он случайно не захлебнулся пищей или слюной.
Из-за заболевания «БАС» запросто может произойти паралич дыхательных или глоточных мышц. Это осложнение является одной из частых причин смерти таких пациентов. Пища попадает в трахею, перекрывает дыхание и наступает смерть из-за асфиксии.
— Здравствуйте, Дамато-сан, — поприветствовал пациента я. — Асакура-сан сказал, что вы можете разговаривать. Вам будет удобно, если я опрошу вас ещё раз, а затем проведу дополнительный осмотр?
Спросить об этом было необходимо. И дело даже не в том, что у пациента может пропасть физическая возможность вести беседу. Часто из-за «БАС» больные становятся эмоционально лабильными. Их бросает то в смех, то в слёзы. Поэтому в какие-то моменты их лучше лишний раз не беспокоить.
Однако у каждого это заболевание протекает индивидуально. Составить чёткий список симптомов, которые опишут каждого больного, практически невозможно.
— Конечно, Кацураги-сан, — медленно окинув меня взглядом, прошептал он. — Я ждал вас.
— Асакура-сан меня предупредил, что вы откуда-то узнали о моём приходе. Скажите честно, вам рассказал Кикуока-сан? — поинтересовался я.
— Нет, Кацураги-сан, я «видел» это. Давайте не будем скрывать друг от друга наши тайны, если вас устроит такое общение, — произнёс он. — И нет, не думайте, что Кикуока-сан рассказал мне о ваших способностях. Я сам их увидел. Но никому об этом ничего рассказывать не стал. И не стану.
Сразу перешёл к делу! Это хорошо. Такой расклад меня устраивает. Не хочется прыгать с темы на тему, притворяясь, что мы оба не понимаем, о чём идёт речь.
— Так значит, вы действительно умеете предсказывать будущее? — спросил я.
— Умею, Кацураги-сан. Очень редко и обычно далеко моё видение не забирается.
— Тогда, может быть, имеет смысл проверить, как изменится ваше состояние в скором времени? — спросил я. — И вообще, почему вы свою болезнь не предсказали в таком случае? Могли бы обратиться в клинику гораздо раньше.
— Своё будущее я не вижу. И сейчас у меня слишком мало сил, чтобы увидеть что-то помимо редких обрывков, — ответил Дамато Кутэй. — Однако, когда меня везли в эту клинику, на долю секунды я посмотрел на себя вашими глазами. И понял, что вы ко мне заглянете. Но чем закончится наша встреча мне неизвестно.
Похоже, передо мной пациент, от которого нет смысла скрывать свои способности. Он и так уже всё знает. Но за сохранение моей тайны я спокоен. Монахи не относятся к людям, стремящимся распространять слухи. Кикуока Горо никому ничего не рассказывал с момента нашего знакомства. И другие монахи, которых мне приходилось лечить, тоже держат язык за зубами.
— Скажу вам прямо, Дамато-сан. Шансы излечить ваше заболевание моей силой не высоки. А если её и вовсе не использовать, полностью доверив вас сотрудникам неврологического отделения, тогда они и вовсе стремятся к нулю. Эта болезнь неизлечима. Единственное, что мы можем сделать, постараться замедлить её прогрессирование, — объяснил я.
— Кацураги-сан, я полностью вам доверяю, — сказал он. — Мы с вами ни разу не встречались, но я обращал внимание, как часто вы посещаете наш храм. Уж простите, но несколько раз я даже пользовался своими возможностями, чтобы понаблюдать за вашим будущим. Вы многое сделали для своих пациентов, для нашего храма и, в частности, для Кикуоки Горо. Не так давно вы подарили ему возможность пройтись по священному пути Будды в Индии. Вы, наверное, и сами представить не можете, какой это подарок для Кикуоки-сан и для всего нашего храма. Мы до сих пор каждый день слушаем его истории после этого путешествия и рассматриваем фотографии священных мест. Поэтому, даже если вам не удастся мне помочь, я всё равно буду благодарен вам во всех своих последующих жизнях. В ком бы я ни переродился.
Чудно всё-таки слышать такое. В буддизме верят в реинкарнацию, но никто из моих знакомых монахов даже не подозревает, что я сам пережил нечто подобное. К счастью, Дамато Кутэй не может видеть прошлое. Тайну о своём пришествии из другого мира я бы не хотел говорить никому.
— Рад, что смог помочь вашему храму, — следуя правилам приличия, поклонился я. — А теперь давайте перейдём к делу. Я сделаю всё, чтобы помочь вам.
Дамато Кутэй замолчал, а я приступил к работе. Мой «анализ» пронёсся через все его мышцы, спинной и головной мозг. Я рассмотрел каждый повреждённый нейрон.
Печальная картина. Особенно если учесть, что монах ничем не заслужил такого заболевания. К примеру, пациенты с обструктивной болезнью лёгких чаще всего сами доводят себя до такого состояния, поскольку курят на протяжении всей своей жизни. То же касается и многих циррозников, которые вовремя не смогли прекратить употреблять алкоголь.
Но с «БАС» история совсем другая. Чаще всего она возникает спорадически. Простыми словами — случайно. Кому-то «повезёт» с ней столкнуться, а кому-то — нет. Просто в какой-то момент происходит поломка определённых генов, которые начинают своей деятельностью портить нервные клетки, отвечающие за движение мышц.
