Тесть скривившись помотал головой.
— Может домой вернёмся? — Тихо спросила Лариса, покачивая на руках сына.
— А какая разница, солнышко? — Если у человека имеются деньги, найдётся кто-нибудь желающий их отнять. Там без меня вы будете ещё в большей опасности. Кооператоров прессуют везде.
— Так у вас же вон какая армия⁈ — Удивилась тёща.
— Вы предлагаете с ними воевать, Алла Михайловна? — Усмехнулся я.
— А почему и не повоевать? — Тихо спросила она. — Тут действительно слишком опасно. Олег, вон, сказал, что за ним машина какая-то ехала…
Я в удивлении округлил глаза, а потом рассмеялся.
— Это наши сопровождали. Но вы правы. Надо быть осторожным.
На самом деле мне совсем было не до смеха. Московские бандиты уже не первый раз «подкатывали» к нашим ребятам, ведущим в Москве коммерческую деятельность. Как основному спонсору и главному соучредителю во всех предприятиях, мне полагалось первое право голоса, которым я и пользовался в полной мере. Предприятия территориально намеренно аккумулировались на Юго-Западе столицы, где с середины восьмидесятых набирала силу «Ореховская» группировка, которую я знал неплохо и в то, «своё» время.
Группировкой руководил Сергей Тимофеев по кличке «Сильвестр», бывший тракторист из деревни Клин, инструктор по рукопашному бою и каратэ. В «то время» мы познакомились с ним в 1992 году, когда я некоторое время жил в гостинице.
По привычке я искал место, где можно было потренироваться, потому что держал тело в постоянном тонусе. Это было одним из условий работы вложенных в меня поведенческих матриц.
Так я и появился в спортзале, где тренировались «рукопашники» и познакомился с их тренером, оказавшимся криминальным авторитетом «Сильвестром». Я не пытался как-то выделиться, но Сильвестр приметил у меня несколько интересных связок и попытался склонить меня к сотрудничеству, предложив должность инструктора с хорошим окладом. Я тогда был, как говорится, «на мели» и предложение для меня было очень заманчивым. Однако Юрий Иванович приоткрыл мне глаза на тогдашнюю действительность, и я из поля зрения «ореховских» исчез.
В «этот раз» я пришёл в спортзал с ним знакомиться намеренно и было это ещё в 1989 году сразу после моего возвращения из Вильнюса.
— Так говоришь, самоучка? — Спросил меня Сильвестр на второй день занятий. — Из Владика? Бывал, бывал… Хороший город. Конкретные у вас там пацаны. Спортсмены. Воры не барагозят. Чёрные попрятались.
Сильвестр почему-то терпеть не мог выходцев из кавказских республик.
— Ты чьих будешь?
— Я ничей, — сказал я.
— Так не бывает, — покачал головой бандит. — Особенно в наше время и с такими навыками. Все куда-то приплывают. Берегов много и все они разные. Ты надолго в столицу? Погостить или по делам?
— По делам, Сергей Иванович.
Он был меня на шесть лет старше, а в это время старших было принято называть по имени отчеству.
— Зови меня «Иваныч». Интересный у тебя стиль. Я такого нигде не встречал, а дерусь я с года семьдесят первого. А ты?
— Я с семьдесят шестого.
— Тоже ничего себе. Такому обучить других, наверное, не получится. Движения у тебя очень своеобразные и не стандартные. А вот поспарринговать с таким было бы очень интересно и полезно для общего развития. Не хочешь постоять с нашими?
— Почему нет? — Пожал плечами я. — Только я удар почти не контролирую и не люблю боксировать в перчатках.
— На открытых кулаках? — Удивился Иваныч. — Где ж так учат?
Я пожал плечами.
Спарринги прошли без особой крови и к удовлетворению всех сторон. Бойцы у Сильвестра были неплохие, но бессистемные. Да и он сам особой техникой не обладал.
После пяти боёв с его учениками он предложил мне поединок с ним, но я отказался, сославшись на усталость. По его глазам мне стало понятно, что он оценил по достоинству моё чувство такта.
С тех пор я изредка захаживал и выступал в роли спарринг-партнёра для его бойцов. Иногда я давал им по себе попасть и этим ещё больше зарабатывал уважение у Сильвестра.
Иваныч несколько раз предлагал мне «общий бизнес», но я таинственно ссылался на некий запрет свыше.
— Нельзя мне, Иваныч, — говорил я и показывал пальцем в небо. — Папа не разрешает.
— Религия, что ли? — Спрашивал он.
Я только качал отрицательно головой. А когда я подъехал к спортзалу на служебной автомашине ЧВК «Берсерк» Сильвестр всё понял. Или ему так показалось, что он понял. И у нас с ним состоялся разговор.
— Высоко сидит твой папа, — усмехнулся он невесело, глядя на меня с недоверием.
ЧВК «Берсерк» было у всех на слуху. Про нас писали газеты всего мира и территорию бывшей части ШМАС[3], располагавшейся тут же на Юго-Западе рядом с академией народного хозяйства при Совмине СССР, которую отдали под наше формирование, штурмовали не только советские корреспонденты.
Часть была удивительна тем, что на её территории стояли советские самолёты разных поколений, на которых учился будущий авиационно-технический состав ПВО Москвы.
