Он направился вверх по Портсмут-стрит, представляя себе, как на своих тонких ножках вверх медленно карабкается Горючка Смок. Также представил он себе и спокойно спящего червонного Короля.
Солнце поглаживало восковое лицо смотрящего, а он почти физически ощутил, как эта парочка перемещается в его колоде карт. Да, Лафайетт была не единственной, кто мечтал, чтобы эти карты сошлись.
Опал и Фарра
Фарра пила, не переставая, с того момента, когда увидела Кэрол в подвале ее дома на каменном столе. Клайд делал все, чтобы ее успокоить, как-то помочь ей, но, если в чем-то в их доме и намечался прогресс, так это в количестве пустых бутылок из-под виски. И тем не менее Фарра не пьянела. Почти. Словно тот ужас, который она ощутила, увидев свою хозяйку мертвой и одновременно такой живой, нельзя было смыть никаким количеством спиртного.
Фарра в очередной раз вышла из лавки с новой бутылкой виски и увидела, как со скамейки, стоящей на противоположной стороне улицы, поднимается шериф Опал.
– Добрый вечер, миссис Дэрроу.
Фарра признала шерифа и подошла. Имя Дуайта Эверса взорвалось в ее сознании и зашипело. Интересно, а может, шериф занимается тем, что подсчитывает, сколько она выпила? Хотя нет никакого закона, который запрещал бы человеку заливать виски ужас, царящий в его душе.
– Миссис Дэрроу, – произнес шериф. – Не мог бы я поговорить с вами?
Фарра повернулась к Опалу. Теперь, когда солнечные лучи падали на ее лицо, шериф отчетливо видел: пила она действительно много. И не меньше плакала.
– Даже не знаю, о чем это вы хотите со мной поговорить, шериф Опал. Простите, даже не представляю.
Горожане спешили мимо – словно Кэрол Эверс и не умирала. Или каждый из этих людей запросто мог провести пару часов в день в холодном подвале собственного дома, где наверху так много теплых комнат? И ничего особенного не случилось?
Опал снял шляпу.
– Давайте найдем местечко потише.
Они прошли до конца тротуара и повернули на узкую тихую улочку с деревянной мостовой. Опал был осторожен, опасаясь напугать или расстроить Фарру.
– Я полагаю, вы имели достаточно близкие отношения со своей хозяйкой, миссис Эверс, и мне страшно жаль, что приключилась эта беда.
Фарра пристально смотрела в глаза шерифа. И вдруг внутри нее вспыхнула маленькая искра. Искра надежды.
Шериф Опал хотел поговорить о Кэрол.
– Трудно сказать, что я хочу у вас спросить, миссис Дэрроу. Слишком много вопросов.
– Спрашивайте. Все, что вам нужно.
Перед тем как продолжить, шериф внимательно изучил лицо девушки.
– Вы видели, как умерла миссис Эверс?
– Когда она упала, я была с ней.
– Это точно?
– Совершенно. Мы гуляли в саду, и она почувствовала себя плохо.
– Что вы имеете в виду?
– Она так сказала.
Опал кивнул.
– И она это объяснила? – спросил он.
– Мне кажется, она как раз собиралась это сделать, шериф. Как раз перед тем, как упала. Сказала что-то по поводу своих состояний, которые у нее были и раньше.
– Как она это выразила? Какими словами?
Фарра вздохнула. В глазах ее появились готовые пролиться слезы. Она содрогнулась, вспомнив, что подобные вопросы ей задавал Дуайт.
– Она говорила про болезнь. Она у нее случалась приступами. Нечасто, но Кэрол всегда знала, когда их ждать.
Опал нахмурился.
– Вы знаете, что за болезнь она имела в виду?
– Нет, сэр. Простите, но этого я не знаю.
Опал кивнул. И внимательно посмотрел на лицо девушки. Ему было жаль Фарру. Он много раз встречал ее в городе, и то, что он видел сейчас, ему не нравилось.
– Фарра! Я задаю эти вопросы только потому, что это моя работа. Мне нужно обеспечить безопасность всех, кто живет в нашем городе, защитить людей.
– Я понимаю. Но если вы задаете вопросы, то, значит, у нас что-то не так. Верно?
Опал помедлил. В голосе Фарры он услышал нотку надежды.
– Вы полагаете, что-то случилось? Что-то плохое?
– Я не знаю. Может быть.
– Ваш ответ меня пугает.
Фарра заплакала. Слезы медленно текли по ее лицу.
– Мне никогда не удавалось скрывать своих намерений. Люди говорят, что я не очень хороший шериф, потому что нет у меня нужной для такой работы сообразительности. Но вот что меня интересует: я хочу все знать про то, что вы видели в подвале, где лежала миссис Эверс.
Глаза Фарры расширились.
– Как вы об этом узнали?
Отвечая, Опал не улыбался.
– Точно не помню. Кто-то говорил об этом.
Фарра представила себе Клайда, пьяного, болтающего языком в таверне. Попозже она с ним перемолвится словцом. А может, и нет. Может, именно на этот раз Клайд сделал ей подарок, дороже которого и быть не может.
И она рассказала шерифу историю, которую рассказывала Клайду утром после того, как нашла Кэрол. И о том, что мистер Дуайт был очень серьезен, когда узнал, что Кэрол сообщила Фарре перед тем, как умереть. Про то, как она упала в обморок, а потом очнулась в доме в полном одиночестве и обнаружила свою хозяйку в подвале.
