– Они тебя заметили?
– Скорее всего, нет. У меня берлога в кустах. Если не двигаться, то заметить сложно. Хотя твои солдаты вычислили меня моментально.
– Еще что-то можешь сказать?
Он задумался и отрицательно мотнул головой.
– Больше вопросов у меня к тебе нет. Поэтому можешь быть свободен.
– Уже?! – разочарованно протянул он.
– Ты не хочешь на свободу? – усмехнулся я.
– Чего я там не видел? Тут тепло, сухо, кормежка и выпивка бесплатные. Можно я тут еще немного посижу.
– Проживание отрабатывать придется.
– Как? – заинтересовался он.
– Я к тебе прапорщика своего отправлю, он придумает.
– Кого? – не понял Энтони.
– Офицера, отвечающего за хозяйственные работы. Здоровый, как медведь. Звать Микола.
– Ми-кьё-ла, – по слогам повторил он.
– Пашка, – я окликнул конвоира, – камеру этого скунса прямоходящего можешь не запирать.
– Добро, – отозвался он.
Я вышел на воздух. Закурил.
– Что думаешь делать?
– Поеду в местное отделение криминальной полиции.
– Для чего?
– В их ведомстве может быть отдел по надзору за сектами. Это в большей степени епархия спецслужб, но чем черт не шутит?
В городском управлении криминальной полиции на меня смотрели, мягко говоря, удивленно. Все той же троицей: я, Макс и Оскар заперлись в приемную к начальнику. Представились и через минуту уже пили чай с худющим мужиком лет сорока. Дядька оказался компанейский, чопорности в нем не было. Узнав, что представители оккупационных войск пришли не по его душу, а за помощью, облегченно выдохнул и гарантировал максимальное содействие. Я рассказал о свалившемся на меня деле, упомянул о возможном причастии к событиям некой агрессивной секты и поинтересовался без всякой надежды: нет ли у них в ведомстве соответствующего специалиста или отдела по сектам? Оказалось – есть! Пару лет назад «служба госбезопасности» спихнула на МВД всю головную боль, связанную с сектами. МВД, в свою очередь, сильно не огорчилось, выделило из своих сотрудников лиц предпенсионного и пенсионного возраста и всучило им все наследство «безопасников». В Глазго этим непутевым хозяйством рулит Пуаро, так что нам необходимо пообщаться с ним.
– Пуаро?! – удивились мы. – Он бельгиец?
– Нет, – рассмеялся собеседник, – он вылитый Дэвид Суше из сериала!
Я наморщил мозг, вспомнил сериал по произведениям Агаты Кристи и воображение тут же нарисовало невысокого человечка с пижонскими усиками.
– Усы есть?
– Есть! – усмехнулся начальник.
– А как в служебном удостоверении «прописан» Пуаро?
– Абрахам Грэй. Моя секретарша вас проводит.
Поднялись, поблагодарили за чай и откланялись. Секретарша с фигурой бегемота проводила нас в подвал, указала на последнюю дверь и испуганно, как мне показалось, убежала.
Я попытался открыть дверь. Не получилось – дверь была закрыта. Два раза ударил кулаком.
– Кого там черт принес?! – раздалось медвежье рычание изнутри.
– Мистер Абрахам Грей, военная прокуратура Российской Федерации! Откройте!
Щелкнула задвижка, открылась дверь, и мы смогли лицезреть Пуаро: перед нами стоял Дэвид Суше, но только хорошо подросший и сильно постаревший. Ростом он был чуть ниже меня, но значительно шире. Пижонские усики были седыми, также как и остатки волос на голове. Он внимательно осмотрел нас, попросил предъявить удостоверения, после чего пригласил внутрь. Обстановка внутри кабинета меня разочаровала. Я ожидал чего-то большего. Два длинных стола, диван, пара кресел и стул, и великое множество папок на огромных стеллажах. Усадив нас на диван, он спросил:
– Чем могу быть полезен коллегам из далекой России? – спросил без какой-либо иронии, очень серьезно.
– Видите ли, мистер Грей…
– Можно просто Абрахам.
– Спасибо. Видите ли, Абрахам… – я максимально быстро изложил события недавних дней, свои выводы (кроме выводов об инквизиции) и попросил его помочь в меру его сил.
– Одна секта валит руководителей других… – задумчиво пробубнил он. – С такой точки зрения на имеющуюся проблему я не смотрел.
Он встал, прошел к своему рабочему столу, взял некий отчет, страниц на десять, сосредоточенно листал его минуты две, после чего сообщил:
– Ваша гипотеза, Алекс, имеет право на жизнь. И как я сам до этого не додумался? Стыдно, – он вздохнул и продолжил: – Последнее время от стукачей, что работают в этих, с позволения сказать, церквях, поступило несколько докладов об угрозах в адрес иерархов. Ни сути угроз, ни информации о лицах их направивших, они не сообщили. Уровень не тот. Поэтому я и не связал угрозы и убийства в один клубок.
Он снова печально вздохнул. Видимо, расстроился от собственной недальновидности.
– Старею, – оправдываясь вздохнул он. – А молодежь сюда не идет… Но вернемся к нашим сектантам. Что вы хотите узнать?
