…>.
§ 9. Во время продолжительного отсутствия из столицы высочайших особ, для охраны коих учреждена агентура, дежурство постовых агентов отменяется и им поручается наблюдение за лицами, состоящими под гласным или негласным надзором полиции».[518]
Тем временем карьера отца русской политической провокации подошла к концу. К своим 33 годам Судейкин входил в пятерку высших чинов политической полиции империи, и перед ним открывались блестящие перспективы, но ждать он не захотел. Создав подпольную организацию во главе с Дегаевым, Судейкин намеревался организовать ряд терактов, а затем, убедившись в том, что представители власти серьезно напуганы, истребовать для себя пост директора Департамента полиции и сосредоточить весь политический сыск в своих руках. По мнению историков, он планировал даже ликвидацию великого князя Владимира Александровича и министра внутренних дел Д. А. Толстого, зная, что пост министра достанется его покровителю В. К. Плеве.
Однако провокационным планам Судейкина не суждено было сбыться. Согласно наиболее распространенной версии Дегаев, которого якобы «замучила совесть», отправился в Париж и признался в сотрудничестве с полицией товарищам по партии. Для Судейкина эта поездка объяснялась выявлением боевиков, скрывавшихся за границей, с целью их дальнейшего задержания при приезде в Россию. В Петербург Дегаев вернулся в сопровождении боевиков В. П. Конашевича и Н. П. Стародворского, которые 16 декабря 1883 г. на конспиративной квартире ликвидировали Судейкина и тяжело ранили его телохранителя Н. Д. Судовского. Последний проявил вопиющую некомпетентность в деле охраны, оставив свой револьвер в кармане пальто в прихожей. После покушения Дегаев скрылся за границу, где и умер в 1920 г. Создание секретной полиции, как замышлялось по инструкции, практически приостановилось.
Технически так все и было, но у нас есть и альтернативная версия устранения Судейкина. Мы полагаем, что ликвидация незаурядного сыщика вполне могла быть спланирована его конкурентами из специальных служб империи, которым стало известно о далекоидущих намерениях молодого и амбициозного полковника. Нельзя исключить, что Дегаева могли перевербовать, а затем отправить в Париж на «покаяние». Эту версию подтверждает успешное «исчезновение» Дегаева после покушения не только от народовольцев, но и от полиции. В любом случае Судейкин стал жертвой культивируемой им системы, а его смерть показала одну из слабых сторон завербованных агентов, которые могли при удобном случае совершить покушение на курирующего офицера.
В начале 1884 г. начальником Петербургского охранного отделения был назначен К. П. Вельбицкий.
В первом квартале 1884 г. с инспекционной поездкой за границу направился заведующий 3-м (секретным) делопроизводством Г. К. Семякин; 12 марта по итогам поездки он представил докладную записку, в которой проанализировал ситуацию, сложившуюся в борьбе с революционерами за границей.
Наблюдение за деятельностью эмигрантов осуществлялось с помощью:
а) русских консулов в Берлине, Вене, Париже и вице-консула в Румынии;
б) сношений пограничных жандармских офицеров с австрийскими и прусскими приграничными властями;
в) краковского полицейского комиссара Коржевского;
г) собственных «корреспондентов» Департамента полиции в Бухаресте, Вене, Женеве и Париже.
Семякин отмечал, что консулы в Берлине и Вене обстоятельно исполняют все требования Департамента полиции и сообщают ценные сведения как о русских подданных, участвующих в революционной деятельности «преступных сообществ» в Германии и Австрии, так и о проявлениях революционного движения в этих странах. По его заключению, консул в Париже не имел связей с парижской префектурой и ограничивался формальным исполнением требований полиции. Вице-консул в Сулине доставлял сведения неравномерно, вследствие чего в Департаменте полиции имелось очень слабое представление о составе, деятельности и связях эмигрантов в Румынии. Отношения русских пограничных властей с их прусскими и австрийскими коллегами пока не дали ощутительных результатов ввиду новизны дела.
В целом Семякин счел деятельность по наблюдению за революционерами неудовлетворительной. Он предложил создать в составе его делопроизводства Иностранный отдел для координации деятельности Заграничной агентуры и обобщения сведений о политической эмиграции и состоявших под негласным надзором лицах, поступавших от русских консулов, пограничных жандармских управлений и непосредственно от агентуры.
Заведующий 3-м делопроизводством считал необходимым составлять ежемесячный сборник сведений «а) о происходивших в течение месяца событиях; б) о вновь установленных адресах и сношениях эмигрантов как за границей, так и с лицами, в империи проживающими; в) о выбывших за границу поднадзорных или бежавших преступниках и задержанных по возвращении; г) о вновь вышедших за границей революционных изданиях на русском языке или имеющим отношение к России».[519]
По рекомендации Семякина новым резидентом Заграничной агентуры в мае 1884 г. был назначен оперативник Департамента полиции П. И. Рачковский. До его назначения политический сыск за границей использовал в основном наружное наблюдение за эмигрантами, которое осуществляли нанятые иностранцы. Рачковский, ранее прошедший серьезную оперативную подготовку в Третьем отделении и Петербургском охранном отделении под руководством Судейкина, начал свою деятельность с вербовки агентуры в эмигрантской революционной среде.
