар! Разумеется, проблемы должны валиться одна на другую!
Мы с Купером даже не успели толком разобраться, что на самом деле беспокоит Шинидзу Суити, как нас отвлекла ситуация посерьёзнее мнимого бешенства.
— Где очаг возгорания? — крикнул я Хирано Юрике.
— В кабинете Дайго Рэна! — ответила она. — Я слишком поздно его обнаружила, потому что кабинет был закрыт. Пока дым сквозь дверь не просочился, не поняла, что начался пожар. Простите, Кацураги-сан!
Я ничего ей не ответил, поскольку времени на это уже не было. Если наша клиника сгорит — это будет не просто фиаско. Это станет настоящей катастрофой.
Если мне не удастся доказать арендодателю, что нашей вины в этом пожаре нет, мне придётся выплачивать ему огромную компенсацию. Скорее всего, практически полную цену этого здания.
А таких денег у меня нет. Даже при том, что получаю я больше миллиона иен в месяц.
— Кацураги-сан, вам помочь? — спросил меня Купер Уайт.
— Нет! Будьте с пациентом, — попросил я. — Если ситуация выйдет из-под контроля — выводите его из здания. Я постараюсь разобраться сам.
Я пронёсся через половину клиники к кабинету, из которого валил дым. По пути сорвал со стены огнетушитель. Благо я вовремя проверил, что предыдущий арендатор не оставил нам действующие средства противопожарной безопасности. Хорошо, что я позаботился об этом и закупил всё необходимое заранее. Хотя не думал, что мою клинику постигнет такая неудача в столь скором времени.
В кабинете Дайго Рэна загорелся письменный стол. На нём осталось довольно много документов, которые и стали главным очагом возгорания.
Я встал на расстоянии трёх метров от стола, затем сорвал пломбу с огнетушителя, выдернул чеку и нажал рычаг, когда насадка шланга оказалась направлена на пламя.
Через несколько секунд стол обдало пеной. Я не стал мелочиться и дожал до победного, обдав стол ещё несколько раз после того, как пламя потухло.
— Фух… — с облегчением выдохнула Хирано Юрика за моей спиной.
Рядом с ней стояли Рэйсэй Масаши и Рэйсэй Масами.
— Может, стоит пожарных всё-таки вызвать? — предложил хирург.
— Теперь уже нет смысла, — ответил я. — Очаг возгорания затушили. Непонятно только, что вообще здесь загорелось, если учесть, что кабинет был закрыт.
А это — очень хороший вопрос. Розетка находится далеко от стола. Если бы возникли проблемы с проводкой, пламя бы появилось совсем в другом месте. А что могло послужить источником возгорания на столе? Тут даже проводов нет! Мышка и клавиатура беспроводные. А даже если бы у них и были провода, я с трудом могу представить ситуацию, в которой столь простая техника могла стать причиной пожара.
— Рэйсэй-сан, у вас пациенты остались? — поинтересовался я.
— Нет, мы уже закончили, — ответил хирург. — Я планировал заняться электронной отчётностью. С утра было так много людей, что я даже не все осмотры успел заполнить.
— Вынужден попросить вас подежурить здесь ещё полчаса. С осмотрами, если надо будет, я помогу вам лично, — произнёс я. — Я хочу, чтобы этот кабинет остался нетронутым, пока мы с Купером Уайтом разбираемся с последним больным. Потом я хочу не спеша осмотреть его сам.
Эта ситуация кажется мне чересчур подозрительной. Ведь здесь банально нечему загораться.
— Хорошо, Кацураги-сан, — кивнул Рэйсэй Масаши. — Я посторожу. Заканчивайте свои дела.
Я вернулся в кабинет, где меня до сих пор ожидал Шинидзу Суити.
— Всё в порядке, Кацураги-сан? — настороженно спросил он. — Я слышал, что у вас якобы случился пожар?
— Проблема уже ликвидирована. Не беспокойтесь, здесь безопасно. Давайте лучше вернёмся к обсуждению ваших проблем, — сказал я.
Тем более, у меня уже появился вариант, откуда могла взяться гидрофобия, свойственная в основном исключительно больным с бешенством.
— Я вам вроде уже всё рассказал, Кацураги-сан, — пожал плечами Шинидзу. — Ситуация ужасающая! Я умираю и ничего не могу с этим поделать. Никто не может. Мне кажется, что у меня вот-вот отвалятся руки и ноги. Они точно гниют изнутри. Эта собака занесла какую-то заразу.
— Вирус бешенства не вызывает гниения конечностей, — объяснил ему я. — Да и я не вижу, чтобы у вас были какие-то отклонения в трофике тканей. На мой взгляд, руки и ноги в полном порядке.
— В чём? — нахмурился мужчина.
Иногда так привыкаю говорить врачебными терминами, что забываю — обычные люди не обязаны знать их значений. Хотя в большинстве случаев стараюсь сразу разъяснять.
— Простыми словами, трофика — это совокупность процессов клеточного питания, которые обеспечивают сохранение структуры ткани. Если бы они начали гнить, это было бы заметно даже наощупь.
— А, теперь понял! Но… Но как же вы не понимаете? — удивился он. — Кроме бешенства собака могла передать мне и другие микробы. А дальше всё логично. Они попали в кровь, начался сепсис. Бактерии разлетелись по всем органам, и началось гниение. Я умираю, Кацураги-сан. И судя по всему, даже вы помочь мне не в силах.
Ох, Купер-Купер… Вот это я называю — профдеформация. Во всех заболеваниях видит только инфекции. А нужно было посмотреть на проблему с другой стороны.
