— Я съезжу, — сказал Максим, пряча телефон, — проверю, но если там что-то серьёзное, вызову ночных.
— Конечно, — кивнула Аллочка. — Если получится, не упоминай меня: и Даня сердиться будет, и вообще несолидно.
Кошкин кивнул, но про себя вздохнул: главное, чтоб этот Даня был жив и здоров и мог сердиться, остальное — мелочи.
— Хорошо, скажу, в случае чего, что это я на канал подписан и сам решил проверить.
— Спасибо, дорогой ты мой! — расцвела Аллочка. — Вот не зря я тебя считаю самым миленьким в дневной смене!
Максим смущённо кашлянул и заявил, что ему пора ехать.
— И своим не проболтайся! — напутствовала его на прощание секретарь Антона Иваныча.
— Понял вас.
Через полчаса Кошкин расплатился с таксистом и вышел из машины на окраине СНТ, с сожалением подумав, что так и не успел перекусить по пути. Что ж, сначала работа, потом ужин.
Вдоль заборов белели рыхлые сугробы, а расчищенные съезды вели только к трём домам. Оно и понятно: тут в основном дачи, так что зимой здесь почти никто не живёт.
Чтобы попасть к роднику, надо пройти через весь посёлок по центральной улице, потом, насколько помнил Максим, через мост и налево.
Он зашагал по обледеневшей после дневной оттепели дороге.
Возле одного из домов с расчищенной дорожкой Максим невольно замедлил шаг: защитных знаков на заборе перед этим домом было больше, чем на двери спецотделовского архива. Но ничего запрещённого или действительно подозрительного вроде бы не видно, так что ладно, идём дальше.
Вскоре Кошкин пересёк мостик и обнаружил тропинку: видимо, на выходных к роднику приезжали страждущие и любопытствующие.
Человека он заметил издали. Тот методично приседал примерно в метре от родника.
— Эй, — окликнул Максим, — вы в порядке?
Невозможно глупый вопрос, но на большее его фантазии не хватило.
Человек тут же вскочил на ноги и замахал руками, явно делая знак «Стой!»
Кошкин на всякий случай остановился, и человек снова замахал руками.
На этот раз он рисовал знак.
Стандартный поиск засветился в воздухе и полетел направо.
Максим покосился в ту сторону и увидел мерцающую тень, крадущуюся в его сторону. Вот чёрт!
Он сдёрнул с плеча сумку: в ней и ножик, и ручка со знаками. Да и на самой сумке защита.
Из-за дерева выбралось приземистое существо размером с крупную собаку. Три злобно прищуренных глаза на приплющенной башке с длинными ослиными ушами. Крепкое тело с четырьмя когтистыми короткими лапами. Длинный изогнутый хвост.
Лесной бродильщик!
Тварь оскалилась и кинулась на человека. Максим встретил её ударом сумки по морде. Защита вспыхнула — тварь недовольно застрекотала и отскочила. Теперь типовую защиту второго уровня: она бродильщиков почему-то не столько отпугивает, сколько замедляет. Монстр жутковато вывернул лапы в другую сторону и пополз в лес, злобно сверля взглядом несостоявшийся ужин.
Кошкин пожал плечами и пошёл к человеку. Судя по приметному шарфу, шапке и очкам, на снегу в криво начерченном круге с пятью защитными знаками стоял Борзый Песец в светлом пуховике и с большим рюкзаком за спиной.
— Привет! Ты кто? — хрипловато спросил он, и Максим окончательно убедился, что перед ним Данила.
— Телефон есть? Звони скорей в спецотдел! Тварь тут не одна.
— Сколько?
— Четыре штуки.
Кошкин кивнул, встал в круг и достал телефон.
— Диспетчер, говорит Максим Кошкин, Б-четыре. Тут за СНТ «Тюльпан» группа бродильщиков. Да, человека уже нашли. Что? Нет, не меня. Да, гражданский. Нет, не покусали…
Он вопросительно посмотрел на Песца, и тот покачал головой.
— Но переохлаждение гражданский наверняка заработал, так что медиков тоже пришлите.
Диспетчер пообещала прислать Д-четыре и скорую и отключилась.
— Коллеги подъедут минут через сорок, — пояснил Кошкин. — А пока подождём тут, в круге. Если здесь одна стая, то ничего страшного: бродильщики туповаты.
— А если две? — приподнял бровь Данила.
— Тогда будут проблемы, — вздохнул Кошкин. — Чем больше бродильщиков, тем они становятся умнее и материальнее. Я, кстати, Максим.
— Данила, — блогер пожал протянутую руку.
— А где твой телефон?
Песец кивнул в сторону ручья.
— Утром хотел фотку сделать, а мне кто-то позвонил. Тут тварь на меня и кинулась. Телефон в воду, я в сторону. Хорошо, что она за телефоном потянулась. Я хотел сбежать, но перетрусил. Начертил защиту на снегу — думал, отсижусь. Ну, надоест тварине, она слиняет. А она ещё и приятелей позвала.
— О, бродильщики очень привязчивы. Не в смысле приручаемости, а в смысле гастрономической настойчивости. И резкие звуки не любят. Как ты тут не промёрз насквозь?
— Кто сказал, что не промёрз? — хмыкнул Песец. — Жилет с подогревом уже разрядился, перчатки тоже. Карманная грелка ещё осталась. И чай горячий в термосе был.
Он попрыгал на месте и вдруг замер.
