– Ты купался? – спросила я, почесав загривок.
– Фа-фа с ма-ма, – зафыркал он.
– С мамой, – догадалась я.
– Даночка, знакомься. Это моя старая приятельница – Прасковья Корзинкина, – мама представила мне даму с большими губами. – А это Даночка – подруга Тодда и Тима. Присаживайся.
Смирившись с неизбежным, я присела на лежак.
– Аделаида, во-первых, не старая, а старинная приятельница! – взвизгнула Корзинкина. – А во-вторых, у тебя склероз! Я уже последние неважно сколько лет Памела Карлсон. Этот творческий псевдоним мне подходит гораздо больше. Дана, зовите меня просто: Пэм.
– Пэм? Так вы та самая Памела Карлсон? – переспросила я и принюхалась. Кошка. Не водоплавающая. И это хорошо: еще одну претендентку на роль охотницы можно вычеркивать из списка. Да и возраст для преступницы неподходящий.
– Вижу, вы читали мои книги. Любите клубничку? – дама расплылась в улыбке, приняв мой прищур за восхищение. Она тряхнула золотистыми, явно искусственными, кудрями и с придыханием произнесла: – Уже два года, как не пишу, а меня помнят и любят.
– Два года? Пфф, – фыркнула Аделаида Драконова. – А мне казалось, что уже лет двадцать прошло с тех пор, как ты перестала калякать свои эророманчики.
– Вот именно – казалось! Я ж говорю: у тебя склероз, – огрызнулась Прасковья-Памела. И тут же снисходительно улыбнулась. – Как я могла забыть? Ты же старше меня, поэтому и не помнишь.
– Старше всего лишь на восемь месяцев, – поджала губы Драконова. – Правда, в отличие от тебя, – у меня пока нет внуков.
И мама указала взглядом на юного оборотня-котика, лежавшего в ногах «бабушки».
Памела Карлсон возмутилась:
– Как… какие внуки?! Это мой литагент Барсоромео. Он же выступал в роли модели для переизданной нетленки «Опытная девственница для властного дракона». Разумеется, в роли девственницы была я. И, между прочим, свои шедевры я создавала на этом курорте. Вы мне с сыновьями еще комиссию приплачивать должны. Эх, если бы молодость знала…
Мадам Карлсон-Корзинкина протяжно вздохнула и бросила томный взгляд на юношу.
– Агент-модель? Барсо… ромео? – запнулась Драконова. А затем фыркнула: – Прости, дорогая, перепутала. В прошлый раз ты приезжала с другим и представила его внуком. Василиус, рыженький такой.
– Василиус? Не помню, – нахмурилась Пэм Карлсон. И пробормотала: – Редактора Мурчело помню, художника Базилиуса очень хорошо помню, а Василиуса – нет.
– Значит у тебя точно склероз! – победно произнесла Аделаида Драконова. – Но я привезла с собой лекаря для Тодда. Он и тебя вылечит!
– Что-то припекает! Барсик, ой, Барсо, купаться! Я лежу на матрасе, ты меня катаешь, а то я плавать не умею! – приказала Памела Корзинкина то ли агенту, то ли внуку. И кряхтя поднялась с лежака.
Юноша послушно подскочил и последовал за хозяйкой.
Я же окончательно убедилась, что дамочку придется вычеркнуть из списка. Мало того что не водоплавающая, так еще и специализируется на юных объектах. Лорд Драконов для нее староват. Да и если бы она хотела убить Драконова, давно бы воспользовалась дружбой с мамашей.
– Наконец-то ушла. Терпеть ее не могу, – призналась Драконова.
– А зачем общаетесь? – наивно поинтересовалась я.
– Надо поддерживать бизнес моих мальчиков. Ведь курорт держится за счет таких Карлсонов. Прилетают, отдыхают и оставляют здесь свои денежки. Тем более Тодд не в форме – обычно он занимался досугом возрастного населения, предлагая новые процедуры. А сейчас мой мальчик приболел. – И Драконова всхлипнула.
Ящер для приличия подвыл, а лекарь протянул два стакана с какой-то мутной жидкостью маме и сынуле.
Я полюбопытствовала:
– А что со здоровьем Тодда? Шансы на оборот есть?
– Я привезла с собой светило науки – профессора Пилюлькинсона. Он обещал вылечить Тодда.
Старичок поправил пенсне, одернул клетчатые кальсоны в заплатках, которые прикидывались пляжным костюмом, и важно заметил:
– Тодд находится под воздействием сильнейшего стресса. Сильнейшего!
– Фа-фа! – фыркнул ящер в подтверждение.
– Обычно через три, максимум пять дней организм восстанавливается. Здесь же запущенный случай! – И Пилюлькинсон развел руками.
– То есть мой мальчик уже давно должен был прийти в себя? – с надеждой в голосе произнесла Драконова мама.
– Совершенно верно, – кивнул профессор. – Как минимум пару дней назад. Я не понимаю, почему Тодд до сих пор не принял человеческую ипостась.
– И что же нам делать? – всхлипнула бедная женщина.
– Тодду необходим полный покой. Никаких стрессов, только отдых и полноценное питание. И общение с исключительно приятными людьми, – сделал заключение лекарь, а ящер откинулся на лежаке и довольно заурчал. Пилюлькинсон добавил: – И для профилактики необходимо принимать мои уникальные капли «Антиозверин».
– Фе-фе, – скривил пасть Тодд.
– Не фе-фе, а фа-фа, – погрозила пальчиком мамаша, а затем улыбнулась ящеру: – Мальчик мой, иди искупнись с лекарем. А мы с Даночкой пока позагораем и посплетничаем.
