«— Согласен с твоей последней мыслью, – задумчиво пробубнил Полоз.
Я подпрыгнул от неожиданности.
– Змею ка, мать твою! Ты хоть предупреждай!
– Как? Покашлять?
– Хотя бы!
– Привыкай. Нам с тобой долго сосуществовать!
– Постараюсь. Стоп! Скажи мне, мой чешуйчатый друг, а когда я с женой буду плотским утехам предаваться, ты все это будешь видеть?
– Не только видеть, но и ощущать! Поэтому, чем ты чаще… тем мне лучше!..
– Зашибись расклады!!! – опешил я. – С советами еще приставать начнешь?!
– В процессе не буду, а после – обязательно! Я в твоей памяти покопался, есть пара моментов, который нужно исправить!
– Это какие?!! – офонарел я.
– Придет время – сообщу. Пока рано об этом говорить. Тебе до жены – как до Китая и все раком!
– А если «налево» заверну?
– Ты – идиот?
– В смысле?!
– Во-первых, не завернешь. Ты свой километраж еще до свадьбы намотал, поэтому «железа полегаемости» у тебя отмерла. Во-вторых, кто ж тебе позволит налево ходить?
– Поясни!
– Саша, лекцию о разрушительном воздействии на организм человека и его энергетику походов «налево» я тебе читать не буду. Долго слишком. Про то, что верность партнеру – это залог отсутствия «веселых» заболеваний, ты и сам знаешь. Сложи эти обстоятельства и уясни, что я тебе этого делать не позволю. Вред твоему организму – это вред для меня.
– Вот, блин, моралист хвостатый… И как ты этого не допустишь? Стоять не будет?
– Желания не возникнет залезть на чужую бабу, – неопределенно ответил Полоз.
– А если у нее, у чужой бабы, возникнет?
– Ты с женой венчан?
– Ну.
– Баранки гну! Значит, знаешь, как себя вести.
Я переваривал полученную информацию, представляя любовные утехи с женой при наличии Полоза. Перспектива не радовала вообще, ибо эксгибиционистом я не являлся…
– Да, расслабься ты, – вздохнул Полоз. – Все будет, как и прежде. Даже лучше… Вернись к криминалистике, Пинкертон Ижевского уезда!
– На чем я остановился? – все еще находясь в ступоре, спросил я у Полоза.
– Что те козлики, что сектанта порешили, что-то интересное с собой уволокли.
– Почему «интересное»?
– Та вещица, которую они забрали, представляла для них ценность. Не спрашивай какую. Не знаю.
– Кстати, о птичках, ты же «волшебное создание», примени свое колдовство и узнай!
– Олух ты царя небесного! Выкинь из головы все сказки, что читал. Враки все.
– Но санитара же ты загипнотизировал!
– Для дебилов поясню: для получения информации о чем-либо, мне нужна точка, от которой можно отталкиваться! Говоря русским языком – улика. Дай мне следы крови, и я найду человека, дай мне вещь, к которой он прикасался, и я опишу его, дай мне место, где лежал некий предмет, и я опишу этот предмет. Дай мне человека, и я заставлю его заговорить.
– Ты предлагаешь выехать на место для повторного осмотра?
– Именно.
– Сейчас?
– Завтра утром. А сейчас – на горшок и в люльку».
Утром, забрав Марсю, Макса и Оскара, прибыли на место преступления. Служба в этой церквухе уже возобновилась, поэтому мы долго ругались с настоятелем, пытаясь попасть в нужную нам комнату. В конце концов, я пригрозил, что вызову группу захвата, и мы все рвано попадем куда нужно. Но при этом, все присутствующие лягут мордой в пол. Угроза возымела действие и мы, пройдя через молельный зал, попали в кабинет бывшего настоятеля. Этот кабинет отличался аскетизмом и отсутствием литературы по НЛП. Комнату для извращений извращенных мы не нашли, хотя и не искали. Осмотр, лично мне, ничего не дал. Пока я, выполняя приказ Полоза, ощупывал кабинет, Макс общался с хозяевами. К моменту окончания осмотра, точнее, ощупывания, переводяга доложил:
– Командир, местные на негров грешат.
– Поясни.
– Местные попы, все как один, заявляют, что их настоятеля завалили негритосы из соседнего района. У них, у негров, тоже церковь есть. Она занимает какой-то старинный особняк. Права на этот особняк принадлежали покойному. Больше года он пытался негров оттуда выселить, погрязнув в судебных разборках, но довести дело до логического конца не успел.
– Очень интересно. Церковь настоящая или тоже секта?
– А черт их знает, – пожал плечами Макс. – Для аборигенов все церкви настоящие.
– Координаты негритянской церквухи записал.
– Конечно.
– Оскар!
– Да, товарищ майор?
– Покажешь дорогу. Макс сообщи ему адрес.
Возвращаясь на базу, сделали крюк для предварительного осмотра. Здание действительно было старинным, с колоннами и шикарным крыльцом. На крыльце располагались прихожане самого бандитского вида. Все в коже и в цепях. Под куртками некоторых угадывалось оружие. Задерживаться не стали, придя к единому мнению, что эти прихожане действительно могли порешить кого угодно.
