Но Алекосу не хотелось, чтобы она смущалась наедине с ним. Он хотел, чтобы она была такой же дерзкой и пылкой, как и он. Алекос давно не испытывал такого острого желания и понимал, что их первая близость будет непродолжительной. Ему было необходимо, чтобы Сара переживала те же эмоции, что и он, поэтому решил использовать все свои навыки превосходного любовника.
– Я хочу видеть тебя, – хрипло выдохнул Алекс.
Прикроватные лампочки были выключены, но яркого света луны хватало для того, чтобы осветить шелковистую кожу Сары, когда Алекос сдвинул бретельки ее платья и потянул его вниз, пока не обнажил ее грудь.
– Ты прекрасна, – прошептал он и со стоном взял ее упругую грудь в свои ладони и сжал прежде, чем переключить свое внимание на набухшие розовые соски, требующие его ласк.
Сара задрожала, когда Алекос провел подушечками больших пальцев по ее соскам взад-вперед, а потом немного сжал их, отчего она тихо застонала. Но когда он склонил голову и, обхватив губами сосок, жадно пососал его, Сара буквально забилась в его объятиях, и он совсем потерял голову.
– Сара, я больше не могу ждать, – прошептал он и, подняв голову, завладел ее губами. Алекос поклялся себе, что в следующий раз не будет так торопиться.
В следующий раз он попросит, чтобы она его раздела, и, может быть, она опустится перед ним на колени, чтобы стянуть его брюки и взять его возбужденную плоть в свой рот. Его тело дернулось, когда представил себе эту картину, и он тихо выругался. У Алекоса не было времени для неспешных прелюдий, поэтому он начал срывать с себя одежду, пока Сара стояла и смотрела на него. Когда он снял нижнее белье, она шумно сглотнула.
– Алекос… – прошептала она.
– Если ты передумала, уходи. Сейчас, – процедил он сквозь зубы.
– Нет. Я просто… – Она запнулась и провела своими пальчиками по его возбужденной плоти.
Алекос схватил ее за руку и положил себе на грудь, чтобы она услышала, как сильно бьется его сердце.
– Ангел мой, сейчас не время для игр. – Он стянул ее платье вниз, и шелковая ткань мягко опустилась на пол. Потом Алекос так же быстро стянул с нее черные кружевные трусики, схватил ее на руки и уложил на кровать.
Светло-коричневые кудри внизу ее живота частично скрывали ее жаркую сердцевину от жадного взгляда Алекоса. Он приподнял одну ногу Сары и положил ее себе на плечо, потом проделал то же самое со второй ногой и гортанно рассмеялся, когда она ахнула в знак протеста.
– Ты прекрасна, – прорычал он. Сара была открыта перед ним, и он не видел ничего более восхитительного, когда склонил свою голову и прильнул губами к низу ее живота.
– Ах.
Сара резко дернулась и ухватила его за волосы. Алекос подумал, что, может быть, ей никогда не доставляли удовольствия таким способом, и его охватило чувство восторга, что он будет первым. Алекосу следовало насторожиться оттого, что он начал испытывать такие собственнические чувства по отношению к Саре, в конце концов, она была всего лишь очередной его любовницей.
– Ты не можешь… – изогнулась под ним Сара. Казалось, она была невероятно смущена, но в то же время в ее голосе послышался какой-то восторг.
– Еще как могу, – пообещал он.
Алекос снова склонился над ней и провел языком по ее жарким складкам, проникая глубже, прямо к ее сердцевине. Сара громко застонала, и Алекос вдохнул ее сладостный аромат. Она оказалась на вкус подобно нектару, и он погрузил свой язык еще глубже, скользнув при этом ладонями ей под ягодицы, чтобы, приподняв ее бедра, начать ласкать ее клитор.
Эффект был просто ошеломляющим. Сара воскликнула и начала выгибаться под ним, так что ему пришлось удерживать ее за бедра, чтобы довести до оргазма своим жарким языком. Потом она затихла и мелко дрожала, ухватившись за атласное покрывало, лежавшее под ней.
При виде этого зрелища Алекос впервые в жизни испытал просто безумную страсть. Никогда еще ему не хотелось женщину настолько сильно. Чудом Алекосу удалось сохранить остатки здравомыслия, чтобы вспомнить про презервативы, лежавшие в прикроватной тумбочке. Потом он расположился между разведенных в стороны бедер Сары, и его возбуждение было настолько сильным, что он не заметил промелькнувшего в ее глазах страха. А потом было слишком поздно.
Алекос мог слышать собственное учащенное дыхание, когда кровь стучала в его висках. Его пальцы дрожали, когда он провел ими по влажным створкам Сары, чтобы проверить, готова ли она принять его. Он был так близко от своей цели, но, со стоном войдя в нее, почувствовал явственную преграду.
Но Сара не могла быть девственницей.
Алекос не мог поверить в происходящее, но мышцы Сары резко напряглись, а потом она вся сжалась под ним. Здравый смысл подсказывал ему остановиться, но его тело отказывалось повиноваться. Алекос пережил настоящий шок, обнаружив невинность своей партнерши, но еще больше его потрясло то, что он не мог справиться с собой и продолжал двигаться в ней, пробираясь все глубже в ее бархатистую сердцевину.
