«У кошки девять жизней»...
...Он очнулся как-то рывком. Резко и непредсказуемо. Просто вышел из глубокого небытия и попытался, не открывая глаз, осознать окружающее, которое, судя по шумам, не предвещало ничего радостного.
Шумов не было... Стояла вязкая, тягучая и какая-то нереальная тишина. Не пели птицы, никто не шуршал в траве. Природа замерла, как это бывало перед страшной летней грозой в далекой средней полосе России. Вязкая, противная трясина... И запах иссушенной солнцем, истосковавшейся по настоящему дождю травы, пряный, терпкий и сухой...
И все же тишина не была абсолютной. Что-то до боли, до ломоты в зубах знакомое нарушало этот вакуум. И это «что-то» было где-то совсем радом:
– Щелк... Щелк... Щелк... Щелк...
Щелчки повторялись с заметным постоянством. Металлические щелчки!..
И Филин открыл глаза.
И... Нет, он не ошибся.
Над головой зеленели, хотя вернее сказать, пытались все еще зеленеть маленькие, полупожухлые от солнца листочки баобаба, чье мощное ствол-тело возносило их куда-то вверх, бросая благодатную тень на усушенную солнцем землю. Скосив глаза, Андрей увидел в нескольких метрах от себя довольно густую стену каких-то полутораметровых желто-серо-бежевых колючих кустов и Задиру... Клим сосредоточенно снаряжал патронами магазины от «М-16»:
– Щелк... Щелк... Щелк... Щелк...
– Клим, – прохрипел Филин.
Старый друг среагировал в ту же секунду, словно ждал именно этого момента:
– Привет, братишка! – прошептал он и приложил к потрескавшимся губам Андрея горлышко армейской фляги.
Теплая, почти горячая, со странным тухло-химическим запахом вода влилась в иссушенное горло, словно живительный родник, и принесла неземное облегчение:
– Что у нас?
– Швах (так говорят немцы, когда дела – дрянь. – Авт.), почти!
– Давай, братка, кратко, но содержательно, а то у меня пока еще все мозги набекрень.
– Ты уже трое суток в полном ауте...
– Фуево...
– Слава богу, что сейчас оклемался!..
– Люди?
– Это в норме! Все прониклись ситуевиной до самого донышка – бегут, как молодые сайгаки! Но организованно и с соблюдением дисциплины – тут спасибо нашей «старой» Кошке (звание «старший лейтенант» во все времена на армейском сленге звучало просто «старый». – Авт.), поклон до земли от всех, не меньше! Ее заслуга!
– Подробнее, Клим.
– А просто все! – Он улыбнулся каким-то своим мыслям или воспоминаниям. – Когда ты в отруб ушел, в «обозе» буза пошла. Мол, пиздарики теперь всем без командира. А главное, мужики бузу подняли, наши-то девчонки молодцом держались... Так вот. «Старая» выхватила из толпы самого пиздобола, французик оказался, истеричка, бля, да и отвалила ему пиздюлей при народе! На троих хватило бы! Гранд попытался вписаться, типа защитить людей – молодой, придурок, что с него взять, так и сам огреб по самое «не балуйся». – Задира улыбнулся еще шире. – До сих пор вся рожа в синяках и царапинах! Ох, она ему и дала-а!.. Ему так еще ни одна баба не давала!.. Короче! Молодца наша «старая», молодца! Я б на такой женился, ей-богу!
– Занято место, Клим...
– Так всегда, бля! – С «деланым сердцем» он ударил кулаком в сухую землю. – Ищешь-ищешь, а как найдешь что-то стоящее, так она либо командирская уже, либо другова жена! И куда бедному пенсионеру-десантнику податься?!
– Судьба, братишка, судьба! Не там ищешь!..
– Да ладно! Шучу я. Ее и так уже все за твою жену приняли и «расписали»...
– Посмотрим... Что еще? Кто ведет группу?
– Формальное командование, с твоей подачи, за Кошкой, по факту – Вайпер и Стар.
– Хорошо. Что еще? Почему сидим, как мыши?
– Дневка...
Что-то в этом ответе Филину не понравилось, и он спросил жестче:
– Капитан?!
– Нас гонят, Андрюха. – Задира отвел взгляд и стал снаряжать новый магазин. – Гонят жестко... Вторые сутки по четыре-пять стычек... Пока отбиваемся... Этот их Корсар, мать его, понял, что Скорпион со своей группой – это группа прикрытия...
– Что еще?