Нет здесь никаких намёков на бешенство. Только косвенные — и все они исключительно со слов больного. А пациент может много чего наболтать. Бывают и такие, кто с ходу начинает рассказывать о пережитом туберкулёзе, онкологии, инсульте, инфаркте, а по факту выясняется, что всё это больной придумал сам, поскольку решил, что может сам себе выставлять диагнозы.
Но тут случай немного другой.
— Я понимаю вас, Шинидзу-сан, — кивнул я, стараясь сгладить углы. Лучше наладить с ним контакт. Без этого верный диагноз выставить не получится. — Расскажите, пожалуйста, а до укуса собаки вас что-нибудь беспокоило? Может, были какие-то ещё симптомы?
— Конечно! — воскликнул Шинидзу Суити. — Как хорошо, что вы спросили… Я знал, что могу на вас положиться, Кацураги-сан. Ведь все эти события могут быть взаимосвязаны!
— Разумеется, — изображая согласие, кивнул я.
— Значит, всё было так… Я уже несколько лет чувствовал, что этот день настанет, понимаете? Этот укус собаки будто стал кульминацией! Главным событием, которое окончательно уничтожило мой организм, — принялся активно жестикулировать Шинидзу. — Поначалу мне казалось, что со мной что-то не так. Я постоянно чувствовал напряжение, тревогу и никак не мог сообразить, откуда взялись эти чувства. А потом сразу всё понял! К моему телу липнет всякая дрянь. Любые инфекции, о которых даже человечество не знает!
— Да ну? — вскинул брови я. — Ничего себе! И что же эти инфекции делали?
— Они вызывали гниение, Кацураги-сан, — прошептал он. — Бывает, просыпаюсь утром, а с руки кожа слезла. Потом несколько часов проходит — чувствую запах. Понимаю, что рука гнить начала. Вызываю скорую. Пока скорая едет, рука и вовсе исчезает! Приезжают врачи, а рука на месте. Мне несколько раз предлагали госпитализироваться, но я всё отказы писал. Эх… Дурак! Что тут ещё сказать?
— А вы сами как это можете объяснить? По-вашему мнению, как может рука исчезнуть, а потом снова появиться? — поинтересовался я.
Купер Уайт тем временем закрыл глаза ладонями. Похоже, ему стало стыдно из-за того, что он поставил этому пациенту бешенство. Для инфекциониста это очень большая ошибка. Но лучше, как говорится, перебдеть, чем недобдеть. Ничего страшного. Мы с Купером ещё эту ситуацию разберём попозже.
— Так я же — не дурак, Кацураги-сан! Я знаю, как это происходит, — произнёс Шинидзу Суити.
Никак не определится пациент. То он дурак, то не дурак. То есть рука, то её нет. Беда…
— На самом деле она никуда не исчезает. Это бактерии проникли в головной мозг и начали меня обманывать. Ну… Вы же понимаете, что там есть свои «рычажки». А эти мелкие засранцы знают, как на них давить. И чтобы я за руку лишний раз не беспокоился, они делают так, чтобы я её не видел. Всё-таки для них эти мягкие ткани — дом родной! — продолжил заливать Шинидзу.
Даже пьяные врачи такой бред не выдают. Ну да ладно, тут уже не до смеха. Здесь очевидный диагноз потихоньку всплывает.
— А вообще… Если уж на то пошло, Кацураги-сан, я скажу вам по секрету. Я умираю — это правда. Но я не умру. Потому что я бессмертен, — прошептал Шинидзу и тут же закашлялся.
— В горле пересохло? — спросил я. — Вот, — я протянул ему стакан свежей воды из-под кулера. — Попейте водички. А то мне не терпится услышать продолжение истории.
— Ох, спасибо большое, — вздохнул он и с большим удовольствием осушил весь стакан до дна.
Вот тебе и гидрофобия! Бешенство! Ага, как же!
Будь у него бешенство, он бы по ложечке пил. И руками бы так активно не жестикулировал. Хотя не сомневаюсь, что изначально он изображал бешенство очень правдоподобно.
Купер Уайт, скорее всего, думает, что перед нами обычный ипохондрик. Притворщик, который хочет считать себя больным. Либо же притворяющийся таковым, чтобы взять больничный.
Но и это не так. Тут совсем другой случай. Куда более интересный, чем типичная ипохондрия.
— Это очень интересно, Шинидзу-сан. Бессмертие — то, к чему стремится человечество с незапамятных времён! — кивнул я. — Но, разумеется, я сохраню ваш секрет.
— Нет, Кацураги-сан, вы не понимаете. Бессмертие — это не благодать. Это — настоящее проклятье! Я разлагаюсь заживо, причиняю ущерб окружающим. Вы вообще представляете, сколько бактерий я выделяю? У меня дома есть специальная маска, которая перекрывает мне дыхательные пути. Я специально тренируюсь в ней не дышать. Недавно поставил рекорд в шесть минут, представляете? Как раз хватает, чтобы не выдохнуть на кого-нибудь в метро. Я же не хочу, чтобы всё человечество погибло из-за скопившихся во мне бактерий!
— Конечно, это было бы ужасно! — закивал я. — Такое лучше наружу не выпускать.
Его послушать — начнёшь думать, что именно этот пациент стал источником «Фебрис-12». Хотя, учитывая его диагноз, скорее всего, если бы об этом вирусе знала общественность, он бы и вправду решил, что вирус родился и мутировал в его теле.