хотел ответить, но я перехватил его руку, сразу вонзив в предплечье Иглу, обездвиживая. После вмазал лбом в переносицу, ломая нос, а затем добавил еще и удар коленом между ног.
Не знаю, почувствовал ли он хоть что-то, но сопротивляться после всего стал заметно меньше. Я тут же снова задействовал Иглу, но теперь уже воздействуя прямиком на резервуар…
— Спи! — выдохнул я ему в лицо. — Ты устал… спи…
Вмешательство было грубоватым, но во-первых, он и правда был чудовищно измотан, а вторых, железка против культиваторов тоже была заключена внутрь часов, а они теперь лежали в нескольких метрах от принца. Все равно близко, но уже не вплотную.
Спустя пару секунд глаза Виндзора, в которых, кажется, к тому моменту не осталось ни одного не лопнувшего сосуда, беспомощно закрылись. И сам он повалился на пол…
— Даша!
Обернувшись, я заметил, что Селезнев бросился к нам…
— Следи за Викой! — рявкнул я.
— Но эти твари…
— Следи!
Под «тварями» он имел в виду Хищников, которые и правда потеряли большую часть пыла. В зале их все еще было немало, но понемногу они уже начали тянуться обратно к теням. Вот только это ничего не значило, потому что еще ничего не кончилось.
Снова взявшись за Зеркало — и как Сука его не разбила?? — я оглядел через отражение зал и увидел, что грязно-красные нити больше не покрывали стены сплошняком. Наоборот. Они стремительно истаивали. То ли «Паук» вдруг утратил свою силу, то ли… просто заметал следы?
Я нагнулся к Яне.
По идее, к этому моменту я уже должен был словить откат за невыполненное обещание. Тогда в Академии я взял за нее ответственность, а значит ее смерть должна была означать и мою. Ну или что-то близкое к этому.
Я попытался найти место раны, но на ощупь это не удалось. Все казалось целым. Не церемонясь, я разорвал ворот ее платья. Немного перестарался, оставив девушку практически по пояс голой. Где-то на краю сознания отметил, что грудь у нее оказалась не такой уж маленькой. Полноценный второй размер с крупными коричневыми сосками.
И ни единого следа каких либо повреждений…
— Яна, ты меня слышишь?
Нагнувшись, я взял ее за плечи и придвинул свое лицо к ее. Ощущения были смешанными, нечеткими, но, кажется, она все-таки была жива…
— Яна! — повысил я голос, чуть тряхнув.
В ответ та резко вдохнула… и открыла глаза.
Вопросов у меня был миллион, но важнее всего было одно:
— Ты можешь Виктории помочь? На ней заклятье.
Ответила она мне долгим взглядом…
— Сейчас.
Около минуты Яна водила руками над телом системницы, что-то неслышно бормоча себе под нос, пока, наконец, не заключила:
— Это Сумеречный Паук.
— Что это значит? — спросил я.
Поверх разорванного платья на девушке теперь была застегнута моя рубашка. Тоже не совсем целая, но наготу прикрывавшая. При этом нельзя сказать, что самой Яне до этого было дело. Выглядела и говорила она немного пришиблено, все время морщась и норовя дотронуться до своего солнечного сплетения. Чем все это грозило, я пока не понимал, но в любом случае нужно было сначала Вике помочь.
— Это проклятье, — ответила Яна после паузы. — Старое… и смертельное. Раньше их использовали, чтобы отомстить или наказать главу семейства, ну а потом на Девяти Планетах уже просто как средство убийства… Действует только на младших девушек в семье. Виктория, насколько я знаю, единственная дочь… Она девственница?
Хм.
— Сильно сомневаюсь, — ответил я.
— Если нет, то шанс есть, — сказала Яна после паузы. Взгляд у нее при этом сделался еще более странным. — Кроме девственниц, он также действует и на влюбленных. Единственный способ снять его — поцелуй. Также понадобятся слова наговора, но их я помню.
— Ясно, — проговорил я.
Хотя на самом деле, я бы не сказал, что все понял. То есть Вика… гм…
Бред какой-то если честно. И в Стихии, и в Системе, и, разумеется, в Нейгун, все техники и ритуалы работали на основе четких знаний, осознанности и логики. Это же меня прилично выбило из колеи.
— А поцеловать кто должен? — спросил я, пытаясь хоть какой-то смысл нащупать. — И куда?
— Тот, в кого она влюблена.
На второй вопрос Яна отвечать не стала. Я бросил взгляд на стоявшего рядом Селезнева, но тот только плечами пожал.
— У меня шансов еще меньше.
Да, умный мужик все-таки. Сразу понял, в чем я сомневаюсь. Могла Виктория в меня влюбиться? Да хрен ее знает… Друзьями, я думаю, мы точно уже не стали, с этим спорить было глупо, я бы иначе не предложил ей жениться. А вот в плане любви…
Такое уж дело, что годы преследований Сукой ни из кого романтика не сделают. Это только «упаковка» у девчонок милая. Заточки под сердце они едва ли не с большим умением чем мужчины вставляют. А уж в плане энтузиазма и еще очков форы дадут.
— Ладно, похрен, — сказал я.
В конце концов, Яна сказала, что влюблена должна быть та, кого укусили. Про объекта любви сказано не было. Уточнять я не стал.
