т убийце смертного приговора, в Петербурге будут сильно негодовать, и надолго между Россией и Францией будут нарушены добрые отношения… а на моих плечах будет одной большой заботой меньше… Для нас, немцев, это покушение было бы настоящей милостью Провидения; а если убийцу арестуют, французской полиции будет принадлежать честь раскрытая заговора, она получит поздравления и благодарности за свою расторопность и заботливость, Александр будет считать себя должником Наполеона, а нам, нам придется вести борьбу на два фронта – в Петербурге и в Париже. <…>
– Кто же ваш убийца? – небрежно спросил Бисмарк.
– По-видимому, совсем еще молодой человек, ему лет двадцать или около того…
– Ребенок… и поляк, никогда парижский суд присяжных не приговорит его к смертной казни; это было бы противно всем буржуазным симпатиям г-на Прюдомма.[454] В самом деле, досадно будет, если этому юноше не придется произвести своего выстрела.
Коляска въехала в ворота посольства. Привратник подошел с низким поклоном.
– Господин тайный советник, – обратился он к Штиберу, – в моей комнате уже с полчаса ожидает вас какой-то человек.
И он указал пальцем на субъекта, довольно грязно одетого и с большой тростью в руке. Последний вручил Штиберу записку. Пробежав ее, Штибер передал ее канцлеру, который прочитал следующее:
„Г. начальник полиции весьма сожалеет, что г. советник Штибер не застал его, и в случае, если дело касается службы, г. начальник полиции будет счастлив принять г. советника в любые часы ночи“.
Оба немца быстро переглянулись.
– Скажите г-ну начальнику полиции, что я благодарю его, но что дело, о котором я хотел переговорить с ним, не спешно, – сказал Штибер,
Посланный с Иерусалимской улицы удалился.
Час спустя Штибер, снова надев парик и наклеив бороду, выходит из посольского особняка, чтобы еще раз встретиться в условленном месте с подчиненным ему полицейским агентом. Тот подтвердил все данные, сообщенные им ранее, и прибавил, что молодой человек, за которым следили весь день, купил пистолет и заряды у оружейника на Севастопольском бульваре. Он скромно пообедал в кухмистерской того же квартала; сыщик сидел за соседним столом. Вечером молодой поляк вернулся в свои меблированные комнаты, и сыщик уверен, что он уже оттуда не выйдет до утра.
Сыщик получил приказание на завтрашний день ни на шаг не отходить от Березовского и взять себе в помощь еще двух полицейских агентов. В особенности необходимо быть рядом с поляком в ту минуту, когда он приступит к выполнению своего замысла, и помешать ему.
Тайный советник получил от своего клеврета уверенье, что все будет сделано согласно его предписаниям. <…>
6 июня 1867 г. более 300 000 любопытных столпилось около огромного Лоншампского скакового поля и в Булонском лесу. <…>
Начался разъезд. Придворные экипажи стали поворачивать обратно в город, по крайней мере, пытались это сделать, так как со всех сторон все прибывали коляски, торопясь добраться до средней аллеи, чтобы, возвращаясь, избегнуть давки. Но так как все руководились одной и той же мыслью, то загромождение произошло необычайное и распутать его не представлялось никакой возможности. Жандармы и полицейские чины принуждены были отложить попечение о водворении хоть какого-нибудь порядка. Императорские экипажи оказались задержанными. Наполеон, ехавший в первой коляске вместе с царем и великим князем Владимиром, приказал дежурному шталмейстеру, скакавшему рядом с коляской, силой проложить себе дорогу, чтобы выехать в боковую аллею, менее загроможденную. Рамбо – дежурный шталмейстер – заставил ближайшие экипажи посторониться, и императорская коляска направилась по боковой аллее. Здесь было очень тесно: разряженная праздничная толпа смеялась, болтала и весело шумела. Рамбо, оглядываясь по сторонам, чтобы выбрать дорогу, заметил молодого человека, который, отделившись от маленькой кучки людей, бросился навстречу коляске. Инстинктивно, не отдавая себе отчета в том, что побуждало его, шталмейстер пришпорил свою лошадь, которая взвилась на дыбы… и внезапно рухнула на землю. Пуля, выпущенная из пистолета, попала ей в лоб. Раздался второй выстрел, но пуля потерялась в деревьях. Полицейский агент Штибера, не покидавший Березовского и зорко следивший за ним, видел, как молодой поляк направил свое оружие на царя. С быстротой молнии он ударил под руку убийцу, и пуля, предназначенная императору, пролетела над головой монарха.
Толпа схватила покушавшегося и избила его, прежде чем отдать в руки полиции. Монархи обнялись и выразили горячую благодарность шталмейстеру. Известие о покушении распространилось с головокружительной быстротой, все спешили взглянуть на убийцу, совсем еще молодого человека, весьма приличного и скромного на вид, ничуть не похожего на свирепого злодея.
