Уверен, произошло это не случайно, и в этом нет никакого чуда. Подразделение антитеррора всегда защищало людей. Защитило оно их и на сей раз. Не подняв против них оружие, несмотря ни на какие приказы. Это еще один веский аргумент в споре с теми, кто считает сотрудников группы «А» «головорезами» и «убийцами».
…После путча Карпухину позвонил начальник Первого главного управления генерал-лейтенант Шебаршин:
– Крепись, Виктор, ты снят с должности. Группой теперь командует Головатов.
Большего удара генерал Карпухин не ожидал. Двенадцать лет в группе, четыре года ее командиром. Специальные операции в Афганистане, освобождение захваченных самолетов, изолятора в Сухуми, «горячие точки» страны – все это он, Виктор Карпухин. Звание Героя Советского Союза и генеральские лампасы, и вдруг – снят с должности.
За годы пребывания в группе, а тем более командования ею, он пережил многое. В чем его только не обвиняли! Например, в том, что расстрелял своего сотрудника, бойца группы лейтенанта Виктора Шатских. Своими собственными глазами читал этот пасквиль. Некий подлец из Петербурга по имени Игорь Бунич в своем опусе под названием «Кейс президента» писал:
«…Шеф КГБ Крючков принимает решение послать в Вильнюс спецкоманду „Альфа“ – по сути, отряд профессиональных убийц».
Откровенно говоря, когда прочел в первый раз – не поверил. Это о нем и его ребятах сказано – профессиональные убийцы.
Но дальше – больше.
«11 января группа „Альфа“, переодетая в форму внутренних войск, прибыла на военный аэродром под Вильнюсом. Карпухин объявил задачу: необходимо захватить телецентр, а затем здание парламента.
Карпухин не видит на лицах вымуштрованных исполнителей особого восторга. Мало того, происходит неслыханное – лейтенант Шатских решительно отказывается принимать участие в акции, связанной с убийством людей. Такого еще не бывало за всю историю существования группы „Альфа“, хотя инструкции предусматривали эту возможность: единственным выходом из подобной ситуации был расстрел ослушника на месте.
Выполнив инструкцию, Карпухин в душе остался даже доволен – труп лейтенанта Шатских решено было подкинуть к зданию телецентра в качестве доказательства существования вооруженных боевиков».
Что тут скажешь? Клевета. Во-первых, в январе 1991 года он вообще не был в Вильнюсе, команду из 67 сотрудников возглавлял совсем другой офицер – Евгений Чудеснов.
Во-вторых, выходит, что он «расстрелял на месте» сына своего друга. Давнего друга, еще с лейтенантских времен, с тех лет, когда они вместе служили в пограничном училище, дружили семьями.
Маленький Витя Шатских, сидя на коленях у «дяди Вити», именно в его доме впервые услышал это загадочное слово «Альфа». А когда подрос, иной мечты у него не было, как попасть служить в группу. Признаться, он тогда помог сыну друга, после окончания погранучилища взял к себе в подразделение. Только ведь не пыль с пирогов взял сдувать, не на теплое устроил местечко, а в группу антитеррора.
На первых порах придерживал горячего парня, на операции не пускал, оставлял «на хозяйстве», пока Виктор сам не пришел к нему в кабинет. Он как сейчас помнит тот разговор, слова Шатских: «Виктор Федорович! Я пришел в группу работать. Если мои родители попросили меня беречь, то так не пойдет».
Пришлось уступить. Лейтенант был прав. И после всего, каково читать подобный бред, растиражированный в тысячах экземпляров. Но это еще полбеды, а вот то, что произошло теперь, не укладывалось в голове, не умещалось в сердце.
За что? За то, что он не арестовал Ельцина, за то, что не взял Белый дом? Нет, тут какая-то ошибка.
Карпухин поехал на Лубянку, теперь уже к новому, только что назначенному председателю КГБ Бакатину. Уж он-то поймет.
Надежды оказались напрасными. Прошел час, другой… Генерал ждал. Опять вспомнился Андропов. В первый раз Карпухин переступил порог этого кабинета не известным никому майором, рядовым бойцом группы «А». Неужто теперь боевому генералу, Герою не откроют дверь? Пусть не восстановят в должности, пусть уволят из Комитета, но хоть выслушают. Не выслушали.
Ветеран «Альфы» Сергей Гончаров рассказывает об этом так:
«Сразу после „кончины“ ГКЧП Виктора Федоровича вызвали в КГБ СССР, во главе которого уже стоял небезызвестный Бакатин. Не знаю, как его назвать… Бакатин поступил по-скотски, он даже не принял Карпухина. С офицером такого уровня никто никогда не позволял себе вести подобным образом, Карпухин – это вам не „паркетный“ генерал: Героя Советского Союза получил за штурм дворца Амина, освобождал заложников в Сухуми, провел массу боевых операций. В 42 стал полковником, командиром группы. А его сорок минут продержали в приемной. Потом вышел молоденький капитан, адъютант Бакатина, и начал отчитывать его, как нашкодившего пацана. Карпухин не выдержал: „Ты с кем разговариваешь? Малек, ты что, опух от сидения в высоких кабинетах?“. И ушел. Вернулся к себе и сразу написал рапорт об отставке».