Наклонившись, я прижался к ее губам своими.
Яна рядом что-то зашептала…
— …. — оторвавшись от губ системницы, я напряг слух.
— Что?
— Три…
— Тереть? — нахмурился я. — Что?
— Три… массажа с тебя, Духов… Насчет тереть я тебя тоже за язык не тянула…
Невольно я фыркнул, глядя на нее и ее приоткрывшиеся глаза. Сразу достал Зеркало, чтобы проверить… и, действительно паутина исчезла из ее раны…
— Сейчас достану фиксатор, — сказал я. — Подлечим тебя.
— Нам нужно вернуть принца англичанам, — сказал Селезнев. — И разобраться со службой безопасности. Ты поможешь?
Бросив на него взгляд, я кивнул. Потом повернулся к Яне, которая все-таки взялась за грудь. Очевидно, тот удар не прошел для нее незамеченным.
— Ты в порядке? — спросил я.
Девушка ничего не ответила. Только сильнее поморщилась…
Плохо… Как бы так не вышло, что нам и ее придется откачивать.
— Ты сама поняла, что случилось?
— У меня есть догадка.
— И?
— Это была не береза, — сказала она осторожно. Слова явно давались ей с трудом. — А ель, замаскированная под березу.
— Гробовое дерево, — подал голос Селезнев.
Я перевел на него взгляд, и он пояснил.
— В России на Старой Земле из ели всегда делали гробы. У серых это символ смерти.
— Не смерти, а… в общем это сложнее, но в целом да, — проговорила Яна.
— И потому ты решила, что будет хорошей идеей воткнуть эту деревяшку в себя, — спросил я с небольшим раздражением.
— Это Сердце Ведьмы, — ответила она. — Я должна была что-то сделать. Светлое Сердце убивает Тьму. Темное — создает Тьму. Иначе был бы выброс.
— А себя, значит, не жалко, да? — нахмурился я.
— Алекс… — проговорил Селезнев. — Ей нужно отдохнуть.
Кивнув, я подождал еще немного, но, кажется, слова и правда вызвали у девушки физическую боль. Пока лучше было не давить.
— Ладно, — произнес я после паузы. И повернулся к Игорю. — Лучше пока все это держать в тайне. И мне нужно как можно скорее поговорить с Василием Морозовым.
— Думаю, он уже и сам не откажется, — ответил аристократ. — Давайте выбираться отсюда.
— Нужно найти мою монетку, — снова поморщившись, сказала Яна.
Бросила на меня взгляд, но я ничего комментировать не стал.
— Найдем.
Количество вопросов к ней у меня только росло, но сейчас и правда не о том нужно было думать.
— Игорь, ты так и не сказал, кто лечил императрицу последние годы, — напомнил я, поднимаясь и помогая подняться Виктории.
Разумеется, мою мысль Селезнев понял сразу. Не стал бы я в такое момент спрашивать ни о чем, что не было связано с происходящим.
— Иван Давидович Иванов, — сказал он. — Последние лет семь, наверное.
Иван… хм… уж не «Иван Иваныч» ли?
— Он во дворце? — спросил я.
— Да, разумеется. Он не отдаляется от императрицы надолго.
Я кивнул.
Хорошо.
— Надо будет с ним увидеться.
Глава 15
— Вы что, переоделись?
Это была первая фраза Софи, когда мы с Викторией нашли ее в главном торжественном зале. Она все еще была в компании Оливера и многочисленных Перловых.
— А ты что весь вечер в одном и том же будешь? — с удивлением посмотрела на нее системница.
— Да…
— Ну, как знаешь.
Пара Лечений 1-го уровня вкупе с помощью Яны поразительно быстро поставили Викторию на ноги. Запасные платье и костюм нам помог раздобыть Селезнев, ну и первым делом я, разумеется, захотел найти сестру. Теперь я знал, чем были вызваны помехи в работе «Заступника» Виктории, и вроде бы больше об этом беспокоиться не стоило, но… я все равно беспокоился. Жизнь так и норовила мне подкинуть «сюрприз» по неожиданней, так что стоило перестраховаться.
— Все вы врете, — прищурилась Софи. — Не было у вас с собой ничего, чтобы переодеться. Не было ведь?
— Конечно нет, — ответил я. — Мы бы не стали тебя так подставлять просто ради того, чтобы посмеяться.
— Конечно, не стали бы, — серьезно кивнула Виктория.
После этого подозрений во взгляде Софи стало еще больше.
Воспользовавшись паузой, я представил Викторию Перловым. На это ушло некоторое время, потому что кроме Павла с Никитой, здесь также были их жены. У Павла одна — Ярослава, у Никиты две — Кристина и Фрида. Также тут был старший сын Павла — Глеб, на несколько лет старше меня в этом мире, и дочка Никиты — Лаура. Последняя была ровесницей Софи и выглядела практически полной копией матери-испанки. Даже в плане возраста они скорее казались старшей и младшей сестрой, нежели матерью и дочкой. Впрочем, как я уже знал, среди сильных влияющих такое редкостью не было.
Все до одного Перловы были стихийниками-огневиками. Разве что у Кристины кроме резервуара Огня был еще хорошо развит и Воздух.