– Среди ваших подопечных есть такие, у кого имеются собственные боевые ячейки или ангелы мщения или охранные структуры?
– Официально – нет ни у кого. А неофициально, у каждой третьей есть и служба безопасности, и разведка, и боевые ячейки. Уровень их подготовки и профессионализм курам на смех, но есть среди этой шушеры и пара профессионалов. Вот только эти профи числятся в тех сектах, руководителей которых убили в первую очередь.
– Странные специалисты, – прокомментировал я.
– Они – специалисты по нападению, а не по защите, – пояснил Грей.
– Допустим. Скажите, а среди той трети, о которой вы говорили, нет ли группы э-э-э-э-э… шотландско-африканских лиц, что ходят в коже и золоте?
– Алекс, – усмехнулся собеседник, – так и говорите – негров. Тупых, жадных наркоторговцев, объявивших себя некой церковью и прикрывающихся этим статусом от отдела по борьбе с наркотой.
– Ок, негров, – улыбаясь согласился я. – Вы обвинения в расизме не боитесь?
– Мне – выше колена. Негра, как ни назови, он не перестанет быть негром.
– Уважуха, – рассмеялся я и протянул ему руку для рукопожатия. А рука у престарелого полисмена очень крепкая. И жесткая.
– Так вот, – продолжил Абрахам, – эти уроды идут первыми в списке подозреваемых. Оружия у них много, пользоваться они им любят и умеют.
– А что они могли не поделить с остальными? Убиенные тоже наркотой промышляли?
– Нет. С этой точки зрения к жмурам претензии отсутствуют. А неграм нужен только повод. И если он будет, они не задумываясь пустят в ход оружие.
– Понятно. Абрахам, а можно мне получить список указанных «вооруженных» сект? Адрес негритянской церкви можно не давать. Мы уже заочно познакомились.
– Легко. Я перечислю тех, кто, на мой взгляд, мог перейти от слов к делу, – он сделал паузу и спросил: – а с неграми как познакомились?
– Прихожане одной из сект, где убили главу, пожаловались на негров: дескать, они незаконно удерживают здание принадлежащее убитому пастору.
– А-а-а-а, филадельфийцы, – протянул он. – Фэбээровские выкормыши! Они только жаловаться и могут…
Минут за пятнадцать он подготовил и распечатал список, содержащий информацию об адресах, данных на руководителей и списком прихожан, на которых нужно обратить внимание. Получив список, я вытащил из-за пазухи бутылку вискаря.
– За знакомство? – спросил я.
– Поддерживаю, – кивнул он и полез за стаканами. В процессе «беседы» договорились, что на обыски мы будем брать его с собой. Через час, уговорив поллитровку на четверых и выслушав много матерных слов в адрес сектантов, Грей уже в дверях подытожил:
– Знаешь, Алекс, я не осуждаю человека, стоящего за убийствами. От этих тварей, я про сектантов, нужно избавляться. Это я как гражданин страны говорю. А как сотрудник полиции, добавлю: не вычислишь ты его. Слишком чисто работают его парни.
– Поживем, увидим, – ответил я, и мы откланялись.
– Командир, странный какой-то полицейский, – высказался в машине Макс.
– Почему ты так решил?
– Он называет вещи своими именами, при этом, не скрывает своего отношения к сложившейся ситуации. Неодобрительно относится к своим «подопечным» и доволен тем, что начался их отстрел. Для толерантной Европы это нехарактерно.
– Может быть, он старой закваски?
– Может. Но все равно странно: как такому специалисту доверили столь специфичных подопечных?!
Я молчал. Макс не вытерпел и спросил:
– Ты сам-то как думаешь?
– Он странный. Тут я согласен с тобой. Но после общения с мистером Греем у меня в башке отложилось два факта. Первый – подборка по нашей тематике у него лежала на столе. Будто бы нас ждала. А второй, – я замолчал, маневрируя в потоке.
– Какой второй? – пискнул Оскар.
– Второй факт – это его руки. Ощущение, что с куском дерева, обернутого наждачной бумагой, поздоровался.
– Точно! – тут же подтвердил Макс. – У моего тренера такие руки были. А он всю жизнь в карате.
– Оскар.
– Слушаю, товарищ майор.
– Добудь мне личное дело на товарища шотландского полисмена. Только по-тихому. Чтобы наш интерес не отразился в официальных сводках.
– А как?
– Что как?
– Как по-тихому?
Мы недоуменно переглянулись с Максом.
– По-тихому, то есть за небольшой гешефт, – начал пояснять Макс, – нужный тебе человек сливает информацию, но не отражает это в отчетах.
– Это я понимаю, – покраснел Оскар. – Я не знаю, как это озвучить…
– Ты точно смершевец?! – обернулся на него Макс. Оскар пристыженно молчал.
– Оскар, возьмешь с собой Миколу. Твоя задача – провести его до человека, обладающего нужной нам информацией.
– Понял, – вздохнул он.
– И еще один момент, наш контрразведывательный друг, – мы стояли на светофоре, поэтому я обернулся на Оскара. – Твоему руководству необязательно знать о нашем интересе к господину Грею. Я бы сказал так: чем меньше знает твое руководство о нашем интересе, тем целее будет твой организм. Do you understand me?
Оскар испуганно кивнул.