– Не будем отвлекаться, – пресек мамину речь миллионер. И вновь отдал приказ: – Дюпонт, одним глазом присматривайте за Арбузовой, другим – за Молочковой. Возможно, охотница кто-то из них.
– А как же диспозиция? – удивился агент.
– Все в силе. Вы ровно в полночь притаитесь возле выхода из парка, – кивнул миллионер. – Маскировочный куст готов?
– Так точно, – гаркнул медведь-оборотень.
Драконов обвел всех взглядом:
– Для особо непонятливых еще раз обозначу дислокацию. Дядя Монки с деньгами ждет Водную охотницу в беседке. Мы с Даной заляжем в траве возле беседки. Дюпонт охраняет выход, который ведет к главному корпусу.
– А я? – вякнул Бондэрос.
– А вы ждете у другого выхода из парка. Там, где выездные ворота. С вами будут мои охранники. Действуйте по ситуации.
– Тим, я иду с тобой и Даной, – решительно произнесла Аделаида Драконова.
– Мама, никакой самодеятельности. Ты сидишь в моем кабинете на телефоне. Если что-то пойдет не так и мы не вернемся…
– Мы с Тоддом идем вас спасать! – откликнулась мама.
– Фа-фа! – тявкнул ящер.
– Фе-фе, – прорычал Драконов. – Ты, брат, стережешь дядю. А ты, мама, в случае чего звонишь полковнику Хрящу и вызываешь подкрепление.
– Может, лучше сейчас ему позвонить? – предложила Аделаида Драконова.
– Ага, и тогда карьера Даны пойдет к чертям драконьим, – зло огрызнулся Тим. – По-хорошему, мы давно должны были их предупредить. Да и агенты понабегут, затопчут территорию, спугнут Охотницу. Нет, будем действовать согласно обстоятельствам. Что мы в конце концов не справимся с какой-то водоплавающей прохвосткой? Вон у нас и агенты ФСО имеются, и заказчик на нашей стороне, и охранники у ворот.
– Ты прав, Тим, справимся. Тем более карьерой Даночки рисковать нельзя. Хоть она скоро уйдет в декрет, но ее должны проводить с почетом, а может, и награду выдать, – поддержала сына мама, а я ей благодарно улыбнулась.
– Раз вопросов больше нет: все по местам! – приказал Драконов, и народ потянулся к выходу.
В дверях я услышала голос хозяина «Далей»:
– Агент Дмитреску, задержитесь!
Застыла на пороге.
– Дана, – Драконов сжал мои плечи и с нежностью заглянул в глаза. – Я что хотел сказать…
– Что?
– Э-э-э… снотворный порошок есть?
– Есть! Из запасов ФСО, – кивнула я.
– А табельное оружие? – заботливо поинтересовался лорд и провел ладонью по моей щеке.
– Было. Но ты его отобрал, – робко заметила я.
– Ах да. Тебе опасно его носить. Лучше пусть побудет у меня. А я буду рядом с тобой, – проникновенным голосом произнес Драконов и прижал меня к своей груди.
– Когда будешь рядом? В траве? – уточнила я.
– И в траве, и когда ты будешь с бобром общаться. Я притаюсь за дверью: прикинусь молью или слоновым комаром. Если что – зови на помощь!
– Слушаюсь, – улыбнулась я и положила голову на плечо любимого.
От его слов на душе стало легко, словно Драконов еще раз признался мне в любви.
– Ну, иди, – выдохнул Тим и нехотя разомкнул объятия.
– Иду. – Едва сдерживая слезы, я покинула кабинет.
Глава 45
Дана Дмитреску
Расставание с любимым, пусть и на несколько часов, давалось непросто. Сосредоточилась на деле и отправилась в коттедж к бобру Митрошкину. Рассчитывала управиться минут за пятнадцать, а потом вместе с Тимом ловить преступницу. Все как в моих девичьих мечтах, когда училась в полицейской академии: кусты, полночь и мы с любимым в засаде.
Я насыпала снотворное в маленькую бутылочку с водой и пошла на дело. В домике у бобра горел свет: еще не спит. Чего мы и боялись. Постучала, и на пороге тут же возник хозяин в семейных трусах и с голой мохнатой грудью.
– Дана? – искренне удивился бобер.
– Ой, простите, мистер Митрошкин, что я так поздно. Вы уже ко сну готовитесь? А я хотела обсудить карьеру певицы. Вы приглашали… – затараторила я.
– Заходи, цыпа моя. – Митрошкин втащил меня в дом. Сам устроился на диване и похлопал рукой рядом. – Давай только коротенько, а то спать уже пора.
Я кивнула и присела на краешек, наблюдая за тем, как бобер потянулся к пиву. Облизала губы.
– А мне можно попить? А то я нервничаю.
– Конечно. – Митрошкин подошел к барной стойке.
Пока он повернулся ко мне спиной, наливая пиво, я быстро достала воду со снотворным и подлила в его бокал. Еле успела убрать бутылочку в карман, как бобер уже нес мне напиток.
– Пока ничего не обещаю. Все прояснится в ближайшее время. Если Леля выйдет замуж за Драконова, тогда возьму тебя в коллектив. Если он ее кинет, то смогу взять только на подтанцовку.
Митрошкин придвинулся ближе и обнял меня. Обратила внимание, что у нас под ногами лежит огромная волчья шкура. А на стене напротив дивана заметила шкурки поменьше: выхухоли, белки и даже змеи. Змеиная чем-то напоминала шкуру, которую сбросила Элионария.
– Вы коллекционируете шкуры животных? – напряглась я и придвинула мужчине бокал с пивом.
