А ещё это рычание…
Ночью я плохо спала, и усталость берёт своё: я забываюсь беспокойным сном.
– Андреа, милая моя девочка, – слышу безжизненный голос бабушки. – Ты сильная и со всем справишься.
– Нет, я не смогу без тебя! Ты обязательно поправишься, – глотая солёные слезы, смотрю на осунувшееся лицо родного человека.
Бабушка была всем в моей жизни. Моя мама умерла, когда подарила жизнь мне, а отец, не выдержав ухода любимой, ушёл за ней. Эгоистичный поступок с его стороны.
Меня забрала бабушка Маргарет. Со стороны матери родственников не было. О ней бабуля мало что рассказывала. Только однажды проговорилась, что мама пришла из каких-то дальних земель.
– Нет, Андреа, не поправлюсь, – резко говорит бабуля, а меня разрывает изнутри.
Ведь ещё неделю назад мы заготавливали травы. Несмотря на то, что бабушка была вдовствующей герцогиней, и жили мы в небольшом особняке, оно не чуралась чёрной работы.
– Нет ничего постыдного в физическом труде – стыдно быть лоботрясом и криворуким, – всегда твердила мне бабуля.
Внезапно бабушка слегла. Лекари разводили руками, мол, неизвестная болезнь настигла герцогиню Эванс.
При том, что бабушка всегда следила за своим здоровьем.
– Бабуль, – хватаю её за ледяные руки. В ответ она крепко сжимает мои и с беспокойством смотрит в мои глаза.
– Слушай меня внимательно, моя девочка, – беру себя в руки. – Будь стойкой и смелой. Не попади под чужое влияние, доверять можешь только Джанет, – бабушка заходится в сухом кашле, который больно режет по моему сердцу.
Откашлявшись, без прежней силы в голосе продолжает:
– Ты моя наследница, и запомни: ни в коем случае не продавай особняк. Ты меня слышишь? Как бы тяжело ни было, кто бы ни пытался отнять. Не опускай руки. Это наша семейная ценность.
Киваю головой, не в силах что-то вымолвить.
– И ещё, – хрипит бабуля, и я понимаю, что силы её покидают. – Пообещай мне не лить по мне слёзы. Я ухожу из этого мира, но всегда буду рядом с тобой.
Грубо вытираю мокрые щёки и прихожу в себя.
– Обещаю, – с уверенностью смотрю в родные глаза.
– Насчёт твоей матери, она была не совсем че…
Бабуля хватает ртом воздух, но из-за сильного кашля не может дышать.
– Джанет! – наклоняясь к бабушке, зову я няню.
Няня тут же вбегает в покои. Но все наши старания помочь бабуле тщетны. Понимаю, что она уже не с нами.
– Покойтесь с миром, дорогая герцогиня Эванс, – с рыданием говорит Джанет.
Мои глаза сухие, а душу выворачивает на изнанку. Я не пророню и слезинки. Сдержу своё обещание.
«Я с тобой не прощаюсь. Ты всегда будешь в моём сердце»!
Чувствую, что что-то не так, сердце едва не выпрыгивает из груди. Вздрогнув, я просыпаюсь и сразу натыкаюсь на изучающий взгляд незнакомца.
Дракон!
Глава 4 Наглый пациент
Кто бы мог подумать, что спасенный мною мужчина окажется драконом! Смотрю на него и не в силах пошевелиться.
Лицо незнакомца расплывается в соблазнительной улыбке. Он с интересом изучает мое лицо.
– Ты обязана взять на себя ответственность и выйти за меня, – слышу я бархатный голос незнакомца.
Вздрагиваю. Чувствую, что краснею, но с опаской слежу за драконом.
– Что? – Спросонья я не понимаю смысл его слов. Но когда до меня доходит, то задыхаюсь от возмущения.
Какой нахал этот дракон!!
Я и в страшном сне не могла подумать, что спасенный мною мужчина окажется ящером!
– Ну как же, – лениво растягивает буквы дракон. – Я голый и явно обесчещен! Требую компенсацию!
«Не голый ты вовсе, а под одеялом! Хам!» – хочется мне завопить и запустить чем-нибудь в мужчину.
– Ты!
– Я, – нагло лыбится ящер. – Эйден.
– Эйден, – красивое имя, и очень ему подходит.
Дракон проходится по моему телу и с нескрываемым восхищением смотрит на мои ноги.
Вот же! Я и забыла, что на мне обтягивающие брюки. Ладно, уже поздно стыдливо бросаться в комнату и наспех переодеваться.
– Перед тем, как ты с жадностью на меня набросишься, можешь сначала напоить и накормить? – Самоуверенность так и прет от дракона, что очень раздражает.
С первых его слов я понимаю, как сложно мне будет терпеть этого наглеца под одной крышей.
На его провокацию я никак не реагирую, хоть и хочется подойти и придушить.
Разворачиваюсь на кухню и иду за целебным отваром и бульоном. Все равно тяжелую пищу ему пока нельзя, да и другого ничего нет.
– Кстати, – расслабленный тон дракона заставляет меня напрячься. – Тебе понравилось?
Резко разворачиваюсь и в недоумении смотрю на него.
– О чем ты?
Этот хам начинает спускать одеяло со своего живота.
– Об этом, – играет он бровями.
– Совсем пришибленный, – взвизгиваю. – Ничего я там не рассматривала!
– Ну ладно, – не скрывает своего разочарования дракон. – Потом посмотришь.
– Ты! – шиплю я не хуже самой ядовитой змеи.
