Искомое обнаружилось буквально в два счета – он и не думал, что это окажется так просто. Выписав несколько телефонных номеров, Якушев допил кофе, выключил компьютер и вернулся за руль своей машины.
Он уже начал набирать номер, значащийся в его списке первым, когда внезапно пришедшая в голову мысль заставила его прервать это занятие. Всерьез встревоженный предупреждениями Басалыгина, он теперь регулярно проверял свою машину на наличие, как выразился полковник, «посторонних предметов округлой формы». Никаких лишних предметов он так и не обнаружил, но это вовсе не означало, что в машине их нет. Кто сказал, что это непременно должны быть отрезанные головы? Мамонт это сказал, вот кто. Так он много чего говорит, и кто поручится, что все, сказанное им, – правда? И кто рискнет утверждать, что полковнику милиции Басалыгину не пришло в голову то же самое, что и Юрию Якушеву, только несколькими днями раньше?
Словом, куда безопаснее было позвонить из какого-нибудь случайного места – например, из скверика, что зеленел на противоположной стороне улицы. Так он и поступил – прогулялся до пешеходного перехода, пересек проезжую часть и вошел в сквер. Здесь прямо у входа обнаружилась толстая тетка, торговавшая с тележки прохладительными напитками. Юрий купил у нее бутылку минеральной воды, которая, к его большому удовольствию, действительно оказалась холодной, отыскал свободную скамейку и с удобством на ней разместился.
Чувствовал он себя при этом достаточно глупо и крайне неуютно. Ему все время казалось, что за ним следят, он почти физически ощущал у себя на спине чужой взгляд, который ползал по ней, как большое волосатое насекомое. И было очень легко представить, что смотрят на него не просто так, а через оптический прицел, установленный на казеннике мощной снайперской винтовки. Выстрела он, скорее всего, даже не услышит, почувствует лишь сильный безболезненный толчок под левую лопатку или в затылок, и на этом все его злоключения прекратятся раз и навсегда.
«Здравствуй, паранойя», – подумал он, большим пальцем набирая номер на клавиатуре мобильного телефона, и хлебнул минералки. Приходилось признать, что, если Басалыгин ставил перед собой цель вывести его из душевного равновесия, он своего добился: вот уже не только прослушка в машине, но и снайперы повсюду начали мерещиться…
Ему ответил мужской голос. Якушев кратко и предельно ясно объяснил, что ему нужно.
– Проблемы с женой? – с неуместной игривостью предположил собеседник.
– С мужем, – брякнул Юрий, не ко времени вспомнив о ночных похождениях подчиненных полковника Басалыгина. – Это имеет какое-то значение?
Чутко уловив в его голосе неприязненный холодок, указывающий на то, что клиент считает попытку вторжения в свою личную жизнь решительно недопустимой, собеседник заверил его, что это абсолютно неважно, и поинтересовался, по какому адресу нужно доставить заказ. Сославшись на срочность, Юрий выразил желание забрать покупку лично и в свою очередь поинтересовался адресом, по которому может получить желаемое. Собеседник откровенно замялся и сказал, что их фирма такой вид торговли не практикует; Якушев пригрозил обратиться к другому продавцу и в ответ получил заверение, что там ему скажут то же самое.
– Есть специализированные магазины, – сообщил продавец, – но покупка в них обойдется вам намного дороже. Аренда помещения существенно влияет на цену, а качество товара при этом если и меняется, то, поверьте, не в лучшую сторону.
Юрию подумалось, что на стоимость товара влияют также и налоги, но не стал еще больше настораживать собеседника, произнося вслух то, что и так было очевидно. Он спросил, как скоро будет доставлен заказ.
– Сутки, – ответили ему. – Ну, максимум двое.
– Час, – предложил свой вариант Якушев. – От силы полтора. Не знаю, как насчет торговли через прилавок, но уверен, что среди ваших конкурентов найдется хотя бы один, способный ради дополнительных пятидесяти долларов проявить чуточку больше расторопности.
– Ради ста, – поправил собеседник.
– Ну, пусть так, – согласился Юрий. – Значит, я жду вас через час.
Они условились о месте встречи и распрощались. Юрий допил минералку, выкурил сигарету и не спеша вернулся к машине. Собственная затея представлялась ему, мягко говоря, сомнительной, но предложение Басалыгина пожить у него на даче по-прежнему вызывало в воображении образ здоровенного медвежьего капкана с гостеприимно распахнутыми челюстями, и Юрию вовсе не улыбалось вслепую, положась на авось, совать туда голову.
Он успел заехать в банк и пополнить запас наличных, а затем направился в кафе, где была назначена встреча, и заказал себе плотный обед, чтобы хорошенько перекусить до прибытия курьера. Основа любого мероприятия – сытый желудок; эту фразу любил повторять майор Быков, запуская ложку в дымящийся закопченный котелок, и Юрий не видел необходимости отступать от данного золотого правила, в спасительной мудрости которого не раз имел возможность убедиться.