– Ага, люблю это дело, – хмыкнул бобер, и его рука сползла мне на грудь.
– Но это же противозаконно! – возмутилась я, отталкивая его руку. – Браконьерство себе подобных запрещено законом Зверляндии.
– Мы не в полиции, цыпа, – насупился бобер. Но тут же улыбнулся, выставив зубы-лопаты: – Да не переживай ты так, они ненатуральные. Искусная подделка.
Я вспомнила апартаменты Лели – там тоже лежала шкура рыси. Странное у них хобби – собирать подделки. Меня посетила неприятная догадка, но она не успела оформиться в устойчивую мысль. Потому что дверь распахнулась – и в бунгало ворвалась Арбузова. Выглядела она словно общипанная выдра. Да и пахла так же – ведь духов у нее уже не было. Афрозвериак закончился, а новую поставку Парфюмеров задерживал.
– Вы выдра? – Я принюхалась и хихикнула.
– От такой же слышу! – огрызнулась Арбузова и подскочила ко мне. – Это ты во всем виновата! Драконов только что разорвал со мной отношения, сказал, что женится на тебе.
Митрошкин окинул меня удивленным взглядом и почесал мохнатую грудь.
А Арбузова продолжала противно верещать:
– Это твоя Даночка его увела! А ты ей карьеру звезды предлагаешь. Аферистка! Лучше бы я Драконова тогда бутылкой по голове на воздушном шаре шандарахнула и столкнула бы вниз. Только время с ним потеряла. Лебезила перед этим чешуйчатым гадом, в конкурсах участвовала, а победила все равно Дмитреску. Я знаю, что Никки Стар подмешал мне в коктейль какую-то дрянь! У меня тут же голос пропал. А между прочим, я звезда попа и топа…
Леля зашлась в истерике, покраснела, закашлялась. Она подскочила к столу, схватила бокал Митрошкина и залпом выпила содержимое. Я же побледнела. В напитке было снотворное, предназначенное для бобра.
– Шо, опять? Упустила очередного миллионера? – нахмурился Митрошкин. – Так и знал, что ты растяпа. А ты, Дана, что за игру затеяла? Приходишь ко мне в ночи, просишься в звезды, а сама выходишь замуж за Драконова? Нет, так дело не пойдет! Отдай Леле миллионера.
– Отдай! – заверещала Леля и неожиданно вцепилась мне в волосы.
Я вскрикнула, но тут же взяла себя в руки: полицейский я или женщина? И точным хуком в правый глаз сбила противницу с ног.
Дверь вновь распахнулась, и на пороге появился Драконов.
– Это правда, что вы женитесь на Дане и отказались от Лели? – тут же задал вопрос бобер.
– Совершенно верно, – невозмутимым голосом сообщил лорд, осматривая при этом меня. Убедившись, что я не пострадала, он повернулся к Митрошкину. – Я только что сообщил об этом мисс Арбузовой. И нет, Дана не будет на вас работать. Более того, я прошу вас и госпожу Арбузову завтра утром покинуть мой курорт. Вам здесь больше не рады.
– О-хо-хо, – вздохнул Митрошкин и вновь направился к барной стойке. – Закройте дверь, лорд Драконов, вон комаров напустили. И подойдите ближе к вашей невесте, коль уж вы жених.
Бобер взял аэрозоль, где на бутылочке была нарисована то ли моль, то ли комар, перечеркнутый красной линией. С такого расстояния мне не разглядеть.
Драконов как интеллигентный человек откликнулся на просьбу и подошел ко мне, приобняв.
– Лелек, а ты отойди от них, не порть картину маслом, – приказал бобер. – Жаль, конечно. Хотелось по-хорошему, но вы сами во всем виноваты. Разрушить мои планы я никому не позволю.
В следующий момент бобер поднес к нашим лицам флакончик и распылил какую- то дрянь. Перед тем как потемнело в глазах, успела разглядеть на бутылочке не комара и не моль. Там был перечеркнутый дракон, а рядом валялись змеи и ящеры.
Леля в этот момент сжала руками горло и стала оседать на пол. Это подействовало снотворное, предназначенное для Митрошкина. Певичка рухнула на пол, захрипев. А за ней последовали и мы с Драконовым. В глазах и горле першило, а сознание заволакивало туманом.
Митрошкин склонился над нами:
– Это парализатор. Он вас обездвижил, чтобы под ногами не мешались. У меня намечается одна важная встреча, а когда вернусь, подумаю, что с вами делать. Вернее, с миллионером дело ясное, его я уже пообещал. А вот насчет тебя, Дана, не знаю. Ох, и с Лельком надо бы разобраться. Нервная она стала, здоровье слабое – вон как хрипит. Да и болтает много. Для моего бизнеса не подходит.
Мужчина ушел в спальню, а я поняла, что не могу пошевелиться и даже закричать. С Тимом происходило то же самое. Он силился мне что-то сказать, но из горла раздавалось лишь шипенье.
– Эх, девчонки, придется мне искать новую звезду.
Я услышала голос Митрошкина и обомлела. В дверях спальни стояла упитанная мадам в белом кружевном платье, которое трещало по швам. На голове у дамы красовалась шляпа с вуалеткой. Крупные руки, облаченные в кружевные перчатки, держали веревку. «Мадам Митрошкина» вразвалочку подошла к нам.
– Это же мое платье от Звераче. Свадебная модель, – жалобно простонала Леля.
– Да я взаймы, потом отдам. Хотя… боюсь, оно тебе уже не понадобится, – хмыкнул Митрошкин высоким голосом.