Остров Хоккайдо мне понравился. Горы, леса — природа северной Японии. Есть на что посмотреть. Особенно меня привлекал плотный туман, который спускался с верхушек гор и окутывал нижележащую растительность. Смесь серого и зелёного — есть в этом что-то магическое.
Когда поезд, наконец, остановился в Вакканай, я отправил сообщение поставщику, что прибыл на место. Но предупредил его, что перед встречей хочу посетить мыс Соя. От Вакканай до мыса оставалось всего тридцать километров. Мне даже не пришлось такси заказывать. На одной из остановок стояла целая куча туристических автобусов до мыса Соя.
Оказалось, что это одно из излюбленных туристами мест. Вместе со мной туда ехали как минимум десять китайцев, которые хотели посмотреть на самую северную точку Японии.
Когда постоянно живёшь среди азиатов, быстро учишься отличать между собой японцев, китайцев и корейцев. Многие жители запада делают это с трудом. Я и сам раньше не умел различать эти народы. Но, прожив в Японии почти целый год, различия стали очевидными.
Добравшись до мыса Соя, я полчаса наблюдал за тем, как серые волны бьются о берег, и пытался разглядеть Сахалин. Либо погода не позволяла, либо эта история о видении дальних берегов оказалась простой байкой, но я всё же не смог увидеть черту того государства, в котором я когда-то — ещё в прошлой жизни — родился.
Меня переполнили странные чувства. Когда-то Сахалин был спорной территорией и принадлежал одновременно и Японии, и России. Лишь в конце девятнадцатого века был подписан Санкт-Петербургский договор, согласно которому остров Сахалин, находившийся в совместном владении двух стран, полностью перешёл в собственность России.
Я прямо-таки чувствовал себя тем самым Сахалином девятнадцатого века. Моя жизнь теперь принадлежит сразу двум местам. Только договор подписывать ещё рано. Не знаю, переберусь ли я туда когда-нибудь. Земли-то родные, но родных людей там у меня теперь нет.
Имеет ли смысл оставлять Японию, когда угроза «Фебрис-12» полностью исчезнет? Да, я бы мог подсуетиться и создать несколько филиалов своей клиники. Несколько в Японии, несколько в России.
Но стоит ли оно того — придётся подумать. Слишком уж влекут меня воспоминания о прошлом. Ностальгия непреодолимая.
— Простите, а вы случайно не Кацураги Тендо? — неожиданно обратился ко мне мужчина, который ранее крутился вокруг туристов.
Японец. Со мной в автобусе он не ехал. Интересно, что ему от меня нужно?
— Всё верно, — кивнул я. — Откуда вы меня знаете?
В этот момент о берег ударилась высокая волна. Нас окатило холодными брызгами. Незнакомец поёжился, провёл рукой по длинным волосам, и его седина в висках тут же скрылась под влажными чёрными локонами.
— Меня зовут Нагитава Эйджи, — представился он. — Это со мной вы общались сегодня утром.
Нагитава⁈ Нашёл меня здесь — прямо на мысе! Уж чего я точно не ожидал, так это столь скорой встречи с поставщиком.
— Рад знакомству, Нагитава-сан, — поклонился я. — Как вы поняли, что я — Кацураги Тендо? Здесь так много туристов. Вряд ли вы подходили к каждому, верно?
— Как вы думаете, почему я согласился на встречу с вами? — ответил вопросом на вопрос он. — Именно в решении этой загадки и кроется ответ.
Ну да, самое время поразбрасываться двусмысленными фразами!
— Нагитава-сан, а в чём загадка? У нас есть общий знакомый — Кикуока Керо.
— Не каждого знакомого Кикуоки-сана я соглашаюсь пригласить в свой, скажем так, музей, — произнёс он, но конкретного ответа так и не дал.
— Вы хотите, чтобы я продолжил отгадывать ответ? — усмехнулся я.
Меня начал настораживать этот разговор. Вряд ли речь сейчас идёт о том, что я — известный врач. Похоже, Нагитава Эйджи намекает на что-то другое.
— Кикуока-сан намекнул мне, что вы тоже чувствуете энергию предметов, — прошептал Нагитава.
Так и знал. Зря он меня не предупредил. Надо было сказать, что он поделился с ним этой информацией. Хотя в данном случае я не против такого решения. Мою тайну он, по сути, не раскрыл. Чувствовать энергию предметов и лечить людей силой мысли — это совершенно разные вещи.
— Да, Нагитава-сан, чувствую, — подтвердил я.
— Тогда позвольте провести небольшую проверку, — неожиданно заявил он. — Мне нужно перестраховаться, уж простите за эту формальность. Не хочу подпускать к своим артефактам человека, который на самом деле даже не понимает их ценности.
— Резонно, — кивнул я. — На вашем месте я поступил бы так же.
— Проверка будет состоять только из одного вопроса. И задам я его прямо сейчас, — сказал Нагитава Эйджи. — За моей спиной висит рюкзак. Скажите, есть ли в нём предметы с особой энергетикой?
Уже в этот момент я окончательно осознал, что Нагитава — не торговец. Настоящий предприниматель уже давно бы толкнул мне какую-нибудь бесполезную вещь за бешеную сумму. Никаких проверок он бы проводить не стал. И, очевидно, он не коллекционер, как я уже догадался.
Один бы настаивал на продаже, а другой, наоборот, даже на встречу бы приезжать не стал.
Передо мной очень интересный человек. С ходу и не определить, кем он на самом деле является. Что-то среднее между продавцом и коллекционером. На уме вертятся разные профессии, но я никак не могу определиться, к кому он относится.
