Из подворотни выскочили три типа, повалили и стали бить. Били ногами.
– Старались по лицу. Хотели изуродовать.
Кими говорил безразличным тоном. Пережитое было настолько непереносимым, что он заблокировал все свои чувства.
– Трое против одного, сучья кровь! – воскликнул Жово, возмущенный до глубины души. – И кто они, эти уроды?
– Гомофобы.
Жово задумался. Слово попалось не из привычного лексикона.
– Всё! Понял! – сказал он, сообразив, что к чему. Только-то, спрашивается, и делов? – И как ты надумал отыграться?
– Отыграться? – удивился Кими.
– Но ты ж не позволишь себя топтать, – удивился Жово в свою очередь. – Мой друг Подсеки в легионе был вроде тебя, тоже примерял юбчонку. Но за один намек отправлял любого прямиком в медпункт. Научи их себя уважать, парень. Жово не без труда поднялся с кресла и начал рыться в карманах брошенной на стол куртки. – Для уважения другого средства нет.
Кими отшатнулся: Жово сунул ему под нос револьвер.
– В нем три пули. Сведешь счеты, потом вернешь. Это памятный подарок.
Кими не сомневался, что имеет дело с сумасшедшим. Наверняка какой-то недолеченный пациент месье Сент-Ива. Но не увидел другого выхода, как подставить сложенные руки и принять револьвер.
– Нет кармана? – сочувственно спросил Жово, видя, что паренек не больно-то расторопный.
– Есть, конечно, есть.
Кими сунул револьвер в карман и пощупал его через ткань. Ощущение было необычным, но не страшным. Жово счел, что на этом сеанс терапии можно закончить.
– И запомни: не ты, а другие должны опускать глаза, – заключил он. – Двадцать евро. Десять, если у тебя больше нет.
Кими положил две бумажки по 10 евро на стол. Ему было не по себе, но вопрос он задал уже достаточно громким голосом:
– И когда его принести?
– Когда хочешь. Но обязательно в это же время.
Когда Спаситель десять минут спустя вошел к себе в кабинет, он удивился запаху, который проник в него за ночь. Запах табака Жово успел выветриться. Но туалетная вода Кими оказалась стойкой.
Спаситель уселся за письменный стол и привычным движением открыл ящик, в котором держал тетрадь.
– Где же она? – пробормотал он в недоумении. – Куда ж я ее…
И тут он увидел тетрадь на письменном столе. Не слишком осторожно с его стороны. Уборщица, которая приходила раз в неделю убираться у него в кабинете, была женщина любопытная и болтливая. Не хватало еще, чтобы она сунула нос в его тетрадь… Спаситель увидел в приемной мадемуазель Альбер и теперь листал страницы, собираясь освежить в памяти запись, сделанную после прошлой консультации.
Но у него с пятницы не выходила из головы другая посетительница. Робертсон Мюриэль. В тетради он записал «агентство недвижимости». На выходных у него было время собрать информацию. Никаких домов на улице Мюрлен не продавали уже давным-давно. И что делать состоятельным парижанам в провинциальном Орлеане? Мадам Робертсон не осматривала никаких домов в квартале, она придумала правдоподобное объяснение, почему приехала из Парижа, чтобы рассказать свой кошмар Спасителю. Кошмар, который был рассказом о преступлении Жово. С одной несовпадающей подробностью: на Жово не было маски. Он был в черных очках и черном парике. Арестовали только его, наверное, потому, что только его и смогли опознать.
Спаситель убрал тетрадь в ящик.
Если прошлое Жово выплыло наружу, если одна из его жертв постучалась в дверь номер 12 на улице Мюрлен, имеет ли он право по-прежнему держать у себя в доме старого легионера?
Спаситель направился к приемной, чтобы пригласить мадемуазель Альбер, и споткнулся о книгу на ковре. Поднял ее. «Простимся с чувством вины».
– Это еще откуда?
Он поставил книгу на полку в шкаф и вдруг вспомнил детскую книжку с картинками «Девочка и три медведя»: «Кто сидел на моем стульчике? Кто ел моей ложкой? Кто спал в моей кроватке?» Но вопрос «Кто вселился в мой кабинетик?» не пришел ему в голову.
– Здравствуйте, мадемуазель Альбер. Сегодня вы пришли одна?
Мадемуазель Альбер едва заметно улыбнулась заговорщицкой улыбкой:
– С Мишелем.
– Здравствуйте, Мишель. Проходите.
Они заняли свои места, и Спаситель заметил, что Сара опасливо смотрит куда-то вверх, в правый угол.
– Как вы?
– Устала донельзя. – Ее все еще детское лицо и вправду выглядело усталым. – Всю неделю сплошные посетители.
Спаситель понял, что она говорит о голосах.
– В прошлый раз вы сказали, что Мишель самый приятный.
– Он тоже меня достал! Что бы я ни делала, говорит: «Она открыла дверь. Она села на стул в приемной». А теперь говорит: «Она разговаривает с психологом».
– Можно отвечать ему тем же. Говорить о нем… при нем. Это же первый голос, который вы услышали?
– Да, но теперь я думаю…
Сара замолчала и с безнадежным видом уставилась в левый угол на потолке.
