Я очень ждал следующий понедельник. «ВОЗ» передали нам с Окабэ Акирой сообщение, что скоро специальная служба доставит в клинику «Ямамото-Фарм» экспериментальную сыворотку.
Если бы я был обычным врачом, мне бы пришлось сомневаться, стоит ли использовать этот препарат на пациенте. Но в данном случае — это к лучшему. Мы испытаем сыворотку на Джузо, соберём данные, а если из-за сыворотки ему станет хуже, я всегда смогу купировать возникшую патологию.
Фува Джузо выйдет из нашего инфекционного отделения живым и невредимым. Но, возможно, перед этим он послужит причиной прорыва в борьбе с «Фебрис-12».
Вернувшись домой, я снова поинтересовался у Сайки, не звонили ли ей снова с того номера, но она, как оказалось, уже и думать забыла о произошедшем. И это очень хорошо. Готов поспорить, что лекарская сила плода не только залечивает её раны, но также поддерживает и психологическое состояние.
На следующий день я разобрался со всеми делами в «Ямамото-Фарм», а затем поехал в свою клинику, которой уделял слишком мало времени в последнее время. Но перед этим заглянул в торговый центр и приобрёл для Сайки подарочные сертификаты в несколько магазинов. Завтра мы будем отмечать «юино», а я тоже должен сделать ей подарок.
Такой будет считаться наиболее приемлемым, поскольку японцы очень ценят именно практичные подарки, которые можно сразу же как-либо использовать.
Прибыв в клинику, я тут же обнаружил знакомое лицо. Около регистратуры стоял человек, которого я совсем не ожидал здесь увидеть.
Им оказалась моя бывшая медсестра — Сакамото Рин. Странно, вроде только что виделись в другой клинике, а уже через час нам пришлось пересечься здесь.
— Сакамото-сан, что-то случилось? — позвал её я. — Что вы здесь делаете?
— У меня есть к вам разговор, Кацураги-сан. Не беспокойтесь, я ничем не заболела. Просто хочу поговорить с вами с глазу на глаз. Это возможно? — спросила она.
— Конечно, — кивнул я. — Проходите в мой кабинет.
Странно, она выглядит напряжённой. И, судя по тому, что показывает мой «анализ», девушка и вправду здорова, но в её организме остались следы одного физиологического процесса.
А именно — плача.
Мы привыкли думать, что слёзы — это что-то предельно простое. Человеку грустно — и из глаз льётся солёная жидкость. Но мало кто понимает, как на самом деле происходит этот процесс.
Пока мы идём в кабинет, я изучаю головной мозг, глаза и нос Рин с помощью магии. И становится очевидным, что следы этого процесса заметны даже сейчас.
Симпатическая нервная система до сих пор активна. А именно она запускает эту цепочку событий: напрягает тело, мобилизует силы, учащает сердцебиение и усиливает кровоток.
Лимбическая кора головного мозга едва-едва закончила свою работу. Только что она запустила эмоциональный выброс, приказала горлу расшириться, а слёзным железам приступить к выработке жидкости.
Глаза до сих пор немного воспалены, но не из-за слёз, а по причине трения, которым человек убирает выделившуюся жидкость. Полость, в которой находится глаз, сообщается с носом за счёт носослёзного канала. У Рин он всё ещё влажный. Значит, совсем недавно туда поступали слёзы.
Когда человек плачет, у него практически всегда начинают течь сопли. Как правило, на самом деле этой жидкостью являются те же слёзы, излишек которых оказывается в носу и выходит наружу.
В её крови увеличилось количество эндорфинов — гормонов счастья, а сама Рин начала успокаиваться. Именно в этом и заключается главная функция плача — помочь человеку перенести сильное эмоциональное потрясение.
Существует теория, что количество инфарктов у мужчин по статистике гораздо выше потому, что в ходе развития социума было принято, что плач для мужчин — это позор. Таким образом сильная половина человечества блокирует один из важнейших механизмов расслабления организма и постепенно ведёт свою сердечно-сосудистую систему к самоуничтожению.
Заставляет задуматься, что важнее — быть здоровым или быть «нормальным» в глазах других людей, которые абсолютно не понимают, что им наплело общество.
— Итак, Сакамото-сан, рассказывайте, что заставило вас посетить мою клинику, — усевшись на своё рабочее место, произнёс я.
— Кацураги-сан, простите, что затянула с этим. Нужно было подойти к вам раньше. Но у меня возникли серьёзные проблемы со старшей медсестрой. Я не понравилась ей с самого начала. Она всеми силами пыталась подмять меня под себя.
— Не продолжайте, — перебил её я. — Мне прекрасно известно, как хорошо она умеет это делать.
Старшая медсестра — один из главных источников проблем и самых идиотских сплетен в клинике «Ямамото-Фарм». Эта женщина ходит на работу как в личный парк аттракционов. Создаёт слухи, затем наблюдает, как они распространяются, ссорит между собой коллег и совершенно не испытывает каких-либо угрызений совести на эту тему.
Лично я над ней никакой власти не имею, поскольку она напрямую подчиняется главной медсестре, а та — главному врачу.
— Сакамото-сан, вам действительно стоило рассказать мне об этом раньше. Я бы уже давно поговорил с ней и с Акихибэ-сан. Её давно пора уволить.