В мой истории, после перевода части в гарнизон Нудоль Шарино в Клинских болотах, на этом месте начали строить микрорайон Тропарево-Никулино. Самолёты и учебные классы были разграблены. Мы же классы лишь слегка переоборудовали для тактических занятий, а самолёты холили и лелеяли, как большие игрушки. Территорию части слегка «заточили» под наши нужды, вместо плаца сделав парковку спецтранспорта.
— Высоко, — согласился я. — Поговорим?
— Поговорим, — согласился Сильвестр.
Мы сидели у меня в машине.
— Кто ты, Сергей Иванович, мне известно.
— Давно?
— Давно. С самого начала.
— И пришёл ты тогда специально?
— Специально, но не для того, о чём ты подумал. Меня не интересует правовая сторона твоей «коммерческой» деятельности. Меня интересует безопасность моя и моих коммерческих предприятий. А их у меня много и располагаются они в «твоём» районе. Заметь, я говорю в «твоём», потому что я, не смотря на мою армию в тысячу человек, вооружённую современными американскими автоматами, которые могу применить прямо сейчас, на твоё лидерство не претендую.
Я сделал паузу, хлебнув из небольшого спортивного термоса прохладной водицы.
— Чего же ты хочешь? — Заполнил паузу «Иваныч».
— Тишины и покоя для бизнеса, ибо финансы не любят шума, и чтобы меня не отвлекали по пустякам, потому что, кроме бизнеса, у меня ещё куча заморочек Союзного уровня.
— Не вопрос. А почему тебя не смущает правовая сторона нашего бизнеса? — Спросил он ухмыльнувшись. — Даже обидно как-то…
— Потому, что на данном этапе, когда на кооператорской волне всплыла всякая пена, в том числе и криминальная, выживут немногие и, к сожалению, процесс этот объективный. Не мне становиться на его пути. Однако если процесс мне перейдёт дорогу мы его будем поправлять.
— Понятно, Михаил. Меня устраивает такое мирное существование, если ты гарантируешь своё невмешательство в наши дела.
— Гарантирую. У меня своих дел по самые гланды.
Сильвестр протянул ладонь, и мы пожали руки. На его руках уже была чья-то кровь, но кто я такой, чтобы судить, если я сам был по пояс в чужой крови.
[1] Заключение
[2] ТИНРО — Тихоокеанский филиал Всероссийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии.
[3] ШМАС — школа младших авиационных специалистов.
Глава 11
Не в первый раз на нас наезжали чеченцы и с этим что-то надо было делать. Я хорошо знал их натуру. Чеченец — хороший воин, но с каждым, рядом с ним вставшим чеченцем, сила первого возрастала кратно. А ещё каждый из них был всегда настроен на обман ради победы, что есть высшее искусство войны. Никто из них никогда не говорил правды чужаку. А чужаками для них были все, кто не входил в тейп.
Вход в село, где проживал тейп чеченца, проживающего в Москве, чужаку был невозможен. Поэтому повлиять на него через родственников было не реально. Потому вели они себя на бандитских разборках нагло и напористо.
— Ну, убьёшь ты меня… Приедут мои родственники и вырежут всю твою родню до третьего колена.
Так говорил мне один нохчи в своё время.
Вот и сейчас я не видел выхода из ситуации, кроме войны. Как и моя золотая тёща. А войны надо начинать первым. Ведь по адату чеченцам не возбраняется наживаться за счет соседа иноверца. Это даже считалось почётным и являлось предметом похвальбы друг перед другом. И «наехать» на вооружённое формирование они не опасались, полагая нас похожими на что-то типа ВОХРа.
— Мне нужны стволы. Любые, хоть даже и «палёные», — сказал я Сильвестру.
Мы сидели голые в одной из моих саун.
— Любые? ППШ подойдёт?
— Можно и ППШ, но не желательно. Громоздкий.
— Ну, так конкретизируй.
— Хорошо бы, что-то компактное, но мощное.
— Стечкины что ли? Этих нет. Тэтэшки есть. Много. Почти чистые. Но старые. Иногда клинят. Прямо со склада. Двести штук.
Я присвистнул.
— Это я удачно зашёл. Сколько отдашь?
— Все забирай. Не жалко. Для тебя скидка двести баксов.
— Со ствола.
— Договорились. Патроны?
— По обойме хватит.
— Самоуверенно. Может помочь?
— Пока не надо.
— Я услышал. Когда надо?
Сильвестр усмехнулся и уточнил.
— Я про стволы.
— Понятно. Сегодня, завтра…
— Это десять ящиков. Куда отвезти?
— Прямо в часть завози.
— Смело, но глупо. Давай ка лучше ты к нам. Тебе, походу, ментов боятся не надо. А я у тебя пару грузовиков видел. Тебе Кот звякнет и адресок, куда подъезжать, скажет.
Мне стало понятно, что не хотел Сильвестр позиционировать себя рядом с ЧВК. Имею ли я отношение к формированию, кто знает. И главное, — какое? А если в часть заехал, то, считай, окраску с «синей на красную»[1] поменял. Кто сейчас понимал, что это «частная» компания, а не государственная, хоть и сильно вооружённая?
И в этом времени МВД даром хлеб не ело, и в 1989−90-ых годах провело зачистку в виде арестов в рядах преступных группировок, в том числе и чеченской. Были арестованы несколько лидеров и рядовых членов, но полностью подавить её не смогли. Чеченские бандформирования в случае опасности мгновенно разобщались на мелкие группировки, «растекающиеся» т