Вечер вышел романтичным, и мне даже будто бы удалось расслабиться и отключить голову, но всегда есть какое-то «но»…
Мы пили зеленые травяной чай из одной кружки и досматривали последнюю сцену фильма, когда мой телефон раздался вибрацией где-то неподалеку между диванных подушек.
– Не отвечай, – сказал Кирилл, не отрываясь от телевизора.
– Вдруг что-то срочное? Рабочий день еще не закончен.
Нехотя я выползла из объятий мужчины, потянула уставшие мышцы и нащупала телефон где-то по правую руку от меня.
– Настя, – сказала сама себе, глядя на экран смартфона. – Да, Настюш, что-то случилось?
– Ольга Владимировна… – голос помощницы едва не дрожал. Всеми фибрами души я ощущала внутреннее волнение, исходящее от девушки.
Хватило мгновения, чтобы догадаться, что действительно что-то случилось.
Интуитивно я опустилась на диван и взяла Кирилла за руку.
– Помните, Вы просили меня узнать у коллег из Санкт-Петербурга про Алину Сергеевну?
– Конечно, – подтвердила я. – Ты сказала, что о ней все хорошо отзываются и подтвердила историю, которую она мне рассказала.
– Да, да, – девушка спешно затараторила, почти что перебивая меня на полуслове. – Я сейчас общалась с одним юристом из питерского офиса… Не суть. Он обмолвился, что после развода с мужем Алина на три месяца уехала к родственникам в Германию. Я не поняла что к чему, попросила скинуть фотографии… В общем, Алина Сергеевна из питерского офиса действительно уехала в Германию, а кто сидит в приемной Бориса Григорьевича я понятия не имею.
Я не верила своим ушам и отказывалась принимать информацию. Казалось, что это какой-то дурной глупый сон, который сейчас закончится, и я наконец вернусь к реальности. Но это и была реальность…
– Подожди, что за бред? – девушка на том конце провода молчала, и я понимала, что дело сейчас вовсе не в этой дурацкой перестановке кадров. – Ты перечитала договор?
– Мы крупно влипли, – на выдохе произнесла девушка.
А дальше все было как в тумане.
Я не помнила себя до глубокой ночи.
Поездки по городу, встречи с начальниками отделов и акционерами, разговоры на повышенных тонах, слезы и осознание реальности.
Мы пытались обернуть время вспять, но все было бесполезно. У нас не было обратной дороги, и мы сами подписали себе приговор.
В полночь всей семьей мы сидели в переговорной центрального офиса, глядя на подписанный договор с двумя липовыми листочками по середине.
Галина Яковлевна пила кофе с коньяком, хотя, говоря по правде, доля коньяка еще пару часов назад в ее напитке стала львиной. Борис тоже не стеснялся употреблять крепкий алкоголь прямо из горла. Григорий Борисович не терял надежды обернуть сделку, а я…
Я была опустошена и разбита. Внутри не было никаких эмоций: ни грусти, ни печали, ни переживаний. Только щемящая пустота от осознания того, что по глупости мы сами поставили себе подножку.
– Это дело рук Рафаэля, – в переговорную вошел Кирилл, который все это время был с нами в качестве моей поддержки, и лишь изредка совершал какие-то звонки, как мне казалось, рабочие.
– Чего? – все присутствующие не удивились и как будто даже не заинтересовались. У нас не было сил в чем-то разбираться, да и неожиданное заявление Кирилла показалось абсурдом.
Мужчина и сам будто бы не верил в то, что говорит. Он пожал плечами и прошел к столу за свое место рядом со мной.
Несколько секунд он собирался с мыслями, поглаживая щеку, покрытую двухдневной щетиной.
– Я постарался узнать, что это за компания. На уровне слухов мне рассказали, что недавно ее неофициально приобрел Рафаэль.
– С таким же успехом можно сказать, что это твоя компания, – саркастично усмехнулся Борис.
– Я тоже не поверил, – Кирилл никак не отреагировал на колкое замечание моего мужа. – Попросил знакомого пробить телефонные звонки. Совпадение, Борис Григорьевич, что Ваша ассистентка регулярно общается с Вашим братом?
Тут нам стало уже не до шуток.
В переговорной повисла звенящая тишина. Каждый стрелял глазами в своего соседа, надеясь понять хоть что-то.
Наконец Григорий Борисович не выдержал.
– Найди эту девчонку! – прошипел он сыну, а сам взялся за телефон.
Я поверить не могла в происходящее.
Человек, который пытался втереться в наше доверие, который клялся, что ему не нужен холдинг, все это время нагло врал, вынашивая план по завоеванию территории.
Кирилл гладил меня по плечу в попытках успокоить, но успокоиться сейчас было сложнее всего. Несмотря на чувство опустошения, внутри был ураган непонимания и осознания собственной беспомощности.
Больше всего хотелось опустить руки, уйти, не делать ничего и пустить ситуацию на самотек, но я знала, что так нельзя, просто нельзя.
Из мыслей выдернуло пришедшее на телефон сообщение. Интуитивно открыв уведомление, я крайне удивилась.
«Через минуту позвоню тебе, – писал Рафаэль. – Будешь говорить со мной одна, без присутствия посторонних».
