Начальник военной разведки Германии (подотдел «3-В» Большого Генерального штаба) В. Николаи отмечал: «Успехами своими русская разведка была обязана не столько своим качествам, сколько тому обстоятельству, что появление шпионажа на Востоке застало врасплох германские военные и полицейские власти, которые привыкли до начала столетия иметь дело только с французской разведкой. Недостаточная, вследствие этого, оборона со стороны Германии доставила вскоре противнику заметные успехи и побудила его ко все усиливавшейся деятельности.
Руководство разведкой находилось в руках Генерального штаба в Петербурге. Оттуда шла, в контакте с военным атташе и консульствами, обработка Берлина, Вены и вообще заграницы. Каждый военный округ на русской западной границе имел разведывательное отделение в составе 6–10 офицеров во главе с офицером Генерального штаба. Разведывательные отделения в Петербурге и Вильно работали против Германии, в Киеве – против Австрии, в Варшаве – против обеих стран. Они „обрабатывали“ расквартированные в пограничном районе высшие штабы германских и австро-венгерских войск. В качестве посредников им были подчинены пограничная стража и пограничная жандармерия, на которые возлагалась кроме того мелкая шпионская работа в пограничной полосе как на предположительном театре военных действий. Русская тайная полиция, „охранка“, вербовала во всех европейских столицах агентов, которых она направляла к военным атташе для дальнейшего использования. Военные атташе работали также из Германии против Австрии и в национальных противоречиях находили благодарную почву для этой работы.
Германское пограничное население было разложено контрабандой и деньгами русской разведки. Органы последней проникали с неописуемым бесстыдством глубоко внутрь Германии. Действительным повелителем в германской пограничной полосе был русский пограничный офицер»[543].
В декабре 1908 г. из представителей Генерального штаба и Департамента полиции создана Межведомственная комиссия по организации контрразведывательной службы в России. Через три месяца она, «…ознакомившись с материалами, имеющимися по означенному вопросу, и с постановкой контрразведки (борьба с военным и морским шпионством) в России до настоящего времени, пришла к заключению, что:
1. Широкая военная разведка иностранных государств в России, получившая весьма сильное развитие, давно ставит на очередь вопрос активной борьбы с лицами, занимающимися шпионством, т. е. выдвигает необходимость иметь особый контрразведочный орган.
2. До сих пор такого органа не было, и его функции исполнялись отчасти чинами Корпуса жандармов, отчасти Главным управлением Генерального штаба и Морским Генеральным штабом, а равно и разведывательными отделениями штабов округов.
3. Полное отсутствие денежного отпуска на этот предмет, недостаток знаний и опыта у случайно стоящих и постоянно меняющихся руководителей контрразведкой, неимение каких бы то ни было инструкций и правил, наконец отсутствие пригодных агентов всех степеней – все это не соответствовало успеху контрразведки.
Несогласованность же деятельности розыскных учреждений Министерства внутренних дел и начальников разведывательных отделений штабов округов только еще больше тормозила успех. Ввиду этого комиссия признала необходимым:
1. Учреждение особых органов, ведающих контрразведкой и снабжение для этого соответственными средствами.
2. Выработку положения и инструкций для этих органов»[544].
В 1909–1910 гг. принято окончательное решение о подчинении контрразведки военному ведомству. Летом 1911 г. утверждены руководящие документы: «Положение о контрразведывательных органах» и «Инструкция начальникам контрразведывательных отделений». Петербургское городское отделение контрразведки получило статус центрального органа и подчинялось непосредственно отделу генерал-квартирмейстера Главного управления Генерального штаба. Местные контрразведывательные отделения (петербургское, московское, виленское, варшавское, киевское, одесское, тифлисское, иркутское и хабаровское) организовывались при штабах военных округов. Начальниками контрразведывательных отделений в силу наибольшей подготовленности назначались офицеры Отдельного корпуса жандармов. В апреле 1914 г. Петербургское городское отделение контрразведки было преобразовано в Контрразведывательное отделение Главного управления Генерального штаба (КО ГУГШ). По закону «Об отпуске из государственной казны средств на секретные расходы Военного министерства» на разведку и контрразведку выделялось дополнительно 1 443 720 рублей.
Обычной практикой деятельности российской контрразведки стала работа агентуры на территории стран, считавшихся потенциальными противниками. Внешняя контрразведка, т. е. разведывательная деятельность в интересах борьбы с разведками вероятных противников, превратилась в средство противодействия агентуре Австрии и Германии. В течение года был подготовлен наблюдательный состав (наружное наблюдение), поскольку «наружка» Особого отдела Департамента полиции поделилась с контрразведкой своими специалистами и методиками подготовки кадров. По линии МВД как разведка, так и контрразведка обеспечивались необходимыми документами прикрытия, в том числе чистыми бланками паспортов.
