– Мадам Эмсалем, – окликнула ее Мадо, четко артикулируя слова, – к вам пришли.
Пожилая женщина открыла глаза. Она, как видно, даже улыбнулась, потому что морщинки возле глаз стали отчетливее. Спаситель наклонился пониже.
– Хирург доволен. Вам это уже сказали? Операция прошла успешно. Теперь вам нужно отдыхать. Грегуар в порядке. Мои вчера устроили ему праздник.
Мадам Эмсалем похлопала рукой по простыне, ища доску, чтобы написать на ней несколько слов.
Мадо подала ей доску и специальный фломастер. Мадам Эмсалем вывела неровными буквами: «Киндер-сюрпризы в сумке для Грегуара».
– Я понял, непременно заберу, – пообещал Спаситель.
Уходя из отделения, он обратил внимание на лежавшего напротив мадам Эмсалем человека с голой грудью, больше похожего на безжизненную куклу: он весь был в бинтах, проводах и трубочках. Брижит потянула Спасителя за рукав, она спешила вернуться на свое рабочее место.
– Идем же!
– Конечно. Прости, пожалуйста. У меня сегодня какие-то глюки, – пробормотал Спаситель. Он сделал шаг к выходу, но остановился. Все-таки он должен был удостовериться. – Скажите, Мадо… я не совсем уверен… Он потянулся всем своим могучим ростом в сторону больного, пытаясь получше его рассмотреть. – Может быть, я ошибаюсь…
Мадо повернула голову туда, куда смотрел Спаситель.
– Этот мужчина? Вы его знаете? Его привезли в воскресенье. Нет, в субботу. На него напали с ножом.
Спаситель жестом попросил разрешения подойти к больному, наклонился над ним и в волнении выпрямился.
– Я знаю его фамилию: месье Коловский, – сказала Мадо.
– Козловский, – поправил ее Спаситель. – Матье Козловский. Он преподаватель французского и литературы у дочери моей подруги.
Мадо вполголоса рассказала то немногое, что знала. Нападение произошло у преподавателя дома, напавший сам потом вызвал скорую.
– Нож не задел ни одного жизненно важного органа, но, падая, пациент ударился головой об острый угол, а возможно, о радиатор, и…
– Он в коме, – закончил Спаситель.
– Если вы знаете, кому надо сообщить… Хотя, судя по всему, у этого месье Коло… Ковловского вряд ли есть родственники.
Спаситель грустно кивнул головой: да, он знает, кому нужно сообщить.
Спустя полчаса Спаситель вошел в кухню и увидел свое семейство уже за столом.
– Извините.
Темой вечерней дискуссии была рыба, которую Лазарь теперь тоже не ел, потому что рыбы – живые существа, а значит, обладают интеллектом и могут страдать.
– Нет, скажи, ты это серьезно? – сердилась Алиса. – Рыба в кляре, она очень умная?
– И тут, – прибавил Поль, показывая на свою тарелку, – она уже не страдает.
– Животных есть нельзя? – осведомился Грегуар.
Вопрос он задал Лазарю, которого с первого дня взял за образец для подражания. Но ответил Спаситель, как бы ни к кому специально не обращаясь:
– Единственный существующий в человеческом обществе запрет – это запрет на антропофагию.
Лазарь, неожиданно ощутивший, как в нем забилась педагогическая жилка, повернулся к сидящему рядом малышу:
– Человеку нельзя есть другого человека.
– Даже в кляре, – уточнила Алиса, любительница черного юмора.
– А я… – раздался замогильный голос.
– Нет, Жово, нет, – немедленно прервал его Спаситель.
– Ты съел Подсеки, – тут же предположила Алиса.
– Нет, – ответил Жово, полный решимости довести рассказ до конца, сколько бы ни возражали слушатели. – Я ел человечину один раз, когда мы с Подсеки оказались в пустыне. Но, прежде чем судить, надо знать, как было дело: мы потерялись, у нас не было никакой еды, и вокруг не было ничего…
– «На тысячи миль вокруг не было никакого жилья», – процитировала Луиза «Маленького Принца».
– Жово, у нас здесь четырехлетний ребенок, – напомнил Спаситель, думая остановить легионера.
– Первым мучает не голод, а жажда, – продолжал Жово, обращаясь как раз к Грегуару. – От жажды крышу сносит. Но мы в легионе знали средство от жажды. Мы с Подсеки пили свою мочу.
– А что такое моча? – спросил Грегуар.
– Моча – это пипи, – смущенно объяснил Лазарь.
– Да? – обрадовался Грегуар. – Можно пить свои пипи?
– Да, но лучше есть киндер-сюрпризы, – отрезал Спаситель и положил картонную коробочку около тарелки Грегуара. – Это прислала тебе бабушка. Бабушке сделали операцию, и она чувствует себя хорошо.
– Мои самые любимые! – воскликнул Грегуар, хватая шоколадное яйцо.
– Бабушка тебя целует, – упорствовал Спаситель.
– У них внутри игрушки, – радовался Грегуар. – Один раз была пожарная машина.
Какие там каннибалы, какая бабушка!
– Странно, что он все время говорит о пожарных машинах, – сказал Поль, который был не силен в психологии.
Луиза встала – она беспокоилась из-за Лазаря, он опять ничего не ел, и она собралась принести ему сыр и фрукты. И тут Алиса сказала:
– Знаешь, мама, а нашего учителя французского снова сегодня не было на занятиях. Приходил директор, сказал, что он попал в аварию и ему будут искать замену.
