Т.Ш.: Сейчас многие женщины озабочены проблемой самореализации. Им кажется, что главное — это работа, а ребенок воспринимается как некая помеха. Причем часто так бывают настроены женщины, не имеющие каких-либо выдающихся талантов, но просто желающие соответствовать современным общественным установкам. Что вы думаете насчет самореализации матери многодетной семьи?
О.А.: Самореализация бывает, конечно, разной. Допустим, женщина талантлива и достигает вершин в науке. Что ж, прекрасно, но это, во-первых, случается не столь уж часто, а во-вторых, не будем забывать об основном предназначении женщины — дарить жизнь. Это ей заповедано самой природой, то есть она биологически, эмоционально настроена на материнство. Некоторые исследователи даже утверждают, что для настоящей самореализации женщине нужно родить 5–7 ребятишек. Только тогда она полностью реализует свой потенциал. Вынашивание, роды, кормление, воспитание детей требуют от женщины громадной энергии. И если эта энергия оказывается неизрасходованной, происходят катастрофические изменения. Женщина начинает направлять свою энергию в ложное русло, у нее возникает недовольство жизнью, она утрачивает природную женственность и мягкость, уподобляется мужчине и…
Т.Ш.: …в результате нередко впадает в депрессию, а в таком состоянии ни о какой самореализации речи идти не может.
О.А.: Конечно. И тогда нереализованная энергия направляется на самоуничтожение.
Т.Ш.: Помнится, в Калуге я познакомилась с матушкой, женой одного священника, у которой шестеро детей. При этом она учится заочно в институте, пишет статьи в газеты, возглавляет какие-то инициативы в приходской общине и делает еще много других полезных дел. Мне кажется, это наглядное подтверждение ваших слов. Когда энергия направляется в правильное русло, у женщины наблюдается прилив сил. Не могли бы и вы привести какие-нибудь примеры? В вашем кругу ведь, наверное, достаточно многодетных семей.
О.А.: Безусловно. Скажем, одна наша знакомая, мать семерых детей, — завуч православной гимназии. Она с большой отдачей там работает и при этом успевает воспитывать детей. Старшие уже поступили в вузы, младшие еще учатся в гимназии. Другая воспитала шестерых детей, теперь растит внуков и тоже преподает. В нашем кругу вообще очень много замечательных, талантливых многодетных женщин, занимающихся общественно полезной деятельностью. Хотя, честно говоря, воспитание хороших детей — это, может быть, самая важная общественная задача в наши дни.
Т.Ш.: Некоторые читатели, наверное, думают: «А как прокормить такую ораву? Государство ведь не помогает…»
О.А.: Почему не помогает? Помогает. Деньги, выделяемые на многодетных, не такие уж маленькие — примерно зарплата. Кроме того, государство предоставляет нам важные льготы. Детям дается право бесплатного проезда, а ведь они, особенно в условиях большого города, много ездят. Это огромное подспорье, потому что при нынешних ценах на транспорт нам, например, было бы невозможно куда-либо поехать всей семьей. Никаких денег бы не хватило. Льготы в оплате квартиры тоже значительные. Ну и, конечно, помогают добрые люди. Это не такая регулярная помощь, как помощь государства, но она есть и никогда не прекращается. И такие большие семьи, как наша, — на виду, и им подчас приходит помощь от благотворительных организаций из-за рубежа. Кроме того, когда подрастают старшие дети, они тоже начинают зарабатывать. Нельзя сказать, чтобы большая семья жила богато, но кров, еда и одежда — все это есть. А главное, есть счастье, которое не купишь ни за какие деньги.
Т.Ш.: Вообще мне кажется, что, когда человек поступает правильно, Бог ему помогает.
О.А.: Да, в народе недаром говорят: «На детей Бог дает».
Беседу вела Татьяна Шишова.
Приложение
Присяга жизни(письмо в редакцию)
В моей жизни наступил Момент. Момент, начиная с которого нельзя уже было жить как прежде. Потому что прежде был мрак. Потом безграничной милостью Божией забрезжил свет, и я увидела дорожку — узкую, труднопроходимую, но выводящую из этого беспросветного липкого мрака. И я пошла по ней, нет, скорее поползла, обдирая в кровь колени, падая и задыхаясь от собственного бессилия, но поползла. Он, Всепрощающий и Долготерпеливый, не оставил меня, окаянную, и вот уже четыре года я ползу к Живоносному Свету и благодарю Его каждодневно за эту милость.
Мои дорогие незнакомые женщины! Матери, бабушки, девушки, сестры! Это для вас я сейчас решилась рассказать мою жизнь, рассказать то, чего не знают мои любящие и любимые мама, бабушка, сестренка, многочисленные тетки и сестры, подруги. Это знает только Господь и данный Им любимый супруг, с которым, собственно, вместе мы и начинали карабкаться по узенькой тропке спасения. Это знает мой духовник, который дал свое пастырское благословение участвовать в делах защиты и спасения жизни. И вот, в результате извлечения духовных уроков и каждодневного анализа своей жизни, я почувствовала, что пришло время рассказать о том, в чем никогда не перестану каяться, — об убийствах своих детей. Знаю, что на эту тему огромное количество материала и мои откровения не будут чем-то новым, но, уповая на Господа, верю, что хоть чья-то струнка души будет тронута моими страшными деяниями. Тронута настолько, насколько когда-то промыслом Божиим была тронута моя, казалось уже закоснелая в грехе, душа после прочтения чьих-то отчаянных и горьких, правдивых строк о своей жизни.
