– Ты соображаешь, что творишь? – спросил орк. – Впрочем, о чем я?! Конечно же, нет! И даже не пытаешься!
– Не бойся, колдовать она не будет.
Невидимый рычаг перевернул пленницу на живот, и тут же нечто развело ее крылья далеко в стороны. Судя по сдавленному воплю пленницы, сделано это было совершенно без учета ее анатомии и причинило демонице нешуточную боль. Между лопатками суккубы красовалось заметное вздутие на коже, посередине имеющее грубо сшитый нитками рубец. Он явно возник совсем недавно, и из него еще сочилась кровь.
– Загнал туда малую печать высасывания маны, которую у Фиэль позаимствовал, – пояснил гоблин в ответ на недоуменный взгляд орка. – Она ее еще для меня готовила, но потом решила, что маловато будет. В принципе, согласен, емкость у данной штуковины не особенно хорошая. Но обычному колдуну как минимум до завтра хватит. Да и вообще надо будет какой-нибудь другой способ ее обезопасить придумать, не то воспаление может начаться.
– Воевать с женщинами нехорошо, – прогудел Мал, усилием воли отрывая взгляд от того места, где торс демоницы переходил в ее же ноги. – Бесчестно. Тем более брать их в плен и поступать с ними так, как ты хочешь.
– Даже если они приходят на чужие земли в составе армии вторжения? – вопросом на вопрос ответил гоблин и оценивающе посмотрел на свою пленницу.
Она вывернула шею под, казалось бы, невозможным углом, чтобы, даже лежа на животе, следить за всем происходящим. Во взгляде ее зеленых глаз в равных долях кипели ненависть, злоба и страх.
– Эй, милая моя, солнышко чумное, тут тебе добрый зеленый дядя выбор предлагает, – сказал гоблин. – Нет, не он, лысый к нашим делам вообще никакого касательства не имеет. Я. Да, вот такой вот щедрый, сам от себя не ожидал, старею, наверное. Так вот, вы, леди, попали в руки к неприятелю. И теперь есть только два варианта. Первый – это смерть на месте. Второй – рабство с туманными перспективами и переходом к предыдущей позиции в случае необходимости. Если в неволе вам жизнь не мила, подергайтесь и помычите, что ли. Мы тут же перейдем к обсуждению наиболее уместного в данном случае способа казни.
Суккуба замерла так, что могла бы быть принята кем-то посторонним за очень качественное изваяние себя самой. Даже уже размахнувшийся для нового удара хвост остановился в воздухе и теперь мелко дрожал, не рискуя закончить движение или опуститься.
– Ну, вот и договорились, – усмехнулся гоблин, по-хозяйски запуская руку под одежду пленницы и шаря у нее на груди.
После вдумчивого и внимательного исследования коротышка извлек конечность оттуда и с немалым удивлением уставился на добычу в виде короткого изогнутого кинжала:
– Оп-па! Нет, я, конечно, знал, что в декольте настоящая женщина может спрятать немногим меньше вещей, чем в сумочке, а содержимое последней не каждый грузовой верблюд на себе утащит. Но как ты держала между своих очаровательных сисечек вот это? Они у тебя с сопротивлением к режущему урону?
– М-м-м? – промычал паладин, вопросительно взирая на орка, видимо, сочтенного им меньшим из присутствующих здесь зол.
– Нет, других суккуб он себе не завел. Во всяком случае, пока, – орк решил, что понимает, что имеет в виду пленник. Действительно, какая еще тема может интересовать воина, кроме врагов и женщин. А уж если эти два понятия сливаются в единое целое… – Так, подбивает клинья к некоторому количеству эльфиек одновременно. Еще жив, как видишь, хотя тех он и не связывает. Во всяком случае, пока. Вот только тебе-то какое дело, а? У вас же в ордене на период военной службы строгий целибат. Смотреть на других можно, а чтобы самому, так ни-ни.
– М-м-м! – взорвался паладин, вспомнив, что он здесь не просто зритель, а крайне заинтересованное лицо. Или просто возражая против такой трактовки взятых им на себя религиозных обязательств.
– Чего «м-м-м»? – передразнил его гоблин. – Ты замок на своих цепях видишь? Вот и я нет. К тому же они какой-то артефакт. Уверен, если его тронуть моими жалкими потугами на колдовство, то сюда все некроманты сбегутся! Придется нам тебя вместе с этой колодой переть. Да ты не боись, здесь не бросим. Мал, ты…
– Я его не подниму, – категорично заявил орк. – Клянусь своей лысиной! Стоп! Ты назвал меня по имени?!
– Оговорился, с кем не бывает, – пожал плечами вредный гоблин, гадко подхихикивая. – В общем, ты берешь девушку. Можешь снять с нее кирасу и мини-юбку, чтобы не тащить на себе лишнюю тяжесть. Мало ли, вдруг в них вшита ядовитая иголка или еще какой сюрприз припасен вроде демонических лобковых вшей. Я хватаю паладина с его верным другом-бревном, и мы быстро убегаем тем же маршрутом, которым пришли. Остальных людей взять бы хотелось, но они точно не дойдут. Возражения?
– Эти двое тоже захлебнутся, – меланхолично пожал плечами Мал, которого такой исход в принципе даже устраивал. – Хотя ладно, рискнем.
Отобранным у суккубы кинжалом он срезал ее одежду и на несколько секунд замер… Пока Тимон с совершенно не гоблинской силой не наступил ему на ногу.
– Сам себе женщин лови, – наставительно сказал он. – Нечего на чужих пялиться. Кстати, а ведь в людских землях после войны с вами были полукровки, верно?
