Хотя миновала она не полностью. Всё ещё есть риск, что оторвутся и другие части тромбов. Поэтому нужно удалить их как можно скорее.
Пациента увели на второй этаж, а Хибари Котэцу задержался в приёмном отделении, чтобы заполнить направления, а заодно побеседовать со мной.
— Простите, что не пришёл попрощаться, Кацураги-сан, — расписывая анамнез заболевания, произнёс он. — Совсем ничего не успеваю. Тяжело мне даётся работа в этом отделении. Всё-таки не сочетается моё учение с теми практиками, которыми пользуются другие врачи.
— Хибари-сан, а могу я поинтересоваться, зачем вы вообще себя насилуете работой здесь? — спросил я. — Вы ведь идёте против течения, с которым вам справиться попросту не получится.
— Ямамото-сан сказал, что здесь я смогу развить свой бренд. Стать популярным врачом-гомеопатом. Только пациентов у меня, к сожалению, не так уж и много, — вздохнул он.
— Не против, если я дам вам совет? — спросил я.
— Вы ещё спрашиваете! Получить от вас напутствие напоследок — большая честь для меня, — заявил Хибари Котэцу.
— Я бы на вашем месте не стал идти против себя. Если вы хотите развивать своё собственное направление, лучше уж устроиться в клинику, где занимаются только гомеопатией. Или открыть свою, — поделился своим мнением я.
— Мне казалось, что вы не поддерживаете то, чем я занимаюсь, — удивился он.
— Это — правда. Я бы поспорил насчёт большинства ваших методик. Но за время работы я хорошо вас узнал. Мотивы у вас хорошие. Я вижу, что в первую очередь вы хотите помогать пациентам. Просто своими методами. Именно поэтому и советую подумать насчёт другой клиники. В «Ямамото-Фарм» вам будет трудно.
— Спасибо, Кацураги-сан, — поклонился Хибари Котэцу. — И простите, что часто доставлял вам неприятности. Надеюсь, вы будете вспоминать обо мне только хорошее.
— Так и будет, — улыбнулся я. — Успехов вам, Хибари-сан.
Закончив диалог со своим уже бывшим коллегой, я подошёл к двери, ведущей на улицу, взялся за ручку.
И замер.
Вот и настал этот момент. Пора покинуть «Ямамото-Фарм». Как только я окажусь за этой дверью, больше мне сюда возвращаться не придётся.
Тяжело. Всегда трудно прощаться с людьми или местами, которые сильно повлияли на жизнь человека. И я благодарен этой клинике. Благодаря ей я смог встать на ноги после своего перерождения, оттолкнуться и за один год взмыть до высот, которых не достигал даже в своей прошлой жизни.
Я повернул ручку двери и вышел на улицу. К новому этапу своей жизни.
На следующее утро я связался с Купером Уайтом и Дайго Рэном. Убедился, что в моей клинике всё в порядке, а сразу после этого решил созвониться с доверенными людьми императора, через которых осуществлялась моя связь с Ацухито.
Вот только на этот раз они позвонили мне первыми.
— Кацураги-сан, моя имя — Шинохито, — послышался мужской голос по ту сторону линии. — Я — брат Тэнно-хэйка. Мы ждём вас во дворце. Император в критическом состоянии.
— Что значит в «критическом»⁈ — позабыв о нормах приличия, воскликнул я. — Почему его до сих пор не перевезли в больницу?
— Это было его последним желанием. Он подписал указ, чтобы в случае ухудшения состояния его не вывозили за пределы дворца. Мой брат сказал, что доверит свою жизнь только вам, Кацураги-сан.
Ох и плохо же всё это «пахнет»… Чувствую, план злоумышленника-отравителя достиг кульминации. Если я не помогу императору, он гарантированно погибнет.
Но что-то мне подсказывает, что преступник заманивает меня в ловушку.
Глава 18
Несмотря на то, что я потратил огромное количество магии, чтобы излечить сердце императора Ацухито, ему всё равно стало хуже. Причём на этот раз состояние, судя по словам его брата, гораздо тяжелее, чем было раньше.
Я уже окончательно убедился, что страдает Тэнно-хэйка не от заболевания, а от отравления каким-то ядом. И раз ему резко стало хуже, значит, на этот раз злоумышленник увеличил дозировку. Похоже, ранее он хотел, чтобы император умирал медленно, а теперь почему-то решил покончить с ним как можно скорее.
И это большая ошибка. Даже в мыслях моё умозаключение звучит странно, но ухудшение состояния императора — это к лучшему. Если всё пройдёт так, как я думаю, мне удастся не только спасти Ацухито, но и вычислить человека, стоящего за покушением.
Я мигом подхватил сумку со своими инструментами и рванул к такси. Ехать от моего дома до дворца императора совсем недалеко. Если пробок не будет, доберусь минут за пятнадцать.
На этот раз проверяли меня гораздо меньше. Охрана лишь бегло осмотрела мою сумку с инструментами, после чего мне велели как можно скорее пройти через дворцовый комплекс к зданию, где живёт семья императора.
Похоже, напряглись потомки Аматэрасу не на шутку. Видимо, Ацухито и вправду при смерти. Вот только по моим предположениям именно его младший брат является тем, кто организовал отравление. Мотивация есть только у него.
