Он вызвал одного из своих помощников.
– «Срочно собери всех на совещание – директора ФСБ, министра внутренних дел, прокуроров, – короче, всех членов Совета безопасности! – приказал он. – Министра иностранных дел звать необязательно, оборону – тоже.
– «Боюсь, что не все приедут… Директор ФСБ в отпуске…
– «Значит, замов! – раздраженно проговорил Щукин.
Через час в зале заседаний собрались все руководители правоохранительных органов страны. Правда, не было Генерального прокурора и директора ФСБ. Министр внутренних дел генерал Кулаков сидел рядом с Щукиным.
Щукин начал свое выступление резко.
– «Все, хватит с ними нянчиться! – сказал он громко. – Хватит бездействовать! – Он бросил взгляд на министра внутренних дел. – Нужно предпринимать решительные действия! Я требую, чтобы вы, товарищ генерал армии, немедленно вызвали из близлежащих городов ОМОН. Пусть все московские подразделения начнут зачистку этой криминальной нечисти. Они что, думают, что они – хозяева столицы? Я воевал, я никого не боюсь!
Щукин сел. Слово взял руководитель МВД.
– «Я хочу узнать у товарища генерала, на каком основании он берет на себя руководство Советом безопасности? Вы что, уже стали президентом? Лично я вам не подчиняюсь. Вы всего-навсего секретарь, о чем я хочу вам напомнить. А руководитель Совета безопасности – президент страны, который находится в отпуске. Поэтому если вы ко мне обращаетесь, то можете лишь просить меня о чем-то, а не приказывать.
Щукин понял, что перегнул палку. Конечно, президент заверял его, что ему даются серьезные полномочия, конечно, он многое обещал Щукину. Но эти обещания были маневром в предвыборной борьбе за президентское кресло. Что же касается министра внутренних дел, то он прав. Но говорить сейчас о тех полномочиях, которыми наделил его президент, глупо. Получится, что он оправдывается перед министром. И Щукин промолчал.
– «Хорошо, – сказал Щукин после паузы. – Я думаю, что нам нужно переходить к решительным действиям, – повторил он снова.
К вечеру стали поступать сообщения, что дивизия имени Дзержинского из подмосковной Балашихи направляется в Москву, что многие ОМОНы из Рязани, Владимира, Калуги также рядом со столицей. Теперь необходимо нанести упреждающий удар по криминалитету – провести облавы в казино, в ночных клубах, в других злачных местах. Так задумал Щукин.
Через некоторое время стала поступать информация от руководства милиции Москвы, которая говорила, что сотрудники МУРа и Московского РУОПа уже стали во главе многих силовых подразделений, СОБРа и ОМОНа и начали проводить облавы по злачным местам, которые им хорошо известны.
Щукин понял, что наступил его звездный час. Он хотел было отдать распоряжение, как вдруг к нему в комнату заглянул заместитель руководителя Службы безопасности Президента Стрельников. Он молча вошел в кабинет и сел на стул. Щукин напрягся. Он прекрасно понимал, что именно через заместителя руководителя Службы безопасности в настоящее время осуществляется связь с президентом. Генерал бросил на него вопросительный взгляд.
– «Как там президент? – спросил он осторожно.
– «Отдыхает, рыбу ловит… Я говорил со своим руководством. В принципе все одобряется. Вам зеленый свет, генерал! Только знаете, что руководство сказало? Что это дело необходимо озвучить.
– «В каком смысле озвучить? – переспросил Щукин.
– «Вам необходимо выступить по телевидению, чтобы все эти действия проходили под вашей эгидой. Понимаете меня?
– «Не совсем…
– «Ну как же? Мы сейчас проведем эффективные действия. Значит, надо показать наше знамя. А вы являетесь боевым генералом, нашим знаменем. Так ведь вы говорили под Тулой?
Щукин кивнул:
– «Я вообще-то не люблю по телевидению выступать…
– «А что делать? Надо!
– «Хорошо. Пусть мой пресс-секретарь договорится, я поеду на телевидение и выступлю.
Через час Щукин сидел в одной из студий крупной телекомпании.
– «Давайте мы вас подгримируем, товарищ генерал! – обратился к нему режиссер.
– «Что?! Вы смеетесь?! Чтобы боевого генерала гримировать? Я что, артист? – разозлился Щукин. – Я готов! Где мне выступать?
Режиссер с трепетом повел Щукина в дикторское помещение, откуда должна была вестись трансляция выступления генерала. Усевшись, Щукин увидел, что замигала красная лампочка наверху одного из мониторов. Значит, камера работает.
Генерал откашлялся и спросил:
– «Это прямое включение?
– «Нет, запись. Но когда красная лампочка загорится, нужно будет говорить.
– «Хорошо…
Щукин собрался. Он никогда не любил записок и подготовительной части, а рубил тезисами по принципу «раз-два-три», как потом стали говорить – упал, отжался…
Генерал громко отчеканивал каждое слово. Он говорил, что преступность обнаглела, что пора обезглавить распоясавшуюся гидру. В конце он сделал паузу, словно решая, чем закончить, потом неожиданно встал, нахмурил брови и, обратившись ко всем телезрителям, сказал:
– «Если вы меня слышите, знайте – бойтесь! – Он сделал паузу.
