ли матчасть, их полк в землю вбомбили, что могло летать, отправили в тыл, остальные погрузились на машины и колонной следом. А тут регулировщики, мол, дороги блокированы сгоревшей техникой, двигайтесь по этой, и даже схему нарисовали. То, что они в сторону границы двигаются, те не сразу поняли. Тут налёт, колонна разнесена, укрылись с ранеными в роще, а та просматривается насквозь. Как раз стемнело двинули к большему лесу, думали он укроет, а тот ещё ближе к границе. С собой из машин припасов набрали, они и позволили продержаться. Двое раненых умерли, кто пережил дорогу и то что те несколько дней в лесу укрывались, двинули вот следом за нашими. Да у них припасы к концу подошли. Утро их застало тут в поле, пришлось в тени броневика дневать, ждали темноты, пока рёв нашего грузовика не услышали. Я видел примятую траву, но думал это экипаж броневика тут побегал, и та не оправилась после этого. Да уж. В пути они меньше суток. До того леса о котором те говорили, было меньше восьми километров по прямой. В принципе вполне возможно так и было. Сегодня было двадцать пятое, уже вечер, через два часа и стемнеет. У меня уже тридцать три кило в хранилище. Качается.
Мы поговорили, и авиаторы решили с нами отправиться, им уже одним надоело. Были окруженцы, видели в стороне, и не раз, но к ним никто не выходил. А так наконец от Крапивина выслушал доклад, то что движок в порядке было видно, бак заправили одним ведром, и он уже весело тарахтел.
– Ходовая и двигатель в порядке. Бак пустой. Нет боекомплекта, пулемётов, и прицела к пушке. Машина не боеспособна. Судя по раскиданным у бронемашины пустым пулемётным дискам, тут были обычные стрелки и вылущили патроны себе.
– Да это всё найдём, снимем с разбитых. Заправляйте броневик и включаем его в колонну.
– Есть, – козырнул Крапивин и направился выполнять приказ.
Пришлось потесниться, хорошо кузов у машины большой, даже двоих в броневик помимо экипажа сунули, и к нам в кабину одного на пол, но забрали всех, и двинули к дороге. Первым мы, броневик за нами. Дороги пустели, вечер немцы готовились к отдыху и сну. Приметив перевёрнутый «Т-26», на боку лежал, явно авиация поработала, велел водиле:
– Останови у него, глянем что там ценного для нашего броневика.
Подъехали мы вплотную чтобы скрыть, кто покинет кузов. Впрочем, с танком ничего не вышло. Люки закрыты и изнутри такая ядрёная вонь шла, что стало ясно, экипаж танка и сейчас внутри. Я велел Крапивину открыть баки и поджечь танк, устроим погибшему экипажу огненную воинскую тризну. Так что, когда уезжали, позади разгоралось пламя, пачкая вечернее небо чёрным дымом. А через три километра встретили расстрелянную колонну, немцы сдвинули что осталось на обочину, чтобы не мешалось, или просто объезжали. Из разбитого «БТ-2» достали пулемёт, и диски. Даже с патронами нашли. Так что его начали устанавливать в броневик. Также выяснилось, что одна «полуторка» полностью на ходу. И что, что кабина прострелена и следы крови есть? Даже в баке топливо имелось. В кузове пустые ящики из-под патронов, кто-то опустошил, рядом множество вскрытых цинков раскидано, думаю отступающие войска это сделали. Непонятно почему машину не забрали. Оказалось, забился бензопровод, обычное дело для этих машин, грязный бензин, прочистили и та затарахтела на холостом ходу. Что не очень хорошо, машина с открытым кузовом, бойцов пока в кузов не усадишь, так что только водитель внутрь сел, двинул за грузовиком, броневик всё также замыкал колонну. Теперь хоть не такой беззащитный. Пулемёт есть, поставили его как спаренный с пушкой, это хорошо. А калибр пушки не совпадал, в «БТ-2» было что-то мельче. Два шлемофона из танка добыли и запасной комбез. А чуть позже новая находка.
