Лика и Мика польщенно заулыбались, Эльвира тоже изобразила радость, хотя знала, что славословия мужчин обычно ничего не стоят. Эскортницы, по идее, тоже должны были это знать, но улыбались искренне. Наверное, в этот момент они действительно верили в то, что говорится «для красного словца» – такая у них работа!
Когда дамы стали заказывать десерт, Чандлер неожиданно поднялся.
– Девушки, мы вас оставим на несколько минут…
Кулебякин посмотрел недоуменно, но не стал возражать и пошёл следом.
Лике и Мике принесли тирамису с кофе, а Эльвира ограничилась мороженым. Они с удовольствием набросились на сладости, когда звякнувший телефон сообщил, что Мике пришло сообщение. Настроение у нее сразу испортилось.
– Нам нужно будет зайти в номер! – сообщила она подруге. – Какие-то проблемы с мини-баром, хотя мы ничего оттуда не брали…
– Наверное, ты просто забыла! – воскликнула Лика. – Это всё из-за твоего якоря: ты тормозишь постоянно! Вот у меня штурвал, поэтому я и рулю!
– Ладно тебе, рулевая нашлась! – раздраженно ответила Мика, она быстро вспыхивала, как сухой порох. – Ты каждый день виски с колой лакаешь, а потом говоришь «не брали»!
– Ладно, один раз забыла… Сейчас точно не брала. Доедай, разберемся по-быстрому и догоним остальных!
Вскоре вернулись Чандлер с Кулебякиным.
– Вы уже закончили? – то ли спросил, то ли констатировал американец. – Вот и отлично! Катер ждёт!
– Вы идите, мы догоним! – сказала Лика. – На минутку только в номер заскочим…
Все впятером зашли в просторный холл отеля, эскортницы бросились к лифту, а остальные вышли на пирс. Белый глиссер и рыжие волосы капитана, встречающего гостей у трапа, сразу бросались в глаза.
– Привет, Майкл! – кивнул Чандлер. – Всё готово?
– Конечно, сэр! Шампанское и фрукты в холодильнике, горючего полный бак – мы можем пересечь всю Адриатику!
«Мы на этом катерке плавали на «Афродиту», – отметила про себя Эльвира. – И с этим же капитаном. На итальянца он не похож, да и слово «сэр» местные не употребляют… Скорей всего, это соотечественник американца…»
Гости поднялись по трапу и стали у леерного ограждения в носовой части палубы. Ветра почти не было, и зелёно-бело-красный итальянский флаг бессильно висел над рубкой.
«На борту нет логотипа «Бауэр Палаццо», хотя обычно постояльцы пользуются транспортом отеля, – продолжала анализировать факты Эльвира. – Значит, суденышко взято напрокат, на длительное время, в венецианском порту… А Майкл из того же ведомства, что и Поводырь, они работают в паре, и им постоянно нужен свой транспорт…»
Катера и яхты с шумом проносились мимо, оставляя за собой белые буруны, выделяющиеся на буроватой водной глади и постепенно растворяющиеся в ней. Лакированные, застеленные коврами гондолы проплывали бесшумно и солидно, виртуозно управляемые ловкими гондольеро, которые одинаково умело пользовались длинными шестами и собственными ногами, когда надо было оттолкнуться от надвигаюшегося чужого борта или каменной набережной. Вездесущие чайки молча парили в чистом, без единого облака, голубом небе – очевидно, они были сыты и потому не кричали.
– Отличная погода! – сказал Чандлер. – А ты чего загрустил, Николай?
– Ты знаешь, похоже, лосось был не свежий, у меня в животе бурчит! – мрачно ответил Кулебякин.
– А где же девушки? – поинтересовалась Эльвира. – Сказали – на минутку…
– Сейчас узнаем…
Иуда достал телефон, отошёл в сторону и набрал номер.
– Я думаю, мы и без них нескучно проведём время! – сказал Чандлер, и из-за его слов не было слышно, о чём говорил Кулебякин. – Зачем нужны шлюхи, если с нами достойная дама?
