Фудзи — действительно первоклассный специалист. Раньше я очень часто с ней общался. В первые месяцы работы мы с ней и Никиширо Кусэем проводили диспансеризацию в корпорации. Но это — мелочи.
Я никогда не забуду, как нам пришлось вместе оперировать жену Эитиро Кагами. Вот уж действительно непростая была задача даже для лекаря. Острый аппендицит, осложнённая беременность. Мы тогда чудом спасли новорождённого Эитиро Тендо. Тогда-то я и передал ему часть своей силы.
Интересно, получит ли мой ребёнок такие же способности, как и я? В моём мире это работало не так. Магические гены рекомбинировались и выдавали разные ветви сил, поэтому предсказать способности ребёнка было практически невозможно.
С тем же успехом можно попробовать составить фоторобот ещё не рождённого ребёнка, пытаясь представить, как он будет выглядеть через двадцать лет. Тут никакие генетические исследования не справятся с задачей.
А если учесть, что Сайка вообще не имеет никаких способностей, высока вероятность, что мои потомки магию не унаследуют. Но это и неважно. Я не из тех, кто жаждет поддерживать чистоту крови и выстраивать династию из одних лишь лекарей.
Достаточно и того, что я уже наградил одного ребёнка такой силой. Теперь я ответственен сразу за двух детей. И за своего будущего ребёнка, и за сына Эитиро Кагами.
Я завёз Сайку домой, а сам направился в свою клинику. Мы договорились собраться в съёмной квартире моих родителей ближе к шести вечера. Сидя в такси, я не мог перестать размышлять о том, как же всё-таки извернулась вся моя жизнь.
Как только я очутился в Японии, первым делом я задумался о том, как вернуться в свой мир. В итоге выяснил, что сделать это, судя по всему, невозможно. Но после этого я много месяцев вынашивал мысль о переезде в Россию.
И лишь сейчас я впервые подумал о том — а кем я там буду? В данный момент — я герой Японии и один из лучших врачей в Токио. Уверен, смогу достичь этого и в России, но там придётся всё начинать с нуля. Придётся расстаться со своим орденом, со всеми друзьями, которых я успел завести.
А Сайка и мой будущий ребёнок? Как ни крути, а в другой стране им придётся трудно. Мало того что придётся выучить язык и все традиции, так ещё и на обычную адаптацию уйдёт чёрт знает сколько времени.
Надо ли нам это? Сложный вопрос.
Думаю, я смогу точно определиться только после того, как сам лично посещу Россию. Но я уже заранее понимаю, что она сильно отличается от той страны, в которой я жил раньше. Российской Империи в этом мире не существует уже более сотни лет. Думаю, мне и самому придётся адаптироваться к новым условиям, если будет принято решение переехать.
Да уж, не думал, что новость о беременности Сайки натолкнёт меня на такие мысли. Но это к лучшему. Нельзя всё время проводить в работе. Да, я сейчас отвечаю за огромное количество людей. И речь не только о пациентах, но и моих сотрудниках из «Ямамото-Фарм» и частной клиники «Кацураги».
Более того, я ещё и отвечаю за ликвидацию «Фебрис-12» в Азии и при этом мысленно готовлюсь к тому, что мне придётся повоевать с этим вирусом не только за один регион, но и за весь мир.
Но всё же… Теперь на мне ещё и ответственность за мою новую зарождающуюся семью. В прошлом мире я был готов умереть, лишь бы создать вакцину. Испытывал на себе воздействие супербактерии до тех пор, пока не выделил нужные антитела. А затем погиб. И я знал, что погибну. И не боялся этого, потому что мне нечего было терять.
Наверное, именно поэтому я и откладывал создание семьи на потом. Потому что морально готовился к тому, что мне вновь придётся рискнуть своей жизнью.
Что ж, видимо, теперь моя история пойдёт по другому пути. Я всё ещё готов к жертвам, чтобы помочь нуждающимся людям. Но теперь я не готов бросить близких мне людей. Просто потому, что они есть.
— Кацураги-сан… Кацураги-сан! — послышался чей-то голос.
Я потряс головой и осознал, что уже несколько минут стою перед регистратурой своей клиники, а Хирано Юрика из последних сил пытается привести меня в чувство.
Сильно же я погрузился в мысли, даже не помню, как расплатился с таксистом.
— Кацураги-сан, вы что-то сегодня сами на себя не похожи, — произнесла лекарская жрица. — Переутомились? Может, вам взять выходной?
— Да я за этим и приехал, — честно сказал я. — Хочу раздать указания и уехать по своим личным делам. У вас тут сегодня всё в порядке?
— Всё хорошо, людей по пятницам много не бывает. Сегодня даже из якудзы никто не приходил. Как-то странно, — удивлённо заключила она. — Будто вы уже всех вылечили.
Это вряд ли. Раз никто из якудзы сюда не явился, вероятнее всего, у них намечается очередная война. Готов поспорить, что в понедельник сюда завалятся все, кто работает на род Фува.
Я прошёлся по кабинетам, раздал указания своим коллегам и даже успел помочь второй лекарской жрице — Харухате Касико — с её обучением. Она уже начала проходить курсы от «Хиджиката-Медикал», чтобы поскорее получить диплом среднего медицинского персонала и устроиться ко мне уже в качестве медсестры.
На всё это я потратил чуть больше часа, после чего отправил короткое СМС-сообщение Акихибэ Шотаро и предупредил, что сегодня уже точно не появлюсь.
Пришлось немного сжульничать. Изначально планировалось, что я приду в клинику гораздо позже, но всё же приду. Но раз уж «ВОЗ» меня официально освободил от работы, лучше посвящу это время семье.
Наконец, время пришло. Я приехал к родителям на час раньше, чтобы помочь им накрыть на стол. По словам отца, дядя Кетсуро и Казума должны были задержаться. Возможно, приедут они гораздо позже родителей Сайки, но это и не проблема. Тем проще будет нашим родителям наладить контакт.
А вот семья Хамабэ ждать себя не заставила. Они прибыли ровно в шесть вечера. Ни минутой раньше, ни минутой позже. Либо дело в их педантичности, либо я действительно перестарался и слишком сильно надавил на Хамабэ Додзена.
Когда Додзен, Хината и Сайка появились в квартире, мои родители прорвались в прихожую вперёд меня и сразу же принялись знакомиться с ними.
М-да… Я ведь предупреждал, что сам их представлю. Но тут, видимо, уже ничего не изменить. Что мои родители, что родители Сайки — все со своими характерами, которые уже давным-давно «окостенели». Исправить их невозможно, да и не стоит этим заниматься. Пусть ведут себя так, как им удобно.
Если уж мысленно доводить ситуацию до абсурда, то меня не сильно побеспокоит, если даже наши отцы, к примеру, подерутся! Это — их дело. На наши отношения с Сайкой это всё равно никак не повлияет.
— Эм… Тендо-кун, — прошептала Сайка, наблюдая за тем, как Кацураги Сома чуть ли не силой тащит семью Хамабэ в гостиную. — Кажется, ситуация уже вышла из-под контроля. Пока что не стоит бить тревогу?
— А зачем? — пожал плечами я. — Будет только хуже, если все они будут притворяться другими людьми. Пусть привыкают к тому, что наши семьи отличаются.
— И то верно, — кивнула она. — А ты… Как думаешь, стоит говорить им об «этом» именно сегодня?
— Очевидно — сегодня самое лучшее время для этого, — ответил я. — Какой смысл тянуть? Если у них появятся какие-либо разногласия, у нас уже есть козырь. Из-за общего внука им в любом случае придётся объединиться.
Когда мы уселись за стол, я был уверен, что вскоре может возникнуть неловкое молчание. Но мой отец не умолкал ни на минуту, чем, судя по всему, изрядно достал Хамабэ Додзена, и тот воспринял это как вызов.
Отец Сайки начал засыпать вопросами моего отца, а тот его. За полчаса я узнал о семье Кацураги гораздо больше, чем за весь год жизни в этом мире.
Оказалось, что один из моих прадедов был священником. И почему-то именно этот факт стал ключевым в сближении наших семей. Жаль, что в семье Хамабэ никогда не было фермеров. Тогда бы точно возникла идиллия.
— Отец, — встрял в их разговор я. — А ведь я тебя совсем недавно спрашивал на эту тему. Ты говорил, что у нас в семье кроме фермеров и спасателей никого больше не было.
— Да я совсем забыл, Тендо-кун, — махнул рукой он. — Ты ведь у нас не один такой. Первый врач в семье! А ещё твой двоюродный прадед был первым и единственным священником в нашем роде. Кажется, его звали Кацураги Докуросаку.
Меня словно молнией пронзило. Докуросаку? Быть того не может! Я ведь совсем недавно провалился в видения прошлого и увидел первого владельца своего танто. Им был некий лекарь Докуросаку. Он же и сказал мне, что я прихожусь ему потомком.
Но не могут эти два Докуросаку быть одним и тем же человеком. Один жил несколько сотен лет назад, а второй, вероятнее всего, умер лишь в прошлом столетии. Нужно будет покопать в этом направлении. Раз он был священником, велика вероятность, что оказавшийся в его руках трактат «Кэйтэки-сю» не был передан потомкам, поскольку большинство священников обычно детей не имеют.
Раздался звонок в дверь.
— О-о! — воскликнул Кацураги Сома. — А вот и наши родственники. Хамабэ-сан, сейчас я познакомлю вас и вашу супругу с моим старшим братом и его сыном. Вот теперь точно вся наша семья в сборе!
В этот же момент зазвонил мой телефон.
«Ямамото Ватару».
Генеральный директор «Ямамото-Фарм»⁈ Звонит мне лично в семь вечера? Да ещё и в пятницу? Что-то это слишком уж подозрительно.
— Да, Ямамото-сан, — ответил я.
— Кацураги-сан, я не знаю, что вы там натворили, но вам лучше бежать из города. Срочно, — заявил он.
— Что-что, простите? — оторопел я.
— Вы прекрасно понимаете, о чём я говорю, Кацураги-сан. Вы перешли дорогу не тем людям. Только что на совете директоров некоторые про вас говорили и… Ох, проклятье… Пожалуйста, не говорите, что не понимаете меня.
Ответ очевиден. Якудза. А раз об этом даже Ямамото Ватару знает, значит, речь идёт о семье Гакити.
— Что конкретно мне угрожает? — шёпотом спросил я.
Не стоит тревожить родственников. Вот это мне сейчас точно не нужно. Слишком ответственный момент. Нельзя прерывать его такими новостями.