По залу прокатился непроизвольный смех, и Шерри тоже смущенно улыбнулась; потом, когда шум постепенно затих, она заговорила снова:
– Ну, в общем, несколько недель спустя он приехал ко мне домой за этими штрафами. Я впустила его, и мы поговорили. Я пыталась его убедить, что у меня действительно нет денег, но что в день зарплаты я обязательно заплачу. Но он заявил, что или я должна заплатить немедленно, или он меня арестует. Он сказал, что в случае ареста я могу попасть к судье только на следующий день, а ночь мне придется провести в тюрьме. А еще он сказал, что всех, кого сажают в тюрьму, перед этим обыскивают, заставляют принять душ и переодеться в тюремную одежду. Потом уже я узнала, что за такие вещи, как неуплата штрафа за парковку, в тюрьму не сажают; но тогда я сильно перепугалась.
Киту много раз приходилось сталкиваться со случаями злоупотребления властью во многих уголках мира, и ему особенно неприятны были те мужчины, которые использовали данную им власть или оружие, вынуждая беззащитных женщин вступать с ними в сексуальные связи; а та история, которую ему предстояло сейчас услышать, явно была из числа подобных.
Шерри продолжала свой рассказ и буквально через минуту добралась до сути дела.
– И вот поэтому я… – проговорила она, – я предложила… я предложила ему секс…
Теперь в зале стояла абсолютная тишина.
– Я хочу сказать… нет, он сам не заговаривал об этом… но у меня возникло тогда такое ощущение, что он подводил меня именно к этому… и, как я уже сказала, я была перепугана и чувствовала себя в безвыходном положении. То есть я не утверждаю, будто я невинное создание или что-то в этом роде, у меня было несколько мужчин, но все это были люди, которые мне нравились, и я никогда не занималась сексом за деньги… но тогда я просто не видела никакого другого выхода. Поэтому… я предложила, и он согласился. – Она немного помолчала, потом добавила: – Он сказал, что даст мне денег, но только в долг, и велел мне раздеться и продемонстрировать ему, что я могу дать в залог.
При этих словах весь зал издал вздох изумления; Шерри опустила голову, потом снова подняла ее, глубоко вздохнула и смело взглянула навстречу залу. Кит почувствовал, что все это не игра: женщина явно была тогда перепугана, подверглась унижению, но она оказалась и мужественным человеком. Он мог только гадать о тех мотивах, которые побудили ее открыто предстать перед публикой с таким рассказом о себе, о своем опыте; скорее всего, это была все-таки жажда мести, а не ощущение своего гражданского долга. Но какая разница?
Шерри начала довольно красочно рассказывать о том, что последовало дальше; но Кит уже ухватил суть дела, остальное было ему неинтересно, и он стал пробираться через толпу к выходу.
Он миновал притвор, в котором плотно сгрудившиеся люди вытягивали шеи, стараясь получше все расслышать, вышел на улицу, на прохладный вечерний воздух, и спустился по ступеням.
Тут он обратил внимание, что по стоянке, светя электрическими фонарями, среди машин ходят какие-то люди. Подойдя поближе, Кит разглядел, что это были полицейские. Они занимались тем, что переписывали номера припаркованных машин. С одной стороны, его это вовсе не удивило, с другой – ему было крайне трудно поверить, что подобное могло происходить тут, в Америке. Кит подошел к одному из полицейских; тот оказался не из Спенсервиля, а помощником шерифа округа.
– Интересно, какого черта вы здесь делаете? – спросил его Кит.
Вид у помощника шерифа стал смущенный, и это было обнадеживающим признаком.
– Выполняем приказ, – ответил он.
– Чей приказ?
– Не могу сказать.
– Кто здесь старший?
Помощник шерифа огляделся по сторонам.
– Никого. У нас нет старшего.
Кит заметил полицейского в форме спенсервильской полиции и направился к нему; подойдя, он увидел, что это был тот самый коп, с которым он разговаривал тогда возле школы.
– Офицер Шенли, – обратился к нему Кит, – вы понимаете, что нарушаете закон?
Шенли оглянулся и окликнул двух других копов:
– Эй, Кевин, Пит! Подойдите-ка сюда.
Те подошли, и Кит узнал в них пару, что издевалась тогда в парке над Билли Марлоном. В полиции Спенсервиля было примерно полтора десятка человек, и у Кита сложилось ощущение, что если он еще немного здесь поживет, то будет знать всех их по именам. На табличках у этих двоих значилось «Уорд» и «Крюг». Уорд, тот самый, который лупил тогда Билли по подошвам ботинок, проговорил:
– Ну и ну, посмотрите-ка, кто тут! Как коровье дерьмо, да? Куда ни наступишь, везде под ногами. Топай отсюда, пока не поздно.
Кит произнес, назвав каждого из них по имени:
– Офицер Уорд, офицер Крюг и офицер Шенли, здесь проходит законное собрание, право на которое, если это вам неизвестно, предоставлено первой поправкой к Конституции Соединенных Штатов. Если вы немедленно не покинете это место, я вызову полицию штата и потребую, чтобы вас всех арестовали.
Три копа переглянулись, потом посмотрели на Кита.
– Ты чокнутый или что? – спросил его Уорд.