Тут была собранная уже немцами техника. Что-то отбуксировали, что-то своим ходом пригнали.
– Пункт сбора трофейного вооружения. Я по этой дороге не ездил и про него не знал. Подождём темноты, и вырежем охрану, её вроде немного, и заберём что нам нужно.
Мы чуть отъехали, я поставил пограничникам задачу, и те внимательно наблюдали где у немцев посты и место отдыха. Сработать им нужно тихо. К сожалению, на всех всего два ножа и один штык-нож от немецкого карабина. Но авиаторы поделились ещё пятью ножами. А как окончательно стемнело, те двинули на дело. Да уж, погранцы люди серьёзные и обученные. Не все были горлохватами, но девять из всех, кого я взял, вполне были умельцами. Они и отработали и часовых, и палатку с остальными. Сам я не ходил, общее командование осуществлял. Может вскрики и были, но ни одного выстрела не раздалось. Как фонариком подали сигнал, мы подъехали к стоянке и начали отбирать технику. Да, наблюдателей выставили чтобы нас не застали врасплох. Авиаторы также выбирали себе технику. Стоит заметить, что те не хотели ожидать до седьмого июля, я сообщил что мы вынуждены задержатся, а с нами поехали чтобы добыть техники и припасов. Я планы на ближайшие сутки не скрывал. Так что на месте стоянки отряда их не будет. Расстанемся на складах, где возьмём всё что нам нужно. Теперь я был уверен, что возьмём. Надеюсь бойцы не оплошают и склады захватят также тихо. Я там всё знаю, где посты и отдыхает смена, в курсе. Так что работали. Авиаторы, кстати тоже себе взяли пушечный броневик. Я в отряд два подобрал, теперь три их, под общим командованием Крапивина. Основная наша ударная сила. Танки не смотрел, хотя были и на ходу. Да они шумные, а броневик по шуму от грузовика не отличишь. Разве, что примут за гружённую машину, та шумит сильнее.
Демонстративно посмотрев на часы, снова вышел из укрытия, а был в своей форме командира-пограничника, и встав на виду, сделал полуоборот, подняв руки. Минуты три стоял, и вернулся в укрытие. Я это делал в третий раз за последние полчаса, так что вернувшись, сообщил бойцам, что меня прикрывали.
– Всё, похоже спецов не будет. Или выполнили задание или немцам попались. Как стемнеет, грузимся на технику и идём к нашим.
Я продолжал легенду по спасению красноармейца Райнова. Якобы у меня тут встреча назначена. И привёл я сюда весь отряд, включая жену с дочкой. Да, был вечер седьмого июля. У меня на данный момент сто шестьдесят три кило накачалось в хранилище. Уже два дня как запустилась опция управления големами, и я активно её тренировал. Вообще с той встречи с авиаторами, особо ничего не произошло. Погранцы неплохо сработали на складах, подогнали грузовики, и началась погрузка. Я знал где и что брать. Да, на пункте сбора мой отряд увеличился на два броневика, пять «Зисов», четыре грузовых крытых и один с зенитной пулемётной счетверённой установкой в кузове, вполне целой, мы её даже зарядили. К одному «Зису» полевую кухню прицепили, нашу, советскую, в порядке та. Даже странно, что немцы её к делу не пристроили. Броневик свой первый в порядок привели, боезапас полный. Также взяли две «полуторки» с лавками для перевозки личного состава, тяжелый мотоцикл с коляской для дозора. Едва хватило людей на всю технику для перегона. Даже я за руль сел, «Ситроен» вёл. Заправил понятно, да тут на пункте сбора небольшие запасы были, их почти все авиаторы забрали. Вот те себе взяли один пушечный броневик, а больше на ходу не было, два «Зиса», и «эмку» для комполка. Это тот подполковник. На складах, как сняли часовых, час пограничники потратили пока не убедились, что живых там, включая смену, не осталось, документы убитых мне в планшетку. Ну а дальше я показывал куда встать и что грузить. Командовал.
Машины быстро заполнялись одна за другой, и мы, покинув склады, двинули к месту стоянки отряда. По пути авиаторы отпочковались. Я им на тот день обстановку дал, что вокруг происходит и посоветовал куда ехать. Причём как, чего бояться, и где лучше выйти. Может и доедут. Сами вернулись, технику загнали вглубь леса, броневик передовой проложил тропу, замаскировали следы колёс, и до седьмого июля, до часу ночи, лес не покидали. А ночью нужного дня, сделали рывок сюда, якобы к месту встречи. Технику замаскировали, тут войск уже мало, охраны тыла только подразделения, фронт далеко, легче уже ездить. И вот дождавшись вечера, многие спали, дневали, дальше я опознался, чтобы издалека видно было, но «спецы не вышли», как я сообщил. Тут один из бойцов, вдруг воскликнул:
– Товарищ лейтенант, движение!
Обернувшись, я увидел, как на лугу, метрах в двухстах от нас, поднялся травяной холм в виде человека, и это голем, я его пока полчаса держу, но дистанционно туда отогнал плетение, и вот поднял. Да, я решил продемонстрировать бойцам, что договорённость с неизвестным майором ГБ действительно была, а то всё на словах. Так что я оставил бойцов, велел внимательно за округой наблюдать, да прикрывать меня, и бегом к холму. Голем уже лёг и как будто не было там никого. Подойдя к месту где тот вставал, я присел, встал на одно колено и склонил голову, как будто что-то слушал. Минуты три, после этого встал, выпрямив спину и чётко козырнув, побежал обратно, придерживая «ППД» на боку. Собрав командиров отряда, я сообщил:
– Всё, хана спецгруппе. Выжил один боец, да у него своё задание в стадии выполнения. Так что можем двигаться к своим свободно. Там отправим Райнова в Москву. Уже там с ним решат. Похоже пролетаем мы мимо наград. Ну хоть дело немалое сделали. Значит так, до темноты ждём тут, а я отъеду. Готовьте «Ситроен», я пока в немецкую форму переоденусь. Проведу разведку. Спец сообщил что мост, где я собрался вести колонну, разрушен, нужно это узнать, иначе маршрут будет серьёзно удлинён, что в мои планы не входит.
Уже через десять минут я катил по дороге за рулём «Ситроена». Кстати, номер бортовой изменили, этот грузовик в розыске, я уверен. Так вот, крутил баранку, тут до Высоко-Литовска три километра, скоро на месте буду, ну а пока ехал, размышлял. Я не всё рассказал, только важные моменты. Для начала, когда тут склады грабили, я навестил двоих, важных для меня людей. Пекаря, заказал на вечер седьмого июля мне сделать двадцать обычных нарезных батонов и десять французских булок. Я люблю бутерброды из них. Ну и навестил контрабандиста. Его дома не было, но жена вполне, она заказ и деньги приняла. Те марки передал, что я с солдат собирал, обещала выполнить к седьмому. Бойцы за городом ожидали пока я заказы сделаю, потом уже поехали к отряду. Что набрали на складах. Вооружение и боеприпасов, советского. Десять «СВТ», пять «ДП», десять «ППД», пять ящиков с ручными гранатами. Пятнадцать пистолетов «ТТ», для экипажей броневиков. Плюс тридцать противотанковых ружей, польских, и боезапас к ним. В машину с кухней припасов, всего разного, соль и сахар, пачки чая. Форму комплекты подобрал по списку старшины, вещмешки, котелки армейские, наконец сапоги себе, как и хотел две пары, офицерские. Снаряжение усилил, мне командирское, с «ТТ», но и «Наган» взял. В общем, хорошо затарились. Потом, пока до седьмого июля время шло, проводили обслуживание и ремонт техники, пришлось засылать группы снимать с разбитых детали, осваивали добытое. Кухня работала в пол силы, но главное она есть. А тот котёл на двадцать литров я прибрал обратно в своё хранилище. На будущее. На кухне милиционерша с неприятной мне фамилией Катукова и Анна властвовали, поваров у нас не было, им делегировали право готовить.