— А я что-то не понял, — сказал отец. — Деятельность допускается за границей СССР… А внутри?
— И внутри, папа. Наш ЧОП тоже вооружится и сможет охранять объекты и в Союзе, и за рубежом.
— Вооружится? — Спросил, качнув головой, отец. — Это-то, наверное правильно. Что за охрана без оружия? Но за что жизни класть за границей?
— Там, папа, знаешь сколько нашего имущества? А кто пойдёт? Да кто угодно. Вон, пацаны в Афгане за пять рублей служили, а сейчас Наджибулла готов платить по тысяче долларов в сутки.
— Тысячу? В сутки? Ничего себе!
— Мы так и войска выведем и Афган не потеряем. Там и на наркотрафике заработать можно.
— Страшно всё это! — Сказала мама. — Афганистан, оружия, наркотики.
Отец махнул на неё рукой.
— Правильно правительство решило. Много нормальных мужиков встанет на защиту конституционного строя. Даже той же Анголы. Этот, как его… Интернациональный долг за валюту. И правильно. У них в Африке алмазы и чего только нет. Да и в Прибалтике вон, что твориться!
— Да. Совсем балты озверели. Русских в магазинах бить начали за то, что те по-русски разговаривают. Но и наши им валяют.
— Вы, Михаил Васильевич, не обижайтесь, но я вынужден позвонить в управление.
Он смотрел на моё удостоверение с недоверием.
— Звонить, Владимир Иванович, никуда не надо. А если всё-таки надумаете звонить, звоните самому Дроздову Юрию Ивановичу. Прямой телефон дать? Или мне набрать?
— У нас свой куратор… — Прошептал военком. — Я не могу.
— Вы тоже товарищ генерал-майор не обижайтесь, но сделаем таким образом. Я оставлю списки тех, кто мне нужен. Они должны пройти медкомиссию, даже если придут на одних руках. Отвечаете за это лично. Если кто про этот список кроме вас узнает, значит вы завалили секретную операцию. Со всеми вытекающими дисциплинарными выводами. Остальных контрактников наберёте из добровольцев. Всех отдаёте мне. Всех! Завтра у вас на столе будет лежать предписание Министерства Обороны.
По делам совместного предприятия я смог «въехать» в СССР официально по приглашению бизнес-партнёров и мотался по треугольнику: Москва-Сингапур-Австралия как челнок в ткацком станке, плетя кружева коммерческих схем.
Тема совместных предприятий с СССР была более, чем актуальна и для Советской элиты и для Запада (в моём случае — Востока). Рынок СССР манил. Свободный въезд иностранцев по приглашения друга ещё не был разрешён, а вот выезд к «друзьям» за границу открыли, как и эмиграцию.
Но схема оставалась старой. Приглашающей стороне нужно было заверить приглашение у нотариуса, потом зарегистрировать в посольстве СССР, потом как-то передать приглашённому. Выезжающий нёс и то, и другое в ОВИР ГУВД по своему району. ОВИР (Отдел Виз и Регистрации иностранных граждан) и давал разрешения на выезд.
Но это для частных лиц, а у нас развивался совместный с СССР бизнес. Поэтому мы с моим дублёром развили такую деятельность, что уже через полгода штат нашей Австралийской торговой фирмы благодаря нашим мигрантам разросся до сорока человек.
Попутно организовали «Твейдж Шоп», первую в Австралии фирму по доставке товаров из магазинов и еды из нашего кафе «Точка Суши». Начали в Сиднее, а буквально через пару месяцев сеть кафе охватила все крупные города Австралии.
Твейдж — это пейджер с обратной связью. В нашем времени в России этот крутейший гаджет появился в девяностые, в Австралии он существовал с начала восьмидесятых. Дорогая штучка, но очень полезная.
В своё время я, после возвращения «на берег», посвятил себя организации пищевого производства и кофейного бизнеса и знал эту тему неплохо. Вот в суши-баре мои познания и с аккумулировались.
Даже японцы, попадая к нам в бары, поражались богатству меню. А я, в своё время, очень любил ролы и знал все меню Владивостоксих баров наизусть.
К концу девяностого года все наши предприятия приносили стабильный и очень неплохой доход. Особенно понравилась австралийцам тема с доставкой товаров, продуктов и еды, а нам она приносила очень большие деньги по сравнению с вложениями.
ВБТРФ перегнала все десять тунцеловов в Тихий океан и передала мне их в аренду. На эти суда мы получили квоты на вылов, на которые Правительство Австралии согласилось легко, так как почти весь тунец продавался в Австралии перекупщикам по хорошей, но не запредельной цене. Двадцать процентов уходило на рыбные биржи Японии.
Для меня рыбный бизнес был не убыточным, но и не прибыльным. Я полностью взял на себя ремонт и снабжение судов, вычитая эти затраты из дохода и оставалось ещё чуть-чуть прибыли.
Зато вполне успешно вахтовым методом работали ремонтные бригады из того же ВБТРФ, выполнявшие межрейсовое обслуживание, и наш совместный бизнес приносил моей второй любимой «конторе» реальную валюту. А это и новое судовое оборудование и качественные импортные товары для сотрудников. Так и было в том времени, только в меньших масштабах.
