— А что не так?
— Ну, откуда десять. Я только пятерых там слегка в луже повалял.
— Ага. И сам извалялся…
— Бывает…
— Чего он от тебя хотел?
— Ничего. Помнишь фиксатого?
— Помню… — Лёшка помрачнел.
— После того, как мы оттуда ушли, его свои же подельнички запинали насмерть.
— Во как?
— А финку пацаны Тихона нашли. Два часа в пруду ныряли, говорят. Тот самый нож, которым его брата зарезали…
— Ну, ясно… Пошли уже! А то там твоя… Волнуется…
Скорый поезд «Москва — Симферополь».
Я всегда замечал, что под стук вагонных колёс всегда хорошо спится. Это мерное покачивание под бесконечный «Ту-дук. Ту-дук…». Что может быть лучше?
Но утро безжалостно проникает всюду своими солнечными лучами. И хотя вставать лень, но есть такое слово — надо… Надо успеть умыться, перекусить, и собрать все свои вещи.
Ехать осталось часа два… Солнце за окнами уже не светит, а жарит. Матрасы смотали. Бельё сдали. Все успели сбегать по нужде до начала так называемой санитарной зоны, когда строгие проводники позакрывают самое главное сокровище вагона — туалет.
В Симферополе нас должны будут встречать. Кто-то из местных, с машиной. Потому что наша дорога ещё не закончена. Ещё километров пятьдесят-шестьдесят до моря.
А Сергей Карпин, передав нас с рук на руки, вернётся обратно в Москву.
— Сергей! Ты даже на море с нами не съездишь?
— Увы…
— Так долго ехал на юг и не окунуться в море?
— Успею ещё…
— Пояснишь?
— Со следующей группой приеду на пару недель.
— Ясно… Значит, ещё увидимся?
— Надеюсь, что ещё и не раз.
Говорят, что ждать да догонять — хуже нет. Может быть… Лично я всегда использовал любое свободное время, чтобы подумать, поразмыслить, проанализировать то, что уже произошло, попробовать просчитать будущие шаги. Ошибки прошлого, если их разобрать, помогают избежать похожих ошибок в будущем. Но не всегда… То, что произошло девятнадцатого июня, я уже много-много раз прокручивал. И каждый раз приходил лишь к одному выводу: Мы расслабились тут. В наши девяностые или двухтысячные мне бы никогда и в голову не пришла бы мысль открыть дверь на первый же звонок, даже не спросив: «Кто там?»
Спокойные семидесятые годы настолько расслабили меня, что я совсем забыл о том, что на Земле живут не только добрые и хорошие люди.
События того злополучного дня постоянно встают у меня перед глазами.
Москва. Новогиреево.
— Ты не веришь правоохранительным органам?
— Понимаешь, Игорь Анатольевич! Я больше никому не верю. Только брату…
— А мне ты веришь?
— Планирую это сделать в будущем. Но пока я слишком мало вас знаю.
— Меня?
— Нет. Вас всех. Вашу особую службу. И вообще… Очень мало информации, чтобы доверять на все сто процентов. Вот почему вы не хотите, чтобы мы с братом участвовали в захвате банды?
— Ну… На это есть множество причин.
— И одна из них — это то, что мы малолетки.
— Да.
— Ну, так торопитесь использовать это наше качество. Ведь это очень быстро проходит. Когда мы станем взрослыми, все наши нынешние способности превратятся в обычные. А пока мы ещё мелкие пацаны, мы можем очень сильно удивить некоторых нехороших «дядей». Преступный мир не стесняется использовать малолеток в своих делах. А чем мы хуже?
— Они преступники, Саша! Для них нет никаких рамок или ограничений.
— А Вы хотите в белых перчатках в навозе ковыряться? Ну, ну… Попробуйте! Потом вместе посмеёмся…
— Мне совсем не смешно…
— Мне тоже. Думаете Наталья для нас чужая была? Да мы с братом материнской ласки и тепла никогда не знали… Впервые в жизни почувствовали себя детьми. Просто детьми, о которых заботятся. Я чуть не заплакал, когда она в первый раз спросила у меня с утра, что я хочу на завтрак… Раньше никого это не интересовало от слова совсем… А Лёшка с ней на кухне столько времени проводил. Она его учила готовить… И Вы думаете, что мы останемся в стороне после всего, что произошло? Не хотите нас брать? И не надо. Мы сам будем выходить вечерами на улицу и искать…
— Кого ты будешь искать. Саша?
— А всё равно кого. Хулиганов, грабителей, насильников, кого угодно. Кто под руку попадётся…
— А вдруг вы ошибётесь, и пострадает невинный человек…
— Никогда не ошибается тот, кто ничего не делает.
— Но вы с братом тогда встанете на скользкую тропинку.
— Так выведете нас на правильный путь.
— Это незаконно…
— Игорь Анатольевич! В когда-нибудь слышали про Эжена Франсуа Видока?
— Француз… Бывший уголовник, который потом стал полицейским.
— И не просто стал им. Он практически создал Сюрте, и возглавил его. Он стоял у истоков криминальной полиции, которая стала прообразом Уголовного розыска. И именно он сказал фразу. Которая. Если перевести буквально звучит так: «Только преступник может побороть преступление!»
