Ведь на самом деле я наблюдал не за поплавком, а за экраном ноутбука. Практически везде велось интенсивное строительство дорогих коттеджей, разбивались цветники, мостились дворики, обустраивались причалы. Только на последнем – острове Лысом, за высоким забором стояло уже готовое здание, больше похожее на офис. Даже не просто на офис, а на штаб-квартиру очень серьёзной спецслужбы: двухэтажное здание, стены сплошь покрыты зеркальными панелями, так же, как и стекла окон – они сливались в одно огромное зеркало. На ровной крыше – четыре мощные параболические антенны, в центре стоял большой белый шар – радиопрозрачное укрытие антенны защищённой связи. Перед домом находилась вертолётная площадка, а на заднем дворе – мощный вольер для серьёзных хищников. Уж не для тех ли волков, которых хочет купить неизвестная фирма? Похоже, что пазл складывается именно таким образом. Но при чём тут волки?
Со стороны Гранд канала «Бауэр Палаццо» не выглядел на пять звезд: обшарпанная, с трещинами штукатурка, темные пятна плесени… Впрочем, при свете дня это не бросается в глаза, а сейчас свет круглых фонарей растекается по невзрачному бледно-розовому фасаду, выявляя все его дефекты, как неправильно поставленный свет и неумело выбранный ракурс старят лицо актера или «съедают» красоту актрисы на съемочной площадке. Но там неудачные кадры выбраковывают, а в жизни надо просто провести косметический ремонт, но зачем лишние траты, если солнце – лучший и бесплатный гример, – исправит все своими лучами сразу после восхода: затушует трещины и пятна, насытит яркостью розовую краску, вдохнет душу в мраморных кариатид, и отель засверкает всеми своими пятью звездами!
А пока Чандлер и Кулебякин в черных смокингах с галстуками-бабочками прогуливались по длинному деревянному причалу вдоль всего здания. Луны из-за туч видно не было, вместо неё над их головами светились в темноте зашторенные окна, которые подрагивающими прямоугольниками отражались в казавшейся чёрной воде канала.
Когда отошли достаточно далеко от белого глиссера с водителем, ожидавшим их напротив входа, американец взял Кулебякина под руку.
– Давай постоим, – негромко сказал он. – Здесь нас никто не услышит.
– Да что ты такой пугливый? – раздраженно спросил Кулебякин. – В Москве шарахался от каждого столба, теперь здесь… Кого нам тут-то бояться?!
Он резко высвободил свою руку.
– Ты же знаешь, Алик, не люблю я, когда меня мужики трогают…
– А жизнь ты любишь? – нехорошо улыбнулся Чандлер, и в свете фасадных фонарей его лицо приобрело зловещее выражение.
– Что за глупые вопросы?!
– Просто однажды, в тихом и красивом местечке на берегу Женевского озера, мой помощник – такой же, как ты, – вдруг упал замертво. Вокруг, в радиусе полукилометра, никого не было, только красиво пели птички, но пуля вошла ему прямо между глаз. Когда и где он «прокололся» – не знаю. А ты допустил серьезную ошибку сейчас, назвав меня по имени, причем по глупейшему поводу!
– Ладно, ладно… Что ты хотел сказать?
– Обрадовать тебя, друг мой: ты стал потомком древнего и гордого рода! Нашим специалистам пришлось основательно подчистить родословную славного рыцаря Раймунда Кёнига, который и создал Орден Чёрного волка. Это было очень нелегко и недешево: пришлось залезть в архив шестнадцатого века, уничтожить пару документов, а один подделать. Зато теперь ты, по умолчанию, смелый, самоотверженный и благородный человек! В Англии тебя должны называть сэром Кулебякиным… Фамилия, конечно не очень рыцарская, но теперь ты можешь ее сменить. Сэр Ник Кёниг из древнего рыцарского рода Кёнигов! Нравится?
– А что? Очень солидно звучит! – самодовольно кивнул лжерыцарь.
– Но главное не это! Теперь тебя примут в «черные волки», изберут Магистром, ты явишься правопреемником Кёнига и получишь полное право руководить Орденом и быть его бенефициаром!
– Это еще что такое?
– Право распоряжаться имуществом Ордена и получать все доходы от его деятельности! И это твое право узаконит Международный арбитраж ООН!
– Гм… А меня не застрелят?
– Не знаю. Большие деньги – всегда большой риск. А очень большие – очень большой, – серьезно и даже с оттенком скорби сказал американец.
– Такой расклад мне не нравится, – лицо Кулебякина вытянулось, как будто он неделю голодал или уже стоял у стены перед ружьями расстрельного взвода.
– Шучу! – засмеялся Чандлер и хлопнул собеседника по плечу так, что у того подогнулись колени. – Ты полностью под нашей защитой! Да и дело будешь иметь не с бандитами, а серьезными людьми. Пойдем обратно…
Они двинулись в сторону глиссера.
– Я тоже пошутил! – ответил Иуда, хотя по тону чувствовалось, что это совершенно не так. – Ну и поехали тогда! Зачем мы ждём эту мочалку?
Американец изумленно всплеснул руками.
– Сэр Кёниг! Рыцаря отличает благородное и возвышенное отношение к женщине!
– Хватит надо мной насмехаться! Зачем она нам нужна на столь важной встрече?
Чандлер вздохнул.