Вернувшись на базу, попасть в свой кабинет не смог, ибо Микола и компания были заняты установкой двери в Бароновский кабинет. Пришлось топать в казарму.
«— Ну, что скажешь, эксперт хвостатый?
– На столе лежала книга, – ответил Полоз.
– Какая книга?
– Старая. Я бы сказа старинная. Обложка обернута кожей.
– И это все?!
– Почти. У книги была нехорошая энергетика.
– В смысле?
– Книга причастна к человеческой боли.
– Ею били людей?!
– Нет. В ней есть информация о человеческой боли.
– Еще чего скажешь?
– Эта же книга была на месте последнего убийства. Там такая же энергетика.
– Ты хочешь сказать, что убийцы таскали с собой какой-то старинный фолиант?
– Именно.
– Это часть ритуала?
– Нет. Но людишек ломали в строгой последовательности. Каждое действие убийц в отношении жертвы был строго рассчитано. Действие было выполнено либо в строгом соответствии с книгой, либо результат был в ней описан.
– Инструкция для юного садиста?
– Можно сказать и так.
– «Молот ведьм», – вдруг сорвалось у меня я языка.
– Что? – не понял Полоз. Я не ответил на его вопрос. В моей голове начала выстраиваться мозаика. Убийцы в католических рясах, отсутствие крови у жертв (единственный случай можно назвать случайностью), выжженные кресты на телах и травмы, выполненные в определенной последовательности с применением «классических» орудий пыток. Приплюсуем к этому высказывания различных людей о возрождении инквизиции и получим промежуточный результат.
– Ты хочешь сказать, что на территории Шотландии действует инквизиция!! – прочитал мои мысли Полоз.
– Я хочу сказать, что на это указывает ряд улик. Кто и что действует под их маской, мы не знаем. Кстати, о масках…
Я взял рацию:
– Оскар, ответь Трофимову.
– Слушаю, – отозвался он.
– Ты сделал запрос о движении денежных средств на счетах сект, чьих лидеров убили?
– Так точно.
– Ответ пришел?
– Да. Никаких списаний или переводов неизвестным лицам не произошло. Обычные платежи и поступления.
– А с личных счетов убитых?
– Все как обычно.
– Понял. Спасибо. Отбой.
– И что дальше?
– Будем общаться с нашим бомжиком и думу думать…
В конвойном сидел Пашка Мороз.
– А ты чего оружие не чистишь? – вместо приветствия спросил я.
– Уже почистил, – удивленно ответил он.
– Молодец. Как наш вонючий друг?
– Воняет.
– Спиртное не давали?
– Нет. Марся запретил.
– Молодцы! – похвалил я и пошел общаться с бомжом. Едва я открыл дверь, как мне в нос шибанул весь букет ароматов, источаемых нашим гостем.
– Выходи, – поморщился я. – Тут поговорим.
Энтони сладко потянулся и вышел из камеры.
– Где обещанный виски? – поинтересовался он.
– Для начала разговор, потом выпивка.
– Не вопрос, – радостно согласился Энтони.
– Ты давно обитаешь под стенами церквухи, где мы тебя обнаружили?
– Года два, – почесываясь ответил он.
– Что-то необычное не замечал?
– Нет. Таких заведений по городу больше двадцати штук.
– Ты имеешь ввиду церквей?
– Я имею ввиду сборища фанатиков. Это же не настоящие церкви, а секты! И не просто секты, а тоталитарные!
– Энтони, до того, как ты стал бомжом, кем ты был? – напрягся я от знаний и лексикона задержанного.
– Риэлтором, – вздохнул он.
– А как дошел до жизни такой?
Он засопел.
– Дай выпить, начальник…
– Мы же договорились…
– У меня, – Энтони горько вздохнул, – была семья. Жена и две дочери. Четыре года назад их не стало…
Он замолчал. Через минуту продолжил:
– В общем… у меня исчез смысл жизни… я уволился… все продал… что мог пропил… остальное отобрали…
– Извини, Энтони, – мне стало жаль его.
– Выпить дай.
Я протянул бутылку. Он приложился к ней, но не сильно.
– Проехали, – вздохнул он. – Что еще тебя интересует?
– В тот день, когда ты видел монахов…
– Не только в тот день, – перебил он меня. – Они больше месяца крутились вокруг этого здания.
– Это мы уже выяснили. Меня интересует тот день. Так, когда ты видел тех монахов, их точно было два?
– Точно. Я был трезвым. И был не с похмелья. Двое было. Голову на отсечение даю.
– Хорошо, – протянул я. – Два монаха. В их походке было что-то необычное?
– Необычное… – задумался он. – А ты же прав, военный! Один нормально шел, а второй, который отстал, двигался как по льду!
– Поясни.
– Я не знаю, что у него было под рясой, но шел он ровно.
Видя мое сомнение на лице, он затараторил:
– Люди как ходят? Чуть подпрыгивая при ходьбе и раскачиваясь. А этот двигался так, будто встал на коньки и его кто-то толкнул. Сильно толкнул. Потому как своего приятеля он догнал за мгновение!