– Просто злой. Проваливайте к чертям отсюда, и немедленно.
– Хо-хо! Полегче, парень.
– Даю вам одну минуту, чтобы убраться; а потом я приведу сюда всех, кто собрался сейчас в церкви.
Наступила долгая тишина, за время которой остальные полицейские, еще семь человек, подошли и присоединились к первым трем. Уорд сказал им, показывая на Кита:
– Этот тип говорит, что вызовет против нас полицию.
Раздалось несколько деланных смешков, но ни одному из полицейских мысль об этом явно не показалась забавной.
– И позову сюда все собрание, – добавил Кит.
Никому из полицейских со всей очевидностью не хотелось встретиться при таких обстоятельствах лицом к лицу со своими друзьями и соседями; но не хотелось им и оказаться обращенными в бегство одним-единственным разгневанным гражданином. Возникло нечто вроде настороженного противостояния, и Кит даже подумал, не предложить ли полицейским разойтись полюбовно, но потом решил, что они этого не заслуживают.
– У вас осталось примерно десять секунд, чтобы убраться отсюда, – проговорил он.
– А у тебя еще меньше, прежде чем я надену на тебя наручники, – огрызнулся Уорд.
– Пять секунд.
Никто не шелохнулся.
Кит повернулся, чтобы идти к церкви, и только тут увидел, что он окружен со всех сторон и, чтобы прорваться через это кольцо, ему придется толкнуть или отпихнуть в сторону кого-то из полицейских, а они только того и ждут.
– Дайте пройти, – потребовал он. Копы не пошевелились.
Кит двинулся на тех полицейских, что загораживали ему путь к церкви. Те встали, расставив ноги, взялись за дубинки и выставили локти в стороны.
Кит прикинул, не прорваться ли ему через их линию так, как он это делал когда-то на футбольном поле, когда был нападающим; но только у этой линии обороны были дубинки и оружие. Он явно сам очутился в не менее сложном положении, чем они; и никто не хотел сделать первого шага.
Уорд, оказавшийся теперь у него за спиной, произнес:
– Ты дерьмо. И к тому же дурак.
Кит обернулся и шагнул к нему.
– А где сегодня Бакстер? Опять принимает поздравления в «Элкс Лодж»?
– Не твое дело, – ответил Уорд.
– Готов поспорить, что, пока вы тут рискуете своими должностями, он сейчас пытается замолить грешки на заседании городского совета. А сержанты ваши где? Какие же последние трусы вами командуют! Так и передайте Бакстеру.
На этот раз Кит явно попал в точку, потому что никто ему ничего не ответил; но после долгой паузы Уорд счел необходимым возразить и проговорил:
– Сам сможешь ему это сказать, умник, когда мы доставим тебя в участок.
– Ну, так доставьте. Арестуйте меня или освободите дорогу.
Но полицейские были не расположены делать ни первое, ни второе. Интересно, сколько может продлиться собрание, подумал Кит.
Простояв так еще несколько минут, Кит решил действовать. Он повернулся по направлению к церкви и уже собрался было прорывать эту синюю линию, когда услышал чей-то голос:
– Что тут происходит?
Со стороны небольшого дома, в котором жил приходской священник, к ним приближался какой-то человек; шел он, опираясь на палку. Когда человек подошел поближе, Кит разглядел, что это был древний старик; наконец он признал в подошедшем пастора Уилкеса.
Пастор, одетый в широкие свободные брюки, спортивную рубашку и твидовый пиджак, снова спросил:
– Что происходит?
– Все в порядке, сэр, – ответил ему Уорд.
– Я не об этом спрашиваю. Что здесь происходит?
У офицера Уорда не было заранее заготовленного ответа, и потому он промолчал.
Пастор Уилкес прошел через кордон полицейских внутрь круга и остановился перед Китом.
– Вы кто?
– Кит Лондри.
– Что-то имя мне вроде знакомо. Вы один из тех, кто собрался сейчас в церкви?
– Да, сэр.
– А почему здесь полиция?
– Спросите их самих.
Пастор Уилкес повернулся к офицеру Уорду:
– Вас кто-нибудь сюда вызывал?
– Нет, сэр.
– Тогда почему вы здесь?
– Чтобы… обеспечивать защиту и безопасность.
– По-моему, это полная чепуха, сынок. Пожалуйста, покиньте территорию моей собственности.
Уорд обменялся взглядами с остальными и кивнул в ту сторону, где стояли полицейские машины. Все двинулись туда, но Уорд, прежде чем уйти, подошел к Киту и проговорил:
– На твоем месте я бы уматывал назад в Вашингтон. И побыстрее.
– Не забудьте передать Бакстеру то, что я сказал.
– Передам, умник, не сомневайся. – Уорд повернулся и ушел.
Так, значит, им известно, что я приехал из Вашингтона, подумал Кит; впрочем, это-то как раз и не удивительно. Интересно, что им еще о нем известно. Хотя это не имеет никакого значения, раз уж он собрался уезжать отсюда; вот только, кажется, Клифф Бакстер, сам того не ведая, лез из кожи вон, чтобы помешать Киту Лондри осуществить это его намерение.
– У вас есть минутка? – спросил пастор Уилкес.