Ничего не знавший о секретной службе Собаньской русский посланник в Дрездене Шредер направил Николаю I донесение о ее подозрительных контактах с поляками. Вероятнее всего, император не знал о тайной деятельности этой женщины, поскольку М. Я. фон Фок информировал Бенкендорфа и государя об особо ценных секретных сотрудниках только в исключительных случаях, а преемник фон Фока А. Н. Мордвинов серьезно интриговал против Витта.
В послании к польскому наместнику Николай I (отличавшийся, как и его старшие братья, излишней резкостью) писал:
«Посылаю тебе оригиналом записку, полученную из Дрездена от нашего посланника, самого почтенного, надежного и в особенности осторожного человека; ты увидишь, что мое мнение насчет Собаньской подтверждается. Долго ли граф Витт даст себя дурачить этой бабе, которая ищет одних только своих польских выгод под личиной преданности и столь же верна графу Витту как любовница, как России, быв ее подданной. Весьма хорошо б было открыть глаза Витту на ее счет, а ей велеть возвратиться в свое поместье на Подолию».[371]
Заступничество Паскевича, знавшего истину о тайной миссии Собаньской в Дрездене, не помогло. Так драматически закончилась секретная служба одной из наиболее умелых и удачливых сотрудниц российских секретных служб первой половины XIX в.
Однако машина заграничного политического сыска продолжала набирать обороты. С 1832 г. командировки чиновников Третьего отделения за границу становятся систематическими. Одним из первых организаторов заграничного сыска стал К. Ф. Швейцер, имевший опыт конспиративной работы в Военно-секретной полиции в Варшаве. Перед оперативниками Третьего отделения ставились три основные задачи. Во-первых, необходимо было ознакомиться с истинным положением дел польской эмиграции в Европе. Во-вторых, следовало создать агентурную сеть для организации наблюдения в важнейших эмигрантских центрах. В-третьих, наладить надежные каналы быстрой передачи информации как из Европы в Петербург, так и обратно.
Пятого – шестого июня 1832 г. в Париже произошло восстание с целью свержения монархии, которое началось во время похорон популярного в демократических кругах генерала Максимилиана Ламарка. В числе руководителей восстания был участник июльской революции 1830 г. и один из главных идеологов «Общества друзей народа» (Société des amis du peuple) республиканец Годфруа Элеонор Луи Кавеньяк. Решающую роль в восстании сыграли рабочие, которые подняли над баррикадами красное знамя. Восстание началось без должной подготовки, и после двух дней боев сопротивление республиканцев было сломлено. С тех пор красный цвет считается основным цветом пролетарского революционного движения по всему миру (как черный – анархического и антимонархического). Кавеньяк был арестован, но вскоре бежал и участвовал в основании «Общества за права человека» (Société des droits de l'homme).
На Кавказе обстановка в 1832 г. была напряженной. В конце июля главноначальствующий в Грузии и командир Кавказского отдельного корпуса генерал от инфантерии Г. В. Розен начал генеральное наступление на Дагестан и Чечню. Горцы оказывали ожесточенное сопротивление русским. Особенно кровопролитные сражения прошли в лесах около селения Гойты 27 и 30 августа и при захвате Гременчука 4 сентября. Десятого сентября, не сумев противостоять натиску русских войск, Гази Магомед отступил и укрепился в районе родового аула Гимры. К 10 октября русские заняли Салатау, а 29 октября вошли в Темир-Хан-Шуру и штурмом заняли укрепления на подступах к Гимрам. В ходе двухдневного штурма Гази Магомед и большинство его сторонников погибли. Из пятидесяти человек личной охраны имама в живых осталось только три человека (в том числе будущий третий имам Дагестана Шамиль). Вопреки ожиданиям Розена, сопротивление горцев не прекратилось. Вторым имамом Дагестана был провозглашен Гамзат-бек.
В декабре 1832 г. заговор феодалов-консерваторов в Тифлисе был раскрыт. К этому времени Ф. Кикнадзе составил устав тайного общества под названием «Акт сознательного действия», который предусматривал строжайшее соблюдение конспирации (например, при переписке использовалась секретная азбука). В «Акте…» были определены условия приема в общество, права и обязанности членов. И хотя о тайном обществе знал не один десяток человек, что, конечно, увеличивало риск провала, в течение более пяти лет спецслужбы Российской империи находились в полном неведении относительно существования «грузинского» заговора.
Подготовка к восстанию в Тифлисе возобновилась осенью 1832 г., когда осложнилась обстановка на Северном Кавказе, куда отправился генерал Розен с войсками Кавказского отдельного корпуса. Уход войск из Грузии в Дагестан заговорщики сочли благоприятным моментом для начала восстания, возлагая большие надежды на воюющего против России Гази Магомеда. Однако поражение в октябре дагестанского имама вновь разрушило ожидания, поскольку основная часть российских войск вернулась в Тифлис.
