оследствия окажутся неприятными, но проигнорировала все предупреждающие знаки, поддавшись небывалой похоти.
Мою самооценку снова смыло в унитаз. Волна ненависти к себе вернулась, и я, кажется, откатилась на пару месяцев назад. Самым простым было бы обвинить во всем придурка, но это моя вина. Мне нужно перестать давать парням так легко завести меня. Необходимо стать толстокожей.
– Я волнуюсь за тебя, – говорит Кев, по-прежнему прижимая меня к груди.
Я высвобождаюсь из его хватки, отчаянно пытаясь взять себя в руки.
– Не стоит. Со мной все будет в порядке. Ты и так достаточно мне помогаешь.
Он выглядит печальным.
– Фэй знает?
Я качаю головой.
– Я же говорила тебе. Никто не знает.
Его взгляд смягчается.
– Я, наверное, последний, кто мог бы это предложить, но как насчет разговора с терапевтом? Это анонимно, и никто не станет осуждать тебя. – Я качаю головой, но он продолжает. – Мой брат тоже очень сопротивлялся, но я знаю, что это ему в итоге помогло. Тебе тоже могло бы помочь.
Я знаю, что Фэй призвала Кая не бросать терапию, чтобы он смог справиться со всем дерьмом истории о его биологическом отце, и за минувшие годы она несколько раз говорила мне об этом. Она сама много лет ходила к психотерапевту из-за травмы, появившейся в результате какого-то происшествия с ней в школе в Уотерфорде, и она говорила, что ей очень помогло.
Когда-то мне хотелось поговорить с кем-то вроде терапевта. Кем-то нейтральным, кто смог бы помочь мне разобраться в происходящем. Но я не могла этого сделать, потому что он сразу привлек бы полицию. И это разбило бы сердце моей матери. Я не могу поступить с ней так. Не могу сломать ее.
Надеюсь, я достаточно сильная, чтобы оставить прошлое позади.
Я должна быть сильной.
Потому что, если не смогу забыть об этом, значит, он уже овладел моим будущим.
Глава 11
Брэд
Я не могу перестать обнимать ее. Боюсь отпустить, вдруг она волшебным образом исчезнет. Я все еще боюсь, что она окажется ненастоящей, хотя тепло и спокойствие, исходящие от ее тела, говорят об обратном.
– Я так скучал по тебе, мама… – Прижимаю ее к себе, ее голова едва касается моей груди.
– Ох, милый. И мы все скучали по тебе. Я так волновалась.
Ей удается высвободиться из моих цепких объятий. Обе руки касаются моего лица, и она крепко сжимает мои щеки.
– Рада видеть, что ты замечательно выглядишь. Вы все выросли. Дай-ка рассмотреть тебя. – Она отступает назад, восхищенно оглядывает. – Такой высокий. Красивый. – Мама берет мои руки в свои. – Я так горжусь тобой и рада, что ты держишься намеченных целей. Не проходило и дня, чтобы я не думала о тебе. Оставить тебя было самым трудным решением, которое мне приходилось принимать, все случилось так быстро, и я волновалась, что недостаточно понятно объяснила тебе. Было до невозможности сложно уехать, но я не хотела, чтобы преступления отца омрачили твое будущее. Я не стала спорить с тобой, потому что слишком сильно люблю. Надеюсь, ты это знаешь.
Бывали дни, когда я чувствовал себя подавленным и несчастным, убеждая себя, что мама любит моих сестер больше, чем меня, иначе как она могла бросить меня без единого возражения, но сейчас я не собираюсь признаваться в этом. Я не стану усиливать ее чувство вины и прибавлять забот. В глубине души я всегда знал, что мама любит меня. Мы всегда были очень близки, и я сомневался в ней только потому, что мне было очень больно. Я очень скучал.
– Знаю, мама. Всегда знал.
Грохот у поворота в переулок заставляет ее нервно озираться по сторонам. Я оглядываюсь через плечо.
– Все в порядке. Просто кто-то опрокинул мусорный бак.
Она сглатывает, снова натягивая капюшон куртки.
– Мы можем пойти куда-нибудь поговорить? Не к тебе в квартиру. Я не верю, что за тобой нет слежки.
Не знаю, следят ли за мной федералы, но рисковать не собираюсь.
– Не волнуйся. Я тебя спрячу.
Я достаю телефон и набираю сообщение Каю. Несмотря на то что мы едва разговариваем, я знаю, что могу на него положиться.
«Мне нужна твоя помощь. Можешь приехать за мной?»
Телефон звонит меньше, чем через минуту. Я отвечаю на звонок, понизив голос и осторожно оглядываясь по сторонам.
– Что случилось? Проблемы? – спрашивает он, не давая мне времени все объяснить.
– Все в порядке. Но мне нужно, чтобы ты за мной приехал. Объяснять по телефону небезопасно. Приезжай один. И как можно быстрее.
– Я в пути. Держись.
– Кайлер? – шепчет мама, и я киваю.
Мы почти не разговариваем, пока ждем Кая. Я вижу, что мама слишком напугана, чтобы говорить на улице, поэтому мы просто обнимаем друг друга, и мне нравится, что я начинаю восполнять два года потерянных объятий.
Мой телефон вибрирует при получении текстового сообщения.
«Одна минута».
Я беру маму за руку и тяну за собой.
– Идем. Просто держи голову опущенной, и позволь мне вести тебя.
