Речь Николая II от 17 января 1895 г., в которой провозглашалась незыблемость классического самодержавия, стала одним из поводов к активизации социально-революционных групп. В считаные дни Россия была наводнена прокламациями («Летучий листок группы народовольцев № 3», «Группа социалистов-революционеров русскому обществу», «Граждане», «Радикалы и поссибилисты») с призывом к объединению всех революционных организаций для ниспровержения существующего строя.
Среди наиболее радикально настроенных революционеров был студент Московского университета И. Распутин, который с 1894 г. вел пропаганду террора среди учащейся молодежи. В январе 1895 г. он решил создать боевую организацию, состоящую из боевых групп по пять человек, но потерпел неудачу. Весной того же года, когда по Москве стали распространяться слухи о возможном приезде Николая II, Распутин образовал кружок, в который вошли студенты П. Поволоцкий, С. Кролевец и В. Бахарев и мещанка Т. Акимова. Задумав покушения на императора, они начали производить разведку маршрутов, по которым (предположительно) мог следовать государь, но главное – оборудовали лабораторию, где под руководством Бахарева изготавливали разрывные снаряды. Эти снаряды (бомбы) предполагалось бросать из окна какого-либо дома по пути следования императорского кортежа. В апреле члены группы начали экспериментировать с бомбами, но в начале мая были арестованы. При обысках обнаружили подпольную лабораторию и народовольческую литературу. Всего по делу Распутина к дознанию привлекалось до 35 человек.
Прямыми наследниками старого народничества стали социалисты-революционеры (эсеры) – под этим названием в последнем десятилетии XIX в. выступали все организации народовольческого характера (термин «народоволец» постепенно отходил в область истории). Эсеры опирались на идею о возможности перехода России к социализму, минуя капиталистический путь развития. Они были сторонниками политической и хозяйственной демократии: демократическое государство в виде парламентской республики и органов местного самоуправления; организованные производители (кооперативные и промышленные союзы); организованные трудящиеся (профсоюзы). Одной из наиболее действенных форм борьбы с существующим правительством эсеры считали масштабный террор.
В эмиграции крупнейшей из эсеровских организаций был «Союз русских социалистов-революционеров», основанный Х. И. Житловским в Берне в 1894 г.
В России началось постепенное объединение разрозненных эсеровских групп. В 1896 г. из студентов Киевского университета, интеллигентов и рабочих образовалась киевская группа эсеров землемера И. А Дьякова (Н. Н. Соколов, Н. П. Дирдовский и др.). Группа имела связи с Воронежем, Курском, Одессой, Полтавой, Петербургом, Саратовом и Харьковом. В том же году А. А. Аргунов организовал в Саратове «Союз социалистов-революционеров». В 1897 г. саратовский союз переместился в Москву, где его члены занимались выпуском прокламаций и распространением заграничной литературы. В Москве кружок Аргунова стал называться «Северный союз социалистов-революционеров».
С 1897 г. в деятельности эсеров наметилась тенденция к объединению – к этому побуждали как пропаганда, шедшая из-за рубежа от народовольцев, так и инициатива руководителей отдельных кружков, считавших объединение разрозненных групп в одну партию назревшей необходимостью.
В августе 1897 г. на съезд в Воронеже собрались представители народнических кружков Воронежа, Киева, Петербурга, Полтавы и Харькова. Ожидались, но не прибыли делегаты из Москвы, Одессы, Саратова и Тамбова. Несмотря на отдельные разногласия, съезд постановил объединить все группы в одну организацию под названием «Партия социалистов-революционеров» и выработать программу, что было поручено воронежцам. Обменявшись явками и установив шифры, участники съезда разъехались. В ноябре представители групп собрались на второй съезд в Полтаве и утвердили составленный воронежцами проект программы. Но последовавшие вскоре в Воронеже, Киеве и Петербурге аресты прервали процесс объединения кружков.
В том же 1897 г. сложилась группа эсеров в столице, в которую входили студент Горного института М. М. Мельников, студент Петербургского университета Е. Е. Колосов, а также слушательница Высших женских курсов С. Г. Клитчоглу (Тютчева), ставшие позднее членами эсеровской «Боевой организации». Однако в марте 1898 г. большинство членов группы были арестованы полицией.
Оставшиеся на свободе киевские эсеры собрали в августе 1898 г. новый съезд (в Киеве), на который приехали представители Екатеринослава, Воронежа, Саратова и Чернигова. Относительно террора на съезде сложились два мнения: одни делегаты отрицали его, а другие, признавая террор, считали, что террористическая борьба должна вестись от имени единой партии. Съезд подтвердил желание объединиться в партию и начать издавать «Бюллетень русских революционеров». Однако и эта попытка объединения не удалась – вследствие арестов и вследствие разобщенности отдельных групп.
