кованной и не ослабевавшей до тех пор, пока не была завоевана независимость Америки, маскировались кличкой „Сэмюэль Калпер“. Но после того как импровизированная система шпионажа доказала свою гибкость и силу, способы общения и конспирации были усовершенствованы. Вудхолл стал подписываться „Сэмюэль Калпер-старший“, а Таунсенд – „Калпер-младший“. До самого конца борьбы с англичанами майор – в дальнейшем полковник – Толмедж был известен как „мистер Джон Болтон“.
Таунсенд и Вудхолл были молоды, наделены воображением, богатством, занимали видное положение в обществе и представляли собой идеальную „ударную часть“, которую можно было бросить в район, наводненный ториями и перебежчиками. Таунсенд, имея дом в Ойстер-Бэй, жил в Нью-Йорке; он целиком „ушел в торговлю“ как владелец универсального магазина, служившего официальным прикрытием и заодно являвшегося первоклассным магнитом для клиентов-англичан, у которых можно было искусно выуживать нужные сведения.
Молодой Вудхолл жил в своем доме в Сетокете тихо и замкнуто, не вызывая ни в ком подозрений. Шифрованные сообщения, составляемые Таунсендом, передавались Вудхоллу через Остина Ро, который в области связи был тем же, кем был Таунсенд в области шпионажа, с той лишь разницей, что подвергался большему риску. Система „цепочки“ требовала, чтобы он, имея при себе уличающие документы, проводил бо́льшую часть времени на британской стороне фронта. Старинные документы (преимущественно счета на фураж) свидетельствуют, что он ездил на одной из лошадей генерала Вашингтона и держал ее в конюшне города Нью-Йорка.
Наилучшей маскировкой Ро было его незаурядное искусство верховой езды. В период революции имя его было достаточно известно; но в нем и в его товарищах никто и отдаленно не подозревал тайных агентов Вашингтона. Ро выезжал в любую погоду и, отправляясь из центра Нью-Йорка по проселочным дорогам Лонг-Айленда, часто навещал дом Таунсенда в Ойстер-Бэй и пробирался дальше, в Сетокет, где останавливался у Авраама Вудхолла. О подлинной цели этих верховых прогулок англичане даже не догадывались.
Немедленно по получении донесений из Нью-Йорка Вудхолл спешил на северный берег Лонг-Айленда, где на веревке было развешено белье. Черная юбка и несколько платков составляли удобный код. Это было „четвертое звено цепи“ – Калеб Брустер. Неустрашимый лодочник переправлялся на своем суденышке через узкий пролив с одной стороны Лонг-Айленда на другую и вывешивал черную юбку, чтобы дать знать о своем прибытии. Условный порядок развески платков указывал, где причалила его лодка.
Брустер – иногда ему помогал Натаниель Раглз, тоже агент секретной службы, – переправлял шифрованные сообщения от Таунсенда к Ро и далее к Вудхоллу, в Коннектикут, где их дожидался Толмедж, а тот немедленно переправлял их генералу Вашингтону.
В дальнейшем Таунсенд постарался обезопасить себя, Ро и других сотрудников, прибегнув к симпатическим чернилам и сложному коду. Первый грубый код секретных агентов оказался неудобным; составили новый, который врагам гораздо труднее было расшифровать. Не стоит забывать, что противостоящая „молодым американцам“ английская служба имела огромный опыт по перехвату и расшифровке секретных донесений своих противников.
Генерал Вашингтон отдал строгий приказ передавать донесения „Калперов“ без всякой задержки. И только один раз Бенджамин Толмедж рискнул не выполнить этот приказ, в результате чего в Северной Америке народился, можно сказать, систематический военный контршпионаж.
Английские войска оккупировали Ойстер-Бэй, английские офицеры расположились на постой в доме Таунсенда. Поздним вечером в конце августа 1780 года британский полковник Симкоу, находясь в доме самого энергичного из шпионов Вашингтона, пригласил к ужину своего гостя, которого звали Андре. Сара Таунсенд (младшая сестра Роберта) наблюдала за подачей ужина и, как увидим дальше, подала мысль об информации, в которой особенно нуждалась американская армия.
Сара видела, как вошел незнакомец и положил на буфет Таунсенда письмо. Это письмо, как она заметила, было адресовано „Джону Андерсону“; позже она видела, как Андре вскрыл и прочел письмо, адресованное Андерсону, и положил его в карман. Затем она подслушала разговор Андре и Симкоу об американской твердыне Уэст-Пойнте, где хранилось много военных материалов, включая и материалы, полученные от знаменитого шпиона и литератора Бомарше через подставную фирму „Родерик Орталез и K°“, и склады, заключавшие почти все запасы американской армии.