Однако всплывает резонный вопрос, зачем же тогда Шинохито сам вызвал меня во дворец? Возможно, чтобы выкрутить всё так, будто это по моей вине погибнет император. Кто-то явно хочет выставить всё как врачебную ошибку.
Пока что я не могу сказать, кто на самом деле виновен, но одно знаю точно. Враги императора просчитались уже несколько раз. И их главный просчёт — это попытка подставить меня.
Ведь лекарская магия, как правило, не создаёт ятрогенные болезни, а значит, и ошибку я не совершу ни при каких обстоятельствах. А если кто-то и попытается сделать её за меня — я это замечу.
Как только я прошёл через все досмотры и оказался внутри жилого здания, меня тут же встретил молодой мужчина в строгом костюме. Мы поклонились друг другу одновременно, без лишних слов. Я сразу понял, что передо мной брат императора — Шинохито.
— Пройдёмте, Кацураги-сан, скорее, — произнёс он. — Император у себя в спальне.
Я последовал за Шинохито. Вслед за нами выдвинулись три охранника. Хоть император и доверял мне, но вооружённые люди всё равно следили за тем, чтобы я не наделал глупостей. Хотя, возможно, этот приказ отдал им Шинохито.
Вообще, я не совсем понимаю, почему Ацухито подписал отказ от госпитализации. Он упоминал, что боится покушения в стенах больницы. И это логично, если всему виной не обычная паранойя, а имеющие свою почву подозрения.
Но всё же есть риск, что никакой отказ Ацухито на самом деле не подписывал. Возможно, его брат солгал мне об этом. А предварительно дал такую дозу яда, что вытащить императора без госпитализации уже невозможно.
— Кацураги-сан, вы, пожалуйста, постарайтесь, — прошептал Шинохито. — На вас вся надежда. От вас зависит судьба нашей династии.
Судьба династии? Ну-ну. Просто титул получит Шинохито, а затем передаст его своему сыну. Хотя…
Стоп.
Что-то здесь не так. Пульс Шинохито учащён, на лбу выступает пот, дыхание быстрое, поверхностное — он волнуется. Но я уже давно научился управлять своим собственным магическим детектором лжи. И могу сказать точно, что все эти показатели говорят о стрессе, но не о попытке солгать.
И что же, чёрт подери, это значит? Выходит, что Шинохито его не травил? Странно. Иногда, конечно, моя магия сбоит, если мне приходится иметь дело с прирождёнными лжецами, которые научились пудрить людям голову ещё до того, как пошли в начальную школу.
Но всё же лучше быть начеку. Есть вероятность, что Шинохито невиновен. А виновного мне всё равно придётся найти, причём сегодня. Какой смысл лечить императора, если злоумышленник снова отравит его уже на следующий день?
Оказавшись в комнате Ацухито, я подошёл к постели больного и на ходу активировал «анализ».
Император не двигался. Его глаза были закрыты. Дышал мужчина очень тяжело, а пульс… Погодите-ка, а что у него с пульсом⁈
Он нерегулярный. Я бы даже сказал — хаотичный. Волны пульса непредсказуемые, как морская вода во время шторма.
А сердце тем временем выдавало сумасшедший ритм, из-за которого и пошли такие проблемы с пульсом. Вот сейчас бы точно пригодился переносной дефибриллятор.
У пациента фибрилляция предсердий. Сердечная мышца пляшет как сумасшедшая, но при этом не прокачивает кровь так, как надо.
— Его несколько раз вырвало, — сказал Шинохито. — Может, хотя бы вы сможете сказать, что творится с моим братом?
Вырвало? Интересно… А вот это уже совсем непохоже на предыдущие симптомы. Возможно, конечно, его вырвало из-за резкого падения давления. Такое бывает при фибрилляции, но я бы не сказал, что это — правило.
Может, к старому яду добавили что-то ещё? Или в большой концентрации это вещество начало вызывать новые симптомы?
Так, нужно сосредоточиться! От моих дальнейших действий зависит не только судьба императора, но ещё и моя. Если уж я с «Фебрис-12» разобрался, то и дворцовые интриги не должны стать для меня сложной задачей.
В первую очередь я начал приводить в порядок сердечный ритм. Но специально не довёл дело до конца, чтобы окончательно купировать приступ уже лекарственным средством. А то меня и вправду начнут подозревать. Всё-таки странно, когда пациенту с фибрилляцией становится легче от одного лишь присутствия врача. Это совсем не тот случай, где больного можно вылечить добрым словом.
— Мне нужен дигоксин, — скомандовал я. — Тэнно-хэйка должен был держать его при себе на всякий случай. Я выписывал его несколько дней назад.
— Обыщите ящики! — крикнул охранникам Шинохито.
Через минуту мужчины извлекли несколько коробок с физраствором и ампулы с дигоксином. Я был готов к тому, что мне придётся экстренно восстанавливать ритм Ацухито, поэтому выписал ему всё необходимое для такого случая. Осталось только поставить капельницу.
Но что-то меня в этот момент остановило. Моя рука замерла над ампулами с дигоксином. Их точно никто не мог вскрыть, герметичность упаковок и стеклянных сосудов была идеальной.
Однако интуиция вопила, что я действую именно так, как того желает злоумышленник. Раз кто-то травит императора, значит, у этого человека есть доступ к его дому. Следовательно, и о дигоксине этот человек тоже знает.