– Да, и довольно много, – кивнул орк, морщась от боли в ступне и не слишком приятной темы разговора. – Но их всех либо убили при рождении, либо согнали в резервации, где мало кто выжил. Нет, специально мы их не убивали и даже помогали по мере сил, поскольку были ответственны за их появление на свет. Но нам самим слишком тяжело пришлось. А тебе это зачем?
– Да так, интересуюсь совместимостью рас, чтобы в дальнейшем знать, как реализовать подобные трофеи. Если вы скрещиваетесь с людьми, то значит, скорее всего, сумеете осчастливить ребенком и представительницу любой другой расы. Жаль, не то бы можно было устроить бордель, в котором не нужно будет заботиться о контрацепции. Персонал для подобного заведения вот уже начал подбираться потихонечку, – гоблин дернул за кнут, и начавшая было при его словах шевелиться суккуба снова замерла, когда на ее шее чуть туже затянулся узел, перекрывая доступ к воздуху. – А еще признаю, я немного погорячился с захватом. Сейчас мне ее девать действительно некуда. Есть гарем, но нет места для него, какая ирония, а? А потому, девочка, если хочешь сбежать или героически умереть, то не стесняйся. Твоя смерть очень развяжет мне руки.
– М-м-м? – вновь вопросительно промычал паладин, начиная качаться вместе с бревном, которое гоблин поднял в воздух телекинезом.
– Как мы сюда попали, миновав патрули нежити и охранные чары? – орк поморщился от неприятных воспоминаний. – Сейчас узнаешь. Да, кстати, надеюсь, ты боишься воды. А то одному мне пугаться будет как-то нехорошо.
Паладин если и хотел возразить, но его никто не слушал. Как и закинутую Малу на закорки суккубу, которая вела себя на удивление смирно. Даже крыльями, в принципе свободными, хлопать не пыталась. Видимо, короткое общение с гоблином, закончившееся для нее пленом, было для демоницы ну просто очень убедительным.
Двигаясь быстро и по возможности бесшумно, напарники дошагали до реки, на берегу которой стоял заброшенный эльфийский поселок. В который, даже после уничтожения Светлолесья, заворачивали караваны, чтобы немного отдохнуть. Караулившие на всякий случай берег вурдалаки злобно зарычали на живых. Но с места не дернулись, поскольку были всей пятеркой закопаны в землю по самую шею и дополнительно придавлены камнями. Однако твари оставались вполне активными, и потому поставившие их некроманты не тревожились из-за гибели части своих войск. Да и вряд ли они всерьез предполагали, что сквозь бурную воду может кто-то перебраться и напасть на них. Потому и защитой этого направления почти не озаботились. Речного флота в Светлолесье никогда не было, а для пловцов и рыбачьих лодок течение было слишком бурным.
– Кстати, Тимон, у тебя, помнится, был раньше какой-то промасленный рюкзачок, – задумался орк, пробуя пяткой холодные и бурные воды реки. Выплыть в таком течении лично он не стал бы и пытаться… Однако если тебя над поверхностью воды придерживают телекинезом, то утонуть становится сложно. – Куда он делся?
– Я им сортир заминировал, – ответил гоблин, плюхая на песок бревно с хранящим гордое молчание паладином. Хотя, судя по тому, как скованный по рукам и ногам человек пялился на бурный поток, он просто онемел от ужаса. Даже многозначительное мычание сквозь кляп не раздавалось. – Он как раз рядом с рабским сараем стоит, и оттуда вот эта красотка выбиралась, ругая каких-то снайперов, не способных даже в дырку попасть. Как думаешь, некроманты в уборную с активированными щитами ходят?
Ответ орка Тимон не расслышал, потому что тут раздался взрыв – и высокий столб зеленого пламени вознесся над крышами поселка. Мал даже связанную ее же кнутом пленницу выронил на прибрежную гальку, вызвав у той протестующий вопль, по большей части заглушенный всунутой в зубы рукояткой оружия.
– Как хорошо бухнуло! – гоблин восхищенно цокнул языком. – Не иначе как взрывчатка вступила в реакцию с многолетними отложениями селитры в эльфийском сортире. Интересно, а какой катаклизм случится, если подобным составчиком их канализацию обработать?
Тимон телекинезом возвратил суккубу орку на плечи, а бревно с паладином в воздух. Обе мистическим образом транспортируемые персоны в унисон замычали. Видимо, незримые тиски магии сдавили их слишком уж сильно.
– О, какая согласованность действий! Сколько ненависти по отношению ко мне на ваших милых лицах! Да вы просто идеальная пара! Ну, так уж и быть, своей властью самого сильного в данный момент типа объявляю вас мужем и женой!
Паладин и суккуба от таких известий даже соизволили замолкнуть на несколько секунд. А потом хором завопили. Хотя последнее могло быть вызвано и тем, что орк и гоблин со своим живым грузом прыгнули в холодную реку. Мощный поток немедленно попытался закрутить их и утащить на дно, но воля и магия гоблина заставили остаться на плаву всех членов группы, буквально удерживая их в частично надводном положении как поплавки. Правда, суккуба немедленно начала брыкаться подобно кошке, пытаясь оказаться как можно выше, и едва не утопила своего носильщика. Она дергалась, мычала, хлопала крыльями, словно подтаскиваемая к колоде с топором гусыня, и извивалась как змея. Несколько раз благодаря ее усилиям и собственному отвратительному умению плавать Мал все-таки погружался в воду с головой, когда его напарник был слишком занят собственными проблемами, чтобы заботиться о других. На одном из таких участков, проделанных полностью под водой, перед опешившим орком возникла фигура рыбочеловека. Горбатая амфибия что-то проклекотала на своем странном диалекте и выразительно покрутила перепончатой лапой у виска. Поскольку в этот момент она не могла грести, ее тут же снесло по течению, и амфибия скрылась из вида.