– На Скорпиона он теперь почти не реагирует, разве что когда они совсем наседают и сковывают боем, – эта падла поняла скорее всего, где заложники и куда мы их «тянем»... Хреновые дела, короче...
– Потери?
– У Скорпиона шестеро легких «трехсотых» – почти половина... Да и он сам, насколько я понял...
– У нас?
– Стара достали... Под ключицу навылет... Держится пока, старый вояка, но ранение хреновенькое...
– Кто еще?!
– Остальное – мелочи... Готу камнями руки и лицо посекло, он теперь без одного уха... Гранду осколок из задницы кусень мяса вырвал, в пол-ладони. Он теперь с набитой мордой и порванной жопой...
– Осколок?
– А наш «хвостик» с «ручной артиллерией» – пара ротных минометов и «сигар»[115] до жопы.
– Ясно... Где мы, Клим?
– До оговоренного места эвакуации километрах в сорока-пятидесяти – сутки пути по максимуму...
– Но пройти их нам не дадут. Так?
– А че там юлить, братишка? Этого только наша «старая» не понимает и надеется!.. Сожрут нас по дороге – к гадалке не ходить!
– Сколько у Корсара людей?
– На сегодня примерно два полных взвода.
– Шестьдесят... – Андрей закрыл глаза и глубоко вздохнул. – Где Кошка?
– Она трое суток, как настоящий «спец»... Спит.
– Дай станцию...
Задира заботливо надел на голову Андрея переговорное устройство «Фалькона» и включил станцию на рабочий режим.
– Кондор на приеме, – только и сказал он в микрофон.
И тут же началось что-то несусветное:
– Дзень добже, братка! Вайпер слухае старого коммандера! Матка Боска!!!
– Guten Tag! Гот рад слушать!
– Стар на приеме! С возвращением, ком!
– Джамп желает здоровья! Слушаю приказания!
– Слава богу!.. Гранд на приеме!
– Иезус Мария!!! Будь здрав, пан капрал! – Последний отзыв принадлежал не кому иному, как сержанту Дворжецки.
– Скорпион – Кондору!
– На приеме!
– Ориентируй по месту, Франтишек!
– Я в семи штрихах от тебя, на сто восемьдесят. Кусаю «хвост».
Андрей понял, что сержант со своей группой довольно далеко, а между ними, в этом семикилометровом промежутке, находится довольно многочисленный и хорошо вооруженный противник. И особой помощи от Скорпиона ждать не приходится.
– Понял тебя, Скорпион. Держись! И держи «хвост» как можешь... Джамп!
– На приеме!
– Ко мне! Готовь сеанс связи!
Японец появился перед лежащим на импровизированных носилках Кондором через несколько секунд.
– Связь со Спайдером! – потребовал Андрей.
Кито поколдовал несколько секунд над радиостанцией и протянул переговорное устройство:
– Готово!
– Кондор вызывает Спайдера! Спайдер – Кондору!
– Спайдер на приеме! Рад тебя слышать, Кондор!
– Мне нужна помощь!
– Конкретика?!
– Я в полусотне штрихов от «точки». Скорпион блокирован. В противовесе до двух пачек «карандашей» с «трубами» и «сигарами». Имею «меченых».
– Сколько?
– У меня четверо. У Скорпиона – шестеро... При таком раскладе могу потерять «обоз»...
– Предложения?
– Максимально приблизить «точку» по оговоренному маршруту.
– Я не могу дать приказ «стрекозам» пересечь «канаву» (в смысле границу Нигерии и Чада. – Авт.)!
– Тогда мы все здесь и останемся, Паук, – Корсар вычислил план операции и уйти нам не даст...
В эфире повисла гнетущая тишина. Андрей ждал решения генерала.
– Хорошо, Кондор! – Жерарди все же решился, вопреки приказам вышестоящих генералов. – Я подниму «стрекоз» через семь часов – ровно в 19.00. До «канавы» им лету около часа. Затем они пойдут по твоему маршруту в обратном направлении...
– Спасибо, мон женераль!
– Подожди, капрал! – рявкнул Жерарди. – «Стрекозы» войдут в «улей» не далее чем на пятнадцать штрихов, или мы все поимеем грандиозный международный скандал!.. Ждать они будут не более трех минут... У тебя, капрал, есть восемь часов, около сорока «штрихов», «обоз», десяток «меченых» и очень цепкий «хвост»... Справишься?
– А у меня есть выбор?
– Нет!