Отлично понимая, что работать за границей без поддержки органов правопорядка невозможно, он установил хорошие отношения со многими представителями местных служб и использовал их возможности для перлюстрации корреспонденции революционеров. Полицейские Франции и Швейцарии с пониманием отнеслись к деятельности коллеги – в те годы сотрудничество правоохранительных органов в борьбе с революционным движением было плодотворным. Русско-германскому сотрудничеству в борьбе с террористами способствовало убийство анархистами в декабре 1884 г. во Франфкурте агента тайной полиции Германии Румпфа.
Рачковский, действовавший во Франции под фамилией Леонов, уделял большое внимание активным мероприятиям. Он нашел подход к французским журналистам и получил возможность оказывать через них влияние на общественное мнение в интересах российского правительства не только во Франции, но и в других европейских государствах. Денег на работу с прессой в те годы не жалели. Одной из наиболее удачных операций Рачковского стало опубликование брошюры народовольца Л. А. Тихомирова «Почему я перестал быть революционером?», в которой последний отрекался от «грехов молодости». Брошюра оттолкнула многих людей от участия в террористической деятельности и стала серьезным ударом по единству в эмигрантской народовольческой среде.
Отметим, что во внешней политике Александр III основное внимание сосредоточил на Балканах и Черноморских проливах. За все его правление Россия воевала только один раз – при покорении Мервского оазиса в 1884 г., что означало окончательное присоединение Туркестана к России. Однако в эти годы началось постепенное ухудшение российско-германских отношений, а взамен происходило плавное сближение России и Франции.
Одним из основных направлений внутренней политики было ускоренное переселение крестьянских семейств в Сибирь (всего было переселено до 400 тысяч человек) и в Среднюю Азию (до 60 тысяч). В некоторой степени правительство озаботилось улучшением быта трудящихся: были введены правила о найме на сельские и фабричные работы, надзор за которыми в 1882 г. был вверен фабричным инспекторам, пересмотрены нормы работы женщин и детей.
Четвертого июня 1984 г. в командование Сводно-гвардейским батальоном вступил лейб-гвардии Преображенского полка полковник П. П. Гессе, а 21 июня директором Департамента полиции был назначен П. Н. Дурново.
В конце сентября 1884 г., после увольнения в отставку полицмейстера Зимнего дворца П. В. Зиновьева, возглавлявшего Дворцовую полицейскую команду (Дворцовую стражу), была проведена очередная реорганизация охранных структур центрального подчинения. В результате слияния Дворцовой стражи, отвечавшей за пропускной режим и порядок на территории резиденций, и Секретной части, осуществлявшей оперативно-розыскную деятельность, была образована Дворцовая полиция под руководством Е. Н. Ширинкина. Негласная наружная охрана была возложена на Охранную агентуру при Санкт-Петербургском охранном отделении.
В деятельности Дворцовой полиции оперативно-розыскная работа постепенно стала отходить на второй план, чему способствовала относительно спокойная внутриполитическая ситуация конца XIX в. Необходимость негласного сопровождения императора вне пределов резиденций дублировала работу Охранной агентуры столичного охранного отделения, поэтому и эти функции постепенно сходили на нет. Дворцовая полиция стала выполнять традиционные полицейские функции на территории постоянного и временного пребывания императора: пропускной режим, поддержание общественного порядка, проверка политической благонадежности разных лиц, контроль соблюдения санитарно-гигиенических правил, правил противопожарной безопасности и проч.
В середине 1880-х гг. в России начали создаваться воздухоплавательные части. Для подготовки офицеров и нижних чинов на Волковом поле Санкт-Петербурга организовали Учебный кадровый воздухоплавательный парк, полигон которого был размещен под Гатчиной в деревне Сализи. На полигоне проходили испытания новые дирижабли и аэростаты и обучались офицеры для воздухоплавательных крепостных отрядов.
Между тем, в части общества продолжали развиваться революционные настроения. Члены польского «Пролетариата» поддерживали тесные связи с Г. В. Плехановым, В. И. Засулич и другими русскими революционерами. В марте 1884 г. «Пролетариат» заключил союз с «Народной волей», признав высшей формой борьбы с самодержавием экономический и политический террор. Однако в июле 1886 г. ячейки «Пролетариата» были разгромлены, Куницкого, П. Бардовского, И. Петрусиньского, М. Оссовского, В. Ковалевского по приговору военного суда казнили в Варшавской цитадели.