Он заметил, что Сара немного расслабилась и, обняв его за плечи, притянула к себе. Она задвигала бедрами, чтобы позволить своим внутренним мышцам приспособиться к нему, и Алекос буквально потерял голову. Все происходило слишком быстро. Он закрыл глаза и боролся с раскаленной лавиной, текущей по его венам, но не мог остановить ее… Просто не мог…
Алекос громко застонал, переживая ярчайший оргазм. Его тело по-прежнему содрогалось от полученного удовольствия, но в его душу прокралось чувство стыда. Как получилось, что он оказался таким слабым? Как Сара могла довести его до такого отчаяния?
И что, черт побери, делать с ней теперь?
Глава 7
– Почему ты не сказала мне, что у тебя никогда не было мужчины?
По его голосу было понятно, что он хоть и не недоволен, но явно не в восторге. Сара могла понять разочарование Алекоса. Он наверняка ожидал, что проведет ночь в объятиях опытной любовницы, а очутился наедине с женщиной, чей сексуальный опыт можно было задокументировать на обратной стороне почтовой марки.
– Это мое личное дело, – с трудом выдохнула Сара, чувствуя внезапно подкативший к горлу ком.
– Но теперь это и мое дело. – Он добавил что-то на греческом, и Сара обрадовалась, что не понимает его. – Прости, что сделал тебе больно. – И опять его голос прозвучал как-то странно. В нем слышались не то злость, не то сожаление.
– Не переживай. Вначале мне было немного больно, но потом все прошло.
– Тебе следовало предупредить меня, – на этот раз резко бросил Алекос.
Сара вздохнула:
– Мне было интересно. – Пусть и не полная, но правда. Саре хотелось плакать – может, такая реакция была обычной для женщины после первой близости с мужчиной, – но она решила подождать, когда останется одна, и тогда дать волю слезам.
Алекос придавил ее к матрасу тяжестью своего тела, и она чувствовала себя словно в ловушке. Саре не хотелось смотреть ему в глаза, но смотреть было больше некуда, поскольку их тела были по-прежнему соединены. Взгляд Алекоса, полыхавший страстью всего пару секунд назад, теперь казался колючим и холодным, а его чувственный рот сжался в тонкую линию. Невозможно было поверить, что эти губы могли соблазнительно улыбаться.
Сара положила ладони ему на грудь и слегка толкнула.
– Может, мы поговорим об этом в следующий раз, а еще лучше, если вообще забудем об этом? Мы ведь закончили, не так ли? – Она прикусила губу. – Если честно, не понимаю, почему люди так восторженно отзываются о сексе.
Сара не смогла скрыть разочарование. Сначала, когда Алекос только вошел в нее, она испытывала небольшой дискомфорт, но потом боль сменилась чувством наполненности, и, когда он задвигался в ней, она начала испытывать удовольствие. Но тут все резко оборвалось. Алекос хрипло застонал и рухнул на нее.
Он по-прежнему лежал на ней. И находился внутри ее. Его было слишком много, чтобы Сара могла справиться с охватившими ее эмоциями.
– Нет, радость моя, мы еще далеки от того, чтобы закончить.
– Я не твоя.
Он мягко рассмеялся, и ее сердечко сжалось от его неожиданной нежности.
– У меня есть неоспоримое доказательство, что ты моя. А сейчас тебе больно? – прошептал он.
Алекос чуть сдвинулся, и Сара почувствовала, как что-то увеличивается внутри, снова наполняя ее и растягивая ее внутренние мышцы. Она была потрясена, что Алекос снова возбуждался, а он склонил голову и прильнул к ее губам в неторопливом чувственном поцелуе, сперва нежном, а когда она ответила, более жадном и настойчивом.
Сара смогла перевести дух, когда Алекос оторвался от ее губ и нежно коснулся ее щеки, проследовав к уху и куснув за его мочку так, что она задрожала от удовольствия, а не от боли. Потом он принялся осыпать поцелуями ее шею, опускаясь ниже к ее груди. По одному соску Алекос провел языком, а другой сжал пальцами, заставив Сару застонать от наслаждения.
Он играл на ее теле подобно опытному музыканту, который извлекал изумительные звуки из своего инструмента. Его прикосновения были легкими, искусными и всегда направленными на то, чтобы доставить ей максимум удовольствия. И все это время он неторопливо двигал бедрами, иногда вращая ими, иногда мягко подаваясь вперед.
С каждым разом Алекос все увеличивался в ней и все больше заполнял собой, пока Сара не почувствовала ничего, кроме теплоты его кожи, силы мускулистых плеч под ее руками и мощи его плоти, вторгавшейся в нее с устойчивым ритмом, который заставлял ее хотеть еще большего.
Алекос посмотрел на нее и, улыбнувшись, обхватил за ягодицы, приподнимая ее бедра, чтобы войти в нее еще глубже.
– Так лучше?
– Да. – Сара вдруг засмущалась, что было просто нелепо, потому что она соединилась с Алекосом самым интимным из всех возможных способов.
– Скажи, если будет больно.
– Мне не больно.
– Тогда скажи, чего тебе хочется.
Но разве могла она признаться, что его неустанный ритм сводит ее с ума? К тому же она сама не знала, чего хочет. Сара посмотрела на его красивое лицо и подумала, что умрет от страсти.