15 лет. Пора начинаний, дерзости, становления, иными словами — пубертат. К 15 годам я попробовала очень многое и уже «как взрослая» встречалась и жила с парнями. Правда, в силу того, что общество к этому времени (а шел 1990 г.) еще не успело сбросить покров стыда и встать с ног на голову, обстоятельства моих встреч с ребятами мало кто знал. Кроме, может быть, пары-тройки проверенных подруг. Надо сказать, что семья моя — мои родители, бабушка и дедушка — старалась воспитывать меня в понятиях о нравственности и в достаточной строгости. Вообще мои любящие родители всегда старались привить мне лучшие качества души, но при этом случился чудовищный парадокс: в то, что у человека есть эта самая душа, а Творец ее — Господь, моя семья не верила… И потому к подростковому возрасту душа моя стала метаться, искать (где-то очень глубоко я понимала, что в этом мире не может быть все «само по себе»), но, как это часто случается, некто, противоположный Создателю (одно из любимых развлечений его, кстати, — убедить людей в том, что он не существует) быстренько увел ее с этого пути. И душа подростка, не обремененная такими понятиями, как страх Божий, грех, христианские добродетели, пустилась, как это говорится, «во все тяжкие». Сейчас, к 30 годам, уже сама дважды мать, я с ужасом понимаю, что пришлось перенести моей маме. Ведь единственное, что не дает человеку отчаяться в горькие минуты, это живая, чистая вера — вера не просто в то, что Бог есть, именно вера Ему — безграничная. Этого у моей мамы не было, как, впрочем, у многих потомков поколения безбожников, соответственно не было и у дочери. И остановить, удержать меня от греха (а подсознательно каждый человек понимает, что грех — это скверно) она не могла. Так же как я не могла понять, почему взрослым можно выпивать, курить, ругаться и заниматься сексом (секс-просвет в это время довольно бодро уже шагал по нашей стране, переворачивая мозги нашим мамам и заставляя их просвещать своих детей, дабы не прослыть необразованными, дремучими людьми). До сих пор помню, как мамина подружка, не обращая внимания на мое присутствие, горячо говорила маме: «Лучше я ему под подушку буду сама презервативы класть, чем он будет плодить детей!» (это о своем сыне, которому тогда едва исполнилось 14 лет…)
Не стану описывать свои похождения, ибо ни для кого это не полезно, скажу только, что, встречаясь с парнем около полугода я забеременела. Первое чувство было — чувство страха и одновременно желания, чтобы узнали взрослые, потому что в одиночку нести этот груз я была не в силах. Что, впрочем, и не замедлило случиться. Узнали мои родные, вокруг меня собрался целый семейный совет с привлечением бабушки и дедушки. Как сейчас перед глазами картина: я лежу в постели (то ли на нервной почве, то ли банальное ОРЗ, суть в том, что я заболела), рядом расселись все домашние. Папа с дедушкой предпочитали деликатно молчать, а мама с бабушкой… Безусловно, что все их тирады и упреки я заслужила, безусловно, я не спорила. Нет. Я только просила позволения оставить этого ребенка. Тогда еще я не знала, что такое аборт, но поскольку из их уст звучало категорично только это слово, что-то внутри меня отчаянно, даже агрессивно сопротивлялось. Теперь я понимаю, что Господь всячески старался спасти меня от рокового шага, но «имеющий уши слышать, да слышит». Я не услышала… Не думайте, что я пытаюсь переложить вину на своих близких, напротив. Теперь, когда я учусь быть христианкой, я четко осознала, что убийство ребенка — это прежде всего грех матери, кто бы что ей ни советовал. Я могла и должна была спасти своего малыша, могла отказаться, вынести все противостояние, но… Боязнь расплачиваться за свою похоть, нежелание трудностей, элементарный эгоизм сделали свое дело. Потом была больница, была жуткая боль, я очень много лет себя из-за этого жалела, вот, дескать, какие врачи бездушные, могли бы и наркоз сделать. И лишь относительно недавно я поняла, что эта моя боль — самое малое, что мог сделать для меня Спаситель, чтобы я хоть немного одумалась, самое легкое из того, что я заслуживаю… И еще я думаю, что я перенесла боль потому, что должна была ее перенести по своим грехам, а мой ребенок, абсолютно ни в чем не повинный, перенес такую же мучительную боль, когда, кажется, тебя живьем раздирают на куски и мама не пришла к нему на помощь, мама даже не вспомнила о нем в этот момент… Кто из вас, женщины, переживал весь ужас того, что пережила я, и к кому уже пришло прозрение, поймут, почему я говорю: «Слава тебе, Господи, за эту боль!»