указания инструктора. На крюк, правда, подвешен всего-навсего манекен, а крик и другие сопутствующие звуки записаны на пленку
«Скажите, — спрашивает один из курсантов, — мы тоже должны будем применять эти методы?»
Инструктор с циничной усмешкой отвечает под громкий хохот аудитории: «Матери Америки не одобрили бы их».
По сравнению с Форт-Брэгг программа для школ в зоне Панамского канала (Форт-Гулик и Форт-Шерман) упрощена. Основная задача — научить находить и уничтожать партизанские отряды.
Панамские джунгли превращены в настоящий полигон площадью в 275 квадратных миль. Выбор места очень удачен — Здесь те же самые природные условия, что и в большинстве латиноамериканских стран. Роль партизан исполняют солдаты Национальной гвардии Панамы. Стреляют на учениях курсанты холостыми патронами. Каждая операция предварительно обсуждается на макетах, на детально разработанных картах й схемах. А потом из Венесуэлы, из колумбийской Маркеталии, из Гватемалы поступают сообщения о карательных операциях, где убито столько-то (с той и другой сторон), взято в плен столько-то. По свидетельству журнала «Юнайтед стейтс ньюс энд уорлд рипорт», всеми этими операциями руководят еще выпускники Форт-Гулик или Форт-Шерман. Сразу же после очередной «контрпартизанской» акции детальный отчет о проделанной работе команды карательных частей отправляли в свою «альма-матер», где он уже становится учебным пособием, по которому готовят новых и новых карателей.
Еще в конце 1962 года во Вьетнаме во время одной из контпартизанский операций погиб капитан специальных войск Дон Йорке, выпускник Форт-Брэгг. Вместе с пластиковым гробом, в котором тело Йорке прибыло в США, туда пришло и подробное описание обстоятельств его гибели. В Форт-Брэгг вскоре был «разыгран» последний для Йорке бой. И проанализирован на курсовых занятиях, чтобы выяснить, допустил ли капитан ошибку или же ему просто на везло.
«Лежа в саванне, — писала тогда об этом случае газета «Нью-Йорк джорнел америкэн», мертвый солдат оказывает свою последнюю услугу армии. Его смерть изучается, а сделанные выводы передаются новым войскам. Тропинка, ведущая к Вьетнаму и другим охваченным партизанской войной районам мира, начинается здесь, в школе специальных форм войны».
Четыре года спустя война во Вьетнаме дошла до такой точки, когда смерть каждого солдата в зеленом берете уже невозможно анализировать — погибают там уже не одиночки, а целые отряды.
…В начале 1966 года вблизи луизианского городка Форт-Полк на территории размером 150 тысяч квадратных акров возник «маленький Вьетнам». За колючей проволокой были созданы искусственные джунгли, тропические болота, построены «вьетнамские деревушки», отрыты окопы, траншеи, вокруг расставлены мины и ловушки.
Девять недель длится обучение в Форт-Полк. За этот срок «курс» проходят около полутора тысяч солдат.
Их готовили матерые «специалисты», уже побывавшие в Южном Вьетнаме. День и ночь в Форт-Полк слышатся выстрелы. Ночные десанты с вертолетов и самолетов. Рукопашные бои. Допросы пленных. Налеты на деревни. Когда сравниваешь фотографии, присланные из Вьетнама, с теми, что были недавно сделаны в Форт-Полк, невольно поражаешься их сходству. Несомненно, что все эти допросы, расстрелы, пытки и карательные операции не случайность; зверства, творимые американцами на вьетнамской земле, — дело рук «психически неуравновешенных личностей», как это иногда пытается представить Пентагон.
День и ночь слышатся выстрелы в Форт-Полк, ревут вертолеты над сосновыми лесами Смоук Пот Хилл, крадутся в джунглях Панамы люди в зеленых беретах с кокардой, изображающей троянского коня, с карабинами наперевес.
(В. Большаков. Агенты с правом на убийство // Вокруг света. — 1966. — № 9.)
«ЕСЛИ ТЫ НЕ ИСПОЛЬЗУЕШЬ ДРУГИХ ЛЮДЕЙ, ОНИ ИСПОЛЬЗУЮТ ТЕБЯ…»
Советский представитель в ООН оказался «кротом» ЦРУ Предлагаемые вашему вниманию отрывки из книги «Любовница перебежчика» принадлежат перу Джуди Чейвез — профессиональной проститутки, за услуги которой длительное время Шевченко расплачивался деньгами, полученными от ЦРУ и ФБР, что впоследствии стало известно американской общественности и вызвало скандал.
Вызов Джуди Чейвез к перебежчику Аркадию Шевченко был организован через фирму, поставлявшую «девочек» по телефонным заказам. Именно с этого вызова и начинает Джуди свое повествование. Она отправляется в гостиницу к Шевченко, который за десять дней до этого остался в Соединенный Штатах Америки и живет под вымышленным именем, выдавая себя за французского дипломата. Только несколько недель спустя Джуди узнает, кем оказался на самом деле ее очередной клиент. А потом по его настоянию, оговорив ежемесячный «гонорар» в размере пяти тысяч долларов, она подряжается скрашивать его существование, время от времени исповедуясь перед охранниками из американских спецслужб.
Хотя воспоминания Джуди Чейвез нОсят характер, скажем так, специфический, если не назвать их скандальными, наблюдения ее, как мы полагаем, дополнят картину финала карьеры именитого перебежчика деталями, при всей их пикантности заслуживающими внимания читателей.
Джуди Чейвез пишет:
Я познакомилась с Аркадием Шевченко менее-чем через три недели после того, как он остался в Соединенных Штатах. Я увидела перед собой развалину. Он был в ужасном состоянии — физически и психологически — и не просыхал целыми сутками. Иногда он просыпался ночью, вставал с постели и шел выпить водки. Трудно было поверить, что этот человек когда-то занимал такое высокое положение. «Если я не выпью, мне будут сниться кошмары», — говорил он.
Не знаю, что именно ему снилось, да и знать не хочу. Я видела достаточно много фильмов о шпионах, читала Ле Карре и представляла себе, что это означает — слишком много знать.
Энди (так его называла Джуди) настаивал, чтобы я перестала заниматься проституцией. Но мне хотелось сначала скопить побольше денег. Кроме того, занятие проституцией давало мне ощущение власти над мужчинами, позволяло играть сотни разных ролей и не оставаться наедине с собой. Наверное, я боялась заглянуть себе в душу. Конечно, я не собиралась заниматься таким ремеслом всю жизнь: мне приходилось видеть двадцатипятилетних проституток, которые выглядели на все сорок. Мне было только двадцать два, и я дала себе слово, что брошу это занятие, как только заработаю меньше, чем в предыдущем году.
С Джо и Дэвидом (охранники из ФБР) у меня установились более или менее доверительные отношения. Поначалу они явно были недовольны моими визитами — это усложняло их задачу. Думаю, они не раз пытались отговорить Энди от встреч со мной, но тот твердо стоял на своем. В конце концов они сдались: ведь как-никак Энди был профессиональным дипломатом, специалистом по переговорам об ограничении стратегических вооружений и умел добиваться своих целей.
Долго оставаться в подполье Энди не собирался. Он сказал мне, что в его планы не входит приклеивать себе фальшивые усы и прятаться от мира. Он собирался жить под собственным именем: Аркадий Шевченко. Но прежде ему хотелось издать книгу своих воспоминаний и заработать на ней кучу денег, чтобы стать материально независимым. Потом он планировал выступить по телевидению, чтобы публично отказаться от советского гражданства и осудить коммунистическую партию. Он сказал мне, что уже сделал это в личном письме Брежневу.
Энди рассчитывал, что после таких шагов пар будет выпущен и необходимость жить под охраной ФБР отпадет. Главной его заботой было будущее дочери. Его сыну стукнуло двадцать пять лет, он был образцовым членом партии и для отца как бы потерян. Дочери же только исполнилось шестнадцать, и Энди очень хотел вырвать ее из СССР. Он написал письмо президенту Картеру: просил помочь, упомянув, что его жену вывезли из США насильственно и, видимо, убили агенты КГБ, и поэтому он теперь боится за дочь. В общем, просил Картера оказать нажим на Советы. Картер, однако, даже не потрудился ответить.
Что же касается нашей половой жизни, то она шла по раз и навсегда заведенному шаблону: я старалась сразу заняться сексом, чтобы поскорее от этого освободиться, но Энди часто требовал еще и еще.
О том, чем Энди занимался все остальное время между нашими свиданиями, я могу только догадываться. Знаю, что он ездил на тайные деловые встречи в какой-то загородный дом.
Однажды агент ФБР Дэвид начал расспрашивать меня о моей работе:
— Что за люди ваши клиенты?
— Не похожие на Энди, это уж точно. Я работаю с «англичанами» (на жаргоне американских проституток — мазохисты).
— С кем, с кем? С какими англичанами? И что вы с ними делаете?
— За двести долларов в час я их по стене размазываю. И никогда не позволяю им себя трогать.
Один из «дружков», например, был консультантом по борьбе с терроризмом. Однажды он предложил мне заключить с ним контракт: за сто пятьдесят тысяч долларов в год я должна была стать изощренно порочной великосветской дамой и по первому же вызову немедленно мчаться на аэродром, прилетать к нему и делать все, что он предварительно продиктует мне по телефону или укажет в телеграмме. Предложение было недурное, но меня беспокоил его слишком сильный темперамент. Он переодевался в женское платье и хотел, чтобы я его унижала и оскорбляла. Такая работа требует уйму времени и сил. Его коллекция женских трусиков превосходила мою. Я должна была называть его женским именем и обращаться с ним, как с женщиной.
Другой мой «англичанин» хотел, чтобы я делала вид, будто отрезаю у него член огромным ножом. Я изображала все, как он просил. Когда-то его девушка сделал с ним такой трюк, и с тех пор от ощущения лезвия ножа на коже он прямо балдел.
Иметь дело с «англичанами» все равно что вертеть в руках гранату: постоянно испытываешь страх, что она взорвется. Тут необходим постоянный контроль. Вы командуете, а они вам подчиняются. Однако такие отношения очень неустойчивы: «дружки» иногда начинают использовать ваши же штучки против вас самих или против кого-нибудь другого. Один раз меня даже чуть не убили. Но, как правило, я вижу, когда у них наступает перелом. Я люблю «англичан» больше других из-за того, что к ним не надо даже прикасаться — если, конечно, вы все делаете правильно. Их надо провести через три стадии. Первые две — унижение и рабское состояние. Во время третьей они просто мастурбируют перед вами. Необходимо постоянно с ними разговаривать и периодически заявлять, что они недостойны даже прикоснуться к вам. Удивительно, как можно вертеть людьми с помощью одних только слов. Удивительно и то, что «англичан» очень много. Наверное, чем большего они достигают в жизни, тем скучнее им становится от того, что окружающие — особенно женщины — охотно подчиняются их капризам. У них возникает потребность, чтобы кто-нибудь сказал им, что они — пустое место. Такова подкладка вашингтонской жизни.