Сара Таунсенд, подозрения которой все усиливались, сделалась агентом секретной службы генерала Вашингтона. На следующее утро она уговорила влюбчивого британского капитана Даниеля Юнга послать курьера в Нью-Йорк для закупки провизии на ужин в честь полковника Симкоу. Курьер повез записку Сары к ее брату Роберту, в ней она сообщала об Андре и „Андерсоне“ и о том, что она подслушала о британских замыслах насчет Уэст-Пойнта. Как только британский курьер передал Роберту Таунсенду сообщение Сары, звенья шпионской цепи туго натянулись. Вскоре Остин Ро, покинув Нью-Йорк, скакал по заросшему кустарником Лонг-Айленду, Вудхолл следил за черной юбкой, Брустер поднял парус, и предостережение Сары дошло до Бенджамина Толмеджа. И как раз перед получением сообщения из „ойстер-бэйского филиала“ Толмеджу вручили письмо генерала Бенедикта Арнольда, в котором комендант Уэст-Пойнта сообщал, что его друг Джон Андерсен, возможно, попадет в район действий Толмеджа. Не зная местности, Андерсон требовал, чтобы ему дали для охраны драгун. Здесь мы должны еще раз похвалить Вашингтона и исключительную конспиративность секретной службы Таунсенда, ибо Бенедикт Арнольд, офицер высокого ранга и высокой репутации, ничего не знал о роли Толмеджа как пятого звена невидимой цепи.
Майор Джон Андре направлялся в штаб Арнольда, когда Толмедж, нарушая приказы, задержал отправку последнего сообщения Роберта Таунсенда, вскрыл его и прочел. Причина, побудившая его так поступить, не установлена даже блестящими исследованиями Мортона Пендпакера. В донесении Таунсенда Толмедж встретил то же имя – Джон Андерсон. Он прочел сообщение Сары Раунзенд о беседе Андре (или Андерсона) с полковником Симкоу, где указывалось, как важно для британской армии захватить Уэст-Пойнт.
Толмедж проявил изумительную инициативу. Он превратился из шпиона в контрразведчика, он решил выследить и преследовать британского майора, который теперь должен был находиться за фронтом американских войск в качестве шпиона. Но Андре, как мы знаем, уже успел пробраться в Уэст-Пойнт, где Арнольд снабдил его планом укреплений и другими документами, включая расчет атакующих сил, необходимых для взятия крепости.
С той минуты как прелестная Сара Таунсенд уговорила капитана Юнга разрешить ей прибегнуть к услугам британского курьера, счастье Андре пошло на убыль. Британский военный шлюп „Коршун“, на котором Андре плыл вверх по Гудзону, был обстрелян американской береговой батареей и вынужден был повернуть назад. В это время, 21 и 22 сентября, Андре совещался с изменником Арнольдом. Убедившись, что он отрезан от „Коршуна“ и должен пробираться по суше к британским аванпостам, Андре взял у Арнольда пропуск и спрятал в своем сапоге уличающие документы, написанные рукой Арнольда.
Во время оккупации Филадельфии англичанами даровитый Андре играл главные роли в полковых спектаклях, которые, наряду с водкой и женщинами, составляли основное развлечение английского гарнизона. Рассчитывая, по-видимому, на то, что даже армия мятежников не повесит любителя-актера, майор Андре, перед тем как покинуть Арнольда, переоделся, вопреки категорическому приказу сэра Генри Клинтона, в штатское и таким образом стал не просто тайным делегатом для ведения переговоров, а шпионом.
Трое американских милиционеров, то есть ополченцев, задержали Андре в 9 часов утра 23 сентября вблизи Тарритауна, почти на виду у британских войск. Майор предложил им крупную сумму золотом, если его проведут к ближайшему английскому аванпосту. Это лишь усилило их подозрения, и они отвели пленника прямо к подполковнику Джону Джеймсону, командиру Второго полка легких драгун. Каким образом Андре удалось уговорить кавалерийского командира отправить его обратно к Бенедикту Арнольду в Уэст-Пойнт, остается невыясненным: актер Андре, наверное, провел свою игру весьма убедительно. И он успел бы удрать, как удрал сам Арнольд, если бы Толмедж и американская секретная служба не помешали ему в этом.
В тот вечер Толмедж вернулся в лагерь Джеймсона. Услышав о пленнике и о том, что он назвал себя Джоном Андерсоном, подозрительно настроенный Толмедж, вспомнив донесение Таунсенда, занялся розыском. Не раскрывая всего, что он знал, и того, как он узнал, Толмедж настаивал на отдаче приказа о задержании пленника в пути в Уэст-Пойнту и возвращении его обратно. Джеймсон с неохотой согласился на это, но отказался отозвать курьера, отправленного к Арнольду с сообщением об аресте „Андерсена“.
Благодаря такому промаху Джеймсона Арнольд оказался своевременно предупрежденным. Андре же был отдан под суд и повешен.
Роберт Таунсенд, послав предупреждение Толмеджу о личности и вероятной миссии „Андерсона“, боялся, по-видимому, предательства, как возмездия за казнь столь популярного майора Андре. Он закрыл свой магазин в Нью-Йорке на три недели. Счета говорят о том, что за это время он потратил 500 фунтов стерлингов. Главная бухгалтерская книга, которую тщательно вел сам Вашингтон, показывает, что между 1775 и 1781 годами американский главнокомандующий израсходовал всего лишь 17 617 долларов на свою шпионскую организацию; платежи заносились в книгу как выдачи «безымянным лицам“, чтобы не раскрывать их имен.
Таким образом, израсходованные Таунсендом 500 фунтов стерлингов представляли большую сумму по сравнению с общей суммой расходов Вашингтона на секретную службу. И мы можем допустить, что он тратил деньги из собственных средств, что среди людей, работавших с ним, были и такие, которые могли выдать его англичанам, хотя бы как горячего патриота; наконец, что в израсходованную им сумму были включены деньги, потраченные на „заботу“ о наиболее сомнительных из этих людей в виде подарков, отступных или прямых взяток.