«Как?! Как она меня нашла?! – ударило набатом в виски, и тут же следом взметнулось пораженно: – Да она что, идиотка?! Вот так открыто идти на контакт?!»
Вслед за одноклассницами из двери вышла, одобрительно кивнув мне, «завуч», и меж лопаток у меня потекло.
«Ну да, – прищурился с тоской. – Главное, чтобы теперь промеж собой не подрались».
Оперативница ЦРУ внезапно улыбнулась и, поднимая руку, шагнула вперед. На миг показалось, что она хочет схватить меня за плечо. То, что еще пятнадцать секунд назад казалось надежным укрепрайоном, развалилось, словно поделка, склеенная разведенным канцелярским клеем.
«Это не я!» – Панический всхлип уже болтался на кончике пересохшего языка, и остро захотелось в туалет.
– Hello, Mary! How are you?[13] – Она смотрела куда-то мне за плечо.
С трудом повернул голову. В глазах рябило, и радости при виде рыжей Мэри я не испытал, лишь горькое: «А ведь мог бы и сам догадаться».
Брови у Мэри сначала удивленно взметнулись вверх, потом она чуть заметно нахмурилась.
«Завуч» резко обернулась на звук. Спустя пару секунд в глазах ее мелькнуло узнавание, и она хищно подобралась.
– Еще одна училка из Штатов… – зачарованно пробормотал Паштет.
На пятачке у дверей возникла небольшая толкучка – девчонки не торопились расходиться, заинтересованно изучая яркую-красную аляску Синти.
Я отпустил дверь и сделал пару шагов вбок. Отгородился Кузей от прямого зрительного контакта с оперативницей – береженого бог бережет и осторожно выглянул из-за прикрытия.
Синти с энтузиазмом трясла руку «завуча»:
– Я есть вице-консул Соединенных Штатов Америки Синтиция Фолк. – В голосе ее звучала насмешка. – Я есть пришедши смотреть, как Мэри проходить ее практика, не есть ли какая проблемы.
Я тягуче сплюнул и отвернулся. В животе вибрировала, затихая, тугая струна, лицо горело. Дернул Томку за рукав и хрипло спросил:
– Мы идем?
– Да. – Она наконец оторвалась от разглядывания американок и посмотрела мне в глаза. Улыбнулась и ответила: – Да, мы идем.
Тот же день, позже
Ленинград, стадион имени Ленина
Синти считала конец января лучшей порой ленинградской зимы: уже нет декабрьской тьмы, но еще не прилетели лютые февральские ветра. Днем над крышами распахивалось голубое небо с редкими, медленно плывущими в вышине облаками. Все было залито негреющим, но удивительно ярким солнцем, и, казалось, город молодел, разгладив на время свои хмурые морщины.
А после заката, когда на улицы падала длинная и густая ночь, искрился в желтом свете фонарей свежий снег и призывно поблескивали в скверах ледяные дорожки. И пусть на катящих с горок Синти могла лишь завистливо коситься, но городские катки… Катки – это совсем другое дело.
Неделю назад она совершенно случайно проговорилась о своем увлечении, и Карл, многозначительно поиграв бровями, предложил Джорджу:
– Хм, а может, и нам тряхнуть стариной?
Договорились на сегодня. Синти, приехав первой, успела для разогрева пробежать вокруг стадиона несколько кругов, прежде чем на скамейке нарисовалась знакомая парочка с коньками.
Репродуктор, выведенный на полную громкость, беспощадно хрипел, но Синти было на это наплевать.
Немного рисуясь, она вырезала разминочные тройки – пару зим в детстве она ходила в секцию и кое-чему научилась. Ноги работали удивительно ладно, а лезвия коньков исполняли какую-то задорную мелодию. Толкнулась посильней и, вся вытянувшись, заскользила в ласточке по дуге. Душа требовала выполнить дорожку и прыгнуть тулуп, но тут кто-то бесцеремонно прихлопнул ее по ягодице.
Девушка резко развернулась и бросила грозный взгляд на Карла – это была его шуточка. Он уверенно катил от нее спиной вперед, невозмутимо попыхивая сигариллой.
– Ах так! – Синти резко оттолкнулась зубчиками от гладкой ледяной поверхности и бросилась в погоню.
Легкая, как перышко, она будто летела над ледяной гладью, и живущее в ней озорное, упрямое существо ликовало.
Карл, забросив руки за спину, обманчиво неторопливо скользил от нее. Его толчки были нарочито редкими, но неожиданно мощными и чистыми. Синти сразу поняла, что имеет дело с профессионалом, однако попыталась выжать из себя максимум скорости. К концу почти километрового круга она пыхтела на пределе и была жестоко разочарована, когда на лице вновь развернувшегося к ней мужчины не заметила ни следа усталости.
– Сто, – заметил он ровным голосом.
– Что «сто»? – А вот Синти отчетливо запыхалась, изо рта у нее вырывались клубы пара.
– Сто колонн по кругу, – взмахнул рукой Карл, показывая на фасад реконструированного к Олимпиаде стадиона, и стремительной птицей ушел вбок.
«Зараза! – Синти была несильно, но раздосадована. – Сколько лет пыхтит трубкой, а бегает, словно лось».
Девушка нашла глазами неторопливо раскатывающего Джорджа и устремилась к нему.
– Как скользит, – с завистью кивнула в спину удаляющегося Карла.
Было видно, что лед для того – родная стихия, и сейчас он в нее вернулся, с наслаждением вычерчивая плавные, как по лекалу, линии.