В июле 1912 г. в законодательство были внесены изменения, согласно которым шпионаж считался тягчайшим государственным преступлением и наказывался в мирное время каторжными работами на срок от 8 до 15 лет. В военное время за шпионаж полагалась смертная казнь. Основным руководящим документом контрразведывательных отделений стала «Инструкция начальникам контрразведывательных отделений» от 8 июня 1911 г., регламентировавшая борьбу с военным шпионажем и прочими видами деятельности иностранных государств в России, угрожающими внешней безопасности империи. С текстом инструкции вы ознакомитесь в конце главы.
Повествуя о состоянии военных спецслужб России накануне великой войны, необходимо сказать и о Балканских войнах 1912–1913 гг. Первая (Болгария, Греция, Сербия и Черногория против Турции) и вторая (Греция, Сербия, Черногория, Румыния и Турция против Болгарии) войны стимулировали развитие военной авиации. В ходе Балканских войн впервые в мировой практике американец Б. Холл применил воздушную разведку и аэрофотосъемку. Надо отметить, что российское военное руководство отреагировало на этот факт оперативно: в районе расположения российских укрепленных районов был введен законодательный запрет на полеты, диаметр запретной зоны составлял до 25 верст. Политическим итогом Балканских войн стали ослабление Турции и Болгарии и переход последней на сторону стран Тройственного союза.
Несмотря на усилия российской дипломатии и разведки, Николаю II не удалось создать единого фронта, противостоявшего австрийской и турецкой экспансии на Балканах. Румынское (главное для России) стратегическое направление, открывавшее выход к Средиземному морю, стало второстепенным, что в дальнейшем сказалось на плачевных для Российской империи результатах Первой мировой войны.
Общая ситуация в вооруженных силах Российской империи после поражения 1905 г. была следующей. В области военной науки противоборствовали три группировки: «рутинеры» (Я. Г. Жилинский, Г. А. Рузский, Н. И. Иванов, Ю. Н. Данилов, М. Д. Бонч-Бруевич), «младотурки» (Д. А. Щербачев, Н. Н. Головин, А. А. Свечин) и «классики» (А. З. Мышлаевский, А. К. Баиов). К «рутинерам» принадлежало большинство старших военачальников, не желавших или неспособных воспринять нововведения в военном деле. Так, генерал В. А. Сухомлинов говорил, что 20 лет не брал в руки ни одной книги по военному делу. Сторонники второй группы стремились устранить российскую отсталость в военном деле путем заимствования европейских доктрин, идеологи третьей указывали на необходимость возрождения русского военного искусства на основе русских традиций. Поклонники первого течения занимали доминирующее положение в армии и при дворе и имели реальные возможности для блокирования иных мнений. Подобная практика пагубно сказалась на Полевом уставе, принятом в 1912 г. В нем игнорировались многие важные вопросы: понятие встречного боя; ведение боевых действий из глубины боевых порядков; сосредоточение сил на главных направлениях и др.
Тактическая подготовка русских войск в звене взвод – полк в искусстве применения к местности, самоокапывании и стрельбе превосходила аналогичную подготовку в иностранных армиях, причем на прицельную стрельбу было обращено особое внимание. С 1909 г. полк каждого округа, показавший наилучшие результаты в стрельбе, награждался Императорским призом, а для награждения стрелков введен знак «За отличную стрельбу в присутствии Их Императорских Величеств». Командующий гвардией и Петербургским военным округом великий князь Николай Николаевич отрешал от должности командира полка, если полк показывал результаты по стрельбе ниже оценки «отлично».
Однако подготовка командного состава в звене дивизия – армия являлась неудовлетворительной: командно-штабные учения армейских штабов, преобразованных из окружных, не проводились. Попытка проведения военной игры под руководством императора в 1910 г. была провалена усилиями военных верхов, боявшихся публичного экзамена. Основные слабые места российской армии перед мировой войной – техническая отсталость и низкие боевые качества высшего командного состава. О них прекрасно знали в Генеральном штабе Германии и учитывали их при подготовке собственных войск и составлении планов войны.
Точную характеристику морального состояния офицерского корпуса, составлявшего перед мировой войной около 50 000 человек, дал А. А. Керсновский: «Русское офицерство не образовало сплоченной касты – государства в государстве, каким был прусско-германский офицерский корпус. Не намечалось в нем и товарищеского духа австрийцев, бывших со времен Тридцатилетней войны от фельдмаршала до прапорщика на „ты“. Чрезвычайно разнообразный по происхождению и воспитанию, русский офицерский корпус (по составу – самый „демократический“ в мире) объединялся лишь чувством преданности царю и жертвенной любовью к Родине. Офицер был прикован к своему полку. Чем глуше была стоянка, тем сплоченнее была там полковая семья, тем выше был дух полка. Гвардия находилась в особых условиях комплектования и службы. Спайка заметно ослабевала в так называемых „хороших“ стоянках, больших гарнизонах, где появлялись посторонние внеполковые интересы.