Что касается террора, то в программе «Северного союза социалистов-революционеров» (1898 г.), в частности, говорилось:
«Одним из сильных средств борьбы для такой партии, диктуемых нашим революционным прошлыми и настоящим, явится политический террор, заключающийся в уничтожении наиболее вредных и влиятельных при данных условиях лиц русского самодержавия. Систематический террор совместно с другими, получающими только при терроре огромное решающее значение формами открытой массовой борьбы (фабричные и аграрные бунты, демонстрации и проч.) приведет к дезорганизации врага. Террористическая деятельность прекратится лишь с победой над самодержавием, лишь с полным достижением политической свободы. Кроме своего главного значения, как средства дезорганизующего, террористическая деятельность послужит вместе с тем средством пропаганды и агитации, как форма открытой, совершающейся на глазах всего народа борьбы, подрывающей обаяние правительственной власти, доказывающей возможность этой борьбы и вызывающей к жизни новые революционные силы, рядом с непрерывающейся устной и печатной пропагандой. Наконец, террористическая деятельность является для всей тайной революционной партии средством самозащиты и охранения организации от вредных элементов – шпионства и предательства».[538]
В отличие от эсеров, социал-демократы (эсдеки) приняли на вооружение следующую тактику в борьбе с эксплуататорскими классами. От пропаганды в рабочих кружках они перешли к агитации среди широких рабочих масс, присоединились к их борьбе с хозяевами предприятий и стали направлять действия пролетариата при забастовках. Эта новая тактика впервые получила теоретическое обоснование в 1894 г. в рукописной брошюре «Об агитации», излагавшей опыт работы эсдеков-евреев в Вильно и Москве. Основная идея брошюры заключалась в том, что свои политические задачи пролетариат может понять лишь в процессе экономической борьбы.
«Достижение политической власти, – говорится в ней, – является главной задачей борющегося пролетариата. Но стать перед лицом рабочего класса эта задача может лишь тогда, когда экономическая борьба выставит перед ним явную невозможность добиться улучшения своей участи при данных политических условиях. Только тогда стремления пролетариата столкнутся лицом к лицу с данными политическими формами, когда поток рабочего движения встретится с политической силой, только тогда настанет момент перехода классовой борьбы в фазис борьбы сознательно политической. <…>
Задачей социал-демократов является постоянная агитация среди фабричных рабочих на почве существующих мелких нужд и требований. Вызванная такой агитацией борьба приучит рабочих отстаивать свои интересы, поднимет их мужество, даст им уверенность в своих силах, сознание необходимости единения и в конце концов поставит перед ними более важные вопросы, требующие разрешения.
Подготовленный таким образом к более серьезной борьбе, рабочий класс приступит к решению своих насущных вопросов, и агитация на почве этих вопросов должна иметь целью выработку классового самосознания; классовая борьба в этом более сознательном виде создаст почву для политической агитации, целью которой будет изменение существующих политических условий в пользу рабочего класса».[539]
Изменения в забастовочном движении были значительными: с 1894 по 1897 гг. число стачек увеличилось с 77 до 258, а число участников – с 38 тысяч до 70 тысяч. Наиболее выдающейся по размерам (более 30 тысяч человек) стала стачка на ткацких предприятиях Петербурга в 1896 г.; в ходе этой стачки эсдеки выпустили до 25 видов прокламаций.
Усиление революционной деятельности эсдеков и изменение их тактики привело к увеличению численности социал-демократических кружков и образованию на их базе более сложных организаций. Уже в 1894 г. у московских эсдеков возникла мысль об объединении российских социал-демократических кружков в партию. В 1895 г. на основе «Петербургской социал-демократической группы» возник Союз борьбы за освобождение рабочего класса, который в следующем году выпустил за своей подписью ряд агитационных листков. В том же году в Иваново-Вознесенске образовался Иваново-Вознесенский рабочий союз, имевший библиотеку с большим количеством нелегальных изданий и кассу взаимопомощи.
«В сентябре 1895 г., – писал П. С. Статковский, – впервые появилась в С.-Петербурге прокламация от имени „Союза борьбы за освобождение рабочего класса“ с обращением к рабочим сестрорецкого оружейного завода. Новое сообщество до конца 1896 г. проявляло весьма слабо свою деятельность. Главными организаторами этого сообщества были: помощник присяжного поверенного Владимир Ильин Ульянов (брат Александра Ульянова, казненного за покушение в 1887 г. на цареубийство), бывший студент с. – петербургского университета Юлий Иосифов Цедербаум, инженер-технолог Александр Леонтьев Малченко, инженер-технолог Василий Васильев Старков, сын чиновника, студент с. – петербургского технологического института Анатолий Александров Ванеев, инженер-технолог Глеб Максимов Кржижановский и студент с. – петербургского ун