Глава 9
ЧВК «Берсерк» по договорам с правительствами Литвы и Латвии приступили к обеспечению охраны государственных объектов: Верховного Совета, телевидения, мостов, главпочтамта, госбанка и других. О чем несколько раз сообщили по республиканским телевизионным и радио каналам.
Чёрная форма с надписью на спине «Берсерк», сильно отличавшаяся от армейской или даже спецназовской. Натовские винтовки «Colt CAR-15 Commando» у литовцев вызывали трепет и недоумение.
Сами наёмники переговаривались исключительно на английском языке, а с посторонними вообще общались только жестами. Стреляли предупреждающими в воздух по любому маломальскому поводу. На охраняемой ими территории везде стояли или висели плакаты на английском и региональном: «Стой! Зона контроля ЧВК „Берсерк“! Стреляют без предупреждения!». Русские тут не ходили и литовцы с латышами сразу поняли, что это предупреждение адресовано только им.
Привлекая частную организацию к охране общественного порядка, Москва дистанцировалась от «региональных проблем», выводя себя из-под удара критики. Все случаи применения оружия против населения, а они были, расследовались местной прокуратурой, не находившей в действиях охранников состава преступления.
Однако 25 ноября 1990 года один из сотрудников «Берсерка» получил пулевое ранение в ногу. Выстрел был произведён из снайперской винтовки во время проведения массового пикета у дверей республиканской Литовской прокуратуры. Потом прозвучал выстрел в Риге. И тоже из снайперки. Пуля прошла вскользь по «сфере» и контузила охранника.
Дальше — больше. Вскоре начались уличные перестрелки, вооружённые нападения на посты. И вот тогда Москва ввела войска, но не в центр, а по окраинам, перекрыв подходы и выходы и введя комендантский час. А ЧВК начали отстрел бандитов.
Но если с Латвией и Литвой было более-менее всё понятно, то с Эстонией и Грузией, вообще никак. В Эстонии уже с конца семидесятых — начала восьмидесятых либерализация привела к тихому принятию концепции на независимость. Она всегда была неким «зоопарком» в СССР. Тут даже самиздат не прижился потому, что в местной прессе позволялось печатать всё. И вот эстонцы тихой сапой, без забастовок и протестов, «парламентским» путём шли к суверенитету. Это слово ещё не звучало, но подразумевалось. И даже придраться было не к чему. И ссылались на ближайших соседей. Вон, видите, до чего может довести централизация власти.
В Грузии «зарубились» сразу три «партийные» группировки. Шеварнадзе, не получивший в этом времени пост Министра иностранных дел СССР, оставался в Грузии первым секретарём и не сошёлся характерами с вновь поднявшим голову Звиадом Гамсахурдиа, а их обоих пыталась подмять под себя грузинская мафия.
— Не могу придумать, что делать с этими паразитами, — сказал Гришин.
Дроздов даже спрашивать не стал, кого тот имеет ввиду. Отстранённых от дел бывших «членов» собралась приличная группа.
— Они скучковались с творческой сволочью и терроризируют ЦК и Политбюро докладными записками и «коллективными жалобами» на действия «Берсерка» в Прибалтике. Не перегибаем мы там палку?
— А как иначе? Как только мы стрельнем из АКМа, мы пропали. А так, им писать про стреляющие по литовцам американские автоматы, вроде, как и не с руки. Да и не разобрались ещё многие, кто такие эти «берсерки». Название-то не русское, а скандинавское.
— Это ты здорово придумал, с названием.
Дроздов промолчал, что это не он придумал, а его нелегальный сотрудник под псевдонимом «Хулиган». Гришину он подал идею создать ЧВК, как инициативу КГБ. Генеральный сомневался дня три, но когда Дроздов рассказал ему про уничтоженного в Вильнюсе американского инструктора, Виктор Васильевич даже расстроился.
— Ну что-ты, Юрий Иванович, водишь меня, как карася. Нет у нас времени в бирюльки играть. Рассказал бы сразу всё, уже бы и указ с законом вышли бы. Готовь все документы.
Так, вместе с вышедшим законом, у нас были подписаны все лицензии, договоры с МО и согласованы форма и нормы призыва на контракт. Это чтобы соблюсти первичную привязанность к вооружённым силам СССР, провести медкомиссию на базе военкоматов и сделать быстрый набор. Но сразу вслед за законом о ЧВК вышло дополнение к нему в части возможности принятия на контракт граждан, отслуживших срочную и сверхсрочную службы, с простыми медсправками, полученными в поликлиниках по месту жительства.
Финансирование ЧВК из госбюджета не афишировалось, а проводилось через контракты на охранную деятельность с госструктурами. Алмазо- и золотодобыча, нефте- и газо-разведка.
— И по поводу разрешения внешнеэкономической деятельности частным предприятиям… просто измучили они меня. Ведь не пошлёшь же сразу по адресу. И не принять нельзя. Скажут, что Гришин зажрался и товарищей по партии не принимает. Вот и приходится их выслушивать часами. Жалуются, что не разрешаем мы экспорт чужих товаров. Вот мерзавцы!
— Даже с экспортом своих товаров проблемы. Они уже понаоткрывали себе кооперативов и жаждут продать свою продукцию им за рубли и за бесценок, чтобы кооперативы перепродали на экспорт за валюту и валюту оставить в кооперативе, а не на заводе. Договоры у всех с рассрочкой платежа. Эт