Спецоперация «Дочь». Светлана Сталина — страница 20 из 37

а, которые пришлось подавлять силой. В Тбилиси погиб 21 человек. По кухням зашептали граждане, недовольные советским строем. Позже этот робкий шёпот перерос в звучные сомнения в правильности курса страны. Выросло и окрепло диссидентство – деятельность в своей основе сначала антисталинская, а потом антигосударственная.

Фадеев и Пастернак

Для того, чтобы брожение умов граждан, прокажённых ХХ съездом, было постоянным и необратимым, на головы сомневающихся хлынул постоянно усиливающийся поток кинофильмов (чего стоил, например, фильм Г. Чухрая «Чистое небо», который первым в киноискусстве затронул тему десталинизации и «оттепели»), книг и других небесталанных произведений, призванных убедить советских людей в правильности «разоблачения» Сталина.

Параллельно с идеологической обработкой умов простых граждан с помощью художественных произведений, осуществляющих эту, поставленную на государственный уровень, задачу началась не менее важная операция по наказанию поэтов и писателей, которые в своих произведениях искренне восхищались Сталиным и его высоким авторитетом у народа, на ХХ съезде названным Хрущёвым культом личности.

Вот что писали наши классики, которых почему-то считают антисталинистами, несмотря на то что они воспевали Сталина:

Анна Ахматова

* * *

И Вождь орлиными очами

Увидел с высоты Кремля,

Как пышно залита лучами

Преображённая земля.

И с самой середины века,

Которому он имя дал,

Он видит сердце человека,

Что стало светлым, как кристалл.

Своих трудов, своих деяний

Он видит спелые плоды,

Громады величавых зданий,

Мосты, заводы и сады.

Свой дух вдохнул он в этот город,

Он отвратил от нас беду, —

Вот отчего так твёрд и молод

Москвы необоримый дух.

И благодарного народа

Вождь слышит голос:

«Мы пришли

Сказать, – где Сталин, там свобода,

Мир и величие земли!»

Борис Пастернак

* * *

Я понял: всё живо.

Векам не пропасть,

И жизнь без наживы —

Завидная часть.

Спасибо, спасибо

Трём тысячам лет,

В трудах без разгиба

Оставившим свет.

Спасибо предтечам,

Спасибо вождям.

Не тем же, так нечем

Отплачивать нам.

И мы по жилищам

Пройдём с фонарём,

И тоже поищем,

И тоже умрём.

И новые годы,

Покинув ангар,

Рванутся под своды

Январских фанфар.

И вечно, обвалом

Врываясь извне,

Великое в малом

Отдастся во мне.

И смех у завалин,

И мысль от сохи,

И Ленин, и Сталин,

И эти стихи,

Железо и порох

Заглядов вперёд

И звёзды, которых

Износ не берёт.

Николай Асеев

«Повесть пламенных лет»

(отрывок)

И Сталин тогда представлялся нам,

не в пышном наряде – главным из главных, —

держался он с твёрдым достоинством. Сам

поэтов выслушивая, как равных.

Он нравился нам одеждой простой,

негромкой, раздельной, внушительной речью,

и я бы хотел не для славы пустой

постигнуть натуру его человечью.

Я Сталина так бы тогда описал:

он чуть рябоватый и чуть грубоватый,

просмолены солнцем его волоса,

но прежде всего он – не обыватель!

Вы Сталина сравниваете с орлом?

Что толку и чести равнять его с птицей!

Скорее – с гранёным алмазным сверлом,

которым гранитное время сверлится.

Он бродит один средь кремлёвских палат,

вживаясь в чужой стародавний обычай;

он носит шинель, как тюремный бушлат

без всяких особых петлиц и отличий.

Его до синя ненавидят враги,

не смогшие вбить в нашу спаянность клинья;

он носит короткие сапоги,

но шаг его твёрд, непреклонен и длинен.

И мы с ним сроднились – с шинелью его,

с курящейся трубкой, улыбкой усатой,

со всею фигурой его боевой,

грозящею старому миру осадой.

Александр Вертинский

Он

Чуть седой, как серебряный тополь,

Он стоит, принимая парад.

Сколько стоил ему Севастополь?

Сколько стоил ему Сталинград?

И в седые, холодные ночи,

Когда фронт заметала пурга,

Его ясные, яркие очи

До конца разглядели врага.

В эти чёрные тяжкие годы

Вся надежда была на него.

Из какой сверхмогучей породы

Создавала природа его?

Побеждая в военной науке,

Вражьей кровью окрасив снега,

Он в народа могучие руки

Обнаглевшего принял врага.

И когда подходили вандалы

К нашей древней столице отцов,

Где нашёл он таких генералов

И таких легендарных бойцов?

Он взрастил их. Над их воспитаньем

Долго думал он ночи и дни,

О, к каким роковым испытаньям

Подготовлены были они!

И в боях за отчизну суровых

Шли бесстрашно на смерть за него,

За его справедливое слово,

За великую правду его.

Как высоко вознёс он Державу,

Мощь советских народов-друзей.

И какую великую славу

Создал он для отчизны своей.

Тот же взгляд, те же речи простые,

Так же мудры и просты слова.

Над разорванной картой России

Поседела его голова.

Послушав песню, Сталин сказал: «Автор – честный человек. Но исполнять эту песню не надо».

Михаил Светлов

Песня о дружбе

Я искал единственного друга

В свисте пуль и в гуле батарей,

Шёл со мной сквозь ветер и сквозь вьюгу

Миллион единственных друзей!

Расцветают песни и знамёна

На счастливой родине моей —

Это выбирают миллионы

Лучших из единственных друзей.

Никому с тобою не сравняться!

Кто тебя могучей и сильней,

Родина освобождённых наций,

Родина единственных друзей?

Мы хорошими людьми богаты —

Много их в стране богатырей;

Выбирает лучших в депутаты

Миллион единственных друзей!

Мы идём колонною несметной,

Нашей славы песня широка!

Наша Конституция бессмертна!

Сталинское слово – на века!

Евгений Евтушенко

Ночь идёт по Москве

Тихо гаснут

огни столицы.

Клонит ветер

деревья

ко сну.

Ночь идёт по Москве.

Мне не спится.

Я окно отворил

в весну.

В белых фартуках дворники дремлют уставшие.

Вся листва

в переливах зелёного плеска,

и машины шуршат запоздавшие

по асфальту,

накатанному до блеска.

Только в скверах —

шаганье влюблённых пар.

Им-то что

до того,

что поздно!

И последний трамвай

направляется

в парк,

высекая

из сумрака

звёзды…

Я хочу,

чтоб о счастье мне рассказала

этой ночи раскрытая повесть.

Паровозный гудок

прозвучал у вокзала:

это в рейс

отправляется поезд.

Кто его пассажиры?

Я с ними,

наверно,

знаком,

я их часто,

наверно,

встречал,

ведь на родине нашей дружба —

закон

и начало

многих начал!

Я знаю:

грядущее видя вокруг,

склоняется

этой ночью

самый мой лучший на свете друг

в Кремле

над столом рабочим.

Весь мир перед ним —

необъятной ширью!

В бессонной ночной тишине

он думает

о стране,

о мире,

он думает

обо мне.

Подходит к окну.

Любуясь столицей,

тепло улыбается он.

А я засыпаю,

и мне приснится

очень

хороший

сон.

Константин Симонов

Как вы учили

Нет слов таких, чтоб ими передать

Всю нестерпимость боли и печали,

Нет слов таких, чтоб ими рассказать

Как мы скорбим по Вас, товарищ Сталин!

Скорбит народ, что Вы ушли от нас,

Скорбит сама земля от горя вся седая,

И всё ж мы встретим этот тяжкий час.

Как Вы учили, – рук не покладая.

И наш железный Сталинский Цека,

Которому народ Вы поручили,

К победе Коммунизма на века

Нас поведёт вперёд, —

Как Вы учили!

Для проведения показательной порки, чтобы другим впредь неповадно было воспевать вождя, новый руководитель страны Хрущёв выбрал знаковые фигуры – Фадеева и Пастернака.

Александр Александрович Фадеев, один из символов советской литературы, был не только талантливым писателем, журналистом, во время войны военным корреспондентом, но и общественным деятелем – долгие годы стоял во главе Союза писателей СССР, комитета по Сталинским премиям, активно участвовал в Движении сторонников мира, в его руководящем органе, Всемирном конгрессе. Был депутатом Верховного Совета СССР, членом, а после ХХ съезда кандидатом в члены ЦК КПСС.

Он родился в 1901 году в городе Кимры Тверской губернии в семье фельдшеров, профессиональных революционеров. Его отец в юности увлекся революционными идеями, из-за этого попадал в поле зрения властей и был вынужден постоянно скрываться и менять место жительства.

Раннее детство Фадеев провел в Вильно, затем в Уфе. Большая часть детства и юности связана с Дальним Востоком, с Южно-Уссурийским краем, куда родители переселились в 1908 году.

Сблизившись с большевиками, он включился в революционную деятельность. Участвовал в партизанском движении против Колчака и войск интервентов и в 1918 году стал коммунистом-большевиком.