Осмотревшись по сторонам и убедившись, что никто не мог видеть текста сообщения, я осторожно вышла из-за стола и ушла в коридор в направлении уборной.
Сердце билось часто. Сама не знаю, почему не сказала никому, что Рафаэль хочет выйти со мной на связь.
Я не понимала, зачем мужчине разговаривать именно со мной в этот момент. Боялась? Возможно.
– Да, – ответила тихо почти что мгновенно после первого звонка.
– Здравствуй, Оля. Поздновато вы спохватились…
– Позвонил, чтобы обсудить тайм-менеджмент?
– Забавно, забавно, – мужчина что-то отхлебнул из стакана и вернулся к разговору. – Я позвонил, чтобы предложить тебе сотрудничество. Ты симпатична мне, нравишься как специалист. К тому же скоро перестанешь быть Миролюбовой… Если будешь умницей, оставлю тебя в холдинге.
– Мы все останемся в нем без твоего дозволения, – отреагировала я.
В липовом контракте было несколько неприятных для нас условий. Если изначально компания должна была влиться в структуру холдинга, то теперь мы практически согласились пустить ее в совет директоров и предоставили те же права, которыми обладали сами.
Доля малюсенькой компании приравнивалась к доли целого холдинга. И выходило так, что Рафаэль теперь имел те же полномочия, что все мы вместе взятые.
– Я увеличу твою долю пропорционально той, которой ты владела до этого. Сможешь работать как раньше и будешь иметь право голоса.
– А что за это? Принять твою сторону?
– А почему бы нет? – голос мужчины звучал так, будто это что-то само собой разумеющееся.
– Потому что это наш холдинг. Миролюбовых. Не твой, – сказала я с долей насмешки. – И если ты думаешь, что тебе это сойдет с рук, ошибаешься. Отец размажет тебя по стенке за такую выходку, это я тебе обещаю.
– Какая же ты наивная дура, Оля. Все кончено, и я победил.
Я искренне улыбнулась и отрицательно мотнула головой, как будто Рафаэль мог это видеть.
– Ненавижу вашу семейку, ненавижу! Папаша, ловелас хренов, жил на две семьи, забывая о нас с матерью. Каково это знать, что о тебе вспоминают раз в два месяца? Не знаешь! А я знаю. Эта семейка заплатит за все слезы моей матери, за мое детство без отца – за всё!
– Ты обижен на отца, а хочешь разрушить жизни сотни людей. Зачем? Твоя мать после этого будет тобой гордиться?
– Засунь нравоучения себе в задницу, – я усмехнулась, не став ничего отвечать.
– А та девчонка? Кто она такая? Твоя любовница или ты ее только использовал?
– Совместил приятное с полезным так сказать. Будешь плохо себя вести, она займет твое место.
– Как банально. Ничего не выйдет, Рафаэль. Это семейный бизнес, таким он и останется. А тебе придется признать, что ты не часть этой семьи и не часть этого бизнеса.
Прошептав мне какие-то проклятия, мужчина сбросил вызов.
Я только тяжело вздохнула и вернулась в переговорную, где все едва не засыпали от бессилия и усталости.
Глава 20
– Спасибо, – Борис придержал для меня тяжелую дубовую дверь районного ЗАГСа, позволяя выйти первой на морозный воздух.
Стоило первому порыву ветра подуть в лицо, как я съежилась от холода и обхватила себя руками поверх теплой норковой шубы, едва сходящейся на мне в районе живота.
Осень официально заканчивалась последними днями сурового ноябрьского холода.
Снег пролетал с завидной регулярностью, хоть и таял из-за нулевой температуры, превращаясь в грязевые лужи, разбросанные по всей необъятной Москве. Ощущения приближающейся зимы не было. Всюду царили серые краски.
– Тебя подвезти? – спросил Борис, поднимая воротник кашемирового пальто. – Хотя, судя по всему, подвозят уже. В день развода не могла сделать вид, что будешь тосковать по мне в одиночестве?
Мы с бывшим супругом одновременно рассмеялись и взглянули друг на друга с теплыми улыбками.
Да, именно так, бывшие супруги.
Сегодня, в один из последних дней осени, мы подписали бумагу о разводе и официально стали бывшим мужем и бывшей женой. Тихо, без претензий, скандалов, а главное – прессы.
К моему удивлению, за месяц наши с Борисом отношения нормализовались. Мы смогли стать… добрыми приятелями?
Иногда шутили, вынужденно находясь вместе по работе, спрашивались о делах друг друга, подкалывали и даже давали советы насчет личной жизни.
Борис смог смириться с присутствием Кирилла в моей жизни и теперь злился только в шутку, когда Корнев появлялся на горизонте, чтобы встретить меня с работы или привезти шоколадку.
Наверное, мы просто наконец отпустили свои эмоции и приняли тот факт, что наш развод – неизбежность. Да, случилась неприятность, которая ускорила процесс, но если так вышло, нужно просто это принять.
– День добрый, – Кирилл подошел к нам, широко улыбаясь.
– Привет, – Борис привычно хмыкнул, обнажая ряд белоснежных зубов. – Да поцелуй ты ее уже, в конце концов. Я вроде как больше не муж.
Кирилл смутился, однако последовал совету моего бывшего супруга и нежно коснулся моих губ теплым поцелуем с привкусом кофе с корицей.