– Спасибо, конечно, но зачем вы так о них? – поморщилась Эльвира. – Я не люблю гадостей. Особенно когда их говорят об отсутствующих!
– Извините, синьорита! – покаянно опустил голову американец.
– Девушки не придут! – закончив разговор, объявил Кулебякин. – Они поскандалили с обслугой из-за мини-бара, сейчас ждут администратора… Значит, так распорядилась судьба. Я, пожалуй, тоже останусь, отдыхайте без нас!
Поглаживая живот, он направился к трапу. В принципе такие ситуации на отдыхе случаются нередко: кто-то опоздал, кто-то отравился, кто-то перепил, – часто планы меняются на ходу. Но настроенной на волну измены Кобре происходящее показалось подозрительным.
«Похоже на постановку. Хотят оставить меня с Чандлером и этим рыжим? – размышляла она. – Но зачем? Не для посягательства же на честь порядочной женщины?»
– Может, тогда отложим до другого раза? – предложила она.
– Откладывать жизнь нельзя! – ответил Чандлер. – Поедем! Уверяю, скучно не будет!
– Ну, не знаю, – вроде засомневалась Эльвира.
Но катер уже отошел от причала, с которого помахал рукой Иуда. Вид у него действительно был кислый. Развернувшись, он не оборачиваясь зашагал к входу в отель, а глиссер, взревнув двигателем, рванулся на водный простор. В лицо ударили брызги и упругий встречный ветер.
– Ну ладно, – смирилась Эльвира и села в шезлонг на носу. А ничего другого ей и не оставалось: не прыгать же за борт в красивом наряде! И не вступать в схватку с двумя цэрэушниками… Тем более что реально ей опасаться нечего: Цицерон и Кобра еще никак не проявили своей сути, ограничившись сближением с «объектами» и наблюдением за ними. Активных действий, которые и дают возможность распознать в них противника, они вообще не предпринимали… Может, Поводырь собирается вербануть ее и таким образом найти подход к Цицерону? А может, он просто хочет красиво отдохнуть? Ладно, поплаваем – увидим!
– Шампанского? – Чандлер подошел с бутылкой и двумя бокалами.
– Конечно!
Хлопнула пробка, пенящийся напиток наполнил бокалы.
– За вас, Эльвира! Вы самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал! – воскликнул американец и выпил.
– А недавно вы называли самыми красивыми и Лику с Микой! – лукаво улыбнулась она. – Так когда вы были искренни?
– И тогда, и сейчас, – невозмутимо произнес американец. – Искренность определяется ситуацией. Когда вас было трое, я пил за всех. Когда вы одна – за одну! Кстати, Эльвира – ваше настоящее имя?
– Конечно! А что? – насторожилась Кобра.
– Ничего, красивое имя. А девушки любят приукрашивать и часто представляются именами покрасивее. Не думаю, что Лику и Мику так назвали их родители!
– Но меня назвали именно так…
– Не сомневаюсь. Вы производите впечатление очень правдивого человека! Поэтому то, что я вам собираюсь показать, вам наверняка понравится. И расширит ваш кругозор! Вот, мы уже подплываем…
Действительно, они приближались к довольно мрачному острову с приземистым зданием среди зеленых зарослей и довольно большим причалом, у которого не было ни одного судна.
– Я же собиралась на морскую прогулку! – воскликнула Эльвира. – Лазать по островам на «шпильках» и в этом платье совершенно неудобно!
– Ничего, нам не придётся много ходить. Да и ценителей платьев здесь нет. Это остров мертвых!
– Странно… Я не встречала такого названия в путеводителях…
– Конечно! Уже лет сто его именуют островом Памяти, чтобы не настраивать туристов на мрачный лад.
– А чем он интересен вам?