– Есть хочу, – невинно хлопает ресницами, при этом шкодливо ухмыляясь.
«Всевышняя, дай мне сил и терпения не прибить этого дракона», – молю я Богиню о милосердии. На себя надежды нет. Мои руки так и чешутся придушить этого чешуйчатого.
Беру поднос и, не обращая внимания на колотящееся сердце, несу его к Эйдену. Немного непривычно называть его по имени.
Ставлю поднос рядом с раненым и разворачиваюсь.
– А приподнять? – Скрипя зубами от раздражения, иду помогать.
Подхватываю его ладонями под спину и приподнимаю. Его лицо слишком близко от моего. Чувствую на своих щеках его горячее дыхание. Подсовываю ему под спину подушки, встаю и ухожу.
– А покормить? – останавливает меня бархатистый голос дракона. Тихо рычу от бешенства.
Резко разворачиваюсь и испепеляю его взглядом. Эйден смотрит на меня и с чувством выполненного долга берется за ложку.
– Ну, нет, так нет.
Может, его так изувечили не из-за любвеобильности? Возможно, он просто кого-то довел до бешенства, вот и не сдержался человек или нечеловек. Не виню его за это. Этот дракон любого может вывести.
Всегда себя считала терпеливой и уравновешенной, но десяти минут бодрствования чешуйчатого хватило, чтобы весь мой хваленый самоконтроль полетел в бездну.
– Малышка, я все, и мне нужна твоя помощь.
Малышка?
От злости со всей силы втыкаю нож в доску и поворачиваюсь в сторону дракона, чтобы высказать все, что думаю о его манерах.
Но одного взгляда на Эйдена хватает, чтобы я проглотила свою язвительность.
Дракон лежит в том же положении, в котором я его оставила, за единственным исключением: простынь пропиталась кровью. Его раны открылись.
Несмотря на раздражение, я бросаюсь к Эйдену. Вытаскиваю подушки из-под спины и приказываю:
– Ложись.
– Вот так сразу? Без прелюдий?
Смотрю на ящера и поджимаю губы.
– Так хочется помереть? – Ему больно, бледное лицо дракона тому доказательство.
Опускаю простынь до бедер, ожидаю услышать от Эйдена непристойные слова, но дракон молчит.
Так и есть, раны открылись.
Поднимаюсь на ноги и бегу за отваром тысячелистника. Хорошо, что чайник горячий, и не приходится тратить драгоценное время на ожидание горячей воды.
Эйден молча наблюдает за моими действиями. Прикладываю влажную ткань к ранам на груди и надавливаю. Слышу сдавленный свист дракона. Смотрю, Эйден уже без сознания.
– Ох, Всевышняя, я его убила! – С ужасом гляжу на лицо дракона.
– Еще нет, но ты близка, – шипит сквозь стиснутые зубы Эйден, пытаясь ободряюще мне улыбнуться.
Я выдыхаю от облегчения.
– Потерпи, кровь скоро остановится, – убедительно я говорю, а сама надеюсь, что все делаю правильно.
У меня не так много опыта в лечении подобных ран. Бабушка много рассказывала о целебных свойствах трав, но в лечении живого человека я не практиковалась.
Так что дракон оказался моим первым пациентом. Надеюсь, я его не добью. Он же сильный, должен выдержать.
Меняю ткань и вижу, что кровь действительно останавливается. Это вселяет в меня оптимизм.
Все это время дракон лежит тихо.
Наконец-то, кровь останавливается, и я заново обеззараживаю раны. Кажется, дракон засыпает. Вот и хорошо, сон лечит, а его молчание благоприятно сказывается на моей нервной системе.
Дракон скоро проснется, и ему нужна будет питательная еда. Мне, кстати, тоже не повредит. С досадой смотрю на остатки рыбного бульона. Мяса нет, и поймать я его не сумею. Рыбы тоже нет.
Мне ничего не остается, как идти к реке. Не сваришь же суп на одной крупе.
Одевшись, выхожу на улицу. На улице светло, и, несмотря на легкий ветерок, солнечные лучи приятно ласкают кожу.
Подставляю им свое лицо и несколько минут наслаждаюсь этими ощущениями.
А ведь когда-то моя жизнь была беззаботной и счастливой в небольшом особняке бабули. Воспоминания накрывают меня с головой.
Вот я босоногая бегаю по траве рядом с домом.
– Бабуль, смотри, как я умею, – с разбегу перепрыгиваю небольшие скамейки и хвастаюсь бабушке.
– Андреа, прекрати! – строго говорит мне герцогиня. – Так можно и шею свернуть.
Но в детстве чувство самосохранения напрочь отсутствует.
Подбегаю к бабушке и крепко обнимаю ее.
– Нет, так просто ты от меня не отделаешься.
– Глупышка, – ласково гладит меня по волосам самый родной мне человек.
– Доброе утро, герцогиня Эванс, – раздается позади нас незнакомый женский голос.
Мы оборачиваемся, и я виду идущую к нам улыбающуюся молодую женщину, позади которой плетется несуразный мальчишка. На вид старше десятилетней меня.
Бабуля вопросительно смотрит на гостей. Хоть мы и живём в глуши, но этикет никто не отменяет. Приходить в гости без приглашения считается неприличным.
– Просим прощения, что без приглашения, мы поселились неподалеку.
Я вспоминаю, что рядом находится заброшенный особняк.
– Я вдовствующая графиня Фостер. Меня зовут Мюриель, а это мой сын Энтони.
Вперед выходит этот мальчишка, который с пе