– Зачем нужны тарелка, нож и вилка, чтобы насытиться? Достаточно иметь только мясо или колбасу, рвать ее руками или просто откусывать… Сколько я учил тебя приличиям, но так и не научил!
– При чем здесь жратва?!
– Речь не о жратве, а о благопристойности поведения. Об этикете. Об умении себя вести в приличном обществе, – терпеливо объяснял американец. – У солидных людей принято встречаться с женами, показывать свои семьи, вести светский разговор и платить карточкой. Здесь не передают чемоданы долларов в подворотне незнакомцу, которого никто не знает и которого впервые видят…
– А у нас передают? – обиделся Иуда.
– Передают! Пусть не в подворотне, но в машине, или в арендованном офисе, или в ресторане под столом…
– Так это совсем другое дел! – принужденно рассмеялся Иуда. – Такое у меня бывало неоднократно, и что?!
Ему не нравился тон Чандлера, но ссориться с ним сейчас было нельзя: от него и могущественной Службы, которую он представляет, зависело слишком многое. Американец испытывал схожие чувства: он был сыт по горло ограниченностью, беспардонностью и глупостью Кулебякина, но в него уже вложено столько сил и средств, что других вариантов, кроме как довести игру до конца, реально не имелось. Поэтому оба предпочитали сглаживать острые углы в их отношениях.
– Забудь про собственный опыт, – вздохнув, ответил Чандлер. – Ты никогда не имел дела с фигурами такого уровня! Сейчас мы встретимся с замом руководителя того самого арбитража ООН, от которого зависит наше дело, и с еще одним важным человеком. И ты даже не представляешь, сколько стоит эта встреча и их благорасположение! Но конфета, которую они хотят получить, должна быть чистой, в красивой обертке и, безусловно, вкусной и полезной. В противном случае они найдут много других конфет, отвечающих этим условиям! Кстати, не будь навязчив и не лезь с вопросами, можешь только поддержать разговор – умно и без хамства!
– Сколько ограничений! – буркнул Кулебякин.
Дверь отеля открылась, и на причал выпорхнула Эльвира в приталенном бежевом платье, едва закрывающем колени и полностью открывающем покатые белые плечи, по которым рассыпались густые рыжие волосы. Чандлер поморщился: это, конечно, не вечернее платье для выхода в свет! Но Эльвира чувствовала себя в нем свободно и явно думала, что выглядит вполне пристойно. Так оно и было: бежевые туфли на двенадцатисантиметровых «шпильках» удлиняли и без того длинные ноги и стройнили фигуру, в которой и так не было изъяна. Но это не оправдывало нарушения этикета.
– Вот вы где! – воскликнула Эльвира, увидев мужчин, как будто не они ее ждали, а она их повсюду искала.
Кулябякин пробормотал что-то невнятное, зато Чандлер радостно улыбнулся, причем выглядело это вполне естественно: он давно занимался работой, инструментами которой являлись хитрость, обман и притворство. Правда, профессионалы не употребляют таких слов, используя облагораживающие эвфемизмы. Сам он назвал бы эту улыбку артистизмом. Так же, как и последующий комплимент:
– Прекрасно выглядите, синьорита! Прошу пройти в катер, нас уже ждут!
Фырча двигателем, глиссер отвалил от причала и помчался по черной воде в черную ночь, под черным небом. Капитан включил прожектор, яркий луч издали высвечивал препятствия, позволяя заранее совершить обходной маневр. Они вышли в лагуну, повеяло свежим ветерком с Адриатики, легкая зыбь на скорости подбрасывала быстрое суденышко. Тем временем в разрыве туч появилась луна, посеребрив воду и, словно на негативе, проявив десятки стоящих на рейде яхт. К одной из них – трехпалубной «Афродите», и пришвартовался катер.
Загорелый юноша в белом, похожем на форму моряка костюме, только без золотых пуговиц и погон, и таком же берете встретил их на корме и помог подняться на борт. На площадке для загара стояли у фальшборта двое мужчин и две женщины, любуясь ночным морским пейзажем.
– Ну, точь-в-точь как полотно Гульельмо! – восторгалась шатенка с короткой стрижкой. – Он даже умел передать этот волшебный лунный свет, растворенный в воздухе…
Мужчины были в дорогих, явно шитых на заказ темных костюмах с галстуками, а женщины – в облегающих, декольтированных спереди и сзади платьях «в пол».
– Позвольте представить вам наших новых гостей! – обратился к ним Чандлер на английском. Про себя он отметил, что вечерние наряды на яхте выглядели не очень уместно и Эльвира смотрелась здесь гораздо гармоничней. То есть, она выстрелила наугад и попала в цель. Так бывает, когда помогает Его Величество Случай или долгие тренировки…
– Мистер Николай Кулебякин и его супруга Эльвира! В ближайшее время Николай собирается взять свою родовую фамилию Кёниг…
Мужчины поклонились, поцеловали ручки Эльвире и приветливо улыбнулись Кулебякину, обнажив ровные белые зубы. Поскольку им было далеко за пятьдесят, скорей всего – фарфоровые. Оба худощавые, поджарые, сразу видно, что следят за собой, как все богачи, желающие истратить свои деньги до смерти, чтобы не обидно было их оставлять неблагодарному потомству… А денег столько, что прожить надо лет двести!