Такой резкий переход от полного замалчивания — на протяжении тысячелетий! — к тотальному обнародованию, конечно, удивлял, но… за ним чувствовалась сильная и опытная рука. Самого Майера?.. Гедалии?.. В принципе, именно сейчас это не было так важно.
Куда важнее было хоть как-то снизить последующий ущерб.
Под столом я уже вовсю набирал сообщения, отправляя их Рэтклиффу, Коулу, Михаэлю Нойеру, Манну… В общем, всем, кого нужно было предупредить, кто мог принять хоть какие-то действия по подготовке.
И одновременно с этим…
— Вы очень уверенно говорите, господин Ротшильд, — сказал я после паузы. — А доказательства опасности культиваторов у вас какие-то есть?
— У древних родов есть память, — тут же вставил Цзинсун.
— То есть нет? — хмыкнул я.
— Доказательств предостаточно, — ответил Майер невозмутимо. В сторону китайца он даже не взглянул. — Мой род хранил их все эти века.
— И, очевидно, что ни к одному из этих доказательств ни я, ни мой род никакого не имеем, — ответил я спокойно. — Не говоря уже о том, что подлинность любых улик еще нужно будет доказать. Кстати, пользуясь случаем, следите за опровержениями так называемых «доказательств» на канале моей сестры — Софи Фэнс в НайнВидео. Советую подписываться заранее, первый эксклюзивный ролик с очень интересной информацией — который ни у кого не получится скопировать или как-то переслать — будет доступен только для первых десяти миллионов подписавшихся…
Кажется, когда я называл имя сестры, со стороны ближайшей трибуны послышалось что-то вроде возмущенного писка. Поворачиваться я туда не стал.
— …если, конечно, господин Ротшильд не прикажет канал заблокировать, чтобы все знали только его версию, — закончил я.
И это трибунам уже понравилось. Послышались отдельные смешки, общая атмосфера стала менее напряженной…
— НайнВидео — свободная платформа, правила на ней едины для всех, — ответил Майер.
Ну-ну, так я и «поверил».
Собственно, потому я и «слил» только один канал, хотя создала Софи сразу три — на всех самых популярных площадках. Кроме «НайнВидео», это еще были британская «Лайф» — она, кстати, принадлежала тем самым Гросвеннорам — и русское «Зеркало». Два последних я тоже отрекламлю — чуть попозже.
— Уловки и обман — вот, что всегда было главной и по сути единственной силой культиваторов, — парировал Майер спокойно. — Но больше это не пройдет.
Сделав секундную паузу, после он припечатал:
— Все культиваторы на всех территориях рода Ротшильд и Ротшильд-Корп объявляются вне закона! Все их представители должны быть задержаны, все имущество конфисковано, а счета заморожены! Доказательства всей серьезности исходящей от них опасности будут обнародованы сегодня же! Любая помощь культиваторам будет приравнена к присоединению к ним!
Сказанное вновь заставило зрителей замолчать. И даже за столом тот же Томас посмотрел на Ротшильда с сомнением. Шаг был… неоднозначный. Который, однако, мог доставить мне массу проблем.
Начать хотя бы с того… что прямо сейчас я находился на территории, контролируемой Ротшильдами. Точнее, Русские Ряды еще принадлежали Русской империи (8), а вот дороги, которые окружали квартал — уже Ротшильд-Корп (8).
— На каком основании вы хотите меня задержать? — спросил я. — Я ничего не сделал.
— Когда сделаешь, поздно будет, — бросил Цзинсун с довольным видом.
Ротшильд же ответил по-другому:
— Таков закон. И принят он не на пустом месте, а чтобы спасти жизни миллионов.
Я кивнул.
Чуть подождал, пока шепот и движения в зале чуть стихнут, а потом добавил:
— Значит, моего отца вы убили?
И этой фразой мне все-таки удалось ее добиться.
Абсолютной какой-то даже неестественной тишины.
— Он был изобретателем, хотел изменить мир к лучшему, — продолжил я в тишине. — Ну и культиватором тоже. Теперь это нет смысла скрывать. За все годы жизни никаких преступлений он не совершил. Напротив, поучаствовал в изобретении транспортерной связи, которой почти каждый из вас пользовался. Был одним из героев ликвидации Прорыва в Амшель двадцать лет назад. И вот его убили, придя к нам в дом. Вы в этом замешаны, господин Ротшильд?
Впервые за время разговора, Майер посмотрел на прямо на меня, и в его взгляде я не увидел ничего кроме… расчета. Никаких эмоций в нем не было.
Я попытался проникнуть глубже в его мысли, но… не смог. Слишком много вибраций и дрожжи было вокруг. Ступень хотя Великого Сплавления Кань и Ли (7) и позволяла все это видеть, но не более. Не успел я еще освоиться…
Майер уже открыл рот, чтобы что-то сказать…
— Ответьте на вопрос, господин Ротшильд, — прогудел бас Василия Морозова, опередив его на мгновение.
Ха!
Русский, что, на моей стороне? Пока, конечно, преждевременно было об этом судить, но в эту секунду он точно сыграл за меня. У Ротшильда даже щека дернулась. Теперь любое его слово будет слабее…
— Старые колдуны творили ужасные вещи, — раздался вдруг голос Гухо. — Если Фэнсы одни из них — опасность самая настоящая.