– Я постараюсь справиться, Паук.
– Удачи, сынок! Конец связи!
– Отбой. – Андрей перевел озабоченный взгляд на Задиру. – Ясно?
– Ясно, а че там? – улыбнулся невесело Клим. – Паук твой, может, и хороший мужик, не спорю, но генерал! – Он выставил указательный палец кверху, а затем продолжил свое занятие с патронами и магазинами. – А генерал, как известно, лицо политически подневольное! Что с него возьмешь? Помог, как смог, и на том спасибо... А дальше, ребятки, как в старые добрые времена...
– «Попала собака в колесо – пищи, но беги»... – проговорил задумчиво Андрей.
– Во-во!
– Всем внимание!
Теперь Кондор был все тем же командиром. И хоть тяжелым, еще не ходячим «трехсотым», но с освободившимся от вязкой мути мозгом и жестким характером.
– Я, Кондор, принимаю командование!.. Скорпион!
– На приеме!
– Питон жив еще?
– В порядке!
– Слышу тебя, братишка! – подал в наушниках голос снайпер.
– Отлично!.. Выдвигаешься прямо сейчас на «полтора кило» на двадцать градусов по азимуту движения. Работаешь тихо с прикрытием. Задача – максимально «укоротить хвост», когда его поднимет Скорпион.
– Ясно!
– Тогда вперед, резко! – Андрей вытер со лба обильные капли пота, все же его «ранение» очень весомо давало о себе знать, и продолжил инструктаж: – Вайпер!
– Слухаю, пан капрал!
– Твоя точка – «полтора кило» на двести градусов по азимуту движения. Задача та же – максимальный урон «хвоста».
– Зробим!
– Маскировка по максимуму, Гадуш! Работаешь в паре с Грандом!
– Есть! – отозвался Алексей.
– У вас есть десять минут, Збигнев. Потом догоняешь отряд. Ясно?
– То так!
– Тогда вперед!.. Главные цели – командный состав и, по возможности, Корсар – он цель «номер раз»!.. Скорпион! Начинаешь беспокоить «хвост» после подтверждения по связи, что наши «кукушки» готовы к работе... И пытаешься нагнать меня. У тебя не очень много времени будет. Тебе все ясно, сержант?
Для человека, посвятившего свою жизнь армии, для офицера, который не «паркетный», а настоящий, боевой, маневр этот был абсолютно понятен, и хоть и опасен весьма, но скорее всего единственно правильный. Кондор организовывал настоящую охоту, он пытался превратиться из дичи в охотника... Питон со своим «вторым номером» и Вайпер с Готом выдвигались, каждые со своих сторон, на встречу с «революционерами». Не совсем, правда, на встречу, а как бы охватывая противника с обоих флангов. Это была очень тонкая, стратегическая игра, которая могла родиться только в воспаленном мозгу – любой отряд, который попадает в «клещи», в засаду под перекрестный огонь двух снайперских пар, расположенных на сто восемьдесят градусов друг от друга, рискует в этом месте полностью и остаться... И ни один, даже пусть самый ни на есть Суворов никогда не сообразит, в какую сторону направить огонь своих подчиненных в первую очередь. Не говоря уж о Корсаре и его «бабуинах»... Делом же Скорпиона было – расшевелить преследователей и «поднять на крыло», как куропаток... «Тонким местом» во всем этом плане было время – Кондор давал Вайперу только десять минут, а дальше... Збигневу и Мартину придется скрытно догонять отряд Кондора, который к тому времени, как надеялся Андрей, сумеет преодолеть километра четыре-пять. Не самая простая задача в боевых условиях... Питону же нужно попросту дождаться свой отряд, все это время отстреливая «цели», и принимать огонь на себя, буде в рядах «гамадрилов» окажется более или менее глазастый и сведущий в снайперском деле индивидуум... В общем, эти четверо уходили в короткое «одиночное плавание» без какой-либо гарантии на возвращение. А Кондор, бросая их в мясорубку, думал только о спасении недавних заложников и надеялся, что девчонка Фортуна не повернется к его парням жопой. И видит бог, если бы был в силах, то пошел бы вместо Вайпера, предоставив ему командовать группой!..
– Опасно маневрируешь, капрал! Можем потерять снайперские пары на этих «клещах»... Но и другого варианта сам не вижу... Все ясно!
– Действуй!.. Стар, Гот – головной дозор, Джамп – в арьергарде, Задира – двести метров слева, Водяной – двести метров справа! Всем ясна диспозиция?