– Теперь вы думаете…
Она перевела взгляд на Спасителя:
– Я вам сказала, что Мишель был первым, но теперь сама не пойму. Когда я была маленькой, я часто разговаривала вслух, особенно когда играла. Придумывала себе воображаемых друзей.
– Как большинство детей, – заметил Спаситель.
– Я была одинока.
– У вас же есть брат, я правильно понял?
– Нечего мешаться не в свое дело?! – закричала Сара и тут же прикрыла рот рукой.
«Не иначе, явился Демон Жильбер», – подумал Спаситель.
– Брат на пять лет старше, – заговорила Сара. – Мы не играли вместе. – И повторила снова очень громко, словно стараясь заставить замолчать кого-то, кто с ней спорит: – Мы не играли вместе!
Из ее рассказа возникла боязливая маленькая девочка, у которой не нашлось друзей в детском саду. Она была влюблена в одного мальчика, но он ею совсем не интересовался.
– Его звали Мигель. И так я назвала своего воображаемого друга.
Мигель-Мишель. Спаситель оставил это без комментариев.
– Я всем говорила, что Мигель приходит к нам в гости и мы с ним играем в угощение. Клала изюм в две кукольные тарелочки, а потом сама все съедала.
Сара погружалась в воспоминания детства, и лицо ее светлело.
– Но вы же знали, что это понарошку, – спросил Спаситель, ласково ей улыбнувшись.
– Эти тоже понарошку, – отозвалась она, обведя комнату рукой.
Она хотела сказать, что не видит тех, кто говорит.
– Так, так, так, – пробормотал Спаситель, понимая, что Сара говорит неправду, но ей важно было убедить его, что ее галлюцинации только слуховые.
– Я слышу только голоса, – повторила она, едва не плача.
– Вы слушательница голосов, – согласился Спаситель.
– Да, – кивнула она, и напряжение, которое чуть ли не скрутило ее, немного спало.
– А Снежная королева? – спросил Спаситель.
У него с прошлой консультации осталось любопытство к этому персонажу.
– Я ее нечасто ви… слышу. Она говорит, что у меня ледяное сердце, что я никого не люблю, что все, до чего я коснусь, превращается в лед и что… Нет! Она не моя мама! – закричала она неожиданно, повернув голову влево. – Это ты заткнись! – Сара зажала уши руками и застыла с безнадежным выражением лица. – Я не хотела грубить, – произнесла она детским голоском. – Это он…
– Начал, – договорил за нее Спаситель.
– Вы всё понимаете. А на улице, когда мне приходится с ним разговаривать, люди на меня смотрят. Когда-нибудь они меня отправят в больницу силой.
– У вас есть мобильник?
– Что? Да, есть.
– Когда понадобится с кем-то поговорить на улице, берите мобильник и кричите что вздумается. Всем случается нервничать, говоря по телефону.
Сара смотрела растерянно и недоверчиво. «Сейчас и мне достанется», – мысленно приготовился Спаситель. Но у Сары в глазах затеплился огонек понимания.
– Да, конечно, мобильник. Хорошая подсказка.
Как только в разговоре возникла мамы Сары (которая совсем не Снежная королева, но все-таки, возможно, совсем чуть-чуть…), Спаситель решил навести разговор на семью Альбер, чтобы почувствовать, какие в семье отношения. Сара совершенно нормальным голосом сообщила ему, что отец у нее был известный педиатр, написал много книг с советами для родителей. С братом у нее никогда не было особой близости, он намного старше нее, сейчас уже женат, у него есть сын. Вскоре после смерти отца Сара вернулась жить к матери, в ту самую комнату, где жила девочкой.
– Я мало зарабатываю, – стала оправдываться она. – Всегда временно кого-то заменяю, и еще мне трудно вставать по утрам. Меня подвели лекарства.
– Как вы думаете, ваша мама согласилась бы сюда прийти?
Сара зажала руками уши, защищаясь от множества голосов, и очень выразительно замотала головой. Отношения со Снежной королевой, похоже, были не самые лучшие.
– Я устала, – сказала она так же, как в прошлый раз. – На сегодня хватит.
Имеет ли он право рисковать, позволив ей уйти в явно тяжелом состоянии? В кризисные моменты помогает ли что-то кроме лекарств? Ведь если пациент отказывается их принимать, то существует насильственная госпитализация…
– Вам, возможно, стоит посоветоваться с врачом, – начал Спаситель, пытливо следя за реакцией Сары. – По поводу вашей утомляемости, – поспешил он добавить.
– Так вы с ними заодно? – мгновенно рассердилась она. – Хотите запереть меня в борделе? Я все знаю о подвале в больнице Флёри, какие они там устраивают оргии, как делают из больных проституток.
«Так, так, так, – огорченно подумал Спаситель, – Демон Жильбер работает вовсю».
– Я думал о витаминах, – произнес он спокойно. – Впрочем, их вы можете просто купить в аптеке.
Он говорил очень мягко, стараясь успокоить Сару, но про себя решал: стоит или не стоит немедленно вызывать скорую помощь. Если вызовет, доверия молодой женщины он лишится навсегда.
– Не буду скрывать, Сара, что ваше состояние внушает мне серьезное беспокойство. Мы сможем увидеться с вами еще раз на этой неделе?
Они договорились о консультации в четверг в 12:30. Это все, о чем он смог с ней договориться.