Ящер кинулся к воде, перевернув лежак, лекарь едва поспевал за ним.
– Наконец-то все разошлись, – обрадовалась мама. – Никакого уединения, а мне так много нужно тебе сказать, Даночка. О многом спросить.
Я удивилась:
– Мне? Меня?!
– Конечно, – и женщина ласково улыбнулась. Но затем нахмурила брови: так обычно делал шеф Вульф, когда приступал к допросу особо опасных преступников: – Отвечай честно: как ты относишься к моему мальчику?
– К Тодду? – Не ожидала подобного вопроса, тем более не понимала, как бы деликатнее ответить, чтобы никого не обидеть. – Он, конечно, приятный и все такое, но…
– Да при чем здесь Тодд? Мой младшенький еще молод для женитьбы, – прервала меня мамаша. – Я говорю про Тимошу. У него уже возраст поджимает. Он тебе нравится? Только не надо мне врать!
Аделаида Драконова сканировала меня взглядом: для полной картины не хватало света от лампы в лицо и зверодетектора лжи. Ох, этой бы дамочке в ФСО работать. Вместе с той, которая лишила меня растительности на теле. В паре они бы раскололи всех опасных преступников. Я что-то невнятно проблеяла.
– Так и знала, – почему-то с облегчением вздохнула женщина, неожиданно схватила меня за плечи и притянула к своей груди. – Дана, детка, ты его любишь! Добро пожаловать в семью! Об остальном не беспокойся – я все устрою!
– Я не… лю… – Пыталась отстраниться, но из железной хватки мамы так просто не вырваться.
– Ничего не говори, – женщина по-дружески похлопала меня по спине, выбив из легких весь воздух. – Ты скромная, застенчивая и в то же время дерзкая. Ведь не растерялась и подловила Тима в кустах. – Мама хитро улыбнулась: – Ох, я сама была такою. Если бы не мама Тадеуша, так бы и сидела в девках. Она приняла меня, подсказала, помогла. И я помогу тебе, девочка моя. Ты не представляешь, сколько я устраивала для Тима смотрин: и с ящерками, и со змейками, и с крокодилицами знакомила. Но он зациклился на своей истинной паре – начитался глупых книжек и наслушался дедовских баек. Правда, ни на одну из знакомых мне девиц он так не смотрел, как не тебя.
– Как? – пролепетала я, все еще задыхаясь в объятиях мамы.
– Голодным взглядом.
– Может, он кушать хотел? – предположила я, вспоминая, как в нашу последнюю встречу Драконов плотоядно облизывался.
Наконец-то мама оторвала меня от своей груди:
– Это другого рода голод. Любовный.
– А как же истинная пара? – удивилась я. – Ведь лорд Драконов ее ищет уже много лет.
Конечно, предположения мамы о том, что я нравлюсь миллионеру Драконову, мне импонировали. Но я же не наивная дурочка, а наемный агент ФСО и полицейский, тем более при исполнении. Так что мечты о длинном драконьем хвосте, крепко обвивающем мою талию, пришлось безжалостно подавить.
– Ищет. И муж мой покойный, Тадеуш, искал. Скажу тебе по секрету – я ведь наполовину ящерка. Да что там наполовину, драконьей крови во мне – кот наплакал, – зашептала озираясь Аделаида Драконова.
Я уже давно почувствовала, что предки ящеров были доминирующими в ее роду. И удивлялась – как женщина смогла выйти замуж за истинного дракона, да еще и родить сына-дракона. Вот с рождением Тодда как раз все понятно. Правда, когда у меня появилось свободное время, я немного изучила эту тему. Если вторая половинка у дракона – ящерка, змея или крокодилица, а еще лучше метамофр, – то брак обещает быть удачным. И мужчина, при определенных стараниях, осчастливит супругу дракончиками. Не то чтобы я сильно интересовалась данным вопросом, так, зашла в местную библиотеку и от нечего делать полистала книжки. Но главное в браке для дракона – это чувства и запах. Дракон должен безумно желать свою женщину. Вот поэтому возникли легенды, что брак дракона возможен только с истинной парой.
Я тяжело вздохнула, а мама продолжила откровения:
– Открою тебе, Даночка, страшный секрет. В юные годы мне пришлось прибегнуть к афрозвериаку – ничего преступного, капнула пару капелек, чтобы привлечь внимание мужа. Это мне свекровь посоветовала, она же тоже была наполовину змея. Ты думаешь, в кого Монки? В ту породу пошел. А Драконовы – что дед, что отец, теперь Тим – просто помешаны на поиске истинной пары. Что же делать нам, простым женщинам, рядом с такими непробиваемыми мужчинами? Идти на хитрость! Когда я родила Тима, мужу уже было все равно – драконица я или ящерка. Ведь нравилась ему именно я, а не какая-то там мифическая истинная пара. Вот и тебе, Даночка, хочу предложить обратиться к известному в узких кругах специалисту.
Это что же, мама Драконова предлагает мне использовать контрафактные духи? Подбивает меня на преступление?! Я хотела категорически отказаться от лестного предложения, но тут меня осенило: мама же может меня вывести на того самого специалиста, который, возможно, помогает и Леле.
– Ведь эта Арбузова тоже дурит голову Тиму, – словно прочитала мои мысли Аделаида Драконова. – Я же это сразу поняла. Ведь как есть – крыса крысой. А строит из себя драконицу. Так чем же ты хуже, а?! Ты тоже можешь обратиться к Парфюмерову.