– Кто будет работать в «обозе» и на прикрытии командира, кэп? – подал голос Стар.
– Справимся силами добровольцев, майор. Есть Борис, он же из наших братишек, Паша, и есть Кошка, а она, сам знаешь... Всем занять места согласно боевому расписанию! Приготовиться к движению! Начинаем через пять минут! Конец связи!
Окружающие Филина колючие заросли пришли в легкое движение – бойцы занимали свои места в предстоящем марш-броске по саванне.
– Клим, – позвал Филин негромко.
– Что, братишка? – Задира уже был готов отправиться занимать свое место в установленном Филином боевом расчете.
– Пришли ко мне Кошку. Сейчас.
– Добро, ком. Бу сделано. – И исчез из его поля зрения.
Андрей лежал навзничь на импровизированных носилках и был не в силах двинуть ни рукой ни ногой – эти пять минут отняли начавшие было возвращаться силы.
– Андрюша! – Перед ним возникло взволнованное лицо Кошки.
– Привет, принцесса...
– Привет... Как ты?
– Нормально... Бывало и хуже...
– В твоем положении, капитан, хуже – это когда совсем уже никак!
– И так тоже уже бывало... – Он вымученно улыбнулся. – Я как большой, старый кот, а у кошек, как известно, девять жизней. У меня еще пять в запасе...
Она смотрела на своего мужчину огромными глазами и... Наверное, удивлялась. Только вот знать бы еще чему... Она просто удивлялась этому человеку.
– М-да-а... Этого неандертальца заставляют жить только животные инстинкты, – констатировала факт девушка. – Война, жажда быть лидером и продолжение рода... А еще у этого индивидуума есть такое достижение человеческой эволюции, как совесть!.. Ты уникум или у тебя в друзьях имеется еще парочка таких же мужских особей этого вымершего уже давно вида? А то у меня есть несколько скучающих подруг...
– Есть... Полтора десятка... Мы снимаемся, Кош. Выход лагеря через три минуты.
– Ты опять стал командиром, пока я спала?
– «Если не я, то кто» – это девиз Краповых, Лан... Да и не женское это дело, небось сама убедилась.
– Да уж... И что?
– Командиру не обязательно бегать среди подчиненных с кривым револьвером наперевес. Его прямая обязанность думать и принимать решения, желательно правильные, чтобы люди не пострадали, и задачу выполнить. А этим можно заниматься и лежа.
– Понятно, – вздохнула обреченно девушка. – Покомандовала – и хватит, уступи место – «Щорс под красным знаменем раненый идет»...
И столько в этой фразе было то ли подлинной, то ли наигранной обиды, что Андрей невольно улыбнулся:
– Коша, не дуйся. Оно конечно, покомандовать крутыми мужиками для любой женщины – бальзам на сердце, только не та у нас ситуация сейчас. Люди могут погибнуть... Давай-ка будем каждый своим делом: я – воевать, ты – лечить. Ага?
– Да я и сама знаю, что не справляюсь. – Она опять погладила его по голове. – Только очень хотелось!
– Ну, вот и ладушки... А теперь займемся делом. – Он с трудом поднял руку и посмотрел на часы. – Стар?
– Готов к движению!
– Водяной, Задира, Гранд?
– Готов!
– Готов!
– Готов!
– Вайпер?
– В пути! Будем зготовем после еще десяньч хвилин.
– Принял. Питон?
– Аналогично! Десять минут!
– Скорпион?
– Готовность «номер раз». Жду подтверждения «кукушек».
– Принял! Хорошо!.. Слушай мою команду! Группа Кондора – вперед! Скорпион – согласно расписанию! Начали!..
Довольно крепкие руки ухватились за жерди, между которыми была намертво приторочена армейская плащ-палатка, и вознесли эти импровизированные носилки вместе с Филином на полтора метра над землей, и он понял, а скорее почувствовал, что концы этих жердей легли на четыре мужских плеча.
«Молодец, Кошка! Ай, молодец! Четверых паникеров к делу приспособила! Зря, что ли, психиатр? Понимает, жопа, что ничто так не отвлекает от паники, как тяжелый физический труд, бля!..»
– Спасибо, господа... – произнес Андрей, обращаясь к своим «санитарам». – Только в таком положении мы – хорошая групповая мишень для снайпера, а быть ею, почему-то, не очень хочется... Опускайте-ка вы носилки, берите их в руки, господа, и вперед, пригибаясь к самой земле...