Я решил временно избавиться от этих мыслей и сконцентрировался на энергетике, которую источает его сумка.
Поначалу я вообще ничего не почувствовал. А затем мысленно нащупал небольшой кубок. Магии в нём было настолько мало, что с его помощью я бы даже одну лягушку вылечить не смог.
— Надеюсь, в вашей сумке лежат не те артефакты, которые вы хотели мне продать, — произнёс я. — Ни один из них не обладает какими-либо особенностями, за исключением кубка.
Как только я упомянул кубок, веки Нагитавы подлетели вверх. Он выпучил глаза, но не посмел меня перебивать.
— В кубке слишком мало энергии. Такой товар меня не интересует, — прямо сказал я. — Сможете предложить что-то получше? В противном случае мне придётся вернуться в Токио.
— Стойте! — воскликнул он. — Вообще-то, я заполнил сумку бесполезным барахлом. Насчёт кубка сомневался до последнего. С одной стороны, кажется, что в нём что-то есть. С другой… Сомнительно. Вы же смогли дать мне точный ответ. Даже назвали, что за предмет источает энергию. Хотя в сумку мою не заглядывали. Невероятно!
Судя по реакции Нагитавы, испытание я прошёл успешно.
— Так что по итогу? Вы ведь не решили меня обмануть? — уточнил я. — У вас действительно есть другие артефакты? — я выдержал паузу, а затем решил кое-что предсказать: — Вы ведь работаете археологом, Нагитава-сан, верно?
На этот раз я застал поставщика Кикуоки Керо врасплох. Он замолчал. Я бы даже сказал — потерял дар речи.
— Откуда вы это узнали? — после долгой паузы произнёс он. — Кикуоке-сан я об этом не рассказывал. Только не говорите… Вы работаете с полицией⁈
Он принялся озираться по сторонам, будто опасался, что его вот-вот возьмут оперативники.
— Успокойтесь, я просто предположил. Но вы себя тут же выдали, — рассмеялся я. — А судя по вашему поведению, раскопанные артефакты вы перепродаёте незаконно. Я отгадал? Скорее всего, у вас есть договор с музеем. Но особо ценные вы оставляете себе. Либо обмениваете на солидные суммы, заключая контракты с коллекционерами вроде меня.
На всякий случай я решил предстать коллекционером, чтобы у него не возникло ко мне лишних вопросов. Кому ещё может понадобиться это барахло тысячелетней давности. Не врачу же, верно?
— Достаточно, я убедился в вашей компетентности, — кивнул он. — Пойдёмте со мной. Я живу неподалёку от мыса. Здесь можно добраться пешком.
Мы прошлись вдоль набережной, после чего пересекли трассу и поднялись по старым ступенькам в лесок, где и находился дом Нагитавы. Стоит отметить, хижиной это место не обзовёшь. Скорее уж — особняк. Недостроенный, требующий ремонта, но всё же особняк.
— Я живу здесь один, — сказал он. — Но всё же прошу вас не шуметь. Не спрашивайте, почему. Таковы правила посещения этого дома.
Я молча кивнул и последовал за Нагитавой к большому залу, откуда исходило колоссальное количество жизненной энергии. Но войти в него я так и не смог. Мой «анализ» уловил нездоровые колебания.
Казалось, будто рядом с нами кто-то умирает.
Поначалу я подумал, что это — простые помехи. Такое может возникнуть из-за воздействия сразу нескольких мощных артефактов. Но вскоре убедился, что моя интуиция не лжёт.
Я замер прямо около входа в зал с экспонатами Нагитавы.
— В чём дело? — не понял мужчина. — Пойдёмте, я вам сейчас всё покажу.
— Вы солгали, Нагитава-сан, — подметил я. — В этом доме есть ещё один человек. И прямо сейчас ему очень плохо.
Что ж, остаётся надеяться, что это — больной родственник. Не хотелось бы оказаться в одиночку в доме какого-нибудь маньяка, который держит свою жертву в подвале скрытого в лесах особняка!
Глава 8
Нагитава Эйджи аж дар речи потерял, когда я сообщил, что мы в доме не одни. Похоже, он хотел от меня это скрыть.
— Что вы! О чём вообще речь, Кацураги-сан? — тут же улыбнулся он. — Вам почудилось. Вы, наверное, вой услышали, да? Раньше я всё время думал, что это — призраки. А на деле — обычный сквозняк. Особняк уже старый. Его давно никто не ремонтировал. Я приобрёл его на деньги, которые получил благодаря своим трудам на раскопках.
Он переводит тему. Уже понял, что я его раскрыл, но всё равно пытается меня переубедить. Пока Нагитава болтал о том, какие ему в последнее время удалось обнаружить артефакты, я активировал «массовый анализ», чтобы изучить всех находящихся в доме людей.
И предчувствие меня не подвело. Кроме меня и Нагитавы в здании была ещё и юная девушка. Судя по строению организма, ей лет четырнадцать-пятнадцать. Она сильно напугана, судя по пульсу. Остальные детали её состояния я изучить не могу — не позволяет дальность действия моей магии.
Но один серьёзный вопрос у меня уже назрел. Почему она заперта в подвале дома⁈ Что ж, не буду спешить. Дальше имеет смысл действовать аккуратно. Временно отложим осмотр артефактов. Может, я лезу не в своё дело, но пока есть риск, что под домом закрыт человек, нуждающийся в помощи, я это игнорировать никак не смогу.