– У нас здесь офис. Кстати, пойду захвачу ключ…
Капитан принялся швартоваться к причалу, а Чандлер спустился в каюту и вернулся с большим, старинного вида ключом. Эльвира обратила внимание на то, что заправленная в джинсы рубаха теперь выпущена наружу, так обычно делают, когда хотят скрыть что-то заткнутое за пояс. Похоже, он взял не только ключ…
– Странное место для офиса…
– Напротив, оно вам очень понравится! Прошу, синьорита! – спрыгнув на причал, американец протянул руку.
По пружинящим доскам они вышли на берег и двинулись по вымощенной камнями дорожке в сторону приземистого сооружения, стоящего на пригорке. Рыжий Майкл шел метрах в двадцати сзади, не отставая и не сокращая дистанции. Эльвира поняла, что прогулка имеет вовсе не ту цель, которую она предполагала. Из приближающегося лесного массива ощутимо повеяло холодком. И дело не в деревьях: это был холодок надвигающейся опасности.
– У нас что, продолжение экскурсии по средневековым замкам? – спросила она, стараясь, чтобы голос не дрогнул.
– Это не замок, это средневековая церковь.
– Странная архитектура, я никогда не видела таких, – она говорила первое, что приходило в голову, чтобы отвлечься от скверных мыслей. – Ну, сейчас осмотрю…
– Это базилика, – пояснил Поводырь. – И мы туда не пойдем…
– А куда же тогда мы идем?
– Вот сюда!
Вымощенная камнем дорожка поворачивала налево, к зданию, непохожему на церковь, но Чандлер свернул направо. Протоптанная в траве между кустарниками тропинка вела к кованым воротам в старой-престарой стене, местами поросшей мхом, местами почерневшей от времени и сырости, а местами вообще обвалившейся. Сквозь решетчатые ворота и провалы виднелись заросшие травой памятники и кресты. Кладбище!
– А зачем за нами идет капитан? – спросила Эльвира, и голос прозвучал напряженно.
– «Капитан, капитан, улыбнитесь!» – напел Чандлер. – Хорошая русская песня! Но сейчас больше подходит название из классики: «Два капитана». Их же действительно два: не только мой друг Майкл! Не правда ли? И заметьте – я неплохо знаю русскую культуру…
Эльвира давно работала в разведке, ей приходилось попадать во всякие ситуации, в том числе и опасные. И удавалось из них выходить. Если верить многочисленным кинокартинам, то она должна была сейчас несколькими резкими и неожиданными ударами молниеносно разделаться с американцем, завладеть тем, что находится у него за поясом, под рубашкой, после чего положить на землю рыжего Майкла и взять ситуацию под контроль. В завершающих кадрах она бы возвращалась в город торжествующей победительницей со связанными шпионами на палубе либо одна, утопив злодеев в лагуне.
Но в жизни всё бывает по-другому. Вряд ли одна женщина, пусть и со специфическим опытом, может справиться с двумя мужчинами, обладающими таким же опытом, но в гораздо большем объёме, и, вероятно, вооружёнными. К тому же первой реакцией у неё был обычный страх женщины, попавшей в ситуацию, угрожающую жизни. Ведь она не была бойцом спецподразделения, имеющим за спиной опыт боевых действий. В разведках цивилизованных стран не принято тащить конкурента в безлюдное место и там расправляться с ним. Существует множество других, отработанных десятилетиями и более-менее гуманных методов. Его можно объявить персоной «нон-грата» и выслать из страны, либо подставить и сдать местной полиции, либо скомпрометировать в глазах его собственного начальства, которое охотно отзовет мешающего офицера без всякого насилия и кровопролития. Поэтому то, что происходило сейчас, не укладывалось в рамки общепринятых представлений и было похоже на действия бандитов, а не разведчиков. Но Чандлер установленный сотрудник ЦРУ, почему он так себя ведет? Впрочем, работа в Фирме вовсе не мешает действовать по-бандитски, особенно если под угрозой оказались очень важные интересы… Что со всем этим делать, Эльвира совершенно не знала и шла молча, как овца на заклание.