– Да, он у меня такой, – с гордостью согласился Джордж и пижонским жестом закинул конец клетчатого шарфа через плечо. – Фигурист. Даже однажды чуть на чемпионат мира не попал, но, к счастью, не взяли в сборную.
– Почему «к счастью»? – не поняла Синти.
– А разбились все, – буркнул Джордж. – В шестьдесят первом, под Брюсселем. После этого Советы и стали завоевывать все подряд на чемпионатах.
– Кстати, о Советах. – Синти прихватила Джорджа под руку, и они неторопливо покатили по большому кругу. – Может, скажешь наконец, зачем вы меня по школам гоняете?
– Ты же вице-консул, это твоя работа! – Было видно, что Джордж резвится, и Синти ткнула его кулачком в бок.
– Ну серьезно, – поканючила она, повиснув на его локте. – Вот посветилась я перед контролерами наших русистов, и что?
Джордж огляделся. В общем-то они впервые на этом катке, и «наружка» вряд ли к этому готова. Будний день, посетителей совсем мало, орет музыка, и едут они лицом к пустынной Неве – направленным микрофоном не взять.
Джордж чуть склонился к ее уху:
– Давай для простоты рассуждений выведем эпизод с московским лучником за скобки и оставим только то послание о наркомафии. Сколько действующих лиц в этой истории?
– Три, – чуть подумав, ответила Синти и, кивнув сама себе, уверенно перечислила: – Мы, источник и КГБ.
– Молодец, – совершенно серьезно похвалил Джордж. – Не забыла. Значит, нам надо не только искать источник и разбираться в его мотивах, но и постоянно думать о КГБ. Прежде всего, нам надо понять уровень их информированности: вот это ужесточение режима в городе, что мы наблюдаем, связано с нашей темой или нет? И если связано, то как они читают эту ситуацию? Напрямую нам это не понять, но вот велика ли тут их ставка, понять можно.
– Ага… – глубокомысленно заключила Синти, и следующие полкруга вокруг стадиона они проехали молча. Потом она уточнила, искоса поглядывая на Джорджа: – То есть вы решили подергать тигра за усы и посмотреть на его реакцию, съест он меня или нет?
– Примерно так, – легко согласился Джордж. – Только вот съест – это вряд ли. Во-первых, у нас идет «война посольств». Русские шлют сигналы, что они хотели бы из нее выйти. Поэтому им сейчас очень не с руки повышать градус противостояния, тем более из-за совершенно безобидных визитов в рамках твоей официальной деятельности. Во-вторых, я думаю, что нас с Карлом уже определили. Тогда роль «старичков» станции, с их точки зрения, состоит в отвлечении внимания от нас. И если тебя вдруг начнут прессовать… Это будет означать, что мы подобрались крайне близко, а ставки для КГБ очень высоки. Согласись, это меняет картину в целом.
– А если никакой реакции не будет? – уточнила Синти.
– То нам это ничего не стоило, – отмахнулся Джордж. – И всегда остается возможность в следующий удобный для нас момент дернуть их за усы посильнее.
– Секретничаете? – возник перед ними Карл.
Казалось, что ехать спиной назад ему не сложней, чем дышать.
– Было б о чем. – Синти решила обидеться. – Подумаешь, выпнут меня из страны. Вот все вы мужики такие, только и думаете, как нас, девушек, использовать…
Карл проигнорировал упрек:
– Ничего интересного не было сегодня?
– Кроме комитетчицы, что опознала меня влет? – уточнила Синти с сарказмом.
– Да, кроме. – Карл был все так же невозмутим. – Ты ведь, если права, имеешь шанс столкнуться с курьером нос к носу. Вдруг он на тебя среагирует.
– А… – Эта мысль, конечно, иногда приходила девушке в голову, однако было одно «но»: – Да они все на меня пялятся, как на обезьяну в зоопарке!
– Одевайся в советское, как я, – участливо посоветовал Джордж.
Синти посмотрела на него с ужасом.
– Ладно-ладно, – быстро пошел тот на попятную, – я ничего такого не говорил. И вообще, чего ты плачешься? Если тебя Советы вышлют, ты в прибыли, как ни посмотри: поедешь, как и хотела, в свой Тайвань с хорошим послужным списком. И заодно выйдешь из этого глупого конфликта с Боровом.
Девушка зловредно усмехнулась: эту кличку консула запустила она, используя ее при любом удобном случае, и ведь прижилась!
– А может быть, мне хочется посмотреть, чем тут все закончится? – вскинула брови Синти. – И понять, как это они на меня так смогли выйти при первичном контакте. Да и вообще… Тайвань – это хорошо, но тут наконец стало по-настоящему интересно.
Карл быстро переглянулся со своим напарником и чуть заметно улыбнулся самыми краешками губ.
– Слушайте, – сказала тем временем Синти, – у меня тут еще одна мысль появилась.
На лицах мужчин отразилась безуспешная борьба с улыбками.
– Нет, ну правда! – воскликнула она, возмущенно блестя глазами.
Джордж еще раз огляделся, потом, посерьезнев, кивнул:
– Давай, девочка, отжигай.
– А давайте мы того вруна с Гостиного Двора прижмем, а? Раз у него есть что от нас скрывать, а? Наймем местных гангстеров, и р-р-раз! – Она сделала быстрое хватательное движение рукой и мечтательно зажмурилась. – А ты, Карл, его распотрошишь. Ты же умеешь, да?