– Сколько вы были без сознания?
– Не знаю.
– Попытайтесь вспомнить. Это может оказаться очень важным.
Фарра потерла лоб. Слово очень ее испугало. Она напрягла память. Когда она потеряла сознание, солнце еще не село.
– Когда я очнулась, было еще темно, но, когда я вернулась домой, солнце уже встало.
Опал кивнул. Сначала дурное предчувствие появилось у распорядителя похорон, подумал он. Теперь вот и служанка.
– Какие-нибудь соображения по поводу того, где она находится сейчас, у вас есть?
– Кэрол?
– Да.
– Я не знаю. Наверное, все еще в подвале.
Шериф кивнул. Ему не хотелось говорить, что он там побывал.
– Давайте-ка еще поговорим. Пару вопросов, не больше.
– Разумеется.
Фарра крепко сжимала бутылку. Мимо прошел какой-то человек, и, приложив палец к краю шляпы, поприветствовал шерифа. Опал подождал, пока тот пройдет.
– Как мистер Эверс посмотрел на вас, когда узнал, почему вы кричали?
Опустив глаза, Фарра ответила:
– Он хотел узнать о том, что она успела мне сказать, шериф.
– Это естественно. Его жена упала бездыханной. Но, может быть, вы заметили в нем еще что-то – кроме горя и печали?
Фарра была явно смущена. И тем не менее ей очень хотелось найти ответ на этот вопрос.
– Я не уверена, что поняла вас, – проговорила она.
– Я и не ждал, что вы сразу поймете.
– Но…
– Что же это было?
Фарра глубоко дышала.
– Перед тем как Кэррол упасть, перед тем как мы пошли с ней в сад, я услышала, что они спорят.
– Вот как? Спорят?
– И Кэрол говорила мистеру Эверсу примерно вот что. В следующий раз, когда это случится, кто-то еще должен все знать. Что-то вроде этого.
– Что случится в следующий раз?
– Я не знаю.
– И это все?
– Нет.
– Вот как?
– Она еще сказала мистеру Эверсу, что меня пора ввести в курс дела.
– Кого ввести?
– Меня.
Опал мгновение подумал и спросил:
– Какого дела? Не знаете?
– Увы, сэр.
Опал кивнул. Он собирался что-то сказать, но Фарра его опередила.
– Я не хочу его ни в чем обвинять, шериф… Но мистер Эверс пытался что-то узнать, что-то у меня выведать.
Глаза девушки покраснели.
– Я не знаю, что… Простите, не стоило мне это говорить.
Шериф кивнул, изучающе всматриваясь в лицо служанки, заметив, что лицо ее высохло, хотя веки и набрякли слезами. Наверняка, скорбя по своей хозяйке, она задала немалую работу своим глазам – по шесть раз на дню сочиться влагой и высыхать.
– Я не хочу, чтобы вы кого-нибудь обвиняли, Фарра, – сказал он. – Просто, когда я работаю, я предпочитаю прочувствовать дело всем своим нутром. Например, однажды ко мне пришел человек и сказал, что его брат погиб в результате несчастного случая. Что-то у него там не задалось с лопатой. Я выслушал этого человека, а потом подумал, что слова, которые он использует, говоря о своем брате, нельзя отнести к тем добрым словам, что люди обычно говорят о своих близких. Я покопался в этом деле и обнаружил, что этот тип убил брата и пытался скрыть свое преступление. Вы кое-что сообщили мне, что меня тоже зацепило. Вы не хотите никого обвинять, а это значит, что обвинение у вас уже есть. Трудно сказать, где в наших словах, независимо от нашего желания, скрыта правда. Поэтому то, что вы сказали, требует проверки.
Фарра бросила беглый взгляд по обе стороны улицы.
– Я не вполне понимаю то, о чем говорю, – сказала она.
Но она еще не была побеждена. Надежда в ней не умерла.
– Вот-вот, – приободрил ее шериф. – Подвал.
– Что подвал?
– Вы же были в подвале, верно? Я заранее прошу простить меня за то, что заставляю вас туда вновь вернуться. Но вы ведь трогали ее, просили проснуться, и…
– И? Я же уже вам говорила.
– И что-то пришло вам в голову, так?
Фарра покачала головой. Жест женщины, внезапно обнаружившей, что она собирается сделать то, что делать совсем не хочется.
– Я подумала, что мистер Эверс что-то с ней сделал.
Опал кивнул, не сводя с нее глаз.
– Я полагаю, что в этом подвале так же холодно, как и в любом другом?
– Гораздо холоднее, сэр.
Фарра посмотрела на лежащую у них под ногами дорогу.
– Ну, так вот, – начал шериф.
Он положил обе руки на бедра, и Фарра, увидев, как близко к пистолетам оказались его ладони, почувствовала опасность.
– Мы с вами, – продолжил он, – сплели достаточно замысловатую историю. Не думаю, что я оставил без внимания предположение, что мистер Эверс мог сотворить со своей женой что-то ужасное, предположение, высказанное человеком, который проводит с ним больше времени, чем я. Хотя, говоря по правде, мы не знаем, истинно ли это предположение. Шансы того, что это не так, весьма высоки. За все годы моей службы мне удалось встретить лишь парочку мужчин, которые лишили своих жен жизни. А в этом деле многие концы с концами не сходятся.