От такого никто не застрахован. Тот же физик Стивен Хокинг столкнулся с этим заболеванием в двадцать один год. Произошедшее — обычная случайность.
И здесь я наблюдаю то же самое.
Я потратил чуть больше двух часов на восстановление всех моторных нейронов. Мышцы Дамато Кутэя ещё не успели атрофироваться, поэтому часть из них на моих глазах начала восстанавливать свою активность.
За эти два часа в палату несколько раз заходили медсёстры и Асакура Джун, поэтому мне приходилось выдумывать отговорки, почему я должен оставаться рядом с пациентом.
Вскоре я нашёл самый простой способ избавиться от лишних людей. Наплёл Асакуре, что я собираю материалы для новой статьи. После этого он больше меня не беспокоил.
— Всё, Дамато-сан, — сказал я, когда мой пациент уже смог лечь на спину. — Я сделал всё, что мог. Однако, как вы понимаете, этого недостаточно.
— Как это — недостаточно? — удивился он. — Мне стало гораздо лучше! Я вновь могу двигать ногами и руками. Даже челюсти больше не сжимаются!
— Это — лишь временная мера. Повлиять на гены я никак не могу. Заболевание снова себя проявит. Но теперь у вас есть все шансы прожить с ним ещё много лет. С остальным будут разбираться неврологи.
— Я перед вами в неоплатном долгу, Кацураги-сан, — вздохнул Дамато Кутэй. — Пока что ничем отплатить я вам не могу, но…
— Мне не нужна плата, — перебил его я.
— Дослушайте, пожалуйста, — попросил главный монах. — Я не предлагаю вам деньги. Я лишь хочу сказать, что после возвращения в храм, если моё здоровье действительно восстановится, я могу сделать для вас предсказание. Какое захотите.
От такого предложения я отказываться не хотел. Иногда, конечно, лучше не знать своего будущего. Но, может быть, наступит момент, когда без его помощи я обойтись уже не смогу.
— Хорошо, Дамато-сан, договорились, — кивнул я. — Пока что выздоравливайте. Если я решусь воспользоваться вашим предложением, я посещу храм Дзодзёдзи.
На этом процесс лечения главного монаха подошёл к концу. Я завершил все оставшиеся дела в «Ямамото-Фарм» и сразу же поехал на встречу с новым поставщиком. Письмо ему я отправил прошлой ночью, сразу после возвращения со склада.
Однако работать сегодня в своей клинике я не планировал. Рэйсэй и Дайго пообещали, что смогут справиться без меня. Хотя бы один вечер я решил выделить для Сайки, поскольку она уже давно звала меня сходить в театр на одну из постановок.
Только на этот раз она не играла. Мы оба должны были расположиться в зрительном зале.
— Тендо-кун, обрати внимание на следующую актрису, — попросила она в середине постановки. — Она выйдет на сцену минут через пять. Мне почему-то кажется, что она не здорова. Раньше мы были близкими подругами, но в последние несколько месяцев она перестала общаться со всеми, отстранилась от других актёров. В общем… Странно она себя ведёт. А взгляд у тебя опытный, может быть, ты сможешь что-то понять?
— Попробую, Сайка-тян, но ничего не обещаю, — ответил я. — С такого расстояния сложно поставить диагноз.
Однако уже через несколько минут я понял, что ошибся в своих выводах. С актрисой, играющей одержимую демоном гейшу, явно что-то было не так. Гримом меня не обманешь. Её лицо покрыто тонким слоем белой пудры. Но под ней скрывается болезненно-бледная кожа.
Её движения, форма тела… Тут что-то не так. На таком расстоянии мой «анализ» не работает. А использовать «массовый анализ» в заполненном зале — чистое самоубийство. Я с ума сойду, если разом поставлю диагнозы всем присутствующим людям.
— Ну? Что скажешь, Тендо-кун? — шёпотом спросила Сайка, когда сцена закончилась и актриса ушла за кулисы.
— Интуиция тебя не подвела, Сайка-тян, — произнёс я. — С ней действительно что-то не так. А к врачу она обратиться не…
Я прервался, поскольку почувствовал сильнейший дискомфорт. «Анализ» взбесился. Принялся тянуть меня куда-то. Вперёд — за кулисы.
— Тендо-кун, что с тобой? — испугалась Сайка.
— Проведи меня за сцену, — велел я. — Кажется, твоей коллеге нужна срочная помощь.
Ведь я почувствовал, как она только что упала. Этот выход на сцену лишил её последних сил.
Глава 19
— Тендо-кун, ты это серьёзно? — удивилась Томимура Сайка. — Нет, я, конечно, могу провести тебя за сцену, но…
— Будут проблемы? — предположил я.
— Будут, но меня это не беспокоит. С этим я как-нибудь разберусь, — уверила меня она. — Просто я удивлена, что ты с такого расстояния смог понять, что она действительно больна. Я ведь только предполагала…
— Давай не будем терять время, — попросил я. — Пойдём. Иначе помогать ей уже будет поздно.
Мы с Сайкой аккуратно прошли между рядами и спустились вниз — к служебным помещениям. Разумеется, за это время нас успели окликнуть зрители, поскольку мы несколько раз загородили им сцену, но нас Сайкой это совсем не волновало. Главное — добраться до закулисья. А попасть туда можно было только через сеть служебных коридоров.