— Слишком поздно, Кацураги-сан, я сегодня отработала последний день. Больше никогда там не появлюсь, — заявила она.
— Вы уволились⁈ — удивился я. — Из клиники «Ямамото-Фарм»? Но ведь вы несколько лет мечтали попасть туда. Зачем вы это сделали?
— Посчитала, что это — дело принципа, Кацураги-сан, — произнесла Сакамото Рин. — Остальные медсёстры держатся зубами за свои места и при этом готовы терпеть любые унижения. Наша старшая медсестра рассказала всей клинике, что медсестра Такеды Дзюнпея якобы уже переспала со всей клиникой. Но она всё равно терпит и продолжает работать. Хотя все эти слухи — обычная выдумка. А когда я сделала ей замечание и сказала, что больше не буду терпеть её выходки, она пригрозила, что уволит мою сестру — Фумико. Регистратура ведь тоже находится под её контролем.
М-да… По-хорошему эту идиотку действительно нужно уволить и лишить лицензии. Таких людей в больницах держать нельзя. Максимум, что ей можно позволить — это торговать на рынке. Хотя и там нужно уметь налаживать контакт с людьми.
— Я уважаю ваше решение, — честно признался я. — Не каждый может всё бросить и сделать шаг в неизвестность. Да, я мог бы помочь вам раньше, но раз уж вы ушли, давайте обсудим, какие планы у вас теперь.
— Поэтому я к вам и приехала. Хотела узнать, нет ли у вас вакансий? — спросила Сакамото. — Зная вашу доброту, сразу попрошу, Кацураги-сан… Если мест нет — так и скажите. Ничего страшного. Просто я изначально перевелась в «Ямамото-Фарм» исключительно благодаря тому, что вы показали мне эту дорогу. И теперь хочу следовать за вами и дальше.
Вообще, с Сакамото Рин всё не так уж и просто. Места у меня действительно есть, но я сомневаюсь, в какой филиал её стоит поместить. С одной стороны, она — обычный человек, который ничего не знает о лекарской магии и моём закулисном мире в целом.
Но… Я до сих пор до конца не уверен, что с ней случилось полгода назад. Почему она начала умирать от собственной жизненной энергии? Мне ведь пришлось затащить её на гору Фудзи, чтобы провести особый ритуал и восстановить каналы девушки. Что это было? Магическое заболевание? Или в ней имеются зачатки лекарской магии?
Ответ так и не был получен. Монах Кикуока Горо сказал, что из неё струится её же жизненная энергия, тем самым сокращая срок её жизни. При этом я мог подзаряжаться от неё, как от артефакта. Но с чего всё это началось? С обычной поломки в каналах, которые имеются у любого человека?
Или же я до сих пор так и не нашёл чёткий ответ на этот вопрос?
Возможно, действительно стоит оставить её в своей клинике. Я уже убедился, что ей можно доверять. Она никогда не предавала меня, всегда учтиво обращалась с пациентами и добросовестно выполняла свою работу.
Вопрос только в том, в какой филиал стоит её устроить?
— У меня есть для вас место, Сакамото-сан, — улыбнулся я. — Можете рассчитывать, что без работы я вас не оставлю. Только придётся вам какое-то время поработать в филиале, который находится через дорогу. Им сейчас заведует мой близкий друг — Купер Уайт. Там много врачей, хорошее оборудование. Работа найдётся. Но если ситуация изменится, я переведу вас к себе.
А точнее — если пойму, что у неё действительно всё это время существовали зачатки магии, которая работала против неё.
Сакамото Рин расцвела и вновь чуть не разрыдалась.
— Вы не пожалеете, Кацураги-сан, обещаю вам, — произнесла она. — Сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь вашей клинике. Когда я могу выйти на работу?
— В понедельник, — сказал я. — Всё как обычно. Я дам вам пробную неделю в виде стажировки. Мы её полностью оплатим. За это время вы соберёте все документы и уже с последующего понедельника выйдете официально.
Я велел Хирано Юрике показать Сакамото Рин клинику. А затем понаблюдал за поведением своей лекарской жрицы. Если у Рин имеются те же зачатки, что у Хирано и Харухаты — между ними быстро разовьётся конфликт.
Однако этого не произошло.
Но нужно выделить время для наблюдения. Если выяснится, что у Рин есть силы жрицы, рано или поздно другие мои лекарские медсёстры начнут её «грызть».
Так рабочая неделя подошла к концу, и наступил день, когда должен состояться «юино». Мы вновь договорились собраться у моих родителей. Квартира у них просторная, все поместятся. Более того, оказалось, что дядя и Казума тоже прибудут на этот японский ритуальный праздник.
Когда мы с Сайкой приехали к родителям, оказалось, что Хамабэ Хината уже помогает моей матери подготавливать стол. Сайка тут же присоединилась к ним, но я обнаружил, что наших отцов, дяди и Казумы в квартире почему-то нет.
— А где все мужчины? — опережая мой вопрос, произнесла Сайка.
— Ох… — вздохнула Хамабэ Хината. — Если честно, я не знаю, что на них нашло. На этот раз все приехали вовремя, но потом Сома-сан, Кетсуро-сан и Додзен резко подорвались, подхватили Казуму-куна и вместе покинули квартиру. Мы пока не знаем, что они придумали, но связи с ними нет уже больше часа.