В ноябре 1832 г. был выработан новый план под названием «Распоряжение первой ночи». Генерал Розен, военные и гражданские лица высокого ранга подлежали аресту или ликвидации в доме Л. Орбелиани, куда они должны были прибыть на специально устроенный бал. Это, по мнению заговорщиков, облегчило бы захват крепости, арсенала и разоружение российских войск, что поручалось осуществить князьям с их отрядами. Для обеспечения народной поддержки планировалось вывести народ с иконами Богоматери в руках на Татарскую площадь.
Восстание должно было начаться 6 декабря, но затем его перенесли на 20 декабря. Отметим, что для реализации намеченных планов заговорщики не имели достаточных сил и средств. Отсутствовал у них и практический опыт, а вывести народ на улицы не так-то просто.
Несмотря на то что устав предусматривал суровое наказание для изменников (по «Акту…» вступающие в заговор приносили клятву верности), 9 декабря князь И. Палавандишвили, один из активных участников заговора, рассказал своему брату, гражданскому губернатору Тифлиса Н. Палавандишвили, о заговоре и попросил принять в нем участие. Губернатор отказался изменять присяге и потребовал от брата сообщить военным властям все, что ему известно. Аресты начались немедленно. Всего в результате следствия были осуждены 38 человек. Активных участников заговора приговорили к смертной казни, но российский император заменил ее ссылкой в дальние губернии России. Вероятно, Николай I предполагал, что этим он добьется более лояльного отношения грузинской аристократии к России.
В конце декабря 1833 г. депутаты польских эмигрантских кружков собрались на съезд в Лионе, где было принято решение направить в Царство Польское партизанскую экспедицию, чтобы инициировать новое восстание. Во главе экспедиции поставили И. Заливского, одного из зачинщиков ноябрьского восстания 1830 г. Как оказалось, это был не самый удачный выбор. Историк Н. В. Берг, по просьбе наместника Царства Польского графа Ф. Ф. Берга собиравший материалы по истории польских восстаний, отмечал, что «это был тип поляка самых необузданных свойств, для кого не существовало нигде и ни в чем препятствий. Характер юркий и беспокойный, не могший ужиться ни с каким на свете кружком. Он везде был как бы не на своем месте, везде хотел командовать, строил планы, ссорился, мешал. Впустить его куда-нибудь и дать волю – это значило все разрушить. Оттого в революцию 1830–1831 народное правительство не нашло возможности употребить в дело его способностей, хотя он поминутно навязывался с разными предложениями. Он годился для взрыва в первые минуты, но потом его надо было куда-нибудь убрать».[372]
Заливский тщательно отбирал кандидатов в партизаны, но затем, за недостатком претендентов, стал принимать всех.
В военно-политической инструкции по ведению партизанской войны говорилось:
«1. Обязанности партизана суть: посвящение себя на всевозможные труды и опасности с целью освободить свое отечество и снискать людям равенство прав, не обращая внимания на вероисповедание; уничтожить всякие предрассудки и взаимную ненависть между сословиями. Стало быть: биться с оружием в руках против тиранов и их клевретов, угнетающих род людской; употреблять все способы к их уничтожению.
2. Партизан должен укрываться по лесам и горным ущельям, в местах недоступных; переходить в своем округе постоянно с одного пункта на другой и делать оттуда набеги, в особенности по ночам, на неприятельские форпосты; истреблять магазины, амуницию; захватывать военные и другие казенные кассы; бить чиновников, назначенных тираном; словом, уничтожать и забирать все, что составляет собственность наезднического правительства и служит ему поддержкой.
3. Партизан должен, в самом строгом значении этого слова, уважать спокойствие мирных жителей и всеми мерами охранять их собственность, если б слуги или солдаты тирана захотели на нее посягнуть.
4. Каждый окружный начальник (dowtdca), утвержденный главным вождем партизан, может выбрать какой угодно округ для своих действий, из двух уездов состоящий; сверх того имеет право сам назначать себе помощника (zastepce) и набрать столько подчиненных партизан, сколько заблагорассудится.
5. Каждый начальник войск по округу обязан беспрекословно повиноваться главному вождю и выполнять его приказания со всей точностью; так равно и каждый партизан – своему окружному начальнику, как скоро исполнил добровольную присягу.
6. Каждый начальник округа имеет право карать своих подчиненных смертью за измену, за неисполненное приказание и за посягательство на чужую собственность; равно и каждого человека в своем округе, кто бы стал ему противиться или изменять тайне.
7. Каждый начальник округа, приказывающий грабить мирных жителей или делающий вообще что-либо возмутительное, должен быть сменен (zgladzony