Так закончился его третий бой. Карпухин ушел. Но «Альфа» осталась жить. Ее взял под свое крыло президент СССР Михаил Горбачев. Взял, чтобы тут же забыть. Не был определен правовой статус группы, неясно было, чем ей предстояло заниматься. Охранять президента? У него и своей охраны достаточно.
А пресса – левая и правая – нагнетала страсти. Газеты пестрели заголовками: «Почему Крючков, сказав „А“, не сказал „Б“?», «Кому светит „Альфа“?», «„Альфа“ как она есть», «„Альфа“ после путча»…
В тот период часто удавалось бывать в группе. Подразделение переживало критические дни. Уже второй месяц не платили зарплату. Но ведь у каждого сотрудника семья, дети.
21 декабря 1991 года газета «Правда» в отчете с прессконференции о создании единого Министерства безопасности и внутренних дел сообщила: «Группа „А“ как таковая прекратила свое существование».
Но это было не так. Командование группы, ветераны думали о том, как выжить, как сохранить уникальное подразделение. И пеклись не о себе.
4 июля к руководству группой вернулся ее бывший начальник – Герой Советского Союза генерал-майор Геннадий Зайцев. Он командовал подразделением с 1977 по 1988 год.
«Альфу» посетил президент России Ельцин.
А что же Карпухин? Виктор Федорович очень тяжело переживал свой уход. Нет, он не пал духом, не пропал. Вскоре его пригласил к себе советником по безопасности президент Казахстана Нурсултан Назарбаев.
После возвращения домой Карпухин возглавил крупное транспортное предприятие, занимался бизнесом. И достаточно успешно. Руководил структурой под названием «Росфонд».
Виктор Федорович вел активную жизнь. Казалось бы, все хорошо. Но однажды он мне с горечью сказал: «Есть работа, есть дело, но не мое это. Вот там, в „Альфе“, было мое».
…Ночью 24 марта 2003 года у пятого вагона скорого поезда Минск – Москва в городе Орша резко затормозила машина «скорой помощи». Но врачи уже были бессильны. Сердце пассажира остановилось. В своем заключении доктор написал: «Гражданин России, 55 лет, скончался предположительно от ишемической болезни сердца».
Это был Герой Советского Союза, командир легендарной «Альфы» генерал-майор Виктор Федорович Карпухин.
…В декабре 2004 года, за три месяца до второй годовщины смерти Виктора Федоровича я созвонился с Валентиной Владимировной – женой Карпухина. Приехал на квартиру.
Мы вспоминали, просматривали фотографии, и вдруг в соседней комнате заплакал ребенок. Валентина Владимировна извинилась, вышла и вернулась с маленьким человечком на руках.
– Сын младшей дочери, – сказала она.
– И сколько ему?
– Девятнадцать дней. Назвали в честь дедушки, Виктором.
Маленький Виктор, несмотря на свой весьма юный возраст, активно потягивал смеси из бутылочки. Бабушка улыбалась ему.
– Знаете, ведь у нас с Виктором две дочери. У старшей – тоже дочери. Вот Карпухин всегда смеялся: что же это такое, я – генерал, спецназовец, а в доме одни женщины. А младшая его все успокаивала: мол, не расстраивайся, папа, я тебе рожу внука. И родила. Жаль, дед не дождался.
А внук Виктор тем временем, плотно покушав, безмятежно уснул, согревшись в ласковых бабушкиных руках.
Служу Отечеству
Беседа у начальника управления была короткой. Глава «семерки», как называли в КГБ 7‑е управление, генерал-лейтенант Евгений Расщепов произнес всего несколько слов, и судьба полковника Геннадия Зайцева сделала резкий поворот.
– Есть мнение назначить вас заместителем начальника управления.
Что на это может ответить военный человек? В ту пору формулировка «есть мнение» звучала не иначе как «есть приказ». Да и отказываться резона не было. Его выдвигали на генеральскую должность, с повышением.
Управление он знал, «семерка» давно стала для него родной. Пройдет три года, и после августовских событий 1991‑го его будут переназначать на свою же должность. На коллегии Министерства безопасности генерал Виктор Баранников заметит: мол, Зайцев начал путь младшим сотрудником и прошел все ступени до замначальника управления – «это очень хорошо».
Трудно сказать, хорошо ли, плохо ли, но так сложилась жизнь. Действительно, отслужив срочную службу в кремлевском полку, он собирался уехать к себе на Урал, поступить в институт. Но перед отъездом его вызвал к себе секретарь партбюро батальона.
– Что ж вы, товарищ Зайцев? Вас недавно приняли в партию. В своем заявлении как писали – готов выполнить любое поручение партии? Вот партия и поручает – остаться на сверхсрочную, послужить Родине.
Откровенно говоря, он подумал тогда – ладно, останусь на два года. Оказалось, на всю жизнь.
Начинал он старшиной сверхсрочной службы в управлении коменданта Московского Кремля. Потом, несмотря на свое старшинское звание, попал в так называемый офицерский батальон. Службу в этом подразделении несли только офицеры на наиболее ответственных постах.
В 1959 году, когда произошло слияние 9‑го управления КГБ и Управления коменданта Московского Кремля, старшина Зайцев угодил под сокращение. Однако, недолго думая, подал документы и был принят в 7‑е управление КГБ. С тех пор там и служил.