В этот четверг жизнь в магазине «Чистое золото» едва теплилась. Мадам Бутру сидела в задней комнате, занимаясь бухгалтерскими книгами, но сама настороженно прислушивалась, не звякнет ли у двери колокольчик. «Желтые жилеты» не решили никаких проблем, рождественские праздники обещали одно сплошное расстройство. В коммерческих центрах не было манифестаций, их не крушили недовольные, но в них не было и покупателей. Люди думали о другом.
Фредерика в магазине изображала видимость работы: открыла, потом заперла витрины, перевесила елочный шарик, прибавила немного инея на елку, и все на ногах, все на ногах. К обеденному перерыву ноги уже отекли всерьез. Она с нетерпением ждала перерыва: пойдет и выпьет чашечку кофе с пирожным, а магазин оставит на стажерку, вялую, заторможенную девицу. Тинг-тинг! Негромкий звук колокольчика подействовал на всех в магазине, как на Спящую красавицу – поцелуй прекрасного принца. Но Фредерика, разглядев принца, наоборот, застыла – перед ней стоял прекрасный антилец.
– Месье Сент-Ив?
Фредерика сразу перешла на шепот. Мадам Бутру совершенно не обязательно знать, что ее продавщица ходит к психологу. А хозяйка уже стояла в дверях задней комнаты. Сплошная лучезарная улыбка! Мадам Бутру не собиралась выпускать из когтей залетевшего покупателя.
– Чем могу помочь? – спросила Фредерика громким, отчетливым голосом, показав осторожным взглядом Спасителю на хозяйку.
– Видите ли… я хотел бы кольцо… кольцо с камнем… – импровизировал Спаситель, увидев у себя перед глазами витрину с такими кольцами.
– Вам повезло, у нас как раз акция, мы делаем скидки до двадцати процентов на такие кольца, – тут же откликнулась Фредерика. – Кольцо по особому поводу?
– Да… подарок… на Рождество, – мялся Спаситель, а потом, понизив голос, быстро сказал: – Мне надо с вами поговорить, Фредерика.
– Вы определились с бюджетом?
– Бюджетом? – не понял Спаситель. – Ах да! Что-то не слишком дорогое.
Мадам Бутру, которая уже было двинулась в направлении покупателя, вернулась к себе. Очередной жмот.
– У вас найдется время в обеденный перерыв?
– Через пятнадцать минут, но пока будем притворяться… Что вы думаете об этой модели? «Летиция», белое золото, девять каратов, двести сорок девять евро минус десять процентов при оформлении покупки.
– Бриллиант за двести сорок девять евро? – изумился Спаситель, узнав, что роскошь вполне доступна.
– Нет, месье, это цирконий, – возразила Фредерика. – Но если вы хотите бриллиант…
– Да не особенно. Мне нравится вот это кольцо…
Он показал на модель You & Me[45], желтое золото, восемнадцать карат.
– У вас хороший вкус, – похвалила его Фредерика, – но, возможно, оно дороже вашего бюджета. Тысяча восемьсот девяносто девять евро, со скидкой будет тысяча пятьсот. Удачный момент, можете воспользоваться.
– Где увидимся? – спросил Спаситель, почуяв опасность.
– В кафе напротив, – шепнула Фредерика, – в «Перекуси»… а это модель из розового золота, очень изящная, не находите? Есть три размера. Восемьсот сорок евро. Десять процентов скидки при покупке.
Спаситель все-таки сбежал живой и здоровый, а мадам Бутру подскочила к продавщице.
– Чего он хотел?
– Просто смотрел. Сказал, что еще зайдет.
– Как же! Наверняка купит через интернет, – предсказала мадам Бутру. – А вы, если уж вам попался покупатель, держите его крепче. Этот явно не слишком опытный. Поманежили бы его еще, глядишь, ушел бы с покупкой. И что вы все время смотрите на часы? Вы что, с голоду умираете?
Последний вопрос сопровождался демонстративным взглядом на живот Фредерики. «Неужели догадалась?» – испугалась она, но тем не менее не спасовала перед хозяйкой. Она ушла из магазина ровно в 12:30 и побежала в «Перекуси» к Спасителю.
– Сядем у стены, вон там, – Фредерика показала в самую глубину зала. – Не хочу, чтобы она меня с вами увидела. Постоянно шпионит, заглядывает через витрину. Настоящая… – договаривать Фредерика не стала, а вместо этого спросила: – Ваш разговор не мог подождать до понедельника?
– Нет… Фредерика, у меня для вас плохая новость. Месье Козловский… Матье… в больнице.
– А-а, так вот почему он недоступен, – воскликнула она, довольная тем, что все объяснилось. Но тут же забеспокоилась. – Что с ним?
– На него напали в его собственной квартире. Если я правильно понял, какой-то его знакомый, который потом сам же вызвал скорую.
– Ссора с… другом?
Фредерика не слишком стремилась узнать подробности жизни месье Козловского.
– Не могу сказать, – уклонился Спаситель. – Он получил три удара ножом, два в руку, один в плечо. Ему удалось заслониться и защитить сердце.
На лице Фредерики застыло горестное и испуганное выражение.
– К несчастью, он упал навзничь, – продолжал Спаситель, которому очень нелегко было добираться до конца, – и ударился головой об угол радиатора, получив сотрясение мозга.