— Я слышал другой вариант перевода.
— Это не важно. Важен смысл. Чистыми руками нельзя побороть преступника. Потому что у преступника нет запретов. А у милиции их на каждый шаг с десяток будет. Вы сможете драться с вооруженным бандитом, если вам связать руки, ноги и завязать глаза? Нет. Против ножа нужен пистолет. Против пистолета автомат. А против бандита любые приёмы хороши.
— И что ты предлагаешь?
— Возьмите нас с собой. Мы сможем входить незаметно туда, куда ваши сотрудники не смогут проникнуть. Сможем следить за перемещением злодеев, и не обращать на себя внимание.
— А если преступники на машине?
— Дайте мопед. И мы сможем следить за теми, кто на машине.
— Такие решения не принимаются вот так вот, с кондачка.
— Пока вы будете принимать решение, злодеи залягут на дно. Ищи их потом по всему Союзу.
— Ты прав, но…
— Сообщите о нашем желании участвовать в захвате банды тому, кто принимает окончательное решение!
— Хорошо… И ещё… Кто из вас допрашивал задержанного первым?
— Лёшка…
— Он, что? Всегда такой жестокий?
— А что случилось?
— Да этот хмырь говорит без остановки. Только очень просит не отдавать его тому мальцу, кто его задержал. Похоже, что он даже не понял, что вас двое было. Что Лёша с ним делал?
— Не знаю. Спросите у него. Он, наверное, очень злой был после того, как на его глазах убили тётю Наташу.
— Мы готовы в любой момент присоединиться к операции по выслеживанию и захвату банды. Только не привлекайте местных ментов. Особенно тех, на чьей территории магазин на Сиреневом бульваре.
— Думаешь замазаны.
— Наверняка. Иначе бы банда не смогла там существовать. Люди в «Берёзку» приезжают с разных концов Москвы. Если есть чеки, значит и рубли есть и золото… Выслеживают, подставляя своих таксистов. Потом грабят или обкрадывают квартиры. А учитывая, что происходит всё это в разных местах, то и связать разные преступления в одно дело не получается. А у местных ментов всё хорошо. И показатели в порядке, и преступлений нет. Наверняка, банда сдаёт им залётных кидал и гопников. Вот и получается, что и овцы сыты, и волки тоже.
— Гладко разложил…
— Ладно. Разберёмся. О твоём предложении я сообщу начальству. Но дальше от меня ничего не зависит. Решать будут они. А вы пока на квартире здесь будете сидеть. Никуда не выходите.
— А Аня с мамой?
— Тоже пока здесь побудут.
— За продуктами в магазин…
— Запиши телефон Сергея! Ты уже с ним познакомился. Вместе с ним сходит Лена…
— Лучше Лёшка. А на работу Елене Николаевне…
— Она пока временно не работает. Уже оформили больничный лист.
— Гипс Ане когда снимут?
— В выходные. Врач приедет и всё сделает прямо здесь. Никуда ехать не надо…
— Отъезд на юг отменяется?
— Нет. Двадцать четвёртого с утра поезд «Москва — Симферополь» с Казанского вокзала. С вами поедет Сергей… Да… А должна была поехать Наташа…
— Игорь Анатольевич! До отъезда осталось мало времени… Мы очень хотим с братом помочь в ликвидации банды. Ведь не должно быть, как в той песне: «Отряд не заметил потери бойца…» Наташа была нам не чужая, поймите! Так и передайте Авдееву.
Глава третьяГрусть, печаль и новые горизонты…
Наши души закованы в лёд,
А на сердце скопились печали.
Нам казалось, что шли мы вперёд.
Оказалось — мы просто петляли…
Мы теряем надёжных друзей,
И оставшись без них на планете,
Мы бредём в лабиринте страстей,
Как пропавшие без вести дети…
Москва Новогиреево.
Ближе к полудню все разъехались. В квартире остались только мы с братом, да Аня с мамой. Лёшка приготовил обед. А суп был ещё вчерашний. Его готовила Наталья… Тётя Наташа… Женщина, которую убили сегодня утром. Все ели молча… На поминках обычно и то веселее бывает…
В глазах у Ани стояли слёзы. Они иногда капали прямо в суп. Девочка машинально опускала ложку, машинально поднимала её… Совершенно без аппетита ела…
Елена была сильно взволнована. По ней это было хорошо заметно. Но, похоже, что она просто не понимала, как себя вести дальше. Её жизнь и до этого не была лёгкой. Она всего добивалась сама. С виду она была миниатюрной и хрупкой. Но именно про таких женщин говорят, что «Слона на скаку остановит, и хобот ему оборвёт.» А сейчас, трудный и тяжёлый, но такой привычный для неё мир был разрушен в одночасье. Что у неё было? Рутинная работа почти без выходных… Дочь, ради которой она готова была отдать всё. И весь остальной мир, на который по большому счёту ей было наплевать… Работа, дом, работа…
Но теперь всё поменялось. Соседи… Она их считала хамами, грубыми и чёрствыми людьми… Но всё-таки людьми… Они оказались нелюдями. Жестокими и безжалостными убийцами.