Он допивал кофе, когда зазвонил лежащий на столе телефон. Не спеша брать трубку, Юрий огляделся и увидел в дверях обеденного зала звонившего. Он поднял руку, обозначая себя, и курьер, дав отбой, двинулся к его столику.
Глядя на это существо, Юрий подумал, что у его телефонного собеседника туго с чувством юмора. Похоже, тот принял заявление насчет погуливающего налево мужа за чистую монету и заодно с заказанным товаром прислал клиенту что-то вроде альтернативного варианта, при помощи которого тот должен был утешиться и отомстить сожителю за измену.
Упомянутый вариант представлял собой стройного смазливого юнца лет восемнадцати, от силы двадцати, одетого, как эстрадная звезда на сцене, и причесанного, как клоун. Его прическа являла собой рукотворный хаос, состоявший из множества туго заплетенных косичек – дреддов и торчащих во все стороны, окрашенных в немыслимые, спектрально чистые цвета прядей. В ушах поблескивали искусственными бриллиантами сережки-гвоздики; еще одна утренней звездой сверкала в носу. Двигаясь с разболтанной грацией модели, идущей по подиуму, и привлекая к себе взгляды немногочисленных посетителей, данный персонаж пересек зал и плавно приземлился за столиком Якушева.
«Елки-палки, – подумал тот, – что обо мне люди подумают?»
Он вовсе не был гомофобом и никогда не проявлял агрессии, даже словесной, в отношении представителей сексуальных меньшинств. Он их не понимал и не приветствовал их существования, которое, увы, началось не вчера и даже не сто лет назад. В широком распространении гомосексуализма он видел всего-навсего один из признаков всеобщего упадка, наблюдающегося во всех сферах человеческой деятельности, исключая разве что сферу высоких технологий. Но технологии, особенно в области вооружений, развивались и в Средние века, когда загнанная в темный крысиный угол культура тихо загибалась от бескормицы, а ценность человеческой жизни близилась к нулю. Ни с кем не делясь своим убеждением и не пытаясь вербовать союзников, Юрий был уверен, что его угораздило родиться на том отрезке витка большой спирали, который идет вниз. Если этот виток не последний, за спуском непременно последует очередной подъем, до которого он, Юрий Якушев, вряд ли доживет. В одиночку ему не под силу сделать спуск ни более крутым, ни более пологим; думать об этом глупо, да это от него и не требуется. О глобальных проблемах стоит тревожиться, когда решил свои собственные; все беды человечества происходят как раз оттого, что его судьбами пытаются управлять люди, неспособные по-людски устроить свою собственную жизнь. Тупое нищее быдло, преследующее гомосексуалистов, ничем не лучше и не хуже тех, кого оно преследует; Юрия Якушева тошнит при мысли об однополой любви, а вот этот гламурный клоун, похоже, не имеет против нее никаких возражений. В конце-то концов, это его личное дело; главное, чтобы в сумке, висящей у него на плече, лежало то, что нужно.
Несмотря на несерьезную внешность, курьер оказался пареньком деловым. Если, направляясь сюда, он и имел в голове какие-то посторонние мысли, то вид клиента явно заставил его от них отказаться, и он, не тратя времени на заигрывания и ужимки, с ходу приступил к делу. Из легкомысленной сумки, которую он принес с собой, была извлечена средних размеров картонная коробка, содержавшая несколько коробочек поменьше. Курьер вскрыл каждую, продемонстрировал Юрию содержимое, помог разобраться в инструкциях и вполне доходчиво объяснил, что и как работает. Он даже предложил оказать помощь в установке и настройке оборудования, от которой Якушев отказался, заверив, что сумеет как-нибудь во всем разобраться сам.
Сполна получив по счету, курьер удалился, слегка покачивая узкими спортивными бедрами. Юрий сложил покупки обратно в коробку, кликнул официанта, расплатился и, залпом допив кофе, вышел из кафе. Идя через обеденный зал, он поймал на себе несколько неодобрительных взглядов и снова вспомнил Молоканова с Арсеньевым. Ему пришло в голову, что помощь этих оборотней в погонах может оказаться нелишней в предстоящей схватке с Зулусом – Басалыгиным, но он с порога отмел эту идею: просить ментов о помощи следует только тогда, когда все иные возможности уже исчерпаны. Да и в этом случае их вмешательство в любой момент может выйти просителю боком. Их ведь не интересуют ни люди, ни правда, ни справедливость – им важны показатели, улучшение которых – неважно, каким способом – помогает сохранить за собой теплое место у кормушки, в которую регулярно поступает все та же горячо любимая чиновниками всего мира питательная смесь, состоящая из денег и власти.
Усевшись за руль, он вдруг почувствовал, что не хочет никуда ехать, а хочет, наоборот, хорошенько выспаться, чтобы потом обдумать все на свежую голову. Понимая, что поступает в высшей степени неразумно, он решил посвятить остаток дня и всю ночь праздности и безделью. Вряд ли противник, если таковой у него в действительности имелся, ожидал от Юрия Якушева именно этого. Придя к такому выводу, от которого подозрительно попахивало самообманом, Юрий запустил двигатель.