Вот же… сука.
Такой момент испортил.
— Давайте еще мачеху Рапунцель вспомним, — хмыкнул Томас.
Гухо бросил на него угрюмый взгляд, но промолчал.
— Господин Ротшильд, вы так и не ответили, — напомнил я.
— Ни я, ни Ротшильд-Корп не имеем отношения к покушению на Алексея Фэнса, — ответил Майер.
Пару секунд после этого я смотрел на него…
— Понятно.
Мне стало окончательно понятно, что на Ротшильда Шар тоже не подействовал. Сказать об этом хотелось, но… я бы просто не потянул. Потому что это означало бы проблемы либо с Кентой, либо с Майером. Причем прямо сейчас.
Плохо было то, что я так и не понял, был моей конечной целью именно Майер. Потому что как ни приглядывался, я так и не увидел на нем следов убийства Мастера Перемен. И у меня почти не было сомнений, что я бы заметил их в любых условиях и в любом состоянии. Почти.
Возникла мысль предложить ему намеренно ответить на какой-то вопрос неправильно, но я ее откинул. Во-первых, Ротшильд не Уорвик — мог и отказаться — во-вторых, Шар вполне мог сработать и выборочно.
Сейчас мне важнее было сохранить хотя бы какую-то часть легитимности.
— У меня нет претензий к роду Ротшильд и Ротшильд-Корп по старым делам, — сказал я после паузы. — Если они не замешаны в убийстве отца, то нет. При этом, я не считаю себя виновным в каких-либо преступлениях культиваторов, если они вообще были. Любой, кто попытается задержать или причинить вред кому-то из моих людей или посягнет на мою собственность, станет моим врагом. На территорию Ротшильд-Корп представители рода Фэнс заходить не будут.
— Звучит более чем разумно, — заметил Томас.
Цзинсун в ответ на это только скривился неприязненно.
— Обычные уловки.
— Каждый может сделать вывод сам, — улыбнулся немец.
Китаец уже хотел еще что-то, но пикировку прервал Кента:
— Думаю, мы услышали достаточно. Пришло время голосования.
Спустя минуту один из помощников поднес ему бумагу, на которой, как я понял, уже был сформирован список итоговых вопросов. Уж не знаю, как быстро они все это готовили. Видимо, помогали какие-то техники или способности.
Дальше слово взял Морозов, и стали голосовать за одно решение за другим:
— …убийство Алексея Фэнса отправляется на дорасследование. До тех пор Джонатан Аджютор, как единственный подозреваемый, останется в Сухом Замке. Род Фэнс на правах правителя может осуществить расследование самостоятельно…
Правом, я, разумеется, собирался воспользоваться, а вот настаивать на том, чтобы Аджютора освободили, уже не стал. Во-первых, это Анастасия с Софи ему доверяли, а не я. Во-вторых, элементарно не хотел распылять усилия.
— …в случае предоставления доказательств ключевого вклада Алексея Фэнса в разработку грофрана, размер патентного процента, принадлежащего роду Фэнс, будет предусмотрен. До тех пор процент остается прежним…
Тут даже ничего говорить не стал. Данных у меня не было, а кроме того — что полтора процента, что десять — неважно. Уорвик Металл все равно грофран перестали выпускать. И вряд ли в ближайшее время начнут снова.
— …все конфискованные и замороженные активы рода Фэнс должны быть возвращены в полном объеме…
— …исковые претензии всех участников дела должны быть погашены за счет средств Уорвик Металл…
Большая часть решений была принята, что называется, «по понятиям». Вряд ли можно было сказать, что я прям-таки доказал невиновность Алексея. Я мало сомневался, что весь тот металл, о котором шла речь, действительно забрал он. Другой вопрос, что у него могла быть договоренность об этом с Уорвиком. Потому Кента и решил повернуть все так, чтобы, как минимум, финансовые претензии были решены за счет того, кто «возмущаться» не станет.
На грофрановый завод же покупатели явно найдутся. Ничуть не сомневаюсь, что сегодня «металл культиваторов» в очередной раз подскочит в цене, может даже превзойдет по стоимости системный и стихийны. Ну а то, что завод не может сам металл выпускать… Пустяки! Гранды — люди самоуверенные и любящие секреты. Наверняка захотят покупаться в документации, цеха по винтику переберут, вдруг удача улыбнется. Собственно, я бы и сам не прочь…
Тем более, что человек я вроде как теперь богатый…
Хм…
Богатый же? А то вроде миллионы со всех сторон валились, но если оценить это в реальных деньгах, а не в перспективе и активах, то… хм… Ладно, с этим еще буду разбираться.
Голосование по всем пунктам в итоге закончилось со счетом 3:2. Цзинсун с Гухо каждый раз голосовали против меня — хмурый болгарин окончательно перестал мне нравиться — а Томас с Блайтом наоборот были за. Ну и итоговое решение каждый раз принимал Василий Морозов.
Против он был, только когда встал вопрос об освобождении Аджютора. Видимо, ГСБэшная деформация сказалась. Не нравилось человеку, когда кто-то из застенков выходил.