То, что было дальше, достаточно известно. Допрошенный Руэром и начальником русской полиции графом Шуваловым, Березовский заявил, что хотел отмстить за свою родину – Польшу. Он отказался назвать сообщников и взял на себя всю ответственность за содеянное им преступление.
Присяжные парижского суда, как и предвидел Бисмарк в разговоре со Штибером, были тронуты молодостью и безукоризненным прошлым обвиняемого; к тому же Польша пользовалась горячей симпатией парижской буржуазии. Они дали Березовскому снисхождение, признав смягчающие вину обстоятельства, и Александр II был очень оскорблен их приговором.
Три года спустя, накануне войны между Германией и Францией, и затем во все время войны 1870–1871 года царь доказал, что оскорбление не забыто им.
Таким образом, осуществились все предположения Бисмарка».[455]
Однако во Франции Александру II, можно сказать, повезло. Один из самых непримиримых противников абсолютизма Михаил Александрович Бакунин с головой ушел в пропагандистско-организаторскую деятельность, оставив за скобками терроризм. В 1865–1867 гг. теоретик анархизма занимался реализацией собственного проекта, изложенного в рукописи «Международное тайное общество освобождения человечества» (1864).
«Для образования надежного и реального альянса, – писал Бакунин, – необходимо, во-первых, создать его тайно и положить в основу альянса великий единый принцип, настолько многообещающий и возвышенный, что он станет для людей, признающих его, чем-то вроде религии и даст им силы бороться с трудностями, препятствиями и повседневным отвращением, воодушевит их пожертвовать своим честолюбием и личными интересами».[456]
Суть проекта заключалась в организации широкомасштабного заговора для осуществления международной революции, которая приведет к уничтожению современных государств и возникновению федерации свободных народов. Тайная организация, к созданию которой стремился Бакунин, должна была строиться на принципах централизма и соблюдать строжайшую дисциплину.
Вступив в 1864 г. в Международное товарищество рабочих, Бакунин создал тайное «Интернациональное братство», а затем, в 1868 г., основал в Швейцарии «Международный альянс социалистической демократии». Он хотел, чтобы «Альянс…» был принят в Интернационал, но получил отказ. Тогда Бакунин объявил о роспуске организации, но на самом деле «Альянс…» продолжал функционировать.
С 1868 г. Александра II и членов его семьи в заграничных поездках обязательно сопровождали сотрудники Охранной стражи. Вначале Третье отделение при посредничестве МИД входило в сношения с полицией (службой безопасности) страны, в которую намечалась поездка, чтобы согласовать соответствующие меры по обеспечению охраны. Затем за рубеж командировалось несколько сотрудников, владевших иностранными языками, для дальнейшей подготовки визита. Непосредственно в путешествии Александра II сопровождали начальник стражи и группа из нескольких человек.
Оперативная обстановка в Российской империи оставалась стабильной. Ее улучшению к середине 1860-х гг. способствовало изменение настроений в среде интеллигенции. Многие землевольцы разочаровались в революционных идеях, особенно после событий 1863–1864 гг., и от активной деятельности отошли. Других оттолкнули покушения Каракозова и Березовского. (После покушений увеличилось число заявлений в полицию о подозрительных лицах.) Сыграли свою роль и эффективные мероприятия Шувалова и Трепова. В обеих столицах была реорганизована служба наружного наблюдения, состоявшая из сотрудников, негласно принятых на службу в городскую полицию. Сотрудники Охранной стражи, обеспечивавшие безопасность правившей династии, постоянно находились в местах, где присутствовали император или члены императорской фамилии.
Покушение Березовского имело следствием изменение структуры специальных служб империи. Девятого сентября 1867 г. принимается новое «Положение о Корпусе жандармов». Корпус теперь состоял из Главного управления, управлений Варшавского, Кавказского и Сибирского округов, Жандармского управления Московской губернии, пятидесяти пяти губернских управлений, пятидесяти уездных управлений, шести губерний Северо-западного края, Наблюдательного состава, Петербургского и Московского конных дивизионов, пятнадцати конных команд и полицейских управлений железных дорог.
Сбор информации о политических настроениях в провинции возлагался на Наблюдательный состав (с 1870 г. – дополнительный штат). Наблюдательный состав размещался по городам и уездам, не имевшим жандармских управлений, и комплектовался исключительно из унтер-офицеров из расчета двое сотрудников на один наблюдательный пункт.
Особое внимание при преобразовании корпуса обращалось на уровень развития жандармских унтер-офицеров, поскольку полицейско-наблюдательная служба заметно отличалась от прежней, в жандармских кавалерийских частях. Были внесены изменения в систему подготовки кадров: созданы «приготовительные школы» для унтер-офицеров. Офицеры, желавшие поступить в корпус, проходили стажировку в штабе для ознакомления с делопроизводством и приобретением навыков по технике политического сыска и следственным действиям.