Большой черный «Рендж Ровер» Кайлера подъезжает к переулку, и я тащу маму за руку к нему почти бегом. Открываю заднюю дверцу и помогаю ей взобраться внутрь, прежде чем проскользнуть следом.
– Миссис Макконахи?
– Здравствуй, Кайлер, – робко улыбается мама. – Спасибо, что приехал за нами.
– Не за что. – Друг выглядит совершенно шокированным, когда переводит взгляд на меня.
– Можешь увезти нас отсюда? – Несмотря на то что окна тонированы, я все равно осматриваю окрестности, почти ожидая появления федералов.
Моя нога нервно постукивает по полу.
Он кивает, переключает передачу и вливается в поток машин.
– Где Эмма и Кейтлин? Они в порядке?
Она переплетает свои пальцы с моими.
– Твои сестры в безопасности. Они у тети Коры.
У меня сердце уходит в пятки.
– Мама, умно ли это? Разве федералы первым делом не станут проверять это место?
Кай смотрит на меня через зеркало заднего вида, разделяя беспокойство.
На ее лице появляется печать смирения и усталости.
– Мы прячемся у них в подвале, приехали туда глубокой ночью неделю назад. Никто не видел, как мы прибыли, и каждый раз, когда мне нужно было уехать, я пряталась в багажнике машины твоего дяди, но это бывало редко. Я рисковала только чтобы найти тебя. Я наблюдала и ждала подходящего момента, чтобы установить контакт.
Я обнимаю ее за плечи, прижимая к себе.
– Я исправлю это. Я буду вас охранять.
Кайлер снова смотрит на меня, и мы ведем безмолвный диалог. Я согласно киваю. Он набирает номер на мобильном, и раздается гудок. Его отец берет трубку через несколько секунд.
– Кайлер.
– Привет, пап. Мне нужна твоя помощь. Пока мы говорим, я направляюсь к дому мамы. Можешь позвонить ей и встретиться со мной там вместе с Дэном?
– Конечно. Но…
– Я в порядке. Мы все в порядке, – перебивает его Кайлер. – Я все объясню, когда мы приедем. Я воспользуюсь специальным въездом.
Он сбрасывает звонок и вжимает педаль газа в пол.
– Специальный въезд? – переспрашиваю я, приподняв бровь.
Он ухмыляется.
– Увидишь.
Мама рядом со мной начинает дрожать, и все веселье исчезает бесследно.
– Не волнуйся, мама. Алекс и Джеймс нам помогут. Мы можем им доверять. Они приняли меня и помогли со школой, колледжем и моей стипендией. Они хорошие люди.
Несмотря на то что мы с Каем росли вместе, наши родители не были особенно дружны. Конечно, папа иногда играл с Джеймсом в гольф, но не сближался. А мама почти не знает Алекс, потому что та не присутствовала на школьных постановках или родительских собраниях, и не похоже, чтобы у них было много общего. Алекс была слишком занята управлением своей многомиллиардной модной империей.
– Похоже, мне есть за что сказать им спасибо. И я не хотела бы доставлять неприятности.
– Мои родители захотят помочь, миссис Макконахи, а Дэн – один из лучших адвокатов.
– Спасибо, – шепчет мама. – И, прошу тебя, хватит называть меня миссис Макконахи. Мы все взрослые люди, Даниэлла будет достаточно.
Кайлер улыбается.
– Хорошо, Даниэлла.
– Спасибо, чувак. – Мой тон преисполнен благодарности. Проживи я хоть десять жизней, их не хватит, чтобы отплатить Каю и его семье за все, что они для меня сделали.
– Ты часть моей семьи, братишка. Что бы между нами ни происходило, это никогда не изменится.
Мы обмениваемся еще одним взглядом. Я протягиваю руку и пожимаю его плечо. Никакие слова больше не нужны.
– Я только быстро позвоню Фэй. Иначе она будет волноваться.
Он звонит, деликатно вводя Фэй в курс дела, не называя ни имен, ни других подробностей.
Я поражен, когда Кай минует главный въезд в дом, объезжая огромное поместье сзади. Он останавливает машину перед участком леса, который обрамляет их участок по периметру. Вытащив из бардачка брелок, нажимает кнопку, и я с отвисшей челюстью наблюдаю, как деревья расступаются, открывая взору потайные железные ворота. Они плавно разъезжаются, и Кай съезжает в темный тоннель. Когда ворота с лязгом закрываются за нами, впереди вспыхивает ряд прожекторов.
– Что за черт, чувак? – Картина как будто из фильма о Джеймсе Бонде.
Он смеется, медленно двигаясь вперед.
– После всего, что произошло в прошлом году, папа проявил чрезмерную осторожность и нанял парня, который раньше работал то ли на ЦРУ, то ли на Министерство внутренней безопасности, что-то в таком духе. И он построил секретный въезд на нашу территорию.
Впереди нас ожидал длинный тоннель. Прожекторы, встроенные в пол, по одному вспыхивали, освещая нам путь.
– Он также строит полностью оборудованные подземные бункеры для всех известных человечеству предметов роскоши, а также неприступные комнаты на случай чрезвычайных происшествий, с припасами и прямой связью с местными властями. У него есть постоянная команда охранников, которые следят за имуществом и присматривают за всеми нами, а он учится стрелять и драться. Это его новый любимый проект, и он похож на маленького ребенка в рождественское утро.