— О, вот кстати, и бродильщики, — парень махнул рукой за спину Максиму. — Что ты там говорил о проблемах из-за их количества?
Спецотделовец обернулся и увидел, как из-за деревьев выбираются восемь… нет, десять… двенадцать бродильщиков!
У двоих почему-то было всего по три ноги, а у одной из тварей как-то странно был помят бок, но Максима не тянуло их разглядывать.
Он снова вытащил телефон и сообщил диспетчеру о проблеме.
Бродильщики окружили дерево, растущее шагах в пяти от круга, и несколько секунд глядели на него молча и неподвижно. А потом начали карабкаться по стволу. Дерево заскрипело и накренилось.
— Так, я понимаю, что ты замёрз, Песец, но сейчас придётся бежать. Пока к нам не подкрался твой тёзка. На счёт три. Раз, два… — Максим вычертил простую связку знаков типовой защиты второго уровня. — Три!
Знаки врезались в монстров под деревом, а Макс схватил Данилу за руку и побежал к мосту.
Песец бежал не очень бодро, так что приходилось периодически разворачиваться и замедлять бродильщиков знаками.
Есть шанс добраться до «Тюльпана». А там закинуть гражданского за тот забор с крутой защитой и самому туда спрятаться.
А пока бежать!
Сердце колотилось где-то в ушах, в куртке и свитере под ней было жарко, а наледь под ногами то и дело предательски скользила и грозила падением и переломами.
Снова замедлить бродильщиков. Не поскользнуться. Бежать.
Вот и забор со знаками!
Максим оглянулся. Самые прыткие члены стаи уже показались на том конце улицы.
— Давай наверх. Я тебя подсажу! — выдохнул Кошкин.
Песец не стал пререкаться и вскоре оказался на заборе. Протянул руку, помогая спецотделовцу забраться. Стоило очутиться рядом с Данилом, как тут же накатила волна потустороннего ужаса.
Бр-р-р, эти твари ещё и так умеют?
Сидеть на заборе и искушать бродильщиков смысла не было, и Максим спрыгнул во двор. Песец следом.
О, внутри знаковая защита тоже хороша!
Но отдышаться и повосхищаться символами Максиму не дали.
— Сзади! — хрипло крикнул Данила.
Кошкин инстинктивно отскочил, отбежал в сторону дома и только тогда оглянулся.
У забора восседала тварь раза в четыре побольше самого крупного бродильщика. Раззявленная пасть, из которой свешивался метровый язык, «радовала» огромными зубами. Гибкое тело твари выглядело пугающе сильным и подвижным.
Существо ощерилось и ринулось на людей.
— В стороны! — Максим очень надеялся, что тварь побежит за ним, а не за гражданским.
Монстр не стал рушить надежды спецотделовца. Вместо этого он обрушил самого «спеца». Максим покатился по снегу, но вовремя сгруппировался и почти не ушибся. Вскочил, размахнулся сумкой, готовясь ударить. Но существо тут же отпрянуло. Видимо, почуяло знаки.
Чудище тряхнуло громадной башкой и отпрыгнуло ещё дальше, к Песцу.
— Ну-ка иди сюда! — прикрикнул Кошкин.
Но монстр не послушался и кинулся на гражданского. Сбил Песца с ног — полыхнуло защитой. Отскочил, ошарашенно тряся башкой. Потом снова прыгнул к человеку и замахнулся здоровенной лапой.
— Не смей! — Кошкин вычертил в воздухе изгнание.
Знак полетел к существу, но оно уклонилось и хищно развернулось к Максиму.
— Давай-ка, иди сюда, «пёсик»! — позвал Кошкин, выудив из сумки нож.
Существо, крадучись, заскользило к Максиму, демонстрируя в оскале клыки длиннее человеческой ладони.
Давай, давай, монстр. Иди сюда.
Тварь прыгнула, легко взвившись в воздух, и Кошкин приготовился. Сейчас его будут пытаться убивать — и, возможно, даже успешно. Ну что ж, такая у него работа. Главное, чтобы ночные успели спасти человека.
— Стоять! — рявкнул кто-то так мощно, что тварь буквально зависла в воздухе, а Максим, наоборот, едва не подпрыгнул.
Монстр опустился на снег и потрусил к дому с таким видом, словно вовсе и не собирался никого жрать.
На крыльце стоял хмурый здоровый мужик в накинутой на майку куртке.
— Вы какого хрена на мой участок забрались, а⁈ — рыкнул он.
Существо улеглось у крыльца и делало вид, что его тут и вовсе нет.
Максим, всё ещё не веря, что его передумали есть, хрипло выдохнул и спросил:
— Кто это?
Мужик посмотрел себе под ноги и спросил чуть тише:
— Где?
Неужели незаконное владение опасным монстром? И без знаков понятно, что тут не безобидный фамилиар.
— Нарушаем? — строго уточнил Максим.
— А вам какое дело? Сами ко мне незаконно проникли!
— Он из спецотдела, — веско вставил Песец.
— И что? Если из «спецов», то можно вламываться? — возмутился мужик. — Там и табличка на воротах висит «Осторожно злая собака».
— Собака! — фыркнул Песец.
— А что мне писать? «Осторожно, монстр»?
— Так, давайте перестанем пререкаться и поговорим нормально, — вмешался Максим.
Сердце наконец перестало колотиться как бешеное, а до сознания окончательно дошло: съедения Максима Кошкина сегодня не будет. И Борзого Песца тоже.
Мужчина чертыхнулся, почесал заросшую щетиной щёку и неохотно проронил: