В марте 1839 г. произошли кадровые изменения в руководстве Третьего отделения. Вместо отстраненного от должности (за разрешение напечатать в сборнике «Сто русских литераторов» портрет писателя-декабриста А. А. Бестужева-Марлинского) А. Н. Мордвинова управляющим был назначен Л. В. Дубельт. Под его руководством был подготовлен «Нравственно-политический отчет» Третьего отделения за 1839 г. В нем, в частности, отмечалось:
«Беспрерывные внешние сношения высшей полиции представляют в истекшем 1839 году ряд замыслов, доселе небывалых, в видах столь различных, и только неусыпное преследование и наблюдение за оными уничтожало их исполнение. Князь Меттерних и Рохау, князь Варшавский, граф Нессельроде, посланники наши в Париже, Лондоне, Вене, в Риме, Берлине и Стутгарде, военные губернаторы Киевский и Виленский, агенты: в Париже Толстой и Бакье; в Вене Вернер; в Франкфурте, а потом в Париже Дюран, в Стутгарде барон Швейцер и Биндер – сообщили нам предостерегательные известия о намеревающихся проникнуть в пределы государства польских выходцах и разных эмиссарах революционной пропаганды, имевших поручение учредить тайные общества, распространить возмутительные сочинения, приготовить народ к всеобщему восстанию и даже с другими, еще преступнейшими намерениями.
Главнейшие из сих известий в течение 1839 года получены были:
а. От Бакье доставлено подробное описание положения эмиграции за границею с показанием учрежденных и вновь учреждаемых польскими выходцами комитетов в Париже <…> в Пуатье, в Лондоне и в Брюсселе, под руководством и начальством известных революционеров: во Франции Чарторижского, Платера, Островского, Ходьзки, Рожинского и Дембинского; в Англии Дверницкого, Олимского и Мазини; в Брюсселе Лелевеля; из коих Чарторижский, хотя и потерял уже много в глазах самих поляков, но по оказываемому неприязненными нам державами предпочтению к его партии (le party des conservators) и к лицу его, равно как и по богатству своему, продолжает играть первую между выходцами роль. Английское министерство в начале 1839 года отправило к нему агента, вошедшего с ним в переговоры о пособии, какое поляки могут ожидать от Англии. <…> В числе эмиссаров, долженствовавших отправиться в пределы России, Дюран показал майора Урбановича, который впоследствии, намереваясь пробраться под чужим именем в Литву, задержан Прусским правительством.
b. Дюран сообщил сведения о соединении в Париже до времени партии Чарторижского и демократов, о появившейся вместе с тем новой деятельности между главными эмигрантами с целью распространить вредные сношения с Царством Польским и западными нашими губерниями, равно как и с Галициею и Познанью, посредством установления постоянной корреспонденции с сими местами и отправления туда эмиссаров. К таковому оживлению выходцев немало содействовало оказываемое им с некоторого времени участие в Англии, где члены первых фамилий под предлогом либерализма вторят безрассудным возгласам мятежников. <…>
c. Посол в Париже, граф Пален, уведомил:
1. О находимом польскою эмиграциею некотором покровительстве со стороны французского министра внутренних дел графа де Монталиве, который не препятствует выходцам проживать в Париже и старался выставить в виде безвредном издаваемый в Париже поляком Форстером журнал под названием «Древняя Польша».
2. О намерении значительного числа поляков отправиться из Франции в Бельгию для предложения своих услуг в защиту ее национальности и о встреченном ими затруднении со стороны короля Леопольда, который принял весьма немногих.
3. Об отправлении Дверницким и Лелевелем в Польшу эмиссаров Тржембского, Годлевского, Киселевского, Адольфа и Константина Залесских и Шемиота.
4. О составившемся в Париже по старанию графа Монталамберта обществе, называемом Католическим, из самых отчаянных революционеров, которое имеет целью образовать миссионеров и посылать их в Польшу для проповедания с распятием в руке вольности полякам. Общество сие будто бы нашло опору и в Риме.
5. Об издании Лелевелем журнала на польском и русском языках под названием «Белый Орел» с девизом: «За нашу и вашу вольность» – от распространения коего в пределах наших он ожидает особенную пользу.
d. Посол в Вене Татищев уведомил, по донесению агента нашего Вернера, о сделанном им в Страсбурге известным революционером Раутенплатом сообщении насчет отправления по распоряжению Мазини с преступным намерением в С.-Петербург эмиссаров Фишера (механика), Зибера, Бедрини и известного уже несколько лет итальянца Карачелли под именем Сицци, из коих первый имеет при себе рисунок машины наподобие machine infernale.[378]
e. Посланник в Стутгарде барон Брунов, по донесению агента Биндера, уведомил о раздаче в последнее время значительного количества денег между находящимися в Швейцарии поляками, из коих до 200 человек поселились в городах, сопредельных с Франциею. Выходцы сии, избрав местечко Каруж в Женевском кантоне местом свидания для революционеров, имеют сношения с Польшею чрез литераторов Гермеса и Андре, из коих последний должен находиться в Любеке.
f. Вице-канцлер граф Нессельроде, по донесениям консула нашего в Бродах, сообщил об открытом в Галиции заговоре, бывшем последствием действий польских эмиссаров, преимущественно выходца Кульчицкого, руководствовавшего <…>Канарского в преступных его действиях и ныне при поимке полицейским начальством лишившего себя жизни. Согласные с сим сведения получены и от Киевского военного губернатора.
g. Князь Варшавский, состоя в беспрерывных сообщениях с высшею полициею о замыслах революционной пропаганды, доставил дошедшее до него сведение:
1. О прибытии в Мемель из Франции и Англии политических агентов со значительными суммами с намерением проникнуть в Литву и учредить там масонские ложи.
2. Об отправлении в Польшу и Россию с преступною целью многих эмиссаров, как-то: живописца Штаблера, Карла Брукера, приобретшего революционным образом мысли известность, Сульковского, Бужинского под именем Марио Дюге, графа Ворцеля под именем живописца Астеля, Зеелановского под именем Мессингера, Сперчинского, Жабу, Шиллинга, Рудзинского и еще некоторых других.
h. Виленский военный губернатор князь Долгорукий уведомил о полученном им через секретного агента сведении насчет задержания в Берлине шатавшегося около королевского дворца и обратившего на себя расспросами у придворных служителей подозрение некоего Ланге, который при следствии сознался в подкуплении его польскими злоумышленниками посягнуть на жизнь короля прусского.
i. Князь Меттерних, содействуя со своей стороны предостерегательными известиями к предупреждению исполнения в России вредных замыслов, уведомил сверх того о дошедшем до него из Неаполя сведении насчет существования в России политического заговора…».[379]
В 1840 г. для наблюдения за действиями и связями лиц, приезжающих из-за границы в южные губернии России, в Бессарабии и Одессе была учреждена постоянная тайная полиция, действовавшая под «крышей» карантинного управления в Одессе. Эта секретная служба работала под непосредственным наблюдением новороссийского генерал-губернатора М. С. Воронцова. В этом же году в Министерство внутренних дел чиновником особых поручений поступил отставной (с 1832 г.) генерал-майор И. П. Липранди.
Один из членов герценовского кружка Н. И. Сазонов, проживавший с конца 1830-х гг. в Париже, установил рабочие контакты с революционерами-эмигрантами из других стран. Находившийся с 1840 г. в эмиграции (Пруссия, Саксония, Швейцария, Франция, Бельгия) М. А. Бакунин заводит знакомства с В. Вейтлингом, П. Ж. Прудоном, К. Марксом и постепенно становится приверженцем коммунистических идей. В 1843 г. И. Г. Головин издал в Париже книгу «Дух политической экономии» и отказался возвратиться в Россию. Заочно приговоренный к лишению чинов и ссылке в Сибирь, в 1845 г. он издал на французском языке книгу «Россия при Николае».
В 1840 г. на востоке евразийского континента началась война Великобритании против империи Цин, впоследствии получившая название «Первая опиумная война 1840–1842 гг.». В Китае торговля и употребление опиума были под запретом, однако английская Ост-Индская компания продолжала вести контрабандную торговлю наркотиком при полной поддержке секретных служб и британского правительства. В 1838 г. объем продаж составил более двух тысяч тонн, и в потребление опиума были вовлечены миллионы китайцев всех сословий.
Непосредственным поводом к началу военных действий послужила деятельность правительственного комиссара Линь Цзэсюя, который в марте 1839 г. потребовал от иностранцев (англичан и американцев) сдачи всего опиума, а затем блокировал войсками территорию иностранных факторий и отозвал с них китайский персонал. Торговцы были вынуждены сдать более 19 тысяч ящиков и две тысячи тюков опиума, которые немедленно были уничтожены. Поскольку англичане демонстративно игнорировали китайские законы, в августе Линь Цзэсюй блокировал территорию Макао и вынудил торговцев перебраться на корабли. Лоббирование наркоторговцев заставило британское правительство в апреле 1840 г. объявить войну Китаю, куда из Индии отправилась флотилия из сорока кораблей с 4000 солдатами на борту.
Результатом войны стала победа Великобритании, закрепленная Нанкинским договором от 29 августа 1842 г., согласно которому империя Цин обязывалась выплатить контрибуции в размере 21 миллиона долларов США, передать Великобритании остров Гонконг и открыть китайские порты для английских кораблей. Поражение в войне стало началом длительного периода экономического закабаления Китая со стороны европейских держав; продолжилась также массовая наркоманизация населения.