Тогда он не знал, что именно это его слово «бойтесь» вызовет настоящий переполох в криминальном мире.
В этот же вечер в Москве начались облавы и задержания криминальных авторитетов. Бойцы ОМОНа, СОБРа под руководством муровцев и руоповцев врывались в ночные клубы, казино, проходили в коммерческие банки, которые были замечены в связях с криминальными группировками. По центральным улицам Москвы начали ходить милицейские патрули. Омоновцы, приехавшие из других городов, останавливали дорогие иномарки и, выволакивая владельцев, тут же бросали их в грязь на асфальт и обыскивали машины. То же самое происходило в ночных клубах и казино, куда врывались спецназовцы и, кладя посетителей на пол, начинали производить обыски. До самого утра город находился в состоянии «красного террора», когда сотрудники правоохранительных органов при поддержке своих силовых подразделений громили криминальный мир Москвы…
Владимирский централ
Вор в законе Слава Соловей сидел в своей одиночной камере в одном из блоков Владимирского централа и поглядывал время от времени то на решетку, за которой виднелось уже потемневшее небо, то на свои пластиковые часы «Касио».
Неожиданно открылась дверь. В камеру заглянул дежурный по корпусу конвоир. Приветливо улыбнувшись заключенному, он полушепотом сказал:
– «Вячеслав Григорьевич, к вам посетитель!
– «Кто еще там?
– «Глеб Хмелевский.
– «А, Хмель… Ну, заводи его, базара нет!
В камеру вошел невысокий сутулящийся мужчина лет пятидесяти пяти. Подойдя к Соловью, он обнялся с ним. Они трижды поцеловались.
– «Здорово, бродяга! – сказал Соловей. – Садись! Сейчас чифирь заварим, ящик посмотрим!
Хмель расположился на лавке. Соловей взял с тумбочки пульт от телевизора и нажал на кнопку. Тотчас же вспыхнул экран. Отыскав четвертую программу, Соловей сказал:
– «Сейчас новости будут. Посмотрим, что в столице делается…
– «Как у тебя дела? – поинтересовался Хмель.
– «Вроде завтра суд будет. Пацаны с судьей договорились, УДО будет.
– «Значит, ты условно-досрочно выпускаешься?
– «Еще не факт… Вот когда выйду, тогда и побазарим.
– «Да ладно, – ухмыльнулся Хмель, – я думаю, твои пацаны уже с судьей вопрос решили, занесли бабулек!
– «Хмель, ты же знаешь, я не в курсах. А то, что пацаны меня уважают и заботятся обо мне, так это правильно по нашим понятиям.
– «Все верно. А я вот…
Но тут Соловей неожиданно прибавил громкость телевизора.
– «Смотри, – обратился он к Хмелю, – генерал выступает, как его – Щукин, что ли… В Молдавии воевал. Смотри, что говорит!
По телевизору транслировали знаменитое выступление генерала. Законники молча слушали, стараясь не пропустить ни слова. Ведь Щукин говорил о борьбе с организованной преступностью. Затем он сделал небольшую паузу и произнес знаменитую фразу: «Если вы меня слышите, так помните, что я вам говорю, – бойтесь!»
Тут же пошли кадры многочисленных облав.
– «Смотри, что творят! – стал возмущаться Соловей. – Это где же они так? Беспредел в натуре!
– «В столице, в Белокаменной. А ты что, первый раз это видишь? Уже несколько дней эти кадры показывают.
– «Я слышал, менты «черный список» по нам готовят. Всей братве минусы ставить будут.
– «Не верю я, – махнул рукой Хмель.
– «Почему не веришь?
– «Всем зеленкой лоб не помажут. Не первый раз все это происходит. Так, кампания идет… Что значит – нам менты отстрел готовят? А как же следствие, как же суд? Это же беспредел!
– «Да другого выхода у них нет. Ты про Мансура слышал?
– «Мансур? Какой такой Мансур? Татарин, что ли?
– «Да нет, Сергей Мансуров был, он все законником стать хотел. Недавно показывали, он в квартире своей в центре Москвы забаррикадировался. Так его менты сразу завалили и живым брать не стали.
– «И что из этого? Может, возможности не было.
– «Да была возможность, я видел. Патроны бы у него кончились, и взяли бы его как миленького! – стал объяснять Соловей.
– «Так что ты хочешь сказать?
– «Вывод один – они начали отстрел.
– «Так Мансур, говорят, беспредельщик был.
– «А какая разница? Они до всех до нас доберутся!
– «Откуда про список знаешь? – спросил Хмель.
– «Есть у меня один мент прикормленный. Мне пацаны маляву отписали про это. Метки они на нас поставили!
– «Нет, я все же не верю.
– «Ну, твое право… А про тебя тут тоже базар идет, якобы ты общак на сто «лимонов» держишь и якобы ты заныкать его хочешь, лыжи сделать и в Европу соскочить, – неожиданно проговорил Соловей и внимательно посмотрел на собеседника. Но лицо Хмеля оставалось совершенно невозмутимым.
– «Да пургу гонят! – сказал он спокойно. – Ты посмотри, как я одет и как ты одет! Как фраер! А я – так, бродяга и есть бродяга.
– «Мы с тобой в разное время живем. Ты – по одним понятиям, вчерашним. А я сегодняшним днем живу. Время изменилось.