Кальтенбруннера отписан, а он уже сам определит…
— Эрнст Кальтенбруннер? — переспросил командир. — Это который в этом году был назначен шефом Главного Управления Имперской Безопасности?
— Да, — отозвался Хартманн. — сейчас именно он возглавляет РСХА.
— Как-то странно… — задумчиво произнес Александр Дмитриевич. — Такие операции на территории вражеских стран обычно находятся в ведомстве военной разведки и контрразведки. Тот же Вревский при нашей вербовке ссылался именно на полномочия Абвера…
— Что-то не «растет кокос», Робка? — вкрадчиво произнес я. — Если у вас тут какие-то подковерные игрища и нас собираются наеб… объегорить — мы с командиром запросто можем умыть руки и свинтить, куда подальше! Наши возможности тебе известны — ты не забывай об этом, старичок! Мы с командиром себя не на помойке нашли…
— Александр Дмитриевич, Хоттабыч, вы же знаете — я человек маленький, но не лишенный чести! — положив руку на грудь, заверил нас Роберт. — Все гарантии, выданные вам от лица Руководства Рейха… не важно, от Абвера, РСХА, либо лично от имени рейхсфюрера Гиммлера, будут выполнены в полном объеме! Я постараюсь донести это до моего начальства…
— Ладно, — согласно кивнул я, — лично тебе я доверяю, Робка! Ты не раз доказывал, что достоин уважения! Ты чего пришел-то, попрощаться перед поездкой?
— Нет… То есть да, — поправился он. — Еще я вас хотел со своей семьей познакомить и постой к ним определить.
— Да нас и здесь неплохо кормят! — усмехнулся я, подцепив вилкой остывшую баварскую колбаску. — Зачем нам твоих близких стеснять?
— Приказ такой… — немного помявшись, ответил Хартман, ткнув указательным пальцем в потолок. — Для вашей же адаптации в Вековечном Рейхе…
— Вот, значит, как это называется? — прошамкав набитым ртом рассмеялся я. — Боятся, похоже, твои боссы, чтобы мы по незнанию чего не отчебучили. Ведь так?
— Так, — согласился со мной оберштурмбаннфюрер. — Поэтому вы пока поживете у меня, а после…
— После видно будет, Робка, — отмахнулся я от фрица.
— Только сегодня мы, пожалуй, не поедем знакомиться, — сообщил командир. — Мы не в той нынче кондиции — «устали» слегка. Отдохнем, проспимся. А вот, как вернешься из Берлина, так и переедем.
— Да, — согласился с ним Хартман, оценив наше состояние, — так действительно будет лучше.
— Тогда давай, не кашляй, Робка! Вали в свой Берлин! — От души напутствовал я немца. — А то у нас бухло греется…
— Так ты охлади, — буркнул командир, — тебе «Холодца» подпустить не впервой.
— О! — Запоздало хлопнул я себя по лбу. — Совсем об этой фишечке забыл! — Мне даже особо напрягаться не пришлось — мгновение, и бутылка со шнапсом заиндевела, покрывшись пушистой снеговой шубой. — Хорошо быть гребаным чародеем, — улыбнулся я, разливая густую и тягучую, словно мед, охлажденную жидкость по стаканам. — За это и выпьем, командир! — И мы звонко чокнулись. — А ты, Робка, иди себе, не облизывайся. Как вернешься — обязательно повторим… — И я с удовольствием пропихнул в пищевод ледяную влагу, разорвавшуюся в желудке ядерным зарядом. — Эх, харраааша, заррразаа! — довольно крякнул я, занюхав рукавом. — Но русская водка — лучше!
Проводив оберштурмбаннфюрера Хартмана, мы с командиром остались в гордом одиночестве, если не считать продолжающего пускать слюни барона. Буквально через пару пропущенных стаканов ядреного шнапса появился Вернер, и со всем возможным почтением уволок господина профессора баиньки.
— Господа Маги, — произнес он, вернувшись, — извольте следовать за мной. Я покажу отведенные вам комнаты, где вы сможете отдохнуть и восстановить свои силы.
— От, спасибо, Родька! — поблагодарил я Вернера, который уже не решался меня поправлять. — От удружил дедуле! С удовольствием куда-нибудь пристрою свои стариковские косточки. Чет я вымотался за сегодня.
— Пить надо меньше, старый! — не упустил возможности подколоть меня командир.
На постой нас определили в офицерскую казарму, выделив комнату с двумя кроватями, на которых мы и растянулись.
— Слушай, командир, я тебя так и не поблагодарил за очередное спасение наших задниц…
— А с чего ты взял, что я их спасал? — произнес Головин, неожиданно активировав «Сферу Тишины».
— Ну… так как же… — опешил я от его заявления. — Там Ментальная Защита нас чуть не того… — сбивчиво пояснил я. — Натурально так, что фон-барона конкретно проняло… А разве не так?
— Да нет, все так, — усмехнулся командир. — Только я эту Защиту на агрессивное нападение и «активировал», вернее спешно доработал, чтобы внимание фрица от Якова оттянуть.
— Серьезно? Ты, блин, настоящий шулер, командир! — Я восхищенно покачал головой. — Даже я поверил!
— Ну, так, учителя отличные были…
— А в чем смысл этой аферы? — поинтересовался я. — Не просто же так ты фрица пугал?
— Я передал Якову сообщение и немного усилил Ментальное Убежище. Теперь немцы до него точно не дотянутся.
— А он хоть понял, в чем фокус?
— Не знаю, но надеюсь, что должен был понять, — ответил князь Головин.
— Будем Яшку вызволять? — догадался я.
— Попробуем, — кивнул командир. — Но для начала нужно все хорошенько обдумать… А еще я в мозгах у нашего фон-барона успел покопаться, — довольно заявил он.
— Наш пострел везде успел? — резюмировал я итог нашего «похода».
— А то! — улыбаясь, произнес командир. — Зря я, что ли, его в мое собственное Ментальное Пространство затаскивал? В нем намного легче чужую память потрошить, — поделился со мной секретом товарищ оснаб.
— Интересное чего нарыл? — Я даже с подушки приподнялся, чтобы лучше слышать.
— Очень много интересного нарыл… Очень… — Кивнул командир, довольно цыкнув зубом. — Ты мне вот что скажи, Хоттабыч: я правильно понял, что это ты с тем мертвяком на виселице забавлялся?
— А кто же еще, командир? Ты ж, по-моему, все с первого раза понял.
— Ну, мало ли? — пожал плечами оснаб. — Здесь, как-никак, фрицы молодых Некромантов натаскивают. Может, из них кто баловался.
— Да я это был, я! Можешь не сомневаться! — От командира мне скрывать было решительно нечего. — Кромешное Проклятие «зашевелилось» и я незаметно попробовать решил. Не обманул Кощей — я легко могу мертвяками управлять.
— Ты не представляешь себе, как это здорово, старичок, что мы попали ни куда-нибудь еще, а именно в этот проклятый баварский концлагерь! — с воодушевлением произнес командир.
— Именно в «Заксенхаузен»? Почему? — Я немного затупил, не понимая, чему так обрадовался мой старый друг.
— А потому, что на данный момент в этом концлагере скопились просто потрясающие запасы мертвых тел! — Выдал он на одном дыхании. — Это заготовки для будущих зомби, которых еще не успели поднять и отправить на фронт.
— Это ты в башке барона такую информацию нарыл?
— Да, — коротко ответил командир. — А теперь хорошенько подумай и скажи: какое количество мертвяков ты сможешь поднять и удержать одновременно?
— Ну ты и задал мне задачку, командир! — Я с хрустом почесал небритый подбородок. — Не знаю! Это ж попробовать надо для начала… А ну, как много не потяну?
— Потянешь, старичок! Еще как потянешь! От этого напрямую будет зависеть успех операции по освобождению Якова…
— Похоже, что у тебя появился план, командир? — ехидно поинтересовался.
— Да у меня целая пачка планов! — фыркнул командир. — Все, отбой! — распорядился он. — Утро вечера мудренее… — буркнул он напоследок и громко захрапел.
— Вот засранец! — беззлобно ругнулся я. — И здесь он меня обскакал!
Глава 20
Выспался я отлично — на все сто! Давненько уже так не дрых, словно вообще без задних ног. Все, как-то недосуг, да недосуг. То одна херня приключится, то другая. Вроде бы, «в гостях» у Кощея в Агартхи после разруливания всех проблем можно было бы вволю выспаться, но, так ведь не давал, паразит великовозрастный! Науку свою Колдовскую любил мне с самого ранья в голову вдалбливать, ни свет, ни заря! А тут, вдруг, да в окружении закадычных врагов, как сурок, право слово. Аж самому стыдно…
Но с другой стороны — отлично отдохнул и полностью восстановил свою физическую кондицию, да еще и без применения всяких-разных Магических штучек-дрючек! И со всей ответственностью хочу заявить, что чувствую себя именно в морально-волевом плане, куда как лучше и «устойчивей», чем до этого! Так что обычный и спокойный сон оказывает на психику просто чудодейственное влияние.
— Проснулся, лежебока? — В нашу совместную комнату заглянул командир. — Горазд же ты дрыхнуть!
Свежий и бодрый князь Головин, с выбритыми до состояния «попки младенца» щеками и подбородком, весело улыбался и благоухал дорогим одеколоном, словно это и не он бухал со мною в ночь-полночь. К слову сказать, я тоже себя отлично чувствовал, похоже, что процесс омоложения моего организма набирает обороты — не далее, как вчера, я заметил в своей отросшей до груди белоснежно-седой бороде несколько темных волосков. Да и моя чудодейственная регенерация уверенно боролась с любыми проявлениями, губительными для моего здоровья. Так что токсическое отравление производными этанола, а по-простому — похмелье или бодун, для нее вообще на один зубок.
Но у командира-то таких плюшек не имелось. Однако, вот он стоит передо мной этаким бравым огурцом, да еще и дедушку старенького нещадно третирует, что он много спит.
— В моем возрасте, — парировал я подколку командира, — это естественное состояние! Мне бы на печи круглые сутки лежать, да пузо почесывать…
— Ладно, не прибедняйся, старый! — Не поддался на провокацию Александр Дмитриевич. — Кто-кто, а я тебя как облупленного знаю! Знаю даже то, что ты сам о себе не знаешь! Давай, поднимайся — нас ждут великие дела! — со смехом произнес он, присаживаясь на свою идеально заправленную кровать.
Ну, вот как ему удается так её застелить? Ни одной морщинки и складочки! Просто любо-дорого посмотреть! А ведь он — аристократ, в хрен его знает, каком поколении. И